Марк сморщился, будто раскусил лимон, и кивнул на трофейный револьвер.
– Вот…
– Ну, револьвер Фоули, и что? – Я взял его в руки, чтобы рассмотреть повнимательнее. На тыльной стороне рукояти виднелась полустертая гравировка: "Моему брату Уильяму Фоули. С любовью, Л. Б.". Я непонимающе хмыкнул и посмотрел на Брэдли.
– И что это значит?
– Это значит: "Луиза Брэдли". Моя жена. Бывшая.
– Погоди… Твоя жена – сестра Билли Фоули?!
– Его младшая сестра.
– Ничего себе…
Марк пил кофе и молча курил. Я не хотел лезть ему в душу, поэтому прихлебывал кофе и рассматривал заснеженную улицу за окном. Возникло такое чувство, что смотрю черно-белый фильм времен Чарли Чаплина. Неожиданно Марк начал рассказывать:
– Мы выросли с Биллом Фоули в одном городе. Маленький городок на юге, насквозь пропахший лошадиным потом. Чуть больше нашего Ривертауна. Тихий, спокойный. Драки если и случались, то пару раз в месяц, когда парни выясняли отношения на танцульках. Семья Фоули жила на соседней улице. Их Билл всегда был непоседой и заводилой. Из таких людей получаются или политики, или преступники. Разница, как сам понимаешь, небольшая. Со временем он стал помощником шерифа. Я тоже устроился на эту службу. Должность не пыльная, а учитывая тамошние нравы, мы откровенно бездельничали. Начал ухаживать за его сестрой – Луизой. Через год мы поженились…
Было видно, что ему тяжело это рассказывать. Тяжело, но необходимо. Поэтому я просто сидел и слушал эту исповедь. Марк говорил медленно, взвешивая каждое слово:
– В число наших служебных обязанностей входила перевозка денег из банка. Служба шерифа, как правило, такими вещами не занимается, но в нашей глуши и разбойников-то не было, чтобы нанимать дополнительную охрану. Деньги возили один в раз в месяц. Простая и необременительная прогулка в соседний городок, где находилось отделение Вустерского коммерческого банка. Возница, банковский клерк и кто-нибудь из помощников шерифа… В тот день я должен был сопровождать этот груз, но у Луизы начались роды, и Билл сказал, чтобы будущий папаша не переживал на службе, а сидел рядом с молодой женой. Мол, он подменит меня и подберет подходящий подарок для новорожденного…
– Что было дальше?
– По дороге на них напали бандиты. Были убиты кучер, банковский служащий, а Билл Фоули ранен в бедро. Деньги, разумеется, исчезли. Приличная сумма – около тридцати тысяч марок. Пока наш герой отлеживался в постели и принимал комплименты от восторженных дамочек, прибыли детективы, которых нанял банк для расследования. Глупые парни, которые только и умели, что стрелять. Они развили бурную деятельность, но ничего толком не выяснили. Почти не выяснили. Единственное, до чего они додумались, – что не было никакого бандитского нападения. Небольшую часть денег нашли в нашем офисе. Они были спрятаны в тумбе письменного стола, за которым работал шериф. Он был арестован по обвинению в инсценировке ограбления. Ну да, конечно… Одинокий старик, который вечно сидел в долгах, но часто мечтал, что однажды станет богачом и уедет к своей дочери, чтобы нянчиться с внуками.
– Неужели никто не заступился?
– Город был в шоке! Шептались, делали большие глаза, удивлялись, но никто и пальцем не шевельнул, чтобы как-то поддержать старика. Дело пахло виселицей. Эти детективы даже не думали работать! Их запала хватило лишь на то, чтобы обвинить невиновного. Я был против. Излазил все окрестности. Погода стояла сухая, и мне повезло – нашел похищенные деньги.
– Это сделал Билл Фоули?
– Да. Когда город узнал, что деньги вернулись в банк, Уильям бежал, а семья Фоули… Их презирал весь город. Моя жена обвинила меня во всех этих бедах, забрала дочь и уехала с родителями в Вустер. Я, как понимаешь, тоже не смог там оставаться. Отправился на север и поселился в Брикстоуне. Потом… Потом узнал про шерифа Ривертауна, который занимается грязными делишками… Дальше ты знаешь.
– Ну и дела…
– Я должен с ней встретиться. Надо ей сказать, что… что я все-таки убил ее родного брата.
– Когда ты собираешься на встречу? – спросил я.
– Завтра, в полдень.
– Схожу с тобой.
– Зачем? – дернул бровью Марк.
– Ну как… Ведь не на улице вы будете разговаривать, не так ли?
– Разумеется.
– Вот и посижу где-нибудь в сторонке, чтобы прикрыть тебе спину.
– Думаешь, мне будет легче?
– Нет, не будет. Но хоть какая-то поддержка. Хоть и незримая.
Он помолчал, потом потушил сигару и поднялся.
– Ну и чего застыл, Талицкий? Пошли сходим в порт. Надо разузнать о какой-нибудь лоханке, которая пойдет в Форт-Росс. Я не собираюсь вечно сидеть в этом Вустере.
6
Пожалуй, не буду описывать встречу Брэдли с его бывшей женой во всех подробностях. Тем более что я сидел на приличном расстоянии от них и наслаждался пирожными с кремом. Свидание проходило в одной из местных кофеен, где я наконец-то дорвался до сладкого. Каюсь, люблю. Все мужчины любят, но не все признаются в этой слабости.
Круглые столики с мраморными столешницами, большая зеркальная витрина и длинные полки, уставленные творениями кондитеров. Ну и вкусный кофе, разумеется. Посетители, судя по их веселым взглядам, искренне потешались над взрослым сладкоежкой, который уничтожил десяток пирожных и собирался повторить заказ.
Я не против.
Пусть лучше на меня пялятся, чем на плачущую миссис Брэдли…
Они разговаривали около часа. Под конец Марк передал бывшей супруге небольшой сверток. Если не ошибаюсь, внутри был тот самый револьвер мистера Фоули. С дарственной надписью… На этом встреча и закончилась. Миссис Брэдли ушла, а Марк еще минут десять сидел, уставившись куда-то в стену. Настроение, судя по унылому виду и обвисшим усам, было не очень хорошим. Я расплатился с розовощеким кондитером и поднялся.
– Поверь, это пройдет… – сказал я, подходя к его столику.
– Что? – очнулся он.
– Жизнь не закончилась. Пошли, Марк, нам надо потратить немного денег.
– Может быть, ты и прав, Талицкий… – с задумчивым видом протянул он. – Может быть, и прав… Ладно, пойдем, тряхнем кошельками.
После чего мы отправились в торговый центр, который находился неподалеку от морского порта. Как заявил Марк, некоторые вещи лучше купить здесь, чем платить за них втридорога на русских землях.
Вустер – не Ривертаун, пешком особо не погуляешь. Так что я впервые в жизни проехал на конке. Проезд оказался недорогим – два или три цента, в зависимости от места. Поглазел на улицы, в очередной раз удивляясь этому миру, и примерно через полчаса мы добрались до торгового квартала. Еще одна площадь и еще один памятник Сэму Вустеру. На этот раз бравый парень был изображен верхом на лошади. В неизменной шляпе, но с коротким карабином, который держал, уперев в бедро. Безупречный сюртук, широкополая шляпа и подкрученные усики. Просто щеголь фронтира! Марк Брэдли вспомнил мои слова о местных скульпторах и язвительно усмехнулся.
Торговый центр поразил своими размерами! Представьте себе галерею с бесчисленными витринами, разноцветными рекламными вывесками и прочими атрибутами делового мира. Десятки лавочек, небольших магазинчиков, контор оптовой торговли, ресторанчиков и забегаловок, где измученный выбором покупатель может съесть кусок холодной телятины с немудреным гарниром. Да, именно так выглядело это шумное и многолюдное место под названием "Wild land". Не знаю, как тут насчет земель, но цены здесь и правда дикие.
Первый оружейный магазин, расположенный неподалеку от входа, выглядел попроще оружейного салона в Брикстоуне, но был изрядно большим по размеру. Ассортимент, что уж греха таить, тоже не поражал богатством выбора. Дело понятное. Здешний товар рассчитан на другой сорт покупателя. Большая часть мужчин, бродящих по этому магазину, собиралась отправиться на русские земли, и внешний блеск для них не так уж и важен. Поэтому товар был из разряда "попроще и подешевле". Были экземпляры и подороже, но ничего интересного я не увидел.
Кроме оружия здесь торговали капканами, рыболовными снастями и даже старательским снаряжением вроде лотков для промывки золота, кирок и лопат. Все для тех, кто решил вырвать из земли свой золотой миллион. Даже взрывчатка, упакованная в деревянные ящики с угрожающими надписями.
Кстати, о старателях! Да, я часто забегаю вперед, но что уж поделать – человеческая память не всегда придерживается должной хронологии. Российская империя благосклонно относилась к людям, которые прибывали на русские земли из других государств. Патент старателя стоил приличных денег, а скупать золото могли только государственные конторы. Так что империя неплохо зарабатывала и экономила на разведке новых земель. Ну и налоги с новоприбывших тоже никто не отменял. Хочешь платить меньше – учи русский язык и становись подданным Российской империи. Нет – твои проблемы, приятель! Кстати, как рассказывал Марк, Россия и королевство Тейяс еще десять лет назад подписали договор о беспошлинной торговле на этих землях, так что продукты для Форт-Росса шли из Вустера нескончаемым потоком. Из Вустера, Брикстоуна и… Китая. Да, ничего в мире не меняется!
– Пойдем глянем тебе винтовку, – подтолкнул меня Марк.
– Зачем? – удивился я.
– Как это зачем?
– У меня есть. Трофейная…
– Раздери тебя дьявол, Талицкий… – протянул Брэдли и даже сморщился. – Эту память имени Грэга Джойса лучше держать подальше от людских глаз! Я бы вообще ее выбросил, но ты же упрямый как осел и меня не послушаешь!
– Она мне дорога как память.
– Если она дорога, то будь добр – храни винтовку где-нибудь в сумке, на самый крайний случай, и не размахивай ею на каждом углу. Тебе нужны проблемы с этими ребятами?
– Нет.
– Вот именно! – Марк ткнул пальцем в небо и повторил: – Вот именно, мистер Талицкий! Поэтому идем выбирать тебе винтовку. Кстати, нам и дробовик какой-нибудь не помешает. Ты же не будешь добывать птицу с помощью револьвера, не правда ли?
– Вот с этим согласен…
Я бы не удивился, если где-нибудь на прилавке увидел мосинскую винтовку, пусть бы она и называлась по-другому. Увы… Болтовые винтовки были, но цена в сто пятьдесят марок отпугнула сразу. Даже не рассматривал, что за системы такие и какого дьявола они стоят как скакун королевских кровей. Да и разукрашены были… не для фронтира.
В итоге всех наших закупок я обеднел на четыреста марок. Почти сотню отдал за винчестер и еще пятьдесят марок за большую коробку с патронами. Тысяча для винтовки и триста штук для револьвера. Сто марок ушло на зимнюю одежду, а именно: парку светлой кожи, мехом внутрь, несколько теплых свитеров, две пары штанов из парусины и кожи, теплое нижнее белье, меховую шапку, рукавицы и перчатки. Кстати, осенние ботинки напомнили английские колониальные сапоги со шнуровкой. Ну и унты, конечно. Куда же без них.
Два больших топора на длинных топорищах, плотницкий топор, колун, две или три пилы, разная инструментальная мелочовка вроде коловорота и прочих мужских игрушек. За все эти железки платил я, хоть Марк и пытался внести свою долю. В конце концов, Брэдли не обязан нести расходы, которые связаны с далеко идущими планами Влада Талицкого.
Тем не менее за дробовик заплатил Марк и сказал, что он ему нравится. Хорошее ружье, мне тоже пришлось по вкусу. Двустволка двенадцатого калибра с английским ложем. Для нее был закуплен запас пороха, дроби и приличное количество гильз и капсюлей. Ну и машинка для снаряжения с набором инструментов.
– Лыжи…
– Нет, – покачал головой Марк.
– Почему? Выглядят неплохо.
– В Форт-Россе их делают гораздо лучше. От этих у тебя ноги отвалятся после пяти-шести миль!
– Ты уверен?
– Абсолютно! Русские знают толк в этом деле.
– Ну смотри, тебе лучше знать.
– Слушайся дядю Брэдли и…
– И проблемы тебе обеспечены!
– Не зли меня, Талицкий!
– Да, сэр! – усмехнулся я, и на этом спор о нашей экипировке был почти закончен, если не считать небольшой словесной потасовки, возникшей при обсуждении сортов трубочного табака. Да, купили. Нет, курить я так и не бросил.
Все наши покупки были упакованы в два деревянных ящика, опечатаны и отправлены в порт, где их погрузят на пароход, следующий на русскую территорию. Билеты мы купили прямо здесь, и влетело нам это удовольствие в сто пятьдесят марок за двухместную каюту второго класса. Еще пятьдесят марок содрали за провоз багажа. Надо заметить, что, не окажись у меня документов, удостоверяющих личность, мне пришлось бы плыть третьим классом! Как оказалось, пограничная стража довольно серьезно относится к своим обязанностям, третий класс трясут как грушу, и, по словам Марка, нередки случаи, когда пассажир, который чем-то не приглянулся офицеру, не получал разрешения сойти на берег. Взяток таможня не берет, на слезы и мольбы не реагирует. Ну это так… к слову.
– Никогда не понимал женщин… – тяжело отдуваясь, сказал Брэдли, когда мы выбрались из торгового центра и направились в сторону гостиницы.
– Что именно тебе непонятно?
– Какое удовольствие может быть в бесконечном хождении по магазинам?
– Увы… Это и правда загадка.
Спустя двое суток мы погрузились на двухмачтовый колесный пароход и попрощались с Вустером. Пароход "North Star" оказался вполне приличной лоханкой. Все, что можно было покрасить, – покрашено; все, что можно было надраить, – сияло, а все оставшееся было начищено и содержалось в образцовом порядке. Как оказалось немного позднее, нам и здесь повезло! Некоторые пароходные компании держали на этих трассах такие развалюхи, что на них и смотреть было страшно, а не то что плавать.
Каюта… Обычная, второго класса. Две койки с бортиками по краям, чтобы не вывалиться при качке, полукруглый столик, несколько вместительных рундуков и зеркало в деревянной раме. За узкой дверцей был закуток, который можно считать туалетной комнатой. Гальюн, бронзовая раковина и высокий шкафчик с чистыми полотенцами. Что еще… У двери толстая лента с кистью, для вызова стюарда. Жить можно.
Само плаванье не запомнилось. Лучшее средство от безделья – сон, но это удовольствие быстро утратило свою привлекательность. Разглядывать далекие берега тоже надоело, и мы отъедались, играли в карты или чистили оружие, рассказывая друг другу разные истории из жизни. Как вы понимаете, большую часть времени рассказывал Марк Брэдли. О чем именно? Как вам сказать… О стычках, перестрелках, охоте и рыбалке. Обычная мужская болтовня, не подкрепленная горячительными напитками.
Однажды утром я услышал, как открылась дверь в каюту, и послышалось привычное бурчание Марка, который напевал какую-то ковбойскую песенку. Судя по довольному виду, он уже успел позавтракать, выпить чашку кофе и даже покурить.
– Еще спишь?
– Уже нет, – сонно отозвался я. – Что нового?
– Нового? – переспросил он и усмехнулся. – Добро пожаловать на русские земли, сынок!
– Уже приплыли? Наконец-то!
– Не приплыли, а дошли! Вставай, лежебока, за бортом – Mihailovka.
7
– Алекс Талицкий… – протянул офицер пограничной стражи, изучив поданную мной бумагу.
Молодой парень, лет двадцати с небольшим. Тонкие, ухоженные усики и румяное от мороза лицо. Одежда… Вы знаете, его наряд как-то не запечатлелся в моей памяти. Осталось общее, но, увы, размытое впечатление. Судя по всему, в тот момент я здорово волновался, и мне было совершенно неинтересно разглядывать детали его мундира.
Запомнился только знак пограничной стражи, изготовленный из позолоченной бронзы, да и то лишь потому, что выделялся своим блеском на фоне черного двубортного полушубка. Знак носили на левой стороне груди. Это бронзовый щит с изображением поднявшихся на дыбы геральдических животных – медведя и волка, которые передними лапами удерживали двухлезвийную секиру.
– Александр, – уточнил я.
– Извините, но здесь написано "Алекс Талицкий", – невозмутимо ответил он и еще раз посмотрел на мой патент. Сверил, надо понимать, описание внешности с реальностью. Не найдя каких-либо несоответствий, офицер благосклонно кивнул и задал следующий вопрос: – Прибыли по делам или частным образом?
– Можно сказать, что по семейным.
– Куда полагаете направиться?
– Для начала планирую посетить Форт-Росс, а там… как карта ляжет.
– Понимаю… Порядок пребывания в нашем поселении знаете?
– Нет… – Я даже слегка растерялся.
– Ничего особенного! – Он улыбнулся.
– Где можно с ним ознакомиться?
– Я думаю, вы запомните. Запрещено шуметь после десяти часов вечера, стрелять в черте города и нельзя задерживаться в Михайловке дольше чем на одну неделю. Разумеется, если вас не задержат дела, болезнь или не испортится погода.
– Вот как…
– Увы! Людей прибывает много, и мы вынуждены ввести это ограничение.
– Да, конечно. Я полагаю, что мы с другом уложимся в недельный срок.
– Тогда не смею вас задерживать! Если решите, – он усмехнулся, – выйти на "охоту", то не забудьте выкупить сыскную грамоту.
– Простите? – не понял я.
– Так называется патент охотника за головами.
– Всенепременно.
– Не смею вас задерживать!
– Спасибо…
– Добро пожаловать на землю Российской империи, господа. – Пограничник козырнул и перешел к другой группе пассажиров.
– Неделя – это еще ничего, – хмыкнул Марк, когда я передал ему разговор с офицером.
– Тогда почему ты ухмыляешься?
– Раньше здесь был не только пограничный пункт, но и продовольственный.
– В смысле?
– Все прибывающие были обязаны иметь при себе определенный запас продуктов. Если такого запаса не было, то их отправляли обратно в Вустер.
– И что, уезжали?
– Талицкий… – как всегда нараспев протянул Брэдли. – Здешний гарнизон состоит из ста человек. Головорезы каких мало! Да и местные жители, ты уж поверь мне на слово, особым человеколюбием не отличаются. Они отправят кого угодно и куда угодно! Они, как сам видишь, вежливы, но если дело доходит до драки, то я предпочитаю быть или на их стороне, или где-нибудь подальше от этой потасовки!
– Разумно.
– Я тебе говорил, что русские неплохо устроились! Видимо, сделанные запасы позволяют им не бояться голода. Пароходами сюда прибывает меньшая часть переселенцев. Билеты дорогие! Остальные идут по суше, а это чертовски сложный путь.
– Помню, ты что-то рассказывал.
– Не дай бог идти старой дорогой…
Не прошло и нескольких минут, как где-то послышались недовольные возгласы. Мимо нас провели пассажира, который возмущался здешними порядками и "произволом властей". Как выяснилось, это известный в этих краях карточный шулер. Парня отправили обратно на пароход, где передали помощнику капитана с предписанием доставить в Вустер. Еще и грамоту для тамошних властей составили, мол, надо смотреть за своими путешественниками, когда билеты продаете! Серьезные порядки! Хотя… мы в Ривертауне тоже с такой публикой не церемонились.
Ну что, Александр Талицкий…