Дом был большой, красивый и, учитывая то, как близко он стоял к озеру, без сомнения, дорогой. Снаружи он походил на шале, но, конечно, это было чисто внешнее сходство. Дома в космополитичной Женеве так же мало походили на швейцарские шале, как дома на Манхэттене - на фермерские жилища. Тео нажал кнопку звонка и, засунув руки в карманы, стал ждать, когда ему откроют.
- Вы, видимо, господин из ЦЕРНа, - сказала женщина.
Несмотря на то что Женева находилась во франкоговорящей части Швейцарии, акцент у женщины был немецкий. Женева, где расположены штаб-квартиры множества международных организаций, влекла к себе людей со всего света.
- Да, верно, - ответил Тео и на всякий случай добавил: - Фрау Дрешер. Меня зовут Тео Прокопидес. Спасибо, что позволили мне приехать.
Фрау Дрешер было, наверное, лет сорок пять. Стройная, очень хороша собой. Натуральная блондинка.
- По правде говоря, это не в моих привычках приглашать незнакомого человека, позвонившего по телефону, - пожала плечами фрау Дрешер. - Но последние два дня все так странно.
- Это верно, - кивнул Тео. - А герр Дрешер дома?
- Еще нет. Иногда дела вынуждают его задерживаться.
- Могу представить, - понимающе улыбнулся Тео. - Работа в полиции наверняка отнимает много сил и времени.
- В полиции? - нахмурилась женщина. - Чем, по-вашему, занимается мой муж?
- Он офицер полиции. Ведь правда?
- Хельмут? Он торгует обувью. У него магазин на рю де ла Рон.
За двадцать лет человек, конечно, вполне мог изменить род занятий, но… из торговца обувью превратиться в сыщика? Конечно, не совсем рассказ Горацио Алгера, но случай - крайне маловероятный. К тому же магазины на рю де ла Рон были чертовски дорогие, Тео явно не по карману. Оставалось только глазеть на витрины. Так что человеку нужно было очень сильно потерять в деньгах, чтобы работу в престижной части города сменить на нелегкий труд обыкновенного копа.
- Извините. Просто я подумал… Ваш муж - единственный Хельмут Дрешер в телефонном справочнике Женевы. Вы знаете еще кого-нибудь, кого так зовут?
- Нет, если только вы не имеете в виду моего сына.
- Вашего сына?
- Мы зовем его Мут, но на самом деле он Хельмут-младший.
Ну конечно! Отец владел обувным магазином, а сын был копом. И естественно, номер телефона полицейского не попал в городской телефонный справочник.
- А-а-а! Значит, я ошибся. Не подскажете, как мне связаться с вашим сыном?
- Он в своей комнате.
- То есть он по-прежнему здесь живет?
- Конечно. Ведь ему всего семь лет.
Тео готов был себя убить за тупость. Он сражался с реальностью будущего, представшего людям на пару минут. Возможно, именно то, что у него самого видения не было, мешало ему в полной мере оценить временные рамки Флэшфорварда. Как бы то ни было, он чувствовал себя полным идиотом.
Если Муту сейчас семь лет, то на момент гибели Тео ему исполнится двадцать восемь, то есть он будет на год старше теперешнего Тео. Было бессмысленно спрашивать у него, хочет ли он стать полицейским, когда вырастет. Все семилетние мальчишки этого хотят.
- Мне ужасно неловко, - пробормотал Тео, - но если вы не возражаете, я хотел бы с ним повидаться.
- Даже не знаю. Может быть, лучше дождаться моего мужа.
- Не возражаю, - ответил Тео.
Женщина смотрела на него с удивлением. Наверное, ожидала, что он будет настаивать, но его готовность подождать, похоже, развеяла ее опасения.
- Хорошо, - согласилась она, - входите. Но должна вас предупредить: Мут очень неразговорчив после того… после всего, что случилось вчера. Что бы это ни было. И ночью он плохо спал, поэтому немного сонный.
- Понимаю, - кивнул Тео.
Фрау Дрешер распахнула дверь. Дом оказался просторным, светлым, с великолепным видом на Женевское озеро. Дела у Хельмута-старшего явно шли неплохо.
Наверх вела лестница без перил.
- Мут! Мут! Тут к тебе пришли, - крикнула фрау Дрешер и, обернувшись к Тео, предложила: - Может быть, присядете?
Хозяйка провела его к низкому деревянному креслу с белыми подушками. Рядом стоял такой же диван. Фрау Дрешер вернулась к лестнице.
- Мут! Иди сюда! К тебе пришли.
Не дождавшись ответа, она пожала плечами: дескать, что тут сделаешь с этими детьми.
Наконец наверху послышались легкие шаги и по лестнице сбежал маленький мальчик. Может, он и не хотел являться на зов матери, но, как большинство мальчишек, по лестнице привык спускаться бегом.
- Ну наконец, Мут. Это герр Проко… - начала фрау Дрешер.
Тео обернулся и посмотрел на мальчика, а тот, увидев его лицо, вскрикнул, развернулся и стремглав помчался наверх. Ступеньки лестницы задребезжали.
- Что случилось? - крикнула сыну вдогонку фрау Дрешер.
Добежав до второго этажа, Мут захлопнул за собой дверь.
- Извините, пожалуйста, - повернулась фрау Дрешер к Тео. - Ума не приложу, что на него нашло.
Тео закрыл глаза.
- А я, пожалуй, понимаю, - произнес он. - Я вам не все рассказал, фрау Дрешер. Я… Видите ли, через двадцать один год я должен умереть. Меня убьют. А вашему сыну Хельмуту Дрешеру, детективу полиции Женевы, будет поручено расследование моего убийства.
Лицо Фрау Дрешер стало белым, как снег на вершине Монблана.
- Mein Gott! - воскликнула она. - Mein Gott!
- Вы должны позволить мне поговорить с Мутом, - заявил Тео. - Он узнал меня, то есть его видение было каким-то образом связано со мной.
- Но он всего лишь маленький мальчик.
- Понимаю… Но у него есть информация о моем убийстве. Мне необходимо знать то, что знает он.
- Ребенок не может хоть что-то в этом понимать.
- Прошу вас, фрау Дрешер. Пожалуйста. Речь идет о моей жизни.
- Он не станет говорить о своем… видении, - покачала головой женщина. - Оно его явно напугало, однако говорить о нем мальчик не желает.
- Пожалуйста. Я должен узнать, что он видел.
- Идите за мной, - неохотно бросила фрау Дрешер и начала подниматься по лестнице.
Тео, отстав на несколько ступенек, последовал за ней. Наверху было четыре комнаты; двери трех из них (двух спален и ванной) были открыты. К закрытой двери четвертой комнаты был приколот плакат из старого фильма "Роки". Фрау Дрешер знаком велела Тео отойти назад, что он и сделал.
- Мут! Мут, это мама. Можно войти? - постучала в дверь фрау Дрешер.
Ответа не последовало.
Фрау Дрешер осторожно повернула латунную дверную ручку и робко приоткрыла дверь.
- Мут?
Послышался приглушенный голос. Похоже, мальчик лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку.
- А тот дядя уже ушел?
- Он не войдет. Обещаю. - Пауза. - А ты его знаешь? Откуда?
- Я видел его лицо. Подбородок…
- Где ты его видел?
- В комнате. Он на кровати лежал. - Пауза. - Только это была не кровать. Она была железная. И в ней была такая штука… вроде той, на которой ты подаешь жаркое.
- Противень? Поднос? - спросила фрау Дрешер.
- У него глаза были закрыты, но это был он, и…
- И что? - Молчание. - Ты можешь мне сказать, Мут. Не бойся.
- На нем не было ни рубашки, ни брюк. А еще там стоял один дядя в белом халате. Мы такие надеваем, когда у нас урок рисования. А у этого дяди был нож, и он…
Тео, стоявший в коридоре, затаил дыхание.
- У него был нож, и он… и он…
"Вскрывал мое тело", - подумал Тео. Вскрытие. Детектив наблюдал за тем, как патологоанатом проводит вскрытие.
- Так страшно было, - прошептал Мут.
Тео тихонько шагнул вперед и встал чуть позади фрау Дрешер.
Мальчик действительно лежал на кровати, уткнувшись в подушку.
- Мут, - очень тихо произнес Тео. - Мут, мне страшно жаль, что ты это видел, но… но мне очень нужно знать. Я должен узнать, что говорил тебе тот человек.
- Не хочу про это говорить, - ответил мальчик.
- Понимаю… Понимаю. Но для меня это очень важно. Пожалуйста, Мут. Пожалуйста. Тот человек в белом халате - это был врач. Прошу тебя, скажи, что он говорил.
- Сказать? - спросил мальчик, повернув голову к матери. - Мне обязательно про это говорить?
По ее лицу Тео видел, какая борьба идет сейчас у нее в душе. С одной стороны, ей хотелось оградить сына от неприятного разговора, а с другой - она понимала, что на карту поставлено нечто гораздо более важное. Наконец она решилась:
- Нет, не обязательно, Мут. Но это может помочь. - Она прошла по комнате, села на краешек кровати и погладила сына по коротко стриженным светлым волосам. - Понимаешь, герр Прокопидес… У него большие неприятности. Кто-то хочет его убить. Но возможно, ты мог бы помочь. И помешать этому. Ведь ты не хочешь, чтобы его убили, Мут?
Теперь пришла очередь мальчика разобраться со своими мыслями и чувствами.
- Наверное, да, - наконец выдавил он, приподнял голову и, взглянув на Тео, быстро отвернулся. - Он волосы красит. А на самом деле они седые.
Тео кивнул. Маленький Хельмут не в состоянии был все понять. Да и как он мог?! Семилетний мальчик неожиданно оторвался от привычной обстановки, привычного окружения: своего класса, детской площадки… А может быть, Флэшфорвард настиг его здесь, в этой комнате. И прямо отсюда он перенесся в морг и увидел, как вскрывают человеческое тело, увидел, как на поддон стекает густая темная кровь.
- Пожалуйста, - попросил Тео. - Обещаю: больше не буду красить волосы.
Мальчик еще немного помолчал, а потом начал говорить. Нерешительно и прерывисто.
- Они произносили много умных слов. Я почти ничего не понял.
- Они разговаривали по-французски?
- Нет. По-немецки. У другого дяди не было акцента, как и у меня.
Тео едва заметно улыбнулся. На самом деле акцент у юного Мута был, и еще какой. Как бы то ни было, две трети жителей Швейцарии обычно говорили по-немецки и только восемнадцать процентов - по-французски. Женева находилась во франкоговорящей части страны, но люди, для которых немецкий язык был родным, дома пользовались именно им.
- Они что-нибудь говорили о входном отверстии? - спросил Тео.
- О чем?
- О входном отверстии. - Тео говорил с Мутом по-французски и надеялся, что правильно употребил слова. - Ну, знаешь, дырочка от пули.
- От пуль, - сказал мальчик.
- Не понял?
- От пуль. Их было три штуки. - Мут посмотрел на мать: - Так сказал дядя в белом халате.
"Три пули, - подумал Тео. - Кто-то просто жаждал меня прикончить".
- А они говорили о том, куда попали эти пули?
- В грудь.
"Значит, я должен был видеть убийцу", - подумал Тео.
- Ты еще что-нибудь помнишь?
- Я там… что-то сказал, - пробормотал Мут.
- Что?
- Ну, то есть… Так казалось, будто я говорю. Только голос был не мой. Низкий такой.
Взрослый голос. Естественно, низкий.
- И что ты сказал?
- Что вас застрелили с близкого расстояния.
- Как ты об этом узнал?
- Да не знал я ничего. И почему так сказал, тоже не знаю. Просто слова у меня изо рта вылетали.
- А патологоанатом - этот дядя в белом халате - он что-нибудь тебе ответил?
Мальчик сел на кровати, повернувшись лицом к матери и Тео.
- Нет. Он только кивнул. Будто согласился со мной.
- Ну хорошо. Он сказал что-нибудь такое, из-за чего ты ответил, что стреляли с близкого расстояния.
- Не могу понять, - признался Мут. - Мам, а мне обязательно про это говорить?
- Пожалуйста, - ласково улыбнулась фрау Дрешер. - На десерт будет мороженое. Пожалуйста, помоги этому хорошему дяде. Поговори с ним еще несколько минут.
Мальчик нахмурился. Наверное, прикидывал, достаточно ли будет мороженого в качестве награды за его мучения. Наконец он пробормотал:
- Он сказал, что вас убили на матче по боксу. На ринге.
Тео был очень удивлен. Да, он был дерзок, заносчив, но в жизни не ударил ни одного человека. На самом деле он считал себя пацифистом и после окончания университета отказался от нескольких весьма заманчивых предложений, сделанных оборонными компаниями. Он в жизни не бывал на боксерских поединках и вообще считал бокс не спортом, а скорее просто мордобоем.
- Ты уверен, что он так сказал? - спросил Тео.
Он бросил взгляд на плакат "Роки" на двери, потом посмотрел на стену над кроватью Мута. Там висел постер с изображением чемпиона мира в тяжелом весе Эвандера Холифилда. Может быть, мальчик путал свои мечты с видением?
- Ага, - кивнул Мут.
- Но почему меня могли застрелить на матче по боксу? - продолжил допрос Тео и, когда мальчик пожал плечами, добавил: - Больше ничего не помнишь?
- Он сказал, что-то было очень маленькое.
- Что-то было маленькое?
- Ну да. Всего девять миллиметров.
- Это калибр оружия. Кажется, диаметр ствола, - объяснил Тео, бросив взгляд на фрау Дрешер.
- Терпеть не могу оружие, - призналась фрау Дрешер.
- Я тоже, - заметил Тео и посмотрел на мальчика: - Что еще они говорили?
- "Глок". Тот, в белом халате, все время говорил: "глок".
- Это марка пистолета. А еще?
- Еще что-то про даллистику.
- Дал… Может быть, про баллистику?
- Наверное. Они хотели послать пули даллистику. Или в Даллистику. Это что, город такой?
Тео покачал головой.
- Больше они ничего про пули не говорили?
- Они были американские. Дядя в белом халате сказал, что на пулях написано "ремингтон", а я сказал "американские". Так сказал, будто в этом хорошо разбираюсь. А дядя в халате кивнул.
- Может быть, они о чем-нибудь еще говорили? Когда осматривали мою грудь?
Малыш сильно побледнел и с трудом выдавил:
- Там… там столько было крови и всяких кишок… Я…
Фрау Дрешер обняла сына и прижала к себе.
- Простите, герр Прокопидес. Думаю, достаточно.
- Но…
- Нет. Теперь вы должны уйти.
Тео огорченно вздохнул, сунул руку в карман, достал визитную карточку и протянул мальчику:
- Мут, тут написано, как со мной связаться. Пожалуйста, сбереги эту карточку. В любое время - в любое время, даже через несколько лет… если ты что-то выяснишь и решишь, что мне стоит это узнать, умоляю, позвони. Для меня это очень важно.
Мальчик уставился на маленький бумажный прямоугольник. Наверное, ему еще ни разу в жизни никто не давал своих визитных карточек.
- Возьми. Возьми карточку. Она твоя.
Мут робко взял визитку.
Вторую карточку Тео отдал фрау Дрешер и, поблагодарив ее и Мута, ушел.
9
ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
Даррен Санди, звезда телесериала Эн-би-си "Дейл Райе", скончался сегодня от травм, полученных во время Флэшфорварда. Съемки сериала приостановлены.
* * *
Транспортная комиссия штата Нью-Йорк сообщает о том, что затор из семидесяти двух столкнувшихся между собой автомобилей вблизи от шоссе 44 (Канандайгуа) до сих пор не ликвидирован и западный сквозной проезд в этом месте до сих пор блокирован. Водителям советуют выбирать маршруты объезда.
* * *
Десять тысяч лондонских мусульман, чьи молитвы были прерваны Флэшфорвардом, собрались сегодня на площади Пикадилли и, обратившись лицом к Мекке, сотворили намаз.
* * *
Папа Бенедикт XVI объявил о своих планах насыщенных визитов в различные страны мира. Он приглашает католиков и представителей других конфессий посетить проводимые им мессы, призванные утешить тех, кто потерял близких во время Флэшфорварда. Понтифик воздержался от ответа на вопрос о том, является ли Флэшфорвард чудом.
* * *
Детский фонд ООН готов оказать помощь перегруженным работой национальным агентствам по усыновлению в деле поиска приемных родителей для детей, осиротевших во время Флэшфорварда.
Несмотря на то что ЦЕРН бурлил, причем у каждого ученого была своя гипотеза происшедшего, Ллойд и Митико уехали домой рано. Никто не посмел бы обвинить их в нарушении трудовой дисциплины с учетом того, что случилось с дочерью Митико. Они и на этот раз не спорили между собой о том, что значит "домой". Поехали к Ллойду, в Сен-Жени.
Митико по-прежнему каждые несколько часов заливалась слезами, да и Ллойд в какой-то момент просто запер дверь своего кабинета и вдоволь наплакался. Иногда слезы приносят облегчение, но не в данном случае.
Дома Ллойд решил приготовить отбивные на ужин, а Митико, которой было необходимо чем-то себя занять, чтобы отвлечься от тоскливых мыслей, взялась за уборку квартиры.
После ужина Митико наконец задала Ллойду тот вопрос, которого он больше всего боялся.
- Что ты видел? - спросила она.
Ллойд с трудом разлепил губы, но не смог выдавить ни слова.
- Ну ладно, - сказала Митико, словно что-то поняла по его лицу. - Вряд ли все было так ужасно.
- Было, - отозвался Ллойд.
- Так что же ты видел?
- Я… - Ллойд зажмурился. - Я был с другой женщиной.
Митико ошеломленно заморгала. Наконец она спросила ледяным тоном:
- Ты мне изменял?
- Нет! Нет!
- Но что же это тогда было?
- Я был… Господи, милая… Прости меня… Я был женат на другой женщине.
- Но как ты понял, что вы женаты?
- Мы лежали в одной кровати, у нас были одинаковые обручальные кольца. И мы находились в загородном домике в Новой Англии.
- Может быть, это был дом этой женщины.
- Нет. Я узнал кое-что из мебели.
- Ты был женат на другой, - произнесла Митико, словно пытаясь свыкнуться с этой мыслью. После перенесенного шока ей, вероятно, трудно было осознать еще и это.
- Мы… ты и я… Видимо, мы развелись. Либо… - кивнув, начал Ллойд.
- Либо?
- А может, мы вообще так и не поженились, - пожал плечами Ллойд.
- Разве ты меня не любишь? - спросила Митико.
- Конечно люблю. Очень люблю. Но… Послушай, я ведь не хотел, чтобы у меня было это видение. Мне оно совсем не понравилось. Помнишь, мы с тобой как-то говорили насчет брачных клятв? Помнишь, обсуждали, оставить ли фразу "пока смерть не разлучит нас"? Ты сказала, что это жутко старомодная клятва, что теперь уже никто так не говорит. А я сказал, что эти слова нужно обязательно произнести. Я этого и хотел. Мне хотелось брака, который длился бы вечно. Не так, как у моих родителей, и не так, как твое первое замужество.
- Ты был в Новой Англии, - пробормотала Митико, все еще пытаясь осмыслить сказанное Ллойдом. - А я… Я была в Киото.
- С маленькой девочкой, - добавил Ллойд и помедлил, не вполне уверенный в том, стоит ли задавать мучивший его вопрос. Но все же, так и не решившись поднять глаза, он спросил: - Как выглядела эта девочка?
- У нее были длинные черные волосы, - ответила Митико.
- И?..
Митико отвела взгляд.
- Азиатские черты лица. Она была похожа на японку, - потупилась Митико и, немного помолчав, добавила: - Но это ничего не значит. Многие дети от смешанных браков больше похожи на одного родителя, чем на другого.