- Девиз операции: "Северу не быть русским", - патетически набычился гном Олифант. - Цель операции - сделать нецелесообразным строительство новых грузовых портов вокруг Петербурга, то есть заложить мину продленного действия под идею лидирующего транспортного узла в макрорегионе. Параллельно нанести удар по нарождающейся туристической привлекательности города. Методика операции - цепочка внешне не связанных техногенных катастроф. Предпочтительные аварии - паром, пассажирский авиалайнер, танкер, порт, именно в такой последовательности, поскольку в операции используется принцип "снежный ком". Кстати, в связи с бесперспективностью я вынужден отменить наши действия в "Пулково-2". С учетом вышесказанного, вы представляете, штурмбан, какие аналитические и силовые ресурсы были задействованы при подготовке операции? Подозревать придется всех!
- В том числе и всех здесь присутствующих, - самодовольно оскалился футбольный фанат. - Но! - Подчеркивая важность момента, штурмбан даже вскочил со стула. - В первую очередь проверке будут подлежать специалисты, имевшие отношение к прежним неудачным операциям.
- Вы имеете в виду операции "Ловец снов" и "Красный дракон"?.. - нерешительно подал голос старый оберст.
- "Ловец снов", "Красный дракон" и в первую очередь "Генетически-модифицированный чеснок".
- Эрнст фон Зигфельд? - почесал задумчиво подбородок Джи-Джи-Олифант.
- А разве он имел доступ к информации по "Северу-Норду"?!
- Он сейчас работает по удачно подвернувшемуся местному священнику. И этот священник, по нашим планам, после экологической катастрофы с танкером должен был стать одним из разносчиков слухов о нависшем над Петербургом проклятии. Для достоверности пророчеств священнику опережающим порядком предполагалось внушить некоторые подробности гибели танкера, - гном затеребил подбородок свирепее. Он вспоминал, как это было на операции "Генетически-модифицированный чеснок".
...Джи-Джи-Олифант прибыл на возделываемый посреди леса экспериментальный участок с рядовой проверкой. О его прибытии вахмистру Толбоду было известно заранее, и Джи-Джи после необременительной инспекции рассчитывал славно провести вечерок: охота или банкет в полевых условиях - вахмистр славился умением ублажить самую настырную комиссию. Но временный лагерь у делянки оказался пуст. Каменное здание мрачно и безмолвно отгородилось от окружающего мира наглухо опущенными ставнями. Флюгер в виде дракончика скрипел и крутился, как бешеный. Порывистый ветер гнул ветви и рябил бурую воду в лужах и пытался вывернуть из петель оставленную нараспашку дверь.
Привыкший ко всякому Джи-Джи поначалу панику поднимать не стал, но зашел в радиорубку и отправил в "Эдду" с виду безобидную депешу с грифом "Вальпургиева ночь". Форточка в рубке не была замкнута на шпингалет, и ветер здесь успел вдоволь похозяйничать - окурки из опрокинутой пепельницы катались по полу, пепел вихрился в миниатюрных смерчах. Приклеенный "для услады" плакат "Гарри Поттера - три" порос бородатой плесенью.
Последовавший краткий осмотр жилых помещений ничего не подсказал - личные вещи обитателей лагеря пребывали в умеренном беспорядке, системы безопасности периметра работали нормально. В кладовой Джи-Джи нашел подвешенного, освежеванного и начавшего протухать дикого кабана. Джи-Джи начал подозревать, что сообщение о его визите по техническим причинам сюда не дошло, - раз в сто лет случается и такое, - и прогулочным шагом двинул к экспериментальной делянке. Но кобуру с пневматическим арбалетом благоразумно расстегнул.
Поле генетически-модифицированного чеснока он обнаружил за поворотом дороги - двадцать соток зеленевших стройными рядами ростков, вытянувшихся сантиметров на пять. Ветер садировал верхушки деревьев, до ростков ему было не добраться, и по рыхлому глинозему стелилось хлипким одеяльцем озерцо молочного тумана. От избытка усердия какой-то болван на окраине поля поставил огородное чучело в старом вахмистрском кителе. Чучело по ремень торчало из тумана, будто риф в штиль, погоны на кителе от ветхости поблекли, фуражка клюнула козырьком вперед.
И тут от дальней кромки леса к Джи-Джи по грядкам рвануло человек пять, ужасно худых и грязных. Олифант вскинул руку с пневмоарбалетом и опустил, приглядевшись. Бежавшие к нему были всего лишь пленниками из местных жителей, используемыми для полевых работ. Даже если здесь случилось нечто вроде бунта, Джи-Джи справится с пятеркой голыми руками.
- Куда по копаному?! - заорал он на пленников, безжалостно топтавших ростки.
И странное дело, будто от его окрика, двое первых споткнулись на ровном месте, упали в туман и уже не встали. Следом упали еще двое. Последний растянулся во весь рост от Джи-Джи в каких-нибудь трех метрах, и даже подслеповатые глаза начштаба разглядели, что ноги бегуна до колен превратились в кровавую кашу.
Произошедшее дальше тоже никак не порадовало Олифанта. Через доли секунды тело пленника в самых разных местах вдруг начали буравить прущие изнутри, похожие на осьминожьи щупальца черви, один выполз из-под мышки и заизвивался, словно гусеница, мечтающая перебраться на соседний лист. Три других прободали грудь и затанцевали, сплетаясь и расплетаясь, будто брачующиеся кобры. Каких-то полминуты - и эта кишащая склизкая розовая дрянь обглодала жертву до косточек. Теперь стало ясно, откуда взялось чучело в вахмистрских обносках: ведь сам вахмистр был из породы рудных гномов, кости скелетов которых соединяются не хрящами, а чем-то похожим на шарниры. Именно поэтому гномам не особо страшны обвалы в шахтах, и именно поэтому скелет вахмистра Толбода не осыпался, когда черви обглодали мясо, а остался маячить памятником-чучелом.
А под носом у Олифанта шевельнулась земля, и вынырнувший розовый отросток стал принюхиваться к его сапогам... Как Джи-Джи бил рекорды по исчезновению с зараженной червями территории, в памяти стерлось, а вот как Олифанта сутки мариновали в сан-кубе под соусом из волчьего молока, к несчастью, запомнилось прекрасно. Потом расследование показало, что на экспериментальную делянку упало проклятие "солитерной чумы", причем это могло произойти как самопроизвольно, так и по злому умыслу...
Воспоминания гнома прервал властный голос, он исходил от портрета Гребахи Чучина, хотя изображение на полотне главнокомандующего "Старшей Эдды" не шевельнуло ни единым мускулом:
- По всем имевшим доступ к информации о провальных операциях начать полномасштабную проверку. И все же максимум внимания уделить проверке антииеромонаха обер-вампира дракульского толка Эрнста фон Зигфельда. Все свободны. Для спуска по ступеням используйте пароль "Маклин". - Это был тот же самый голос, который сказал оберсту "Войдите".
* * *
Ночь умирала где-то там - па востоке, - край неба озарился белым, и белый цвет, будто серная кислота, поедал мрак. Обреченному мраку ничего не оставалось, кроме как искать спасения в лесной чаще, и невольно он стал свидетелем странной сцены.
Один человек - в чем-то посконно рогожевом - без энтузиазма ковырял сырую землю штыковой лопатой и уже успел углубиться по колени. Здесь лопата все чаще стала натыкаться на узловатые корни, но землекопа это не очень огорчало, он не шибко торопился. Второй - в напяленном поверх военной формы цивильном длинном плаще - остановился метрах в пяти от первого и нервно гнул в руках офицерский стек.
- Каждая религия имеет, понятно, собственный пантеон богов разной степени крутости, и вся разгуливающая по миру нечисть, по сути, является богами-сержантами, богами-вахмистрами и богами вице-адмиралами сошедших с мировой арены религий-аутсайдеров. - Вещал, похлопывая себя по сапогу стеком, фон Зигфельд и чутко ловил косые взгляды пленника. - Но есть нынче "успешные", извини, смертный, за маркетинговый термин, религии: ислам, индуизм, конфуцианство, дзэн, православие, католицизм... которые негласно или гласно конкурируют между собой. Это как бы предпосылка. - Зигфельд вполне трезво оценивал боеспособность пленника и пытался отгадать, когда тот психанет и ринется на прорыв. А что пленник психанет, Зигфельд не сомневался ни на йоту.
Антон раз за разом стряхивал с ножа лопаты очередную пайку рыхло-сырой, богатой песком земли и надеялся, что его пристрелочные косяки остаются незамеченными. Кажется, судьба дразнит его последним шансом, вот только вопрос: исправно ли действует вне стен замка смирительная рубашка?
- Причем каждая церковь имеет не только официальную, открытую для смертных адептов сторону, но и тайную - аналог спецслужб у светских держав. И эти конфессиональные спецслужбы проводят спецоперации в подавляющем большинстве случаев силами завербованных представителей "ушедших в тираж" религий, чтобы "високосный" материал зря не пропадал, - хищно скалился фон Зигфельд.
А у Петрова перед глазами крутились кадры его бестолково истраченной жизни: первая сигарета на перемене за углом школы... как он с велика грохнулся в лужу... как они с Викой беседовали в летнем кафе, пили кофе с тополиным пухом, отплевывались и чихали тополиным пухом и были счастливы, как дети... А дальше Настя - как он приволок совершенно неспелый арбуз, а она делала вид, будто ужасно вкусно...
- Так, конфуцианство и буддизм привлекают к работе лис-оборотней и прочих, кто там еще есть в китайских эпосах. Ислам экспериментирует с дэвами, джиннами и другими персонажами из баек про Синдбада. Протестантизм и католицизм решают вопросы силами вампиров, вервольфов, скандинавско-валгальной нечисти и друидо-кельтской пурги. Православие обходится рекрутами от Даждь-бога до анчуток, шишлей и прочих мелких бесов, - нагонял смертную тоску Зигфельд.
Петрову так и хотелось ляпнуть, что его кормят бредом сивой кобылы под стебовым соусом. Но обстановка: мрак, сосны, как ни сачкуй, углубляющаяся могилка - подчеркивала, что все это очень серьезно. Антон наметил место для удара штыком лопаты - под длинным костлявым заостренным подбородком. Надо только, чтобы этот эсесовец подошел поближе. То что после баншей и големов глупая судьба свела Петрова с вампиром, сомнений не оставалось, и в этом ракурсе становилась простецкой загадка, для кого ботаник сейчас копает могилку. И было что-то особо издевательское в том, что кровосос перед прогулкой переоделся в воинскую форму. Интересно, на кой ляд?
Конечно, можно было приложить максимум усилий, чтобы последний приют ботаника удался по евростандарту, но Антон Петров мечтал истратить эти усилия на другое, он еще на что-то надеялся. А злодей, знай, читал лекцию, и его голос здесь, под непроглядной сенью колючих сосновых лап, звучал отчасти похоже на волчий вой.
- Из этих существ конфессиональными спецслужбами формируются боеспособные на мистическом уровне "иностранные легионы", - хитро улыбался фон Зигфельд. - Незримая для простых смертных война, иногда густо кровавая, с жертвами в миллионы банальных смертных (эпидемии, межнациональные конфликты, стихийные бедствия...), иногда префрезеративно скрытая от глаз посторонних, вечна.
Вопрос, зачем ему грузят все эти легендарно-ирреальные подробности, Антона не мытарил. Почему бы благородному вампиру и не побалагурить перед поздним ужином? Конечно, на лопату у Петрова выпадало мало надежды, по классическим шпаргалкам здесь гораздо больше выручил бы крепкий осиновый кол, да где ж ему взяться-то, в хвойном лесу? Вот и придется обходиться подручными средствами... Жаль, что больше не будет ни Вик, ни Насть, ни зеленого арбуза, ни тополиного пуха...
- Тактика подобной незримой войны - создание каждой стороной по каждому радиусу фронта мобильной инфернально-военной базы с приданной ей группировкой полевых войск, - тревожно глянул на часы фон Зигфельд. - Я служу восточной инферн-группе войск "Старшая Эдда", нам с православной стороны противостоит дивизион волхв-спецназа "Ярило".
Антон пошел на простительную хитрость: он стал приседать в коленках, чтобы со стороны могилка казалась глубже. Он молил Бога, в которого до последних приключений не верил, чтобы болтун-эсесовец подошел поближе проинспектировать качество земляных работ.
- Достаточно? - попытался Петров голосом выразить безмерный трепет.
- Ты, я вижу, примериваешься огреть меня лопатой? - надменно фыркнул фон Зигфельд. - Бессмысленная трата сил. Да и не угрожает ничего твоей жизни. Не дури, копай-копай.
Так Антон и поверил, будто его жизни ничего не угрожает, но делать нечего, метать лопаты по движущейся мишени его не тренировали. И опять спрятавшиеся в земле корни заскрипели под напором железа. Собственно, последней ставкой Петрова в игре не на жизнь, а на смерть оставались нечастые россказни из художественной литературы, дескать, вампиру смертельно и железо. Только вампир приблизится, тут мы и узнаем, где правда.
- Собственно, - будто украв подходящее слово в мыслях пленника, продолжил фон Зигфельд, - развал СССР и последовавший социальный кризис вплоть где-то до середины девяностых в России случился не по экономическим закидонам, а благодаря успешным операциям "иностранных легионов" Запада. Однако русский "иностранный легион" с девяносто восьмого года провел ряд ответных операций, и ситуация кардинально изменилась. - Вампир прокашлялся и поторопил: - Ты не дрейфь зря, не жажду я вкусить твоей крови, для "Старшей Эдды" ты слишком ценный кадр.
- Зачем же тогда учения по выкапыванию окопа в полный профиль? - Услышанному про развал СССР Петров верил и не верил, да и не важными для него сейчас были все тайны миропорядка. Судьба отсчитывала последние мгновения его последней весны.
- Загляни-ка в те кустики, что от тебя справа. - Сменил кровосос патетические завывания на сугубо деловой тон.
Антон заглянул, при этом изо всех сил стараясь не поворачиваться к болтуну спиной. Прозеванная ветка больно хлестнула по щеке, вторая низкая сосновая лапа заехала жесткой хвоей в ухо.
- Вот для этого друга ты и старался. Мерзейший, скажу тебе, тип по фамилии Фрязев.
Мрак растаял окончательно, оставив в воздухе лишь мрачно-грязно-рассветную память о себе. И теперь Антон узнал, как выглядит человек, пришедшийся вампиру по вкусу.
- А на вкус? - Петров ткнул лопатой в труп, поворачивая скукоженное тело лицом к себе. Лучше бы он этого не делал: такие рожи и в военной хронике не встретишь. Смерть наш Петров видал, благодаря праведным трудам на ГРУ, в разных обличьях, но такой постарался бы избежать любой ценой.
- А на вкус тоже так себе - рыбья кровь, осетрина второй свежести, обед на уровне придорожной кафешки. Так что поскорее бери эти объедки под закорки и вали в яму, а то солнце встает.
Антон не рискнул выпустить лопату из руки и отволок труп в яму за шиворот. Тот норовил зацепиться за сучки, но Петров благоразумно не истратил все силы на могилку, и тело успокоилось на дне в позе эмбриона. Дневной свет входил во власть, уже можно было разглядеть паркетный рисунок грунта на стенках могилы.
- Теперь аккуратно засыпь и припороши хвоей. Волки или бродячие собаки, конечно же, нашу могилку быстро бы нашли, только не водятся таковые здесь. Разве что какой-нибудь барсук...
- Так уж и не водятся?
- Там, где правит "Старшая Эдда", чужим крупным хищникам ловить нечего, - благосклонно улыбнулся вампир, любуясь, как трудится пленник. - Ну а тебя, мил человек, небось очень интересует, зачем же я тебе все по полочкам раскладываю?
- После того как обнаружился этот рояль в кустах, гораздо больше, - честно признался Антон. Страх потихоньку разжимал костлявые пальцы на его сердце.
- Ты - профильный ботаник, не побоюсь сказать, дико перспективный. И вот тебя оценили по заслугам - твой талант потребовался "Старшей Эдде". Некое время тому у нас кончилась пшиком операция "Генетически-модифицированный чеснок". Суть операции "ГМЧ" заключалась в следующем: используя новейшие биотехнологии, мы задумали вырастить сорт чеснока, совершенно безвредного для вампиров. А потом собирались тайно внедрить новую культуру повсеместно в сельскохозяйственных районах, где предполагается проводить силовые мероприятия с использованием кровососущих коллег. Ты даже не представляешь, насколько это для нашего мира важно! И вот теперь у руководства возобладало мнение, что опыты следует продолжить. И уже есть кандидатура на штатную должность начальника лаборатории, отгадай - кто это?
Остаточный мандраж еще колбасил мышцы и нервную систему Петрова. "Такие повороты слишком круты для моей лошадки", - всплыла в подкорке анонимная цитата.
- Типа, я должен пахать на врагов России? - будто ему поведали плоский анекдот, в сомнении хмыкнул Антон и сгреб на могилку последний ком земли. Притопнул. И подошвой разровнял горб загодя сметенной хвои, наводя глянец. В голову постучалась следующая цитата: "Он продавал всех, кто его покупал", - посмотрим, к месту ли?
- И много тебе дала твоя Родина? - Зигфельд подошел и отечески положил руку ему на плечо. - Это не твоя Родина, это Родина "Ред Ойла", они здесь, среди этих чахлых березок, - Зигфельд стеком указал на угрюмую стену сосен, - чувствуют себя полноправными хозяевами, что хотят - покупают, что хотят - продают, что хотят, то и творят. А мы тебе предлагаем стать одним из нас, тех, для кого разные "Ред Ойлы" вроде цветочной тли.
- Я не... - попытался стряхнуть дружелюбно-вампирскую руку с плеча Петров, но ему это не удалось.
- Нет, ты - "да"!!! Ты же мечтаешь отомстить "Ред Ойлу" любой ценой, ты ведь готов ради этой мечты жизнь отдать! А мы у тебя просим отдать только рабочее время. Захочешь оставаться примитивным смертным, пожалуйста, оставайся себе на здоровье. Захочешь стать оборотнем - соответствующую сумму вычтут из твоего оклада, но с тридцатипроцентной скидкой. Захочешь стать вампиром - это немного дороже.
- Я еще и плати? - перехватил Антон лопату половчее.
- У нас сорок процентов технического персонала - смертные. Нам очень нужен ботаник твоей квалификации. И если ТЫ, гражданин Антон Владленович Петров, согласен, в качестве доказательства ТВОЕЙ лояльности ТЫ должен передать нам формулу яда из черного тюльпана. - Зигфельд чуть спустил пары, но хватило запала и на посошок. - Подчеркну, за отдельную щедрую плату.
- У меня есть время подумать? - наконец высвободился Антон из-под покровительственно давившей плечо руки.
- До третьих петух... - Зигфельд не договорил, потому что Антон с разворота всадил ему в грудь штык лопаты.
Железо вошло горизонтально, по левую сторону грудной клетки, между четвертым и пятым ребрами. Звонко хрустнули межреберные хрящи, рассеченные ткани плаща и мундира забахромились и набухли густой, будто соус чили, кровищей. Зигфельд, подгибающимися в коленках ногами, отступил на шаг, растерянно созерцая, как под смачный чмок сталь вышла из груди. Закашлялся, отряхнулся и захлопал в ладоши:
- Браво, - было его саркастическое резюме, и тут же следы покушения исчезли, словно обработанные супер-пупер-моющим средством в рекламном ролике. - Учиться тебе надо, а не художественной литературой баловаться. Железом, конечно, можно убить вампира, но только учти - освященным железом, а какой председатель колхоза лопаты освящать станет? Ладно, проверку ты прошел, и я снимаю маску. Я - настоящий вампир, действительно дракульского толка, только на самом деле служу не "Старшей Эдде", а волхв-дивизиону "Ярило".
Лопата в руках Антона задрожала, мышцы сдались, и лопата упала. Если бы он родился барышней, лучшей обстановки для глубокого обморока не представить.