Рука Люка вдруг оказалась у Джейсена на плече, и Джейсен едва не вздрогнул. Он не мог показывать удивления и вины.
– Они занимались этим всю твою жизнь, так? – уважительно спросил Люк.
– Да, – кивнул Джейсен. – Я горжусь ими.
– Они тоже тобой гордятся, – Мара взяла его за другую руку.
– Э-э… спасибо, – Джейсен опять ощутил комок в горле и сглотнул. – Пойду к своему истребителю. Нефи уже дал дроидам-диагностам…
– Потом, – остановил его Люк. – Сначала пойдём с нами.
– Конечно, – сердце у Джейсена застучало так гулко, что пришлось сделать одно джедайское упражнение, чтобы оно успокоилось. – А куда?
– Гент уже может показать нам остальные секретные файлы Арту, – сообщила Мара. – Он ещё не закончил копировать омнигейт, поэтому вряд ли у тебя будет другая возможность взглянуть на бабушку и дедушку. Мы с Люком подумали, тебе это тоже будет интересно.
– Да? – Джейсен почти не скрывал облегчения. – То есть, конечно!
– Ладно, я тоже немного нервничаю, – Люк делано засмеялся и добавил: – И боюсь.
– А я не боюсь.
Мара говорила слишком легко. Скайуокеры открыто шутили над заявлениями Алимы Рар, что Мара могла быть причастна к смерти Падме Амидалы, но Джейсен знал, что тёте не по себе от всего происходящего. Вопрос требовал ответа ещё до предполагаемого нападения джедаев на корабль-улей Горога – иначе Люк не устоит против Ломи Пло. Если та почувствует хоть тень сомнения, то скроется раз и навсегда. Именно поэтому Джейсен и считал, что именно он должен сразиться с Ломи Пло. Его не одолевали сомнения, никакие. Вержер выжгла их из него испытанием боли.
Гент находился в небольшом инструктажном помещении, выходящем окнами на ангар 51. Он сидел на полу рядом с Р2-Д2 в окружении разбросанных инструментов, проводов и обёрток от еды. Худой компьютерщик вглядывался в панель доступа сквозь магниочки. В обеих руках у него были микрощипцы. Он что-то отрывисто бормотал фальцетом, очень напоминающим машинный код. Не желая пугать его внезапным появлением, Скайуокеры остановились у двери и дождались, пока он не вынет руки из корпуса дроида.
– Чего стоите? Оттуда ничего не увидите, – сказал Гент, не отрываясь от работы.
– Извини, – Люк прошёл вперёд. – Ты готов?
– Разве этого не видно? Осталось только установить омнигейт на место.
– Просто когда я увидел все эти провода…
– Обычное техобслуживание. Неудивительно, что дроид барахлит. Его цепи никто не чистил уже двадцать стандартных лет. Только углерода скопилось сотни грамм-молекул в высоту.
Когда они подошли, Джейсен понял, что компьютерщик уже несколько дней без перерыва работает с Р2-Д2. Во всяком случае, у Гента явно не нашлось времени принять душ. Они остановились в нескольких шагах. Гент защёлкнул плату в гнезде.
– Всё готово, – он сел на колени, поднял глаза и добавил: – Вряд ли это стоит делать.
– Это мы уже от тебя слышали, – напомнила Мара.
– Когда это? – поднял брови Гент.
– И не раз, – подтвердил Люк.
– А, да… – Гент провёл рукой по татуированной голове. – Кажется, я расшифровал омнигейт. Ещё три недели, максимум шесть, и всё точно будет готово. И тогда вы сможете в любой момент посмотреть на эти файлы.
– Мы не можем ждать шесть недель, – Люк проверил часы. – Через шесть часов нам улетать.
– Так скоро? – Гент широко раскрыл глаза. – Я думал, у меня ещё три дня в запасе!
– Было три дня, – терпеливо сказала Мара.
Гент удивлённо огляделся.
– Дроид был в намного худшем состоянии, чем я думал.
– Гент, покажи нам эту голограмму, – мягко, но настойчиво потребовала Мара. – От неё многое зависит.
– Да, знаю. Но вы не понимаете. Это же оригинальная модель Интеллекса-4. Если она сгорит до того, как я сделаю копию, целая эпоха компьютерной истории будет безвозвратно потеряна.
– Гент, это действительно важно, – настаивал Люк.
Компьютерщик вздохнул и без лишних слов нажал на главный выключатель Р2-Д2. Дроид с удивлённым писком ожил, повернул купол и стал рассматривать разбросанные вокруг платы. Затем он принялся кататься взад-вперёд, показывая различные инструментальные щупы и одобрительно свистя. Наконец фоторецептор Р2-Д2 остановился на Генте. Дроид удивлённо зажужжал, перевёл "взгляд" на Люка и попятился назад.
– Арту, прекрати! – приказал Люк. – Вернись сейчас же! Нам нужно знать, что произошло с матерью после возвращения отца с Мустафара.
Р2-Д2 стал что-то объяснять. Джейсен не удивился, когда Гент перевёл:
– Говорит, Энакин Скайуокер оттуда не вернулся.
– Не вернулся? – нахмурился Люк. – Почему? Что случилось?
Р2-Д2 помолчал и резко объяснил.
– Падме уехала повидать отца, – перевёл Гент.
– Тогда покажи это, – сказал Люк дроиду. – И без шуток. Мне нужно всё видеть.
Р2-Д2 с сомнением засвистел.
– Говорит…
– Арту, покажи, – перебил Люк. – У нас скоро битва, а тебе ещё нужно приспособиться к "Невидимкам".
Дроид издал возбуждённую трель.
– Если Гент говорит, что можно, и если ты не будешь тянуть время.
Р2-Д2 наклонился вперёд и включил голопроектор. Показалось изображение зелёного истребителя на посадочной платформе. Это была какая-то далёкая планета, которую трудно было узнать. Со стороны истребителя появился молодой человек в темном плаще. Все узнали Энакина Скайуокера. Тот был уставший и в запачканной одежде, как будто только вернулся из сражения. Это подтверждалось его словами с последней голограммы, виденной Джейсеном и Скайуокерами, когда он говорил, что отправляется на Мустафар положить конец войне.
– Падме, я видел твой корабль, – сказал Энакин.
С противоположного конца появилась Падме, и они обнялись.
– Энакин! – она стояла спиной к голокамере, но было ясно, что она дрожит.
– Всё хорошо, ты в безопасности, – Энакин посмотрел ей прямо в глаза. – Что ты здесь делаешь?
– Я так беспокоилась о тебе? – голос Падме был приглушённым, так как она всё ещё отворачивалась от голокамеры. – Оби-Ван рассказал страшные вещи.
– Оби-Ван был здесь? – Энакин помрачнел от злости.
– Он сказал, ты обратился к Тёмной Стороне, – Падме уклонилась от прямого ответа. – Сказал, что ты убил детей.
– Оби-Ван пытается настроить тебя против меня, – холодно сказал Энакин.
– Он беспокоится о нас, – помотала головой Падме.
– О нас?
– Он всё знает, – Падме помолчала и добавила: – Он хочет помочь тебе.
– И тебе тоже, – в голосе Энакина звучала ревность. – Не лги мне, Падме. Я стал сильнее любого джедая и сделал это для тебя: чтобы защитить тебя.
– Мне не нужна твоя сила, – Падме отвернулась от него. – И твоя защита тоже.
Энакин опять притянул её к себе.
– Хочешь сказать, тебя защитит Оби-Ван? Он не может… не сможет тебе помочь. Он недостаточно силён.
Падме опустила голову и замолчала.
Видимо, за несколько лет Р2-Д2 научился определять настроение Люка. Видимо, он так же чувствовал его ужас, как и Джейсен. Дроид воспользовался долгим молчанием и вопросительно свистнул.
– Боится, что в твоих сетях будет перегрузка, – перевёл Гент. – А сейчас перегрузка у него. Слышите трель в его вопросительном тоне?
– Продолжайте, – Люк смягчился. – Арту, со мной всё в порядке.
Джейсен одобрительно кивнул. В голосе Энакина были неразумные и опасные нотки, и Джейсен понял, почему Р2-Д2 так неохотно показывал эти голограммы Люку. Но боль представляет опасность, только если её бояться – таков был один из первых уроков Вержер. Люк должен был посмотреть конец голограммы, встретиться с болью.
Через мгновение Падме вновь подняла голову.
– Энакин, я лишь хочу, чтобы ты любил меня.
– Моя любовь не спасёт тебя, – отрезал Энакин. – Только моя сила способна на такое.
– Но какой ценой? Ты – хороший человек. Не делай этого.
– Я не хочу потерять тебя так же, как и мать, – лицо Энакина стало похоже на кого-то другого, злобного, испуганного и эгоистичного.
Падме не заметила перемены. А даже если и заметила, она хотела вернуть прежнего Энакина. Она взяла его за руку.
– Поедем со мной, – сказала она. – Будем вместе воспитывать нашего сына. Давай бросим всё, пока можем.
Энакин помотал головой.
– Разве ты не видишь? Больше не нужно ни от чего убегать. Я принёс Республике мир. Я сильнее Канцлера. Я могу низложить его, и мы вместе, ты и я, будем править галактикой так, как мы хотим.
– Не верю своим ушам! – Падме попятилась, как будто её ударили.
Люк громко вздохнул, возмущённый высокомерием, которое толкнуло отца к Тёмной Стороне. Однако Джейсен больше сочувствовал отцу, почти восхищался им. Энакин Скайуокер осознал своё могущество и попытался использовать его, чтобы установить мир. Вержер бы такое одобрила. Неиспользуемая сила – растраченная сила, и что бы ни случилось с ним потом, во всяком случае, Энакин Скайуокер попробовал использовать её во благо.
Голограмма дёрнулась, и все затаили дыхание. Дроид щёлкнул и загудел – фильм продолжился.
Падме перестала пятиться от Энакина.
– Оби-Ван был прав: ты изменился.
– Я больше не хочу слышать об Оби-Ване! – Энакин подошёл к ней. – Все джедаи против меня. Республика против меня. Хоть ты не будь против меня.
– Ты стал для меня чужим. Энакин, моё сердце разрывается. Я всегда буду любить тебя, но ты встал на путь, где я не смогу пойти за тобой.
– Это из-за Оби-Вана? – прищурился Энакин.
– Это из-за того, что ты уже сделал, что ты собираешься сделать! – Падме не говорила, а приказывала. – Остановись! – она помолчала, её голос смягчился. – Вернись ко мне. Я люблю тебя.
Энакин отвёл взгляд. Казалось, он смотрел ей через плечо в камеру.
– Лжёшь!
Падме развернулась. В первый раз стало видно, что она действительно беременна.
– Нет! – от возмущения у неё отвисла челюсть.
– Ты с ним заодно! – Энакин вновь посмотрел на Падме. – Ты предала меня!
– Нет, Энакин, – Падме помотала головой и подошла к нему. – Клянусь… я…
Энакин протянул руку с раскрытой ладонью. Падме вскрикнула, схватилась за горло и захрипела.
Люк не верил своим глазам. В Силе разлилась горечь и негодование. Даже Джейсен, который за время пребывания у юужан-вонгов научился не удивляться чужой жестокости, почувствовал, что у него всё внутри переворачивается при виде, когда дедушка использует Силу, чтобы задушить женщину, которую он будто бы любит. Зловещий, но едва слышный звук раздался внутри Р2-Д2. Голограмма дёрнулась, и где-то вне её пределов раздался знакомый голос.
– Отпусти её, Энакин.
Падме продолжала задыхаться. С вытянутой рукой Энакин обернулся и ухмыльнулся говорившему.
– Что вы с ней затеяли?
Появился Оби-Ван в джедайских одеждах песчаного цвета. Хоть он стоял спиной к камере, его можно было узнать по бороде.
– Отпусти… её!
Энакин махнул рукой, и Падме вылетела из голограммы. Энакин начал приближаться к Оби-Вану со словами:
– Ты настроил её…
Внутри Р2-Д2 что-то щёлкнуло, и голограмма подёрнулась помехами. Гент опустил магниочки, посмотрел на панель доступа и вскрикнул, как будто в него попал бластерный разряд. Он полез внутрь микрощипцами, щёлкнул чем-то и достал нечто, напоминающее дымящуюся пылинку.
– Ну что я говорил! – воскликнул компьютерщик. – Теперь это не омнигейт, а омнипепел!
Все молчали. Люк стоял напряжённый и побледневший, с трудом сдерживая слёзы. Мара находилась там, где Падме вылетела с голограммы. Джейсен старался понять, где же ошибся его дедушка, как он стал рабом своего настроения. Даже Р2-Д2 молчал, показывая на полу столб помех. Через некоторое время Гент понял, что потеря омнигейта не так уже и страшна. Он положил руку Люку на плечо.
– Ну, теперь мы хотя бы знаем, что Мара не убивала твою мать.
– Гент! – казалось, глаза Мары испускали лазерные лучи.
– А что я такого сказал? – смутился Гент. – Разве вы не это хотели выяснить?
– Замолчи, – приказала Мара.
У Люка по щекам текли слёзы. Джейсен чувствовал, как дядя борется с гневом. В Силе ощущалась огненная горечь, которая ещё больше усиливалась оттого, что Люк когда-то уже простил Энакина Скайуокера. Конечно же, Гент всего этого не знал.
– Но теперь мы точно знаем, что это не Мара! – настаивал он.
Джейсен вздохнул.
– Гент, это ещё неизвестно, – объяснил он. – Мы только видели, что Энакин бросил Падме. Мы не видели, что моя бабушка умерла.
Р2-Д2 издал грустную трель.
– Ты видел? – спросил Гент, как будто все остальные тоже понимали язык дроидов. – Хотите это тоже увидеть?
– Что увидеть? – спросила Мара.
– Как она умерла. Именно это Арту и скрывал от Люка, но сейчас его тайна…
– Нет. Я уже увидел всё, что хотел, – Люк вытер лицо. – Нам ещё к битве надо подготовиться.
Джейсену не понравилась пустота в голосе дяди. Люк уходил от боли, не хотел смотреть последний файл, потому что ему трудно будет видеть смерть матери. Боль, которой боишься, это боль, с помощью которой тобой будут управлять. Люк не готов встретиться с Ломи Пло, пока не примет трагедию, обрушившуюся на родителей.
– Ты уверен? – спросил Джейсен. – Для этого не нужно много времени, а когда ещё Арту будет таким послушным.
– Уверен! – отрезал Люк. – Разве вам перед полётом не надо ничего проверить?
Мара указала на дверь, но Джейсен не двигался с места.
– Это важнее. Надо об этом поговорить.
Люк вздохнул и сел в кресло.
– Ладно, Джейсен, говори.
Мара сжалась, закрыла глаза и коснулось Джейсена в Силе, убеждая его не копать слишком глубоко.
Джейсен глубоко вздохнул и сказал:
– Вряд ли ты выиграешь эту схватку, дядя Люк.
– Это не тебе решать, Джейсен, – сурово ответил Люк. – Но продолжай.
– Ты ещё не разрешил все свои сомнения. Ты боишься посмотреть последний файл…
– Мне не нужно на него смотреть. Я знаю, что там произошло. Я понял это в ту секунду, когда мой… когда Дарт Вейдер поднял руку на мою мать.
– Ты боишься боли.
– Боль – не всегда благо, Джейсен, – заметила Мара. – Иногда она отвлекает.
– А сейчас я не хочу отвлекаться, – Люк стал театрально вставать. – Сейчас я хочу подготовиться к схватке… и тебе советую, Джейсен.
– Дело не в файле, – настаивал Джейсен. Он был уверен, что только он может встретиться с Ломи Пло, что только он не сомневается в том, что делать. – Ты же не собираешься убивать Рейнара.
– Я ещё не решил, – ответил Люк.
– Это ты думаешь, что не решил. Ты не собираешься, и в этом твоя ошибка.
Люк нахмурился.
– Понятно, – он замолчал и опять сел в кресло. – Не знаю, что там тебе явилось в видениях, Джейсен, но обещаю, что, вне зависимости от судьбы Рейнара, Колония будет уничтожена. Война из твоих видений не случится.
– Извини, дядя Люк, но обещаний недостаточно, – заявил Джейсен. Он не собирался допускать, чтобы жизнь Алланы зависела от чьих-то благих намерений. – Мы должны быть уверены, что Колонии больше не будет. Мы должны действовать.
Мара подошла и селя рядом с Люком напротив Джейсена.
– То есть, ты для уверенности решил убить человека, который когда-то был твоим другом? – спросила она.
– Мне это не доставит удовольствия, – ответил Джейсен, – но так нужно.
– Я знаю, что ты так думаешь, Джейсен, – сказал Люк, – но я – нет. Пока я не до конца в этом убеждён.
– Мы не можем позволить себе роскошь сомнений, – настаивал Джейсен. – Мы должны решиться и действовать.
Люк раздражённо вздохнул.
– Опять слышу Вержер, – он покачал головой. – Слушай, я знаю, что её уроки спасли тебе жизнь…
– И помогли нам победить юужан-вонгов,- напомнил Джейсен.
– И помогли победить юужан-вонгов, – терпеливо согласился Люк. – Но вряд ли стоит делать её взгляды ключевыми в философии джедаев. На самом деле я совсем так не считаю.
– Почему бы нет?
– Во-первых, потому что мы больше не воюем с юужан-вонгами, – ответила Мара. Она указала на голопроектор Р2-Д2. – Или ты не извлёк никаких уроков из увиденного?
– Не понимаю, – Джейсен смутился.
– Джедаи не должны замыкаться на целесообразности, Джейсен, – резко сказал Люк. Он отвернулся и добавил уже мягче: – После окончания войны учение Вержер всё больше меня беспокоило, и я, наконец, понял почему.
– Ну и?
– Потому что её вероломство напоминает мне отца, – Люк глянул Джейсену прямо в глаза, – и уроки, преподанные ему Императором.
– Ты серьёзно? – изумлённо воскликнул Джейсен.
– Я совсем не хочу сказать, что учение Вержер аморально. Она вообще не задавалась вопросами морали. Её учение не указывает пути.
– Именно! Оно избавляет нас от иллюзий, показывает, что ничто не может быть только белым или чёрным, добрым или злым.
– Разве это значит, джедай волен пойти на всё, чтобы достигнуть желаемого результата? Разве его единственная задача – действовать целесообразно?
– Его первейший долг – делать выбор. Из этого и вытекает всё остальное.
Мара и Люк переглянулись. Между ними пробежало что-то, едва заметное Джейсену.
– Джейсен, не в этом предназначение джедаев, – сказал, наконец, Люк.
Джейсен нахмурился. Он не понимал, что пытается донести до него дядя. Это касалось принципов и ответственности – древних оков, от которых Вержер учила освобождаться. Неужели Люк хотел сказать, что джедаям опять нужно воскресить эти трупы? Неужели взгляду должны обуславливать их поступки?
– Хорошо, – осторожно произнёс Джейсен. – Тогда в чём же их предназначение?
Люк улыбнулся.
– Советую тебе поразмышлять над ответом. А пока запомни, что мы – не наёмники, ладно?
– Да, мастер, – кивнул Джейсен. Он понимал, что ему иносказательно велели не убивать Рейнара. Во всяком случае, без разрешения Люка. – Понимаю, но считаю, что у тебя всё ещё есть моральные возражения против нашего плана. Может быть, лучше я сражусь с Ломи Пло?
– Так вот в чём всё дело… – крайнее изумление отразилось на лице Люка.
– Лучше меня трудно кого-то подыскать. Я ни в чём не сомневаюсь.
Люк встал с облегчённой улыбкой и хлопнул Джейсена по плечу.
– Джейсен, ты отличный джедай. Спасибо.
– Не за что, – теперь Джейсен действительно смутился. – То есть, ты со мной согласен?
– Совсем нет. Ты принял справедливость за сомнение, – Люк позвал за собой Р2-Д2 и подтолкнул Джейсена к двери. – Я сам убью Ломи Пло.