Волны вообще нет - на реке серебряное зеркало, лишь медленные кольца водоворотов кружат; вода тихо шипит за бортом, "Дункан" идет ровно, как утюг по простыне, не шелохнется. Это хорошо: я на бортовую качку с детства слабый. Вот ведь напасть - на машине никогда не укачивает, весь световой день могу ехать по дерьмам или скакать по горкам, а вот на судне почему-то сразу чувствую.
Тихо, спокойно.
Я лег на прогретый металл и вытянул ноги, смотрю на ботинки.
Амба ботиночкам приходит: сносились. Удобные, как тапочки, только вот теперь они себя и ведут как тапочки стоптанные. Отслужили свое мои верные "коркораны", напрасно я Гоблина с Серегой не послушал. Вон у Мишки какие сапожки, новье. Не такие модные, как "мародеры", но зато не затасканные, целые, ошметки не торчат, подошва крепкая. Придется к Сотникову идти, кланяться, а не хочется. Да и тянуть он будет с доставкой, говорить традиционное: "Бери стандарт из прошлой партии", - потом пять раз забудет да десять раз вычеркнет за срочностью чего другого.
А пацаны просто заранее вписались в очередь и купили у мастера. Недешево им это встало, но продукт получили на зависть. Классные шузы, их алтаец делает, Трофим с Дальнего Поста.
В этом поселке народу за последнее время прибавилось, вот и две сербские семьи на границе поселились, чтобы огородничать да охотничать: земли ведь немерено. Правда, и "пакистанка" недалеко, со всеми сопутствующими факторами, но тут вам не Косово, на своей земле люди живут, при крыше и с пулеметами. Зимние "потеряшки", за которыми Демон на снегоходе гонялся, частично там же осели - одна большая семья. Еще одна семья - инженеры, теперь работают в замке - муж у Дугина, он с Химкинского завода, где на Земле-1 ракетные двигатели собирали, а жена строитель.
Селиться национально-компактно Сотников никому не дает. Нет у нас национальных поселений и не будет - тут все жестко. Если "потеряшка" или влившийся, то ты в том числе и такой пункт регламента читаешь, одобряешь и подписываешь в Согласии - первом документе первопоселенца, вливающегося в анклав. По-разному люди переживают. Сербам непросто было, хотя по большому счету их сама работа развела, а не Сотников. Бранко Бранкович и Марко Якшич - вояки, бойцы по крови, они с семьями и остались при замке: Бранко командиром Патруля, Якшич сразу взвод получил. А Вук многих удивил… Кроме меня: я предполагал нечто подобное. Никаким "боевым снайпингом", в чем он зело горазд, парень заниматься у Бероева не стал. Опять пошел работать в таверну, к белорусам. Играет там на скрипке. И есть в этом что-то правильное.
А вот если ты крестьянин?
В Посаде земли свободной уже нет, только под дома, без участков. А за рекой земли - хоть квадратный километр бери. Вот и перебираются люди в Молдаванку, к русским - сначала словаки, а потом и семья сербов поселилась. В Заостровской классно, конечно, даже шикарно - смотрится она. Но с казачками не всякий уживется, да и дома там посередь степи, не каждому понравится. А в Молдаванке тихо, уютно, лесок свой, бухточка тихая… За рекой - как другой мир, будто из Подмосковья в Ставрополье переехал.
Честно вам скажу, даже я подумывал с Ольгой там участочек взять: не в кайф мне ездить по выходным к "кержачкам" на Кордон - хмуро там, слишком уж "таежно".
Замечтался, тьфу ты… Так вот, о чем я?
Перевернулся на правый бок, чтобы видеть проплывающий вдалеке "наш" берег, - противоположный и так шесть глаз обшаривают.
Про что? Да про обувь же!
Ну. У этих, крайних, "потеряшек" обувщик имелся, он и остался на Дальнем. Теперь они на пару со скорняком обувь делают - закачаешься. Кожи натащили отовсюду, мы тоже участвовали: приволокли с Гобом им на пробу кусок шкуры пещерника. Толстая, крепкая… Но ничего хорошего из таких стараний не получилось: шкура, как и сам монстр, быстро разлагается на гниль, не сохранить. А Коломийцев им подсобил со шкурой акулы.
Интересно, когда в последний раз в истории человечества ДШК вел огонь по большой белой? Зашла рыбка по Волге погулять, называется… А тут Коломийцев-рыболов!
Правда, у большой белой кожура оказалась такой толщины, что ручки катан уже не обмотаешь. А вот как она себя на обуви покажет, скоро узнаем.
Двигатель зашумел иначе: судно прибавило ход.
Что-то щелкнуло, зашипело.
- Цель! - отчаянно заорал кто-то поблизости. - Групповая, скоростная, низколетящая!
Матушки, так и инфаркт можно схватить! Я вскочил. Что там?
Да это Гоша блажит, рулевой наш, что-то заметил на радаре. Ракетчик-юморист, блин.
Коломийцев даже за бинокль не схватился, сразу убежал в ходовую. А Гоблин на носу встал, держится за леер, зорко смотрит вперед. Я повернулся к рубке, вопросительно вскинул на деда глаза.
- Два катера впереди, левее к берегу, - прохрипел матюкальник, - дистанция пять километров.
Ага, разгляди их на такой дистанции, да еще и через миражное марево чистой гладкой воды. Даже через бинокль непросто.
Опять захрипело, противно, дискотечное оборудование кэпу надо менять.
- Боевая тревога! - решил дед.
Не любим мы с Гоблином "тревоги экипажа". По боевой тревоге нам положено напяливать "броники" и сферы из комплекта "Пермячка". Экипаж инструкцию выполняет исправно, мы - частично: жилет - ладно, сферу - нет. Разгильдяйство, конечно, но сталкерская махновщина дороже.
Хлопнув дверью моторного отделения, на палубу вылетел наш старый знакомец Клим, торопливо вытер тряпкой руки, встал за турель с пулеметом, украшенным щитками двух титановых пластин с большой стрелкой кривизны. Кэп поставил их из-за Клима. Раз уж мальчишка у него на пулемете… хоть так, психологически. Парень сноровисто скинул чехол со ствола "дашки", завозился, изготавливая машинку - все быстро, четко, раз! - снял с фиксатора и покачал стволом: готов разить врага.
- Дядь Гоблин, свали с директрисы, - ломким баском бросил команду пацан.
Сомов медленно повернулся, серьезно посмотрел на юного помощника механика "Дункана", отчего-то тяжко вздохнул и сказал:
- Лады. Реально ты взялся… Хорошо. Движняк согласовываем. Клим, будь собран, слушай нас чуйкой.
И отошел за рубку: там теперь наше место до прояснения картины. Не будут сразу стрелять - выйдем на базар. Пальнут хоть раз - потопим и покатим дальше в прекрасное неизвестное.
Оставшись в рубке один, Коломийцев поменял курс, чуть сбавил ход. Гоша встал к кормовому "максу". Встречные "катера" уже хорошо видно - действительно это моторки. Они тоже прижали газ и, описывая широкую дугу, начали неспешно догонять с кормы, заходить сбоку. На какое-то время мне показалось, что лодки разделятся, и одна выйдет к правому борту, но нет, они решили идти парно.
По ходу, без пальбы пока жить будем.
Однако. Так лихо подходить к боевому судну с двумя пулеметами на палубе… Смело до неприличия.
- Всем спокойно, следите за нами, - рявкнул Гоблин.
Хорошо ему с такой глоткой: и связи громкой не надо.
Лодки выстроились одна в кильватер другой, медленно пошли к буксиру. Опа! А вот и их база или нечто подобное! На правом берегу Волги у берега под рощицей высоких деревьев стоят два небольших сарая - кривобоких, не "традиционных", а грубая самодельщина. Возле них лодки, разномастные. Раз, два, три… Четыре лодки, две с моторами. Люди колготятся.
- Дядь Вов, ты лучше дверь в рубку закрой, а то гранату могут кинуть, - порадовал Коломийцева Гоблин: ну кто его за язык тянет.
- Тьфу на тебя! - отплюнулся через стекло рубки Коломийцев, но осторожность удвоил.
Ну почти подходят.
Над первым катером взвилась на вытянутой руке белая тряпка: боятся еще до начала разговоров под очередь попасть.
- Иху мать, это ж негры! - даже как-то расстроенно выдохнул Гоблин, в нарушение всех мыслимых правил ТБ почесывая лоб стволом "люгера".
Типа "рассказывала мне бабушка про домовых, я не верил, а тут - вот они, знакомьтесь с валерьянкой". Точно, негрильские люди. Ух… Первый раз видим "зуавчиков".
Ну щас пойдут разборки. Я быстро огляделся, прикинул сектора и крикнул Гоше:
- Давай ствол вверх и не опускай. Только по команде!
Лишний он сейчас. Еще влепит нам в спины - тут секторов не разберешь, суда двигаются, крутит их течением, норовит развернуть. Стрелок Гоша неопытный, в боевых не бывал, пусть посмотрит.
- Клим, ты вторую лодку веди.
Мы с Гобом пока позади пулемета, и ДШК свободно повел своим жутким стволом, нацелился в синий борт лодки, и рулевой второй моторки рефлекторно рыскнул. Да куда ты тут спрячешься, Маугли? Лучше не сучи ножками.
Мужик с первой лодки встал во весь рост, махнул рукой - мол, "чисто побазарить надо".
Давай побазарим. Я взял ствол в позицию "в грудь собеседнику", пахан африканской банды держит автомат на плече, за ствол. Что это за хват такой? В рукопашную с автоматом наперевес бросится? А автоматик-то - АК-47, китайский, скорее всего. Мишка отошел чуть дальше от меня, потом подошел к рубке.
Точно. Это - вожак стаи. На шее золотая цепь, толстая, блестящая, я и забыл уже, когда в последний раз такие видел. Мешковатые штаны, под светлой камуфляжной курткой черная рубашка в едва заметную крупную клетку. На голове - намотанный узлом тюк белья. Остальные бойцы тоже в камуфле, старом, разномастном. Да это же… просто "нэшнл джиографик" какой-то!
Пахан нагло лыбился. Усы, хлипкая рваная бородушка - странно, думал, у негров не бывает таких кустов. Тип лица отчасти афганский какой-то, не африканский. Где такие водятся? Хотя у остальных рожи вроде вполне традиционные. Автоматы в лодках держат двое, одинаково с папой, как палочку с котомкой, на плече. Орлы! На второй лодке африканец, словно прочитав мои мысли, стащил "калаш" с плеча и положил на дно лодки. Не надо… Это кто тебе разрешил оружием тут крутить, а?
- Клим, короткая в воду.
Ду-гу-дум!
Три взрыва взбили воду возле второй моторки.
Ох-х! Аж брызги долетели.
- Но-но-ноу!!! - заблажил пахан. - Летц спик, спик инглиш!
Гоблин быстро что-то уточнил с капитаном и подошел ко мне; теперь стоим у борта в трех метрах друг от друга, ДШК смотрит в сторону, целит в борт второй моторки. В лодке ребята просто замерли, пошевелиться боятся.
Я в английском - чуть получше Гоблина, надеюсь, вы поняли. Но даже нам слышен чудовищный акцент африканца. Тем легче: мы и сами на загляденье акцентированные.
- Хай, парни! Меня зовут Абду Мохамед Афвейне. Черный Абдул, может, вы слышали о таком? Меня на реке все знают! Стоять будем, говорить будем.
Вот и свиделись, Черный Абдулла… Сука, ну и хам.
Это ж насколько нужно уверовать в собственную всесильность и безнаказанность, чтобы так себя вести в секторе работы ДШК?
Избаловались они тут, поставили себя.
- Вы кто, бесы? - спокойно поинтересовался Гоблин.
Я перевел.
- Мы - "береговая охрана", "стражи отечества" Свободной зоны Сомалиленд! А вы?
Как я слышал, сомалийские пираты таковыми себя не числят и даже пленникам запрещали называть себя столь неудобным словом. Ну здесь вам не там. Тут вы негры, и тут вы - пираты. А как говорил Жеглов? "Пират должен висеть на рее".
Гоблин перегнулся через леер и нарочито сплюнул за борт.
Пираты картинно улыбались.
Я бы на их месте притих и свалил.
Ты посмотри, да у нас тут все оперативно-тактические атрибуты политжизни скоро будут. Глядишь, и хлопцы из "оккупируй Уолл-стрит" появятся, и "голые сиськи Украины" с нашими клонами… Сомалийские пираты. На русской реке Волге! Я длинно и замысловато заложил матом.
Во второй лодке один черт дернул глазами: похоже, слова эти он уже слышал.
- Мы кто? Я - командир группы русского спецназа, Гоблин, - нехорошим голосом ответствовал ему Сомов, боком положив руку с пистолетом на леер. - Может, слышал? Меня на суше все знают.
Блямба, он слышал! Русского не знает, но волшебное в этих краях слово GOBLIN ему явно знакомо. Чем угодно клянусь, Мишкино погоняло сомалийца внушило. Но держится пахан молодцом, задом сдавать не собирается - похоже, все еще уверен, что ситуацию сейчас обрешает. А вот Сомов… Я посмотрел на его лицо, где разгладившаяся в обманчивом расслаблении кожа постепенно выявляла облик убийцы, и тихо прошипел:
- Кли-и-им… только по команде.
Убрать бы его с палубы - так не уйдет ведь без скандала.
Хотя что ты обманываешься, Кастет? Разве в этом мире ты так парня сбережешь? Пусть учится, смотрит, впитывает: "пиривичка будит", страшная практика, перец в жилах появится. Не призывной у Климки возраст, ох не призывной, не могу привыкнуть… Только этот мир с малолетства из ребенка мужика лепит, но… вот так "Гайдары" и появляются, в шестнадцать лет командуя подразделениями. Придется привыкать к такой боевой молодости.
- Так, парни… Здесь за проезд положено платить. Нам, бойцам Свободной зоны Сомалиленд. Потому что Веби-Шабеле - наша река.
Он не мог не сказать, не мог не выставить этого требования.
Вот уж действительно положение обязывает. И "положенец" вынужден теперь соответствовать, хоть и явно нарывается на худое. Конечно же в конце концов нам было бы предложено "плыть спокойно, раз уж вы здесь, однако на будущее, и для всех остальных…" Но не мог он не предъявить: братва его просто не поняла бы.
У них тут такая репутация - мазу на реке и в округе держат, а раз вписался в масть - держи форс. Так что Черный Абдулла в безвыходном положении, он "раб лампы".
- Да хрен вам! - гаркнул Гоблин.
Ба-бах! "Люгер" в его руке удовлетворенно выдохнул струйку дыма.
Абду Мохамед Афвейне скосил глаза, словно пытаясь рассмотреть аккуратную дыру в черепе, и столбиком свалился в лодку.
А я тут же дал две отсечные очереди по бортам, пресекая желания экипажей дернуться к автоматам.
- Это вам не Уобиль-Шнобиль, козлы, - заявил Гоблин и выстрелил еще раз.
Ба-бах!
- А русская Волга, поняли, морды?! - продолжил фразу Сомов. - Волга-Волга, мать родная!
Старший второй лодки, видать, что-то просек еще с первого слова Мишки, пытался вскочить с банки, но с такой дистанции пуля всегда остановит любого сообразительного торопыгу. Минус два.
"Дункан" остановился.
- Сюда, быстро! - скомандовал я как своим пацанам, так и рулевым обеих моторок. - Чальте лодки, Клим, если попробуют уходить, мочи. Трупы обыскать - и за борт, пока кровищи не натекло. Все трофеи на борт.
Сомалийцы привычно задрали руки в гору - уходить не рискнули: глупо.
- Ко мне! - приказал я. - Лезьте на борт, олени, оружие оставить!
Те сообразили, взяли весла и погребли к буксиру.
Из рубки высунулся Коломийцев, изрядно, думаю, приторчавший от увиденного: мы ведь с ним в первый раз без Демченко идем, так что не привык еще дед к манере работы нашего геройского звена.
- Какую берем - синенькую или зелененькую? - рядом со мной произнес Гоблин.
Я присмотрелся.
- Зеленую моторку берем. Новенькая, помореходней будет, да и размером побольше. А на синей отправим информатора. Только "мерк" снимем - пусть веслами гребет, пир-рат вонючий.
Клим, закончив вязать конец, с недоумением обернулся к нам:
- Дядь Костя, а на хрена вообще вторую лодку отдавать? Высадим подальше на берегу, пусть пешком топает.
- Ой-бой, какой умный, однако, у нас бача, правильно идешь, - обрадованно заявил мне Гоблин и с откровенной ласковостью погладил Климку по голове.
Ну ведь точно! Молодец, парень. Ноги еще чуть трясутся, а руки уже грамотно заняты промасленной тряпицей: хорошо его Корнеев учит.
- Молодец, Клим, так и сделаем, - похвалил парня и я.
Вот так и учатся в этом мире.
Да, ну и наглецы же, однако. Привычные.
Проклятье! То-то мы и смотрим: за всю историю Замка - никаких лодок по течению, никаких плотов! Никто не сплавляется. А должны быть: сколько "потеряшек" к реке выходили за все это время, строили примитивные плоты и пробовали добраться до людей сплавом! Плавсредства наверняка отвязывались, их срывало ветром. Смотрящие почти все "селективки" ставят на реках, в воду падает и пропадает имущество, кто-то тонет, что-то всплывает. На такой огромной реке… Но всего один пустой катерок был перехвачен Эдгаром в устье и найден утлый ялик на островке. Эти падлы всех перехватывали! И что с ними сделали? Где все эти несчастные, что встретили в свой последний час Черного Абдуллу?
От злости в меня так прыснуло адреналином, что я чуть не задохнулся!
Народу на планете и так минимум, на них и без вас охотятся - все эти сволочные пещерники и кондоры, медведи, волки, рыси… Голод и холод, травмы и заражения! А тут еще эта сволота.
Ну, суки…
Я вырвал из ножен "кабар". Сам не помню, как подскочил к тощенькому негру и одним движением снес ему левое ухо. Тот визгливо заорал, схватился за голову, Гоблин тут же вбил в него колено и спокойно спросил:
- А че именно этот, Кость?
Не знаю! Потому что под руку попался! Я коротко пересказал Мишке причину своей ярости.
- Да потому что того, что потолще, мы с собой возьмем, такие всегда больше знают. У Коли Синего поработает после допроса, - почти сразу же отозвался знакомый голос Коломийцева: оказывается, он рядом стоял - спокойный, чуточку усталый.
- Гоша, дай тряпку, пусть перевяжется. Ему еще до своих идти.
Пока пацаны снимали подвесные моторы и брали лодки на нормальный буксир, Гоблин времени даром не терял, готовил Послание.
- Кастет!
- Что, Миш?
- Он и так весь черный! - Мишка с любимым черным маркером в руках растерянно смотрел на пленника.
- Футболка, - подсказал я и отошел в сторону, не дожидаясь, пока Гоблин напишет на груди сомалийца любимые свои слова: SPECNAZ KGB и GOBLIN. Не отрываясь от художественного творчества, он заставлял пирата, с помощью переводящего на английский капитана, зубрить новые условия бытия:
- Значит, так, главное запоминай, "страж отечества". Отныне граница "Свободной зоны Сомалиленд" смещается в глубь материка на три километра. Выход к Волге вам запрещен. Кстати! - вспомнил Сомов, опять схватил маркер и вывел на футболке еще одно понятие - VOLGA-RIVER.
- Правильно написал, Владимир Викторович?
- Правильно, Миша, правильно…
И тут сомалийцы откликнулись. Наверняка в бинокль наблюдали - сначала не поняли, что происходит, теперь осознали, и им это пришлось не по душе.
В стороне и с недолетом на гладкой воде реки поднялись и опали группы маленьких фонтанчиков автоматных очередей. Навесом бьют, психуют.
- Клим, давай к пулемету, поучить надо, - ворчливо приказал капитан.
Я достал свой крутой дальномер, поймал сарай в крестик, нажал кнопку. Достанет?
- Сколько там?
- Кило сто.
Ду-гу-дум! Недолет.
Клим поправился, дал еще одну короткую. Выслушал, что ему на ухо сказал Корнеев, опять поправил прицел. И начал бить уже на поражение.