- С небольшой помощью - через трое-четверо стандартных космических суток; без нее - через пару недель, максимум месяц.
- Если мы поможем, ты возьмешь нас с собой?
- Возьму, даже если вы и не поможете, - бодро ответил Генрих. - Хотя мое мышление ограничено функциональными назначениями, я также запрограммирован помогать людям, особенно в том, что касается перемещения в пространстве.
- Отлично! - сказал Мак-Кейд, воспрянув духом. - У тебя теперь есть команда.
- Ты ничего не забыл, Сэм? Я имею в виду то вещество, которым мы дышим? - вмешалась в их разговор Реба.
- Кислород? - уточнил Генрих. - Мне самому он не нужен, но здесь его полно. - КОРКОМП обвел свалку трехпалой рукой. - Я все время натыкаюсь на баллоны с этим газом.
- Итак, - вставил слово Ним, - чего мы ждем? Чиним корабль и, как это... выносим прямую кишку!
Несмотря на любовь к идиомам людей, Ним все-таки путался в них. Он хотел сказать: "Уносим задницы".
- Ним, ты опять... ладно, не важно! - воскликнул Сэм и добавил: - За работу!
Мак-Кейду не приходилось встречать таких кораблей, и он подумал, что грузовозу, наверное, не менее ста лет. Из них последние примерно двадцать он провел на астероиде, и благодаря безвоздушному пространству повреждения его обшивки были незначительны.
Когда Генрих нашел его, он был полностью забит горнопроходческим и буровым оборудованием. Кто-то снял двигатели, вооружение, а также старинную, громоздкую гидропонную ферму и превратил судно в склад. Но его корпус был крепким, системы управления неповрежденными, а вспомогательные - вполне работоспособными, поэтому Генрих и взялся за него.
Но сказать легче, чем сделать. Сначала нужно было выгрузить горняцкое оборудование. Даже при очень малой силе тяжести на астероиде это была весьма непростая задача, поскольку каждый узел весил не менее восьмиста фунтов. Чтобы решить ее, Генрих пристроил к себе подъемно-транспортный механизм, достаточно компактный, чтобы проходить сквозь узкие люки корабля, и достаточно мощный, чтобы вытаскивать по три-четыре единицы оборудования за раз. Внешне он походил на помесь козлового крана с вездеходом.
Закончив выгрузку, Генрих методично, дюйм за дюймом, проверил все электрические цепи корабля, провел диагностику его древних подпроцессоров и исправил повреждения везде, где только смог.
Теперь нужно было найти двигатель, и не любой, а такой, чтобы он вставал в крепежные гнезда моторного отсека небольшого корабля и имел хорошее согласование со старинной системой управления.
Поиски двигателя заняли у Генриха почти месяц. Он нашел его на спасательной шлюпке, принадлежавшей гораздо большему кораблю. Как и большинство спасательных шлюпок, эта являлась как бы уменьшенной копией судна, для которого она была построена. Следовательно, она была размером примерно с грузовоз Генриха, и хотя она была на двадцать лет новее, их системы управления были вполне совместимы. Конструкции спасательных шлюпок всегда отставали в развитии, и на этот раз данное обстоятельство играло положительную роль.
Проверка показала, что двигатель в довольно хорошем состоянии, но проблемы все равно оставались. Шлюпку завалили обломками мобильного завода по очистке металлов, который потерял свою мобильность лет десять назад. И теперь эту задачу Генрих хотел решить вместе со своими новыми друзьями. Как убрать обломки и добраться до двигателя?
Вопрос, конечно, не из легких, но он мог быть и еще труднее. Ведь теперь, после отлета Понга, можно было без опасений передвигаться по астероиду; кроме того, среди накопившейся в течение десятилетий сломанной техники нетрудно найти необходимые приспособления и оснастку.
Сначала пленники астероида прошли по всей свалке в поисках кислорода. Набрав баллонов на неделю или даже больше и сложив их в найденные поблизости же контейнеры, друзья были готовы приступить к главной задаче.
И Мак-Кейд, и Ним были хорошими помощниками, но именно Реба взяла на свои плечи большую часть нагрузки. У нее была природная склонность к механике, и именно она починила большую лебедку, протянув более двух миль стального троса через несколько импровизированных шкивов, и освободила шлюпку от остова завода.
А после этого Реба, работая рука об руку с Генрихом, сняла двигатель, перенесла его и установила на грузовоз.
Сэм тоже не сидел без дела, но его работа требовала больше физических усилий, чем размышлений, и у него оставалось время думать. И чем больше он думал, тем больше верил, что у них все-таки есть шанс. Если он прав, то Генрих - их ключ к победе.
Но пока корабль не готов к полету, нет смысла обсуждать эту тему.
Время шло, работа продолжалась, и вот пришло время последних испытаний. А когда двигатель загудел и основная батарея аккумуляторов получила заряд, тогда Сэм и задал свой вопрос.
Рубка была единственной частью корабля, где поддерживались нормальные температура и давление, поэтому Ним, Реба и Мак-Кейд расположились там, сняв шлемы. Поскольку никто из них в течение нескольких дней не снимал скафандр, в рубке пахло не розами. Но все равно избавиться от тесноти шлемов было очень приятно.
- Генрих... у меня к тебе вопрос, - наконец решился Мак-Кейд.
Генрих, который уже успел вернуться к тому облику, который позволял ему работать в составе консоли управления, выскочил из нее, как койот из норы. Он поднял в приветствии свою единственную руку и сказал:
- Конечно, Сэм! Чем могу служить?
- У Понга есть еще база, кроме этой?
- Да, - деловито ответил Генрих. - Его главная база таится в самом сердце Пояса астероидов Накасони. По сути дела, астероид, на котором мы сейчас, расположен на внешнем краю Великого Пояса Накасони, поэтому Понг и использует его. Ему нужна была точка, где он мог встречаться с партнерами по сделкам, не раскрывая им местоположения своей основной базы.
Внезапно и Реба, и Ним обратили внимание на их беседу. Ним повернулся к Генриху с выражением, которое могло заставить человека вздрогнуть от страха.
- А курс на эту базу Понга, ты его знаешь? - спросил он, веря и не веря в успех.
Генрих перевел взгляд с Нима на Мак-Кейда и снова посмотрел на Нима.
- Конечно, я знаю его! Ведь я - КОРКОМП Ай-Эн семьдесят восемь ноль восемь дробь Эл! - с гордостью сказал Генрих.
26
В невесомости корабля управлять космическими салазками было легко. Выбрасывая небольшие порции азота из сопел рулевых двигателей, Мак-Кейд удерживал салазки на месте, ожидая, когда откроется люк.
За бортом на тысячи миль простирался Пояс астероидов Накасони. И где-то в этом потоке блуждающих небесных тел находилась тайная база Понга, а если им очень повезет, то и сам Фиал Слез.
Сопротивляясь охватившей его усталости, Мак-Кейд бросил на язык еще одну таблетку стимулятора. Эта была пятой или шестой? Трудно сказать, поскольку последние несколько дней слились в одном нескончаемом и изнурительном напряжении сил.
Сон. Он отдал бы все, все что угодно за то, чтобы поспать, но на это нужно время, а оно работало не на них. Только активные действия Мак-Кейда, Нима и Ребы обеспечат выполнение их плана, дадут шанс вернуть Фиал и предотвратить войну.
Сбежав из Братства, Понг многое сделал, чтобы скрыться ото всех, но несколько ошибок он все же совершил. Первая - он выбросил Генриха на свалку, вторая - убил Сикса, третья - уничтожил "Пегас", и четвертая - напрасно он оставил Мак-Кейда в живых, совершив первые три.
Наконец люк раскрылся. В его обрамлении виднелись ближайшие астероиды и звездное небо за ними. В нем плавали тысячи астероидов - от небольших, около мили в диаметре, до огромных, раз в пятьсот больше; они находились в постоянном движении, перемещаясь и по орбите, и друг относительно друга. Так что если не знать дороги, потребуется вечность, чтобы выбраться отсюда, но это еще не все. Здесь путешественника могли поджидать и рукотворные опасности.
Вот почему в эту разведку они отправились вдвоем с Генрихом. Получился разведывательный дозор из одного человека и одного компьютера.
Мак-Кейд включил микрофон.
- Спасибо, что подвезли! Провожать не надо, мы дорогу найдем.
- Добро! - ответила Реба. - Ним желает вам всего наилучшего. Берегите себя! Через двое стандартных суток мы вас встретим, если "Мафусаилу" будет угодно.
Каждому кораблю нужно имя, а поскольку грузовоз был старым, весьма капризным и очень зависел от милости Всевышнего, имя "Мафусаил" казалось для него вполне подходящим.
У них был план, хотя слово "план" подразумевает что-то более правильное и логичное, чем то, чем Сэм располагал в настоящий момент. Пьянящую радость оттого, что Генрих знает дорогу на тайную базу Понга, сменило отрезвляющее разочарование. Генрих знал, как попасть туда, но не помнил ни оборонительных систем, ни сколькими кораблями располагает Понг, ни каких-либо иных деталей военного значения.
Будучи машиной, разумной в пределах функционального назначения, Генрих мог сам составлять себе программу. Это означало, что, получив задачу, он сам решал, какие области знания будут полезны для ее реализации, а какие - нет. И хотя Генрих неохотно признавал это, объем его памяти был ограничен, и ему постоянно приходилось отбирать то, что следует помнить. Да, он держал в памяти длинные ряды чисел, необходимых, чтобы пройти сквозь Великий Пояс Накасони к базе Понга, но был бессилен сохранить там же сведения о том, как защищен путь к ней. На большом крейсере это входило в задачи других компьютеров.
Поэтому и было решено переоборудовать космические салазки и снабдить их запасом кислорода, чтобы Мак-Кейд мог разведать оборону противника на пути сквозь Пояс астероидов. Генрих будет с ним в качестве проводника, он покажет дорогу туда и обратно.
В то же время Ним и Реба должны были сделать прыжок в гиперпространство и лететь к ближайшему форпосту Империи за помощью. Собрав все силы, которые представится возможным, они возвращаются обратно и встречаются с Мак-Кейдом и Генрихом. А дальше - штурм базы Понга.
Хорош он или плох, но это был план, и он мог даже сработать. В противном случае Сэм будет вечно вращаться вокруг Кипры II с несколькими тысячами астероидов в качестве компании.
Хотя его часть плана была весьма опасной, Мак-Кейд считал, что Реба и Ним рискуют еще больше. Ведь вероятность благополучного возвращения из прыжка в гиперпространство всегда была несколько дальше от ста процентов, чем хотелось бы, даже для судна в хорошем техническом состоянии. А состояние "Мафусаила" было каким угодно, но только не хорошим.
Малейшая рассогласованность - и они окажутся в том месте, о возможности существования которого до сих пор спорят математики. Это была очень неприятная перспектива.
Реба заговорила вновь, и оказалось, что она прочла мысли Сэма:
- Если мы не появимся в точке рандеву, можешь действовать без нас.
- И на том спасибо, - сухо сказал Мак-Кейд.
- Как там старина-штурман?
Это заговорил Генрих. Воскресив придурковатый КОРКОМП грузовоза, он назвал его Стариной. Все, что требовалось от древнего КОРКОМПА, - это рассчитать координаты одного-единственного полета в гиперпространстве, но Генрих сомневался и в этих его способностях.
- Старина в полном порядке, - ответила Реба. - Он только что завершил самоконтроль и заявляет, что он в отличной форме. Говорит, что будет рассчитывать полеты еще долго после того, как из тебя сделают кофейник.
Генрих насмешливо фыркнул, но промолчал, поскольку Мак-Кейд потянул на себя обе рукоятки и отправил крошечную капсулу салазок в космическую пустоту. Отойдя на некоторое расстояние от корабля, он на секунду отпустил левую рукоятку, а затем и обе. Салазки повернули влево, и сила инерции повлекла их вперед.
На фоне звездного неба темной тенью плыл "Мафусаил".
- Есть отделение от корабля! - доложил Сэм.
- Добро! - Реба приняла его доклад и сказала на прощание: - Будь осторожен, Сэм. До скорого!
Мак-Кейд проследил, как Реба увеличила тягу единственного маршевого двигателя корабля, и "Мафусаил" растворился в черноте космоса.
Невыразимое одиночество охватило Сэма в эту минуту. Без товарищей он стал гораздо меньше и уязвимей - никчемный микроорганизм в безбрежном океане Вселенной, мельчайший и столь же беспомощный.
От этих мыслей его отвлек Генрих. КОРКОМП был в том виде, в каком он обычно работал в составе консоли управления, он только сделал себе несколько дополнительных приспособлений. Круглый металлический шар с одной рукой-манипулятором украсился солнечной батареей для подпитки основного аккумулятора и несколькими кабелями для подключения к примитивной системе управления салазками. Его место в салазках находилось под сиденьем Сэма.
С этого момента Генрих возьмет управление на себя, позволив Мак-Кейду вести наблюдение и следить за обстановкой.
Из пяти салазок, что они нашли в разрушенном куполе, эти предназначались для наружного ремонта корабля или для коротких полетов с корабля на корабль. В силу этого салазки не имели ни цельного корпуса, ни вооружения, ни даже обивки на рамах сидений.
Мак-Кейд попытался сесть поудобнее. Уже четыре дня Сэм не вылезал из скафандра, и его кожа страдала от множества потертостей, сделанных складками костюма. Постоянно хотелось почесать те места, до которых нельзя дотянуться, и, несмотря на стимулирующие таблетки, он устал до изнеможения.
- Сэм, если тебе будет угодно, - сказал Генрих, - я возьму управление на себя.
Мак-Кейд отпустил рукоятки.
- Принимай вахту, Генрих. - От утомления он едва шевелил губами. - Веди посудину.
И Генрих принялся за работу. Используя простейшие системы ориентации салазок в пространстве, КОРКОМП установил режим скорости в половину от максимальной и полетел к Поясу астероидов.
Вскоре Мак-Кейд заметил, что этот полет является одним из самых опасных, но вместе с тем и самых интересных путешествий в его жизни. Ему случалось плавать в открытом космосе и в салазках, и даже в одном скафандре. Но тогда удаление не превышало нескольких миль, и помощь всегда была рядом. Теперь ему предстояло пройти сотни, а может, тысячи миль, и все это ради массы астероидов, беспорядочно летящих в пространстве.
Отделенные друг от друга расстоянием в несколько миль, астероиды проплывали справа и слева по борту, и это усиливало ощущение движения, когда Мак-Кейд пролетал между ними. Казалось, понятие времени исчезло, час пролетал за часом, и только данные на табло расхода кислорода убеждали, что оно течет со своей обычной скоростью.
Далекие, сверкающие отраженным светом точки становились все больше и ярче; наконец они закрывали звезды и проносились мимо на расстоянии в сотни футов с одной или другой стороны. Яркий солнечный свет скользил по поверхности медленно вращающихся астероидов, создавая бесконечную и причудливую игру света и тени. Это было красиво, так красиво, что Сэм, заглядевшись на величественную картину вокруг него, чуть было не пропустил первую станцию слежения и оповещения.
Все, что он успел заметить, - это свет, отраженный ровной металлической поверхностью, и космическое тело умчалось вдаль.
- Притормози, Генрих, и отметь, что мы только что прошли что-то похожее на пост оповещения. Весьма вероятно, что впереди их будет еще больше, - отреагировал Мак-Кейд на эту встречу.
Так оно и было. Сбросив скорость, Генрих осторожно вел салазки среди астероидов, позволяя Мак-Кейду засекать станции. Они встречались через равные промежутки времени, и внешне все установки выглядели одинаково, конструктивно оформленные в виде металлического контейнера с электронной аппаратурой, с похожей на цветок солнечной батареей и целым кустом блестящих антенн.
Благодаря этим станциям Понг получал информацию о любых кораблях, прилетавших к нему или покидавших его базу, а в случае вторжения он будет предупрежден задолго до контакта с противником. С этим приходилось мириться: станций было слишком много, чтобы Мак-Кейд мог их уничтожить. Но даже если бы он и нашел способ, как это сделать, сама такая акция явилась бы предупреждением о нападении.
Весьма вероятно, что станции уже засекли салазки и ведут их от поста к посту. Хотя нет, у салазок была очень маленькая масса, не было радиоизлучения, а двигатели на сжатом азоте не выделяли тепла.
Так что если не делать фигур высшего пилотажа, станции скорее всего не обратят на него внимания. Все-таки это пояс астероидов, и вероятность быть обнаруженным среди летающих нагромождений камней наверняка меньше одной тысячной процента.
Внезапно астероиды окружили салазки со всех сторон. Считанные мили отделяли один осколок от другого; несмотря на то, что Генрих снизил скорость до минимальной, они проносились мимо с невероятной быстротой.
И здесь Мак-Кейд увидел их - одну, две, три боевые платформы впереди по курсу их следования; они были расположены так, чтобы противник, войдя в узкий проход, непременно попал под их перекрестный огонь.
Спокойным, размеренным голосом Сэм стал диктовать Генриху данные наблюдений. КОРКОМП привязывал информацию к соответствующим навигационным координатам, составляя детальное описание системы обороны Понга.
- Похоже, что на внешнем кольце обороны стоят только автоматические огневые системы, - отметил Мак-Кейд, - поскольку нигде не видно признаков жилья. Конечно, казармы могут быть размещены где-нибудь в глубине сооружения, но я так не думаю. Дело в том, что мною нигде не замечено свалок мусора, указывающих на присутствие человека.
Сейчас мы проходим наиболее узкую часть прохода. Здесь я не заметил никаких оборонительных сооружений. Это оправданно: на небольшом расстоянии батареи могут попасть под взаимный огонь.
Больше пока огневых точек не видно... стоп! Наблюдаю впереди блестящий предмет. Ого! Прямо по курсу огневые позиции оборудованы на всех астероидах, окружающих проход. Некоторые из них автоматические, а некоторые управляются людьми.
Теперь проход становится шире, и мне видно, как он через несколько миль выходит в открытое пространство. Да, здесь есть открытое пространство в виде сферы, поверхность которой образует слой астероидов с высокой плотностью размещения. В направлении центра я вижу несколько свободно плавающих астероидов, а в самом центре наблюдаю тело с блестящей поверхностью. Оно большое, правда, поменьше крупных астероидов, но все равно чертовски большое.
Мы подходим ближе... будь я проклят! Это - корабль! И не просто корабль, а лайнер! И не просто лайнер, а "Звезда Земли"! Ни с чем не спутать его Н-образный сдвоенный корпус! Все думали, что он пропал в гиперпространстве. Оказывается, он у Понга, и только Бог знает, что случилось с пассажирами и командой.
Достаточно, Генрих! Давай встанем под прикрытие скалы. На таком расстоянии любая мелочь может вызвать у них подозрение. Хорошо! Отсюда, начиная с "Звезды Земли" и продолжая наблюдение слева направо, я вижу самые разные корабли. Вижу сторожевик, три тяжелых крейсера, два легких крейсера, еще сторожевик, шесть, может быть, семь фрегатов, два грузовоза с пушечно-ракетным вооружением, рудовоз, два блокшива* [Блокшив (мор.) -старый корабль, поставленный в гавани и используемый под казарму, склад и тому подобные цели. - Примеч. пер.] и буксир.