…Танк Т-32 с дизель-мотором В-2, изготовленный заводом № 183 Наркомсредмаша, со следующими изменениями:
а) увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм;
б) улучшить обзорность из танка;
в) установить на танк Т-32 следующее вооружение:
1) пушку Ф-32 калибра 76 мм, спаренную с пулеметом калибра 7,62 мм;
2) отдельный пулемет у радиста калибра 7,62 мм;
3) отдельный пулемет калибра 7,62 мм;
4) зенитный пулемет калибра 7,62 мм.
Присвоить название указанному танку - Т-34.
/Из постановления Комитета обороны при СНК СССР № 43Зсс "О принятии на вооружение РККА танков, бронемашин, артиллерийских тягачей и о производстве их в 1940 г."/
* * *
Вечер 2 июля 1941 года под Борисовым пах сыростью и гарью. Запах сгоревшего железа был столь острым, что перебивал даже ароматы пышно растущей по обочинам полыни.
Генерал-полковник Гейнц Гудериан, командир второй танковой группы, брезгливо подобрал полы своей шинели и спрыгнул с подножки штабного "Ганомага" на разлохмаченную гусеницами дорогу. Приземлился генерал удачно, если не считать слетевшей с головы фуражки. Правда, ловкий адъютант успел подхватить головной убор до того, как тот влип в русскую грязь. Гудериан, за свои стремительные прорывы заработавший в вермахте прозвище "Быстроходный Гейнц", аккуратно водрузил фуражку на штатное место. Чиркнул рукой по холеным прусским усикам. Удовлетворенно крякнул. Повернулся к гукнувшемуся с бронетранспортера следом за командованием генералу Нерингу:
- Ну, Вальтер, показывайте.
Прыгая через колдобины и лужи, процессия пересекла большак и оказалась на краю заболоченного луга.
- Вот, герр генерал-полковник, извольте взглянуть.
- О, мой бог!..
- Как я вам и докладывал, герр генерал-полковник, эти два русских чудища сегодня утром атаковали первый батальон моего 18-го танкового полка. Прорвались сквозь боевые порядки и устроили бы нам по-настоящему крупные неприятности, если бы не увязли в болоте. Тут-то мы их сзади и прикончили.
- Мда… - Гудериан почти с благоговением рассматривал русских исполинов. - Наши потери?
- Растоптанная противотанковая батарея. Расстрелянная автоколонна. Две "четверки" продырявили, но к утру они будут в строю. Две "тройки" сгорели и восстановлению не подлежат. Еще одну бронемашину и одну "двойку" иваны просто раздавили в лепешку.
- Как раздавили?
- А вот так. Догнали и раздавили. Нашу броню сплющило, словно под пневматическим прессом. Что осталось от экипажей, я даже не стал смотреть… Страшно.
- Что-нибудь еще?
- Да, мы узнали название русских машин: Т-34. Боевая масса - более 25 тонн. Их 76-миллиметровые длинноствольные пушки способны просверлить в лоб любой наш танк с километра. Броня корпуса установлена под наклоном, что заставляет попадающие снаряды рикошетировать. Толщина передней части башни - больше 50 мм.
- Серьезно.
- Не то слово, герр генерал-полковник. Правда, у иванов поганейший обзор, а в башнях тесно, как в кротовых норах… Зато "тридцатьчетверки" ходят на дизелях.
- На дизелях?! Эти варвары сумели сконструировать танковый дизель?
- Да, сумели. Впрочем, после знакомства с "тридцатьчетверками" я вообще не представляю, чего бы иваны не сумели.
- Пожалуй, вы правы, Вальтер. Надо же… ШАГАЮЩИЕ танки, это просто не укладывается в голове! А ведь Абвер ничего про них не сообщал. Будем надеяться, что это был последний сюрприз Советов.
- Яволь, герр генерал-полковник!
* * *
Над недалекой передовой бухало и стреляло. Фронт дергало, било в корчах, но он каким-то чудом все еще держался.
Мы не дрогнем в бою
За столицу свою.
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Сокрушим,
Уничтожим врага…
* * *
"14 июля 1941 г.", - записал в своем блокноте капитан Флеров. Помусолил о язык кончик простого карандаша и принялся писать дальше: "Наши войска оставили Оршу. Получил приказ от командования Западного фронта нанести удар всеми установками по Оршанскому ж/д узлу. С рассветом выбрал огневую позицию и место для выдвинутого вперед наблюдательно-корректировочного пункта…"
- Тащ командир, тащ командир!
Поняв, что закончить кроки так и не удастся, командир Отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии стоически цокнул языком и убрал блокнот в полевую сумку. Через секунду к Флерову подлетел запыхавшийся заместитель.
- Тащ командир, докладываю. Наблюдательный пункт на связи. Первая, вторая и четвертая установки заряжены, вывешены и к залпу готовы. Эрэсы - на направляющих, личный состав - в укрытиях.
- Отлично. Как мишки?
- Штатно, тащ командир. Чуть ворчат, вылизывают передние лапы - видать стерли их ночью на марше… Там сейчас суетятся эти…
- Кто "эти"?
- Ну, эти, погонщики. Мобилизованные из цирка и уголка Дурова. Мажут зверюгам лапы какой-то хренью, медом подкармливают. - И добавил мечтательно: - Эх, нам бы сейчас медку черпануть…
Они посмотрели друг на друга глубоко запавшими от бессонницы глазами и, не сговариваясь, заржали.
- Ой, не могу! Медку! Черпануть! Такой-то ряхой!
- Га-га-га!..
Отсмеявшись, засмолили одну на двоих папиросу. Между торопливыми затяжками замкомбата в который раз восхитился:
- Нет, ну это ж надо было додуматься… С помощью этой… Как там ее?.. А! "Ге-но-мо-ди-фи-ка-ци-и" вырастить медведей размером со слона. Во наука дает, а, командир?
- Ага, - легко согласился Флеров, - дает. Но еще башковитее оказались те, кто подсказал на хребтины зверюг присобачить направляющие для эрэсов. Теперь у батареи такая подвижность, что закачаешься.
- Говорят, что на мишек еще бронелисты навьючивать собираются, - осторожно сказал замкомбата и испытующе уставился на своего командира. - Это что ж получится? Медведетанки?
- Врать не буду, не знаю… - начал было капитан, но больше ничего сказать не успел.
Наблюдатели сообщили о том, что Орша заполняется прибывающими немецкими составами.
- На Смоленск торопятся, сволочи, - процедил Флеров. В две тяги добил бычок, затоптал его и азартно скомандовал:
- Батарея, слушай мою команду. Для первого боевого залпа реактивными снарядами по немецко-фашистским захватчикам, товсь!! - дождался, когда зверей закончат накрывать сверху асбестовыми попонами, и рубанул рукой воздух: - Залп!
Небо взорвало, исполосовало огненным стрелами. Яростно тряслась земля под раскоряченными лапами стальных упоров. Под рельсами направляющих испуганно поскуливали и прижимали уши медведи.
* * *
Август 1944-го в Москве фронтовикам казался неимоверно тихим и мирным…
Звезда Героя на груди гвардии младшего лейтенанта ослепительно сверкала в лучах хрустальных люстр, отчего сам лейтенант со своим молоденьким веснушчатым лицом казался маленьким и нескладным.
После церемонии награждения вся офицерская братия дружно потянулась к столам с бутылками и закусками, а этот летеха, почти ребенок, оказался позади всех. Даже издалека было видно, как он, больше привыкший к звукам боя, чем к музыке, страшно стесняется…
Положение спас какой-то майор-летчик:
- Эй, тебя как зовут, гвардеец?
- Оськин, товарищ майор.
- А по имени?
- Александр, товарищ майор.
- Ну, что ты, Саня, заладил: "Товарищ майор, товарищ майор". Мы тут сегодня, в Кремле, все равны. Все товарищи. Все с иконостасами! Ты вообще откель будешь?
- Из 53-й гвардейской танковой бригады.
- И за что же ты, Саня, Героя поймал?
- Да в общем-то ни за что. Так. У польского Оглендува трех "Королевских тигров" завалил.
- Да ну?! - Майор чуть отодвинулся и как-то по-новому осмотрел стоявшего перед ним юнца с офицерскими погонами. - И как же это ты… сподобился? У них же, я слышал, шкура - линкором не прошибешь.
- Так я шкуру-то как раз и не трогал, - застенчиво улыбнулся Оськин. - Я им стволы орудий отхреначил.
- Как это? - у летчика округлились глаза.
- Ну, - начал объяснять гвардии младший лейтенант, заметно оживляясь, - сижу я со своей "тридцатьчетверкой" за стогом, а тут три фрицевских панцера мимо ползут. Я подождал, а потом ка-а-а-ак прыгну на них. В смысле, танк, конечно, прыгнул, а не я сам. Кричу механику: "Дорожка, мать твою!" В правом манипуляторе у меня был зажат Златоустовский кумулятивный клинок. Вот я им-то и вдарил. Вмах. И так три раза!
* * *
Над Воробьевыми горами вставало утро…
Да, это было где-то тут. Вот так, наверное, тогда, в 1812, тут и стоял Великий Корсиканец. Высился в своей легендарной треуголке, соединив руки за спиной, стиснув зубы и глядя вниз. В нетерпении покачиваясь с носка на каблук и обратно. А упертые иваны все не несли и не несли ему ключ от своей столицы. Иваны - они такие, да. Унтерменши, что с них возьмешь?
Фюрер, а по совместительству рейхсканцлер, верховный главнокомандующий и живой бог Германии, с Воробьевых гор смотрел на Москву…
Утро выдалось солнечным, и по выглядывавшим то тут то там куполам церквей скакали веселые яркие блики. "Надо же, а мне докладывали, что комиссары снесли все храмы…" - мысль промелькнула по задворкам сознания Великого Арийца и потерялась в череде других, куда более насущных. Более важных.
Ах, эта старая проститутка Судьба. Какой великолепный танец он с ней станцевал. Как летели годы, как горела и корчилась Европа в огне пожаров… Гибель богов! И вот он тут. А перед ним - Москва. Последний акт драмы.
Где-то неподалеку взревело, залязгало, потянуло дизельным выхлопом. Фюрер не стал оборачиваться, и так прекрасно зная, что это такое. Танки. Они шли к Кремлю - к этой цитадели Красного дьявола. Там, на главной площади русских, будет парад. Парад Победы. Что ж, это вполне закономерный финал. Очень, очень по-вагнеровски.
Вокруг царила весна - праздник рождения, но настроения это не поднимало. Слишком много осталось всего позади. Слишком много. Он, фюрер, устал. Безумно устал. Теперь, конечно, можно будет отдохнуть… Какое-то время.
Фюрер усмехнулся этой идее и поглубже засунул руки в карманы шинели. Ему было зябко.
Позади Гитлера стояли двое. Вообще-то вокруг была куча народу - одного оцепления человек пятьсот, - но ближе всех стояли двое. Один из них, молодцеватый генерал-майор, наклонился к своему соседу, низенькому очкарику в шляпе, и тихо, боясь нарушить торжественность момента, спросил:
- Куда его теперь?
- Куда, куда… Верховный сказал - в зоопарк. И смотри у меня, Судоплатов, чтобы клетку чистую подобрали. И не кормили чем попало. Он, понимаешь, ве-ге-не-тарианец.
- Слушаюсь, Лаврентий Павлович!
Почувствовав за спиной начавшееся движение, фюрер в который раз печально подумал: "Нет, надо. Надо было стреляться. А то теперь… Эх, унтерменши. Что с них возьмешь?"
Над Москвой вовсю стоял одуряющий май 45-го, и к Красной площади, бухая стальными ступнями об асфальт, шли танки.
Место действия - реальность № 2
Роковой 1941 год закончился. Год 1942-й только начинался, но уже обещал быть крайне богатым на неожиданности…
Родившийся где-то над просторами Тихого океана бриз с резким щелчком развернул громадное сине-бело-красное со звездой полотнище над стоящим на рейде линкором и понесся дальше - гонять пыль по улицам Вальпараисо. На большее сил у ветра не хватило. Серая туша "Альмиранте Латорре" даже не дрогнула, придавленная к воде титаническим весом брони и орудий.
- Буэнос диас, сеньорес.
- О, Фернандо, амиго, присоединяйтесь. - Старший помощник Хуан Карлос Гомес скрипнул креслом и гостеприимно улыбнулся только-только сменившемуся с вахты офицеру. Тот благодарно кивнул, блеснув в свете плафонов двумя узкими лейтенантскими полосками на рукавах, прошел в глубь салона.
Несмотря на распахнутые иллюминаторы, дышалось в помещении с трудом. Дело было вовсе не в климате - на термометре держались обычные для здешнего января +18 градусов. Дело было в длиннющих кубинских сигарах. Стоили они ого-го, но дымить чем-то более дешевым офицеры флагмана чилийского флота считали для себя просто недостойным.
Не успел лейтенант Гонсалес опуститься на диван, как перед ним тут же из клубов табачного дыма возник стюард. Подумав, Фернандо попросил "чего-нибудь такого внутрь" и получил рюмку крепкого писко. Потом лейтенанту принесли объемистый хьюмидор. Сигару Гонсалес выбрал сам. Щелкнула серебряная гильотинка, чиркнула спичка. Теперь можно было по-настоящему расслабиться. Лейтенант потянулся, крякнул от удовольствия, утонув в никотиновом аромате. Прислушался.
Говорили в салоне, разумеется, о войне. Во-первых, о том, как хорошо, что Чили так в нее и не влезла. Во-вторых, речь шла о США и Японии.
- Дьябло! - штурман в ярости рванул тесный ворот сорочки.
Услышал демонстративное покашливание старшего помощника и добавил заметно тише:
- Прошу прощения, компаньерос, но я не могу понять. Просто в голове не укладывается, как такое могло случиться.
- Да, да, это просто безумие, - подхватил кто-то.
- Чтобы маленькая островная страна напала на громадную континентальную державу? Бред! - продолжал горячиться штурман.
- Ну почему же бред? - старпом прищурился. - Все вполне логично. У одних - богатство, у других - нужда. У одних - металлы и топливо, у других - пустой карман. Вполне логично, что, когда первые перестают поставлять вторым руду и нефть, вторые оказываются на грани национальной катастрофы. Чем же это не повод для нападения нищих на богатых?
- Но для нищих такая война - самоубийство! - Штурман не сдержался и снова перешел на крик.
- Или последний шанс, - парировал Хуан Карлос Гомес. - С их точки зрения, разумеется. Авантюра - да, несомненно. Но их правительство всегда, на моей памяти, страдало этой опасной болезнью.
- Еще как страдало, - не выдержал и встрял Гонсалес.
- Фернандо, выражайтесь яснее, - попросил старпом.
- Я, сеньоры, о 1929-м.
- Да… - Штурман выразительно покрутил пальцем у виска. - Надо же было такое учудить. После биржевого краха пытаться исправить дело вбросом ничем не обеспеченной денежной массы. Неудивительно, что их экономика просто рухнула…
- Вместе с государственностью, - педантично уточнил Хуан Карлос Гомес. - Каждый мало-мальский городок поспешил объявить о своей независимости. Так что прежняя страна сузилась до размеров маленького архипелага…
- А тем временем их будущие противники прибрали к рукам весь Китай, - снова встрял Гомес.
- И вот - закономерный итог. Война с треском проиграна за месяц. - Старший помощник потряс газетой, на первой странице которой под заголовком "Алоха банзай!" японские пехотинцы водружали свой флаг над Гавайями. - Что ж, компаньерос, а не выпить ли нам за упокой души Соединенных Штатов?..
Место действия - реальность № 3
Щелчок закрывшейся двери за спиной прозвучал резко. Как выстрел. В висок.
Министр обороны невольно съежился.
- Ну же, Дик, хватит торчать в дверях, - восседающий за столом президент махнул рукой - иди-ка сюда, дружище.
- Да, сэр? - Министр обороны подобрался и сделал шаг вперед.
Президент сложил руки домиком и поверх получившегося сооружения угрюмо посмотрел на гостя:
- Теперь, когда мы отбоярились от прессы, Дик, самое время твоему боссу узнать главное. Я хочу услышать, как все было… на самом деле.
Министр обороны осторожно пристроился в кресле напротив президента. Молча положил на полированную поверхность стола свой бювар. Тяжело вздохнул. И только потом начал говорить:
- Сэр, сначала все шло четко по плану. В два часа ночи мы объявили "красную тревогу" и через десять минут выпустили по противнику свои первые МБР. Еще через восемнадцать минут НОРАД предупредило об ответном ударе. Хотя слово "удар" тут вряд ли уместно. С учетом количества и качества той рухляди, что состоит на вооружении российских РВСН… Впрочем, я продолжу, сэр. Наши заранее развернутые системы ПРО сумели перехватить и уничтожить все до единой русские боеголовки…
- Дик, - президент поморщился, - не надо мне хвастаться тем, что я и без тебя знаю. Что произошло потом?
- Потом? - машинально переспросил министр обороны, испытывая сильнейшее желание оказаться где угодно, только не там, где он был сейчас. - Потом?
- Да, черт возьми, ПОТОМ.
- Потом… сервер World War III Online упал.
- Что?! - президент побагровел.
- Вернее, - речь давалась министру все с большим трудом, - вернее, его уронили.
Всенародно избранный президент США взвизгнул и метнул подвернувшееся под руку мраморное пресс-папье в дверь. Из-за нее тут же появилось обеспокоенное лицо бодигарда:
- Да, сэр?
- Пошел вон, кретин! - было ему ответом.
- Да, сэр! - Секьюрити браво щелкнул каблуками и захлопнул дверь.
Несколько успокоившийся президент откинулся в кресле назад и устало закрыл глаза. Желчно обронил:
- Сотни тысяч часов работы миллионов людей, миллиарды долларов налогоплательщиков. И это не считая моих нервов. Все вылетает в трубу, потому что кто-то уронил сервер. Кто?
- Кто-то из русских хакеров, полагаю, - пожал плечами министр. - Должно быть один из этих непримиримых.
- Из каких "из этих"? - Президент приоткрыл один глаз.
- Из тех, что вечно допекают ваш блог комментами "fpezdy Pindostan".
- А что русское правительство? - Президент открыл второй глаз.
- Оно извиняется за то, что ввиду случившегося форсмажора не смогло совершить запланированную и уже нами проплаченную акцию коллективного предательства.
Президент уставился на камин. Пожевал губами:
- Полагаю, требовать с них деньги обратно бесполезно?
- Я бы сказал - нежелательно, - уточнил министр обороны. - Не дай бог, это пробудит в них патриотические чувства.