- Удивительно то, - продолжал вещать с экрана Бернард Шоу, - что, насколько мы можем судить, сознание всех жителей Земли отключилось ровно в полдень по Восточному времени. Сначала казалось, что время не совпадает, но затем мы все проверили. Здесь, в центре Си-эн-эн, в Атланте, часы настраиваются по сигналу, поступающему из Национального института стандартов и технологии в Боулдере, штат Колорадо. Сделав скидку на незначительные отклонения между показаниями личных часов наших сотрудников, мы пришли к выводу: явление имело место ровно в полдень по Восточному времени, секунда в секунду…
"Секунда в секунду… - подумал Тео. - Господи Иисусе!"
В ЦЕРНе, естественно, пользовались атомными часами. Эксперимент был назначен на семнадцать часов ровно по женевскому времени, а это…
…а это полдень в Атланте.
- С нами снова астроном Дональд Пурт из Технологического института штата Джорджия, с которым мы беседуем на протяжении последних двух часов, - сказал Шоу. - Он должен был стать гостем нашей программы "Сегодня утром", и нам повезло, что он оказался в студии. Доктор Пурт немного бледен. Прошу нас простить. Мы, можно сказать, вытолкнули его в прямой эфир, не дав гримерам потрудиться над его лицом. Доктор Пурт, спасибо вам за то, что согласились присоединиться к нам.
Доктору Пурту было слегка за пятьдесят. Худощавый, с длинным лицом. В свете студийных софитов он действительно казался бледным, словно ни разу не выходил на солнце со времени инаугурации президента Клинтона.
- Спасибо, Берни.
- Расскажите нам еще раз, что произошло, доктор Пурт.
- Что ж… Как вы уже заметили, явление произошло ровно в полдень, с точностью до секунды. Правда, в часе три тысячи шестьсот секунд, и, таким образом, вероятность того, что то или иное событие произойдет, как вы любите выражаться, когда обе стрелки наверху, - один шанс из трех тысяч шестисот. Другими словами, вероятность ничтожно мала. Это наводит меня на мысль о том, что, говоря о данном явлении, нужно учитывать человеческий фактор. Похоже, было что-то, запланированное именно на это время. Но вот относительно того, что могло вызвать это явление, у меня нет никаких догадок…
"Проклятье! - подумал Тео. - Черт побери! Это просто должно быть связано с экспериментом на БАК. Совпадений быть не может. Первое в истории человечества столкновение частиц с самыми высокими энергиями произошло одновременно со странным явлением, секунда в секунду!!!"
Нет. Нет. Говорить так было нечестно. Это не было каким-то просто явлением. Это была катастрофа. Наверное, самая страшная катастрофа в истории человечества.
И он, Тео Прокопидес, каким-то образом спровоцировал эту катастрофу.
Тут в комнату отдыха вошел генеральный директор ЦЕРНа Гастон Беранже.
- Вот вы где! - воскликнул он таким тоном, словно Тео где-то пропадал несколько недель.
Тео бросил на Джейка обеспокоенный взгляд, а затем повернулся к генеральному директору:
- Здравствуйте, доктор Беранже.
- Какого черта вы тут натворили? - свирепо спросил Беранже по-французски. - И где Симкоу?
- Ллойд с Митико поехали забрать дочь Митико… Она в школе имени Дюкоммена.
- Что произошло? - не отступал Беранже.
- Понятия не имею, - развел руками Тео. - Даже представить не могу, что могло вызвать такой эффект.
- Это… Как бы это ни называлось, но произошло оно с точностью до секунды в то самое время, на которое было назначено начало вашего эксперимента на БАК!
Тео кивнул и указал на экран телевизора:
- Бернард Шоу так и сказал.
- Об этом уже говорят на Си-эн-эн! - взвыл француз в отчаянии. - А как они узнали о вашем эксперименте?
- Шоу ни слова не сказал о ЦЕРНе. Он просто…
- Слава богу! Послушайте. Вы ни слова никому не должны говорить о том, чем занимались, понятно?
- Но…
- Ни слова. Ущерб исчисляется миллиардами, если не триллионами. Наша страховка не покроет и мизерной доли!
Тео был не слишком близко знаком с Беранже, но все администраторы от науки в мире, похоже, были слеплены из одного теста. После того как Беранже упомянул об ответственности за последствия, Тео представил себе, что его может ждать.
- Проклятье! Но мы никак не могли предположить, что случится нечто подобное. Любой эксперт подтвердит, что это невозможно было предвидеть. Но случилось нечто такое, с чем никто и никогда прежде не сталкивался, и только мы можем разгадать причину. Мы обязаны все исследовать.
- Естественно, мы все исследуем, - сказал Беранже. - По моему распоряжению в туннеле уже работают более сорока инженеров. Но мы должны быть очень осторожны - и не только ради ЦЕРНа. Думаете, можно избежать судебных разбирательств? Думаете, против вашей команды - оптом и в розницу - не будут выдвинуты обвинения? Какими бы непредсказуемыми ни были последствия вашей работы, непременно найдутся такие, кто назовет это преступной беспечностью, и отвечать придется нам.
- Вы говорите о том, что каждого из нас могут привлечь к суду?
- Вот именно, - пророкотал Беранже. - Каждого! Внимание! Прошу внимания! - Все обернулись. - Вот как мы решим этот вопрос, - обратился Беранже к сотрудникам. - За пределами ЦЕРНа никто не должен упоминать о том, что наше учреждение может быть каким-то образом причастно к случившемуся. Если кому-то будут звонить, если кто-то будет получать электронные письма с вопросами о запланированном на сегодня эксперименте на БАК, отвечайте, что начало эксперимента было перенесено на семнадцать тридцать из-за сбоя в работе компьютеров, и в итоге - из-за всего, что сегодня случилось, - эксперимент вообще отменили. Ясно? Кроме того, никакого общения с прессой. Этим будет заниматься только наш отдел по связям с общественностью, понятно? И ради бога, без моего письменного разрешения больше никто не должен активировать БАК. Все ясно?
Сотрудники дружно закивали.
- Мы все переживем, ребята, - продолжал Беранже. - Обещаю. Но нам придется трудиться плечом к плечу. - Он понизил голос и снова заговорил с Тео: - Я хочу, чтобы мне каждый час докладывали о том, что вам удалось выяснить. - Он развернулся, собираясь уходить.
- Погодите, - спохватился Тео. - Не могли бы вы поручить кому-то из секретарей смотреть выпуски Си-эн-эн? Должен же кто-то отслеживать все новости. Могут сообщить что-нибудь важное.
- Вы меня, похоже, слегка недооцениваете, - буркнул Беранже. - Я уже отдал соответствующие распоряжения. Мои подчиненные смотрят не только Си-эн-эн. Они смотрят Би-би-си, французский новостной канал, Си-би-си - короче, все спутниковые новостные каналы. Причем всю информацию мы записываем. Мне нужны самые подробные отчеты обо всем происходящем. Не желаю, чтобы кто-то потом раздувал требования компенсации причиненного ущерба.
- Меня больше интересует выяснение причин явления, - заметил Тео.
- Этим мы тоже займемся, безусловно, - успокоил его Беранже. - Не забывайте: вы должны информировать меня каждый час. Каждый час.
Тео кивнул. Беранже ушел. Тео немного постоял, потирая виски. Проклятье… Как он жалел о том, что рядом нет Ллойда.
- Ладно, - наконец сказал он Джейку. - Похоже, нам придется запустить полную диагностику всех систем в центре управления. Нужно выяснить, не вышла ли из строя какая-то аппаратура. И давай соберем группу. Посмотрим, не подскажут ли нам что-нибудь галлюцинации.
- Я смогу кое-кого подключить, - заявил Джейк.
- Отлично, - кивнул Тео. - Соберемся в большом конференц-зале на втором этаже.
- Хорошо. Подойду туда, как только смогу, - бросил Джейк и вышел.
Тео понимал, что пора, засучив рукава, браться за дело, но несколько секунд стоял, не в силах тронуться с места. Все случившееся его просто выбило из колеи.
Митико сумела собраться и попыталась дозвониться отцу Тамико в Токио. И хотя там еще не было и четырех часов утра, все телефонные линии оказались перегружены. Такую новость мало кто захотел бы посылать электронной почтой, однако все международные коммуникационные системы пока работали, и Митико решила воспользоваться Интернетом, этим плодом холодной войны, изначально разработанным по сетевому принципу. Сколько бы узлов Всемирной паутины ни поразили вражеские бомбы, сообщения все равно могли доходить до адресатов. Митико воспользовалась одним из школьных компьютеров и написала сообщение по-английски. Дома у нее стоял компьютер с японской клавиатурой, но здесь таких не было. Отправлять сообщение пришлось Ллойду, так как разрыдавшаяся Митико была не в силах нажать нужные клавиши.
Ллойд не знал, что говорить, что делать. Гибель ребенка… Страшнее удара для родителей просто не может быть, но в любом случае Митико оказалась не единственной, на кого сегодня обрушилось такое горе. Столько погибших, столько раненых, такие ужасные разрушения. Конечно, все это не смягчало горечь утраты, но…
… но нужно было заниматься важными делами. Наверное, Ллойду вообще не стоило покидать ЦЕРН. В конце концов, вполне могло быть, что причиной случившегося стал эксперимент, которым руководили они с Тео. Ллойд осознавал, что уехал из ЦЕРНа не только из любви к Митико, не только из-за тревоги за Тамико. Ему хотелось - хотя бы отчасти - оказаться подальше от того, что произошло в ЦЕРНе.
А теперь…
…а теперь они обязаны были вернуться в ЦЕРН. Если кто-то и мог понять, что произошло не только здесь, но и во всем мире (о чем Ллойд узнал из разговоров родителей между собой), так это сотрудники ЦЕРНа. Дожидаться "скорой", которая должна была приехать за телом Тамико, бессмысленно. Машина могла появиться через несколько часов и даже через несколько дней. Кроме того, по закону они наверняка не могли увезти тело до осмотра полиции. Правда, вряд ли водителя могли признать виновным.
Наконец вернулась мадам Северин. Она обещала присмотреть за телом Тамико до приезда полиции.
Лицо Митико опухло и покраснело от слез, глаза налились кровью. Она выплакала все слезы, но время от времени ее тело содрогалось от рыданий.
Ллойд тоже любил маленькую Тамико. Она должна была стать его падчерицей. Но пока у него даже не было возможности оплакать бедную девочку. Все эмоции он истратил на то, чтобы хоть немного утешить Митико. Он знал, что слезы придут потом, но сейчас он должен был держаться. Ллойд нежно приподнял указательным пальцем подбородок Митико. Он был готов сказать ей о долге, ответственности, о том, что их ждут на работе, но Митико тоже была сильна и по-своему мудра. Она была просто чудесная, и он так любил ее. Но никакие слова не потребовались. Митико едва заметно кивнула и еле слышно произнесла дрожащими губами:
- Я знаю. Нам пора возвращаться в ЦЕРН.
Ллойд помог ей встать и обнял за талию. Со всех сторон доносились гудки и вой сирен - "скорые", пожарные и полицейские машины. В сумерках они добрались до "фиата" Ллойда. Фонари не горели. По темным улицам, усыпанным битым стеклом и обломками камней, они поехали к ЦЕРНу. Митико сидела молча, обхватив себя руками.
Ллойду пришла на память одна история, которую ему рассказывала мать. Это случилось в 1965 году. Он тогда был еще совсем маленьким и ничего помнить не мог. В ту ночь погас свет. На северо-восточном побережье США произошел серьезный сбой в системе электроснабжения. Электричества не было четыре часа. Мать была дома с Ллойдом одна, и она говорила ему, что все, кто пережил это "затемнение", на всю жизнь запомнили, где находились, когда погас свет.
И теперь будет точно так же. Каждый будет помнить, где он находился, когда случилось нынешнее "затемнение".
Каждый, кому удалось остаться в живых.
4
К тому времени, когда Ллойд с Митико вернулись в ЦЕРН, Джейк и Тео собрали группу сотрудников, работавших с БАК, в конференц-зале на втором этаже центра управления.
Большинство сотрудников ЦЕРНа, приехавших сюда со всей Европы и с других континентов, жили либо в швейцарском городке Мейран, расположенном к востоку от комплекса, либо в Женеве - на десять километров дальше, либо во французских городах Сен-Жени и Туари, к северо-западу от ЦЕРНа. И вот сейчас к Ллойду были обращены лица людей самых разных национальностей. Митико присоединилась к остальным, но вид у нее был отстраненный. Она сидела, раскачиваясь, на стуле, ничего не слыша и ничего не замечая.
Ллойд, как руководитель проекта, начал собрание. Он еще раз вгляделся в лица людей, сидевших вокруг него.
- Тео рассказал мне о том, что говорили по каналу Си-эн-эн. Полагаю, нет никаких сомнений в том, что у людей по всему миру действительно возникли галлюцинации. - Он сделал глубокий вдох: сосредоточиться, ясно увидеть цель - вот что ему сейчас было необходимо. - Давайте попытаемся точнее понять, что произошло. Как вы смотрите на то, чтобы высказываться по очереди? В подробности вдаваться не нужно. Просто четко сформулируйте то, что вы видели. Если нет возражений, я буду делать заметки. Улаф, как смотришь на то, чтобы начать с тебя?
- Почему бы и нет? - пожал плечами мускулистый блондин. - Я оказался в загородном доме моих родителей. У них есть шале неподалеку от Сундсваля.
- То есть это место было тебе знакомо? - спросил Ллойд.
- Ну да.
- И насколько точным было видение?
- Очень точным. Все выглядело именно так, как в мой последний приезд туда.
- Кто-нибудь был рядом с тобой в этом видении?
- Нет. Что довольно странно. Ведь я езжу туда только для того, чтобы навестить родителей, но их там не было.
Ллойд вспомнил о состарившейся версии самого себя, отразившейся в зеркале.
- Улаф, ты видел себя в этом видении?
- В смысле - в зеркале? Нет.
- Хорошо, - кивнул Ллойд. - Спасибо.
Рядом с Улафом сидела чернокожая женщина в возрасте. Ллойду стало неловко. Ведь он должен был знать, как ее зовут, но никак не мог вспомнить. Наконец он улыбнулся и сказал:
- Поехали дальше.
- Похоже, это было на окраине Найроби, - начала женщина. - Поздно вечером. Было тепло. Я подумала, что нахожусь на Динезен-стрит, но улица была застроена слишком высокими домами. И еще там стоял "Макдоналдс".
- А в Кении их нет? - поинтересовался Ллойд.
- Есть, конечно. И на вывеске было написано, что это "Макдоналдс", но логотип был неправильный. Не золотые дуги, а большая буква "М", вычерченная совершенно прямыми линиями. Странно.
- Значит, Улаф увидел место, где он часто бывал, а вы - то, где не бывали ни разу. Или, по крайней мере, вы увидели то, чего раньше никогда не видели.
Да. Пожалуй, что так, - кивнула женщина.
Еще четыре человека - и наступит черед Митико. Ллойд не мог понять, слушает ли она то, что говорят коллеги.
- Франко, а ты что скажешь? - спросил Ллойд.
Франко делла Роббиа пожал плечами.
- Это был Рим. Ночью. Но… даже не знаю, как сказать. Выглядело все точно какая-нибудь компьютерная игра. Виртуальная реальность.
- Почему ты так говоришь? - заинтересовался Ллойд, подавшись вперед.
- Ну, вообще-то это был Рим. Прямо около Колизея. И я вел машину… Но только на самом деле я ее не вел. Она работала как бы сама по себе. Про ту, в которой сидел я, не могу сказать, но другие автомобили парили сантиметрах в двадцати от земли. - Он снова пожал плечами. - Словом, какая-то игровая имитация.
Свен и Антония, рассказывавшие о летающих машинах раньше, энергично закивали.
- Я видел то же самое, - подтвердил Свен. - Не в Риме, конечно. Но летающие машины там были.
- И я такие видела, - подхватила Антония.
- Интересно, - кивнул Ллойд и обратился к молодому аспиранту Джейкобу Горовицу: - Джейк, а ты что видел?
Джейк нервно взъерошил пятерней рыжую шевелюру.
- Я видел комнату. Ничего особенного. Какая-то лаборатория. Желтые стены. На одной стене висела таблица - периодическая система элементов. Весь текст в таблице был на английском. И там была Карли Томпкинс.
- Кто-кто? - переспросил Ллойд.
- Карли Томпкинс. Во всяком случае мне показалось, что это она. Только… она выглядела намного старше, чем тогда, когда мы с ней в последний раз виделись.
- Кто такая Карли Томпкинс?
Ответил не Джейк, а Тео Прокопидес, сидевший немного дальше.
- Ты должен знать ее, Ллойд. Она канадка, твоя землячка. Карли исследует мезоны. В последнее время работает в TRIUMF.
- Точно, - кивнул Джейк. - Я с ней и встречался-то всего пару раз, но это определенно была она.
Сидевшая рядом с Джейком Антония вдруг задумчиво подняла брови.
- Интересно, если Джейк видел Карли, то случайно не видела ли Карли Джейка? - произнесла итальянка, завладев вниманием аудитории.
- Выяснить это можно единственным способом. Мы могли бы ей позвонить, - пожал плечами Ллойд и, посмотрев на Джейка, добавил: - У тебя есть номер ее телефона?
- Я же сказал: я с ней едва знаком, - покачал головой Джейк. - На последней конференции Американского физического общества мы ходили на одни и те же семинары, а еще я был на защите ее диссертации по хромодинамике.
- Если она член АФО, то ее фамилия должна значиться в справочнике, - заметила Антония и, подойдя к стеллажу, взяла с полки книгу, перелистала страницы и сообщила собравшимся: - Вот номера ее домашнего и рабочего телефонов.
- Я… я не хочу ей звонить, - заявил Джейк.
Ллойда удивило его нежелание звонить Карли, но он не стал уточнять, в чем причина.
- Ладно, - подытожил он. - На самом деле тебе и не стоит с ней разговаривать. Мне интересно, не назовет ли она сама твое имя.
- Не исключено, что связаться с ней не удастся, - заметил Свен. - Телефонные линии перегружены. Люди пытаются дозвониться родственникам и друзьям. Не говоря уже о том, что многие линии повреждены.
- Все же стоит попытаться, - возразил Тео и, подойдя к Антонии, взял у нее справочник. - А как отсюда звонить в Канаду?
- Точно так же, как в США, - ответил Ллойд. - Код страны тот же самый: ноль-один.
Тео набрал длинный ряд цифр. Затем он начал загибать пальцы, чтобы остальные поняли, сколько гудков он слышит в трубке. Один. Два. Три. Четыре.
- Алло? Будьте добры, Карли Томпкинс. Здравствуйте, доктор Томпкинс. Я звоню вам из Женевы, из ЦЕРНа. От имени группы ученых. Нас тут несколько человек. Вы не возражаете, если я включу громкую связь?
- Да, пожалуйста. Включайте. А в чем дело? - ответил сонный голос.
- Нам хотелось бы узнать, какая галлюцинация у вас возникла во время всеобщего "затемнения".
- Что? Это что, шутка?
Тео посмотрел на Ллойда:
- Она ничего не знает.
- Доктор Томпкинс, говорит Ллойд Симкоу, - кашлянув, произнес Ллойд. - Я тоже канадец. Я работал в группе "D-ноль" в Лаборатории имени Ферми до две тысячи седьмого года, а последние два года работаю в ЦЕРНе. - Тут он помедлил, не зная, что сказать. - А который у вас сейчас час?