- А не слишком ли далеко ты зашла, милая девочка? - Ему было искренне жаль эту дурочку, возмечтавшую о скорой карьере. Точно так же, как когда-то и карлицу Сачиту. Ему захотелось удержать эту глупышку от ошибки. Но беседа могла являться и провокацией, обычной штатной проверкой на лояльность.
- Я готова понести соответствующую кару, но прежде прошу выслушать продолжение беседы моего начальника и этого так называемого Петрова.
- Прежде чем мы послушаем, что там записал череп дубль два с Зигфельдовой тужурки, мне бы хотелось услышать не общие слова о вашей верноподданной любви к "Старшей Эдде", а четкое объяснение, кто вас научил настраивать черепа. - Он не желал, чтобы требование прозвучало жестко, но так уж вышло... Для себя вопрос звучал иначе: "Девчонка, ты уверена, что победителей не судят?"
- Герр начштаба, я должна покаяться, система учета выдачи секретной документации в нашей библиотеке имеет серьезные изъяны.
- Далеко пойдешь.
- Служу "Старшей Эдде"!
- Если не сломаешь шею! - Если это и провокация, то слишком мудреная. Провокациями в "Эдде" ведал недруг штурмбан, об умственных способностях которого гном оставался самого невысокого мнения. Правда, здесь осторожный Джи-Джи вспомнил вескую заповедь: "Никогда нельзя недооценивать противника". Оставалось обходиться ничего не значащими, лояльными репликами. Но, тысяча конургов, как эта девчонка повадками напоминала ту глупую карлицу Сачиту! Эх, где мои сто пятьдесят лет назад?
- Надеюсь, вы выслушаете запись.
- Ладно, - спрятал зевок под ладошкой гном, - врубай.
Нажатие на другой зуб родило продолжение беседы:
"-...Каждая религия имеет, понятно, собственный пантеон богов разной степени крутости, и вся разгуливающая по миру нечисть, по сути, является богами-сержантами, богами-вахмистрами и богами-вице-адмиралами сошедших с мировой арены религий-аутсайдеров..."
Пока звучит запись уже знакомой читателям беседы, самое время вернуться в спальные апартаменты Зигфельда этажом ниже.
- Начать пытку никогда не поздно, - мечтательно причмокнул палач. - А вот ты очень кстати заговорил об операции "Красный дракон"...
- Опять же, в том случае я выполнял сугубо частную задачу - найти девственницу и под благовидным предлогом привести ее в конкретное место. Опять же, в цели и задачи операции посвящен не был, допуском не вышел.
- Отсюда поподробнее.
Зигфельд вспомнил, как это было.
Ему выдали штатный прибор-искатель, этакий наручный компас со стрелкой, выточенной из роговицы единорога. И Эрнст стал беззаботно прогуливаться по "Гостиному Двору" от прилавка к прилавку, праздно разглядывая смазливых продавщиц и покупательниц и не забывая сверяться с компасом. Девственницу следовало завлечь буквально через дорогу - в фаст-фудовскую забегаловку "Гриль-мастер". Не везло Эрнсту минут двадцать. А потом его притормозила щуплая длинноногая девчоночка в форменном малиновом переднике. Студенточка первого-второго курса, весьма похоже - иногородняя, общажная, идеальный человеческий материал.
- Извините за беспокойство, мы проводим рекламную акцию, - вызубренно затараторила девчонка-промоутер, - вы курите?
Компас подсказал, что фройляйн - самое то, и Зигфельд кивнул.
- Извините, а какую марку вы курите?
- "Мальборо", - не стал врать по мелочам Зигфельд.
- Я представляю знаменитого производителя сигарет "Пэлл Мэлл", и мы предлагаем вам поменять вашу начатую пачку "Мальборо" на три новые пачки нашей марки!
Эрнст улыбнулся скорее не девушке, а своей удаче, и скосил глаза на приколотый к ее груди беджик, но вместо имени представительницы знаменитого производителя там было скучно написано: "Курение вредит вашему здоровью".
- Здесь нет подсказки, как вас зовут, милая барышня,
- Зовите меня Катей, - она с детским любопытством хлопнула ресницами.
- А я, уважаемая Екатерина, представляю бразильский кофе. И сегодня у нас тоже рекламная акция. И если вы пожертвуете пятнадцать минут, то я с большим удовольствием угощу вас чашечкой кофе в кафе напротив...
Эх, Катя, Катя, Эрнст фон Зигфельд позволил себе мимолетную улыбку; в то, что с ним предпочтут работать в режиме допроса третьей степени, он уже не верил.
- Пусть операция "Красный дракон" провалилась, к моей части работы претензий быть не должно. Девушка, которую я завербовал, - Екатерина Кондаурова - сегодня продолжает работать на "Старшую Эдду" в ранге моей подчиненной. Вы можете ее легко допросить, она сейчас в замке. - По гамбургскому счету, Эрнст не был столь уж уверен в своей подчиненной, как пытался создать впечатление. Мало ли что взбредет на ум ляпнуть этой девчонке? Но, кто не рискует, одевается в "секонд-хенде".
Начразведки пошевелил пальцами, державший Эрнста за патлы голем индифферентно разжал пальцы и отбыл из апартаментов за свидетелем.
- Вы продолжаете ручаться за свою подчиненную?
А вот это уже был очень интересный вопрос. Вопрос, которого Эрнст фон Зигфельд ждал, как режиссер премьеру.
- Не далее как тридцать часов назад она выполнила одно важное задание, позволяющее возобновить проведение операции "Генетически-модифицированный чеснок" с гораздо большими шансами на успех. - Тон у Зигфельда получился гораздо торжественнее, чем у какого-нибудь генерала от инфантерии, докладывавшего Наполеону о взятии Москвы. Интересно, что значил так вульгарно прерванный сон?
Палач занервничал, палач засомневался, кто тут главный:
- Черт побери, Зигфельд, перестаньте говорить загадками.
- Среди простых смертных мной выявлен, найден, пойман при участии Катерины Кондауровой и далее завербован ботаник необходимой нам квалификации Антон Владленович Петров. - Сверкнул белозубой улыбкой Эрнст фон Зигфельд, и детектор отрапортовал, что объект говорит чистую правду.
- Что значит "пойман"? Кто дал санкцию?
Эрнст подумал, не вывернуться ли ему эдак небрежно из ослабевших рук големов, плюхнуться в кресло и закинуть ногу на ногу, прежде чем пригласить гостя освоить второе кресло. Благо, не вспоротое по швам в поисках доказательств измены. Но это уже был бы перебор.
Это моя личная инициатива. Я не стал тратить время на многочисленные согласования после того, как узнал, что этот человек изобрел растительный яд, опасный не только для заурядных смертных, но и для нас.
- То есть? - Начразведки уже с удовольствием бы присел, но тогда получился бы не допрос, а дружеская беседа.
- Яд смертелен для большинства инферн-сущностей, независимо от пантеона, из которого сущность происходит.
- ?!
- Яд смертелен для инферн-сущностей. Я сказал "для большинства", но, возможно, для ВСЕХ!
- Так это же!.. - затряс подбородком палач. - Ну-ка, отпустите его.
Големы послушно убрали руки, Зигфельд вкусил свободу:
- Вот именно. А вы тут обвиняете меня в какой-то ерунде, в провалах "Кислого лотоса", "Красного дракона" и "Севера-Норда". О своем успехе я собираюсь лично доложить Гребахе Чучину. - Зигфельд гордо распрямил спину и наглой улыбкой обозначил, что именно на этот козырь и намекал всю нелицеприятную часть беседы. - В тысяча пятьсот тридцать третьем году в некой японской провинции всего дюжина ниндзя, удачно подсыпав яд, ликвидировала десятитысячный гарнизон крепости. С помощью этого открытия, господин штурмбан-вампир Дэмиен-Эдвард-Ральф, я способен уничтожить волхв-дивизион "Ярило" под корень. Да что там какой-то местный дивизион? Здесь наши пантеоны получают принципиально новое стратегическое оружие...
И, черт побери, детектор без запинки сигналил, что антииеромонах не врет.
- Вместе доложим. Где, ты говоришь, этот твой Тимирязев-Мичурин?
- Укрыт в только мне известном месте. - Теперь улыбка Зигфельда говорила, что он еще очень подумает, кого звать в соавторы-союзники.
В дверь сухо постучали - вернулся отправленный за девицей Катей голем.
- Екатерина Кондаурова находится на приеме у начальника штаба "Старшей Эдды" Моргана Джи-Джи-Олифанта, - равнодушно доложил глиняный болван и застыл по стойке смирно.
- Отправляйся обратно и, как только дамочка освободится, препроводи в мой кабинет.
Зигфельд на приказ голему внешне ухом не повел, но в душе-то признал, что подозрения с него снимать никто не торопится. Спасибо, хоть больше не тычут в глаз фонариком-правдолюбом.
- Ладно, не думай, что я примазываюсь к чужой славе, - брезгливо поморщился штурмбан, но если бы сейчас он проверил фонариком себя, то прибор показал бы сектор "ложь". - Здесь меня, прежде всего, интересуют вопросы обеспечения секретности, малейшая утечка чревата жуткими последствиями. Кстати, с какого-такого кондачка этот Петров согласился работать против православия? Он изначально какого вероисповедания?
- А он и не соглашался работать против своих. Я сумел его убедить, будто его призывают в ряды волхв-дивизиона. Серая вербовка.
- И он поверил?
- Он поверил на все сто. - Победная улыбка сделала вампира Эрнста похожим на эстрадного баптиста-проповедника.
- Ладно. Сколько времени требуется, чтобы приготовить Петрова к аудиенции у Гребахи Чучина?
Вслух это произносить уже было лишним, Зигфельд лишь многозначительно кивнул. Кивок означал, что Эрнсту от союзничества-соавторства палача никуда не деться.
- Я сейчас же отправляюсь за гражданином Петровым, а вы все пока свободны.
- Рановато хамишь, яд еще не спрятан у тебя за пазухой... - Любил начразведки, чтобы последнее слово оставалось за ним...
Этажом выше беседа становилась все интересней.
"- ...Носи на счастье. Сделаешь полный поворот на пальце, обернешься помоечной чайкой и лети, куда надо... Найдешь формулу, выходи на связь. А связаться со мной можно, набрав телефон справочной службы "ноль-девять" и сказав пароль "Брисингамен". Только учти, через три дня и телефонная служба, и пароль будут заменены", - отшипела последняя запись.
- Теперь я выполнила свой долг и готова принять любое наказание за нарушение субординации, - Опять она корчила из себя валькирию.
А вдруг не корчила? Да чтоб умудренный гном поверил? О, женщины, вам имя - лицемерие! Но, миллион урановых рудников, как эта девчонка напоминала ему испанку Сачиту! Эх, Сачита, Сачита, все могло бы сложиться иначе.
- Победителей не судят? - перевел ее слова уже вслух опытный Джи-Джи. - Может, и не судят, только ты еще, милая моя, не победитель. Черт возьми, ты мне ужасно напоминаешь одну испанку, погибшую сто пятьдесят лет назад, мне бы не хотелось, чтобы у тебя оказалась такая же судьба.
- Подождите, герр начштаба! Разве он сам не заявил, что служит в волхв-дивизионе?
- Помнится, когда он вербовал тебя, то заявлял, что работает с бразильским кофе. Тебе не знакома такая методика - вербовка втемную? Ты молода и слишком нетерпелива, нужно дождаться заката и проверить, собирается Эрнст докладывать о яде или нет?
- Но ведь он отпустил изобретателя на все четыре стороны!
- Оправдывается оперативной необходимостью.
- И даже отдал индивидуальное спецсредство - браслет системы "Чайка"!
- Ну и что? Внешне это обыкновенная оперативная двухходовка. Привести изобретателя, который сам не помнит формулу яда, - это одно. А вот в красивой папке положить на стол Гребахе Чучину готовую формулу - это, знаешь ли... Если яд - реальность, а не выдумка, тут, девочка моя, такие игры начнутся!
- У меня есть третье доказательство, что Эрнст работает на волхвов.
Ой, как она перла на рожон, заклятием "Великая Китайская стена" не остановить, ну точь-в-точь как та испанская карлица из полуторавековой давности грустного прошлого. Энергию бы этой наивной девчонки, да в мирное русло... Неужели Джи-Джи снова влюбился? Втрескался по уши? Если он напутствует Катю, убережет от ошибок, вместе они горы свернут!
- Если яд - не спекуляция, считай, восточные территории уже наши. А если нам удастся сохранить секрет года три, то мир сможет вернуться в границы империи Александра Македонского... Что ты сказала?
- У меня есть третье доказательство. - Катя шлепнула на стол конверт.
- Что это? - с недоверием посмотрел Джи-Джи на бумагу.
- Это предложения некоего Константина Фрязева по вопросу использования завербованного втемную православного священника. Конверт я нашла в кармане плаща моего шефа, видимо, Эрнст фон Зигфельд был очень занят в минувшую ночь и забыл уничтожить улику. А знаете, где я нашла лишенный крови труп этого Константина Фрязева?
Многомудрый гном с опаской подумал, что эта кровожадная бойкая стерва еще опасней, чем своевременно казненная по обвинению в хищении и использовании в личных целях артефактов полтора века тому испанская карлица Сачита...
* * *
Начальник штаба "Старшей Эдды" Джи-Джи-Олифант без стука вошел в апартаменты фон Зигфельда, обвел взглядом застывших равнодушными болванами големов, прислоненную к гробу-ложу крышку, распотрошенную обыском бытовую технику... И главное - самодовольную рожу штурмбан-вампира Дэмиена-Эдварда-Ральфа, пребывающего в самой своей гнусной личине - мясника.
- Вы очень кстати, герр Олифант. - Штурмбан ухмыльнулся так, чтобы гном осознал: ни фига он не кстати, а позорно опоздал, и теперь все козыри на руках у начразведки. - Эрнст фон Зигфельд мне здесь кое-что сообщил, и я хотел бы сверить его показания с показаниями опрашиваемой вами невольнонаемной Екатерины Кондауровой. - Штурмбан победно улыбнулся.
Гном еще раз окинул взглядом жилую территорию Эрнста. В следах обыска, особенно в яростно вспоротых швах некогда кутюрных тряпок, он почувствовал дешевую показушность. Нет, здесь всерьез ничего не искали, а умышленно и мстительно под видом брутального обыска уничтожали барахло Эрнста. Да и мясницкий вульгарный прикид Эдварда, очевидно, служил той же цели - подавить, подчинить и морально размазать по стенке.
- Где жилец? - хмуро, но еще спокойно спросил Джи-Джи-Олифант.
- Он сейчас выполняет мое особое задание. - Штурмбан-вампир поставил ударение на "мое" и оглянулся на отодвинутую штору, которую трепал сквозняк.
- Вы отпустили его? - скорее разочарованно констатировал, чем спросил Джи-Джи.
- Я отправил его с очень важной миссией.
Вот здесь Джи-Джи не отказал себе в удовольствии превентивно уесть коллегу:
- Яд из черного цветка? Завербованный православный ботаник для продолжения операции "Генетически-модифицированный чеснок"?
Прежде чем ответить, штурмбан коротко хохотнул, этот смертник еще не врубался, что сидит в глубоком дупле:
- Ну да, было бы нелепо, если бы эта невольнонаемная женщина-змея не шпионила за своим шефом... - И тут же самодовольная улыбка на мятой бессонным днем роже вампира поблекла и обернулась оскалом ужаса.
Только через удар пульса гном сообразил, что гримаса вызвана не озарением. На плоскости двери проявился, как проявляется сюжет на опущенной в реактив фотобумаге, портрет самого Гребахи Чучина и, еще не сойдя с портрета, Гребаха грозно вопросил:
- Ты упустил его?! - Конечно, ни толики славянской крови в жилах командующего "Старшей Эддой" не журчало, тем не менее, пуще всего командующий напоминал раздавшегося с годами до болезненной дородности салтыково-щедринского генерала. Разве что не с романовской бородкой, а с бородищей-помелом, вполне подобающей запойному пономарю. Отдельного почтения требовали шишковатый рдеющий шнобель в половину свободного от бороды пространства, щедро рассыпанные оспенные шрамики и глаза цвета безумной лазури под рыжими насаждениями бровей. Тишина и ступор в мышцах присутствующих царили минуту, ровно столько, сколько Чучин выскребался из двухмерного пространства портрета. И его конвульсивные телодвижения были похожи на то, как усталый воришка предпенсионного возраста лезет в окно. Только было это совершенно не смешно и очень даже страшно.
- Отец мой... - жалобно заблеял вампир, успевший прокачать в голове произошедшее за последние полтора часа, смекнувший, что ситуэйшн имеет тухлые сегменты, и до триумфа еще, как до Киева раком. Если этот триумф вообще реален.
А созданные по образу палача семь пребывавших в апартаментах големов, словно очнувшись, сдвинулись вокруг родного создателя в каре. Но не с целью защитить. По двое, рабски изогнувшись, вцепились в ноги, двое ухватились с обеих сторон за руки, словно стриптизерши за натертые маслом шесты. Короче, распяли своего же создателя. Лишь последний истуканчик остался на подхвате.
- Какие меры приняты к поимке агента волхв-дивизиона? - просопел верховный, не смущаясь и не скрывая, что чудеса исхода из двухмерного изображения ему обходятся нелегко.
- Отец мой, - взмолился вампир, - еще нет оснований окончательно утверждать, что Эрнст работает на русских! - Выкрикнув, начразведки запоздалым наитием осознал, что если верховный кидает вопросы, значит, основания-то как раз и есть. И столь серьезные, что Сам не поленился лично явиться и лично озвучить вопрос. А тогда открываются такие перспективы, что остается только позавидовать самоубийцам.
- Дурак ты, штурмбан, уже доказано, причем именно в этих стенах. Это мы на вражеской территории вынуждены размещаться кучно, и нас можно накрыть одним ударом, а волхвы на этом фронте рассредоточены дальше некуда, ты каждому персонально будешь яд в квас подливать? Инферн-яд - это идеальное оружие не против "Ярило", а против нас. Но ты не ответил на вопрос!
Без всякого приказа седьмой голем раздавил в кулаке над головой распятого своими же порождениями вампира склянку, оставшуюся после допроса Зигфельда. Капли чвыркнули зонтиком. В соответствии с законами инферн-химии кулак голема рассыпался песком, а рожа вампира пошла пузырями ожогов.
У вампиров тоже есть чувство боли, иное чем у смертных, где-то более щадящее, где-то более жестокое. Параллели здесь очень натянуты, но начразведки испытал болевой шок сродни тому, что получает обычный человек, которому брызнули в фейс серной кислотой. Но не выслужился бы до своего чина палач, если бы в клинические моменты не умел обуздывать боль:
- Он не мог далеко уйти. Свой штатный браслет-перевертыш Эрнст отдал ботанику. Теперь антииеромонах может оборачиваться только летучей мышью! - сквозь стон изловчился доложить стреноженный и скованный по рукам вампир.
- Вопрос гораздо серьезней, - подплеснул жару чувствовавший себя на коне начштаба, - расшифровывается местоположение ставки!
- И отправить в "Ярило" сигнал с нашими координатами он не сможет хоть тайно, хоть явно, мы сканируем и глушим все доступные пространства, - стонал палач-пленник.
- А ему и смысла нет подавать сигнал. - Гребаха не стал тратить время, разжевывая уже обреченному дураку, что единственный шанс предателя - затаиться в надежде на перенос ставки "Старшей Эдды" в резервную точку. Ведь смена дислокации автоматически предполагает снятие колпака заклинаний с ныне зафиксированного радиуса безопасности. Причем эвакуация цитадели с нынешней позиции неизбежна, ведь данная площадка, как ни крути, засвечена.