Императорский дворец, Терра
Воин без имени ожил и начал тонуть.
Его окружала вязкая жидкость, заполняя лёгкие, окутывая руки и ноги, она душила его, даже когда сердца снова начали биться. Он ничего не видел. Он не мог двигаться. Его тело было согнуто, ноги прижаты к груди, а руки к голове. Он ударил. Руки встретило что-то твёрдое.
Вопросы и потребности гремели в голове.
Кто я?
Он должен двигаться.
Где я?
Он должен дышать.
Что происходит?
Кричащие вопросы оставались без ответа. Он не знал. Он ничего не знал.
Ему нужно…
…остановиться.
Спокойствие поглотило его, подавив все инстинкты и мысли. Безмятежность длилась мгновение, а затем он позволил мыслям вернуться по одной.
Он ничего не мог вспомнить: ни как здесь оказался, ни почему здесь оказался, ни как его зовут.
Но он знал, что должен сохранять хладнокровие и спокойствие. Необходимая правда придёт.
Он ждал, сердца бились так медленно, что, казалось, не бились вообще.
Понимание приходило постепенно, появляясь, как обломки затонувшего корабля на поверхности моря.
Он умер. Его окутала тьма, он не дышал, не струилась кровь, не один нервный сигнал не проходил сквозь тело. Так он провёл много времени. Теперь он пробудился. Для пробуждения была причина, как и для забвения, когда он спал. Он чувствовал, что ответы ещё далеко, но становятся ближе. Сейчас важнее другое.
Он в металлической цистерне. Её воздухонепроницаемые стены сделаны из пластали. В самом тонком месте толщина составляет 7,67 сантиметра. Цистерна заполнена сжиженными отходами биопереработки пищевых фабрик орбитального города Сомон Прайм. Цистерна была одной из нескольких сотен, размещённых в хранилище под Императорским дворцом на Терре. Пусть Дворец находился под охраной Кустодианской гвардии и управлением Рогала Дорна, но миллионам за его стенами требовалась еда на время осады. Во время подготовки объёмы запасов на складах Дворца увеличились в десять раз. Так он попал сюда.
Свернувшись в цистерне – плавая в супе из топлёной плоти и биоматерии – он прошёл транспортную цепочку из орбитальных доков Терры и уровни безопасности Дворца. Каждый раз, когда цистерна проходила сквозь биометрические поля они ничего не обнаруживали, кроме мёртвой материи. Ни пульса, ни биоэнергетического поля, ни тени жизни. Во Дворце цистерну перевезли в хранилище. Он лежал в своей временной гробнице, и время шло, время, которое сейчас истекло.
Он медленно сжал пальцы. Их подушечки коснулись механизма, приваренного к внутренней стороне цистерны. Не было свободного места, чтобы повернуть или пошевелить руками, но ему и не требовалось – механизм располагался именно там, куда могли достать пальцы.
Небольшое усилие и глухой тяжёлый удар отозвался эхом в окружающей жидкости.
Он замер. Наступил опасный момент, когда он находился в самом уязвимом положении. Осторожно он начал разжимать ноги вверх. Они коснулись крышки цистерны, и он почувствовал, что она сдвинулась. Снова замер. Восстановил баланс мышц. Он снова нажал и крышка поднялась. Затем он повернулся, упираясь в крышку руками вместо ног.
Информация появлялась из затуманенной памяти. Изображения гололитических планов и пикт-снимков неожиданно ярко и резко всплыли в разуме.
Он отодвинул крышку, и голова вынырнула из жидкости. Глаза внезапно открылись. Перед ним простиралось огромное помещение. Колонны поднимались от пола, поддерживая сводчатый потолок. Пирамиды ящиков стояли между колоннами. Трафаретные числа бежали по полу. Нигде не было ни одного источника света, но глаза улавливали крупицы, которые всё-таки остались, позволяя видеть. Ничего не двигалось. Тянулись долгие секунды.
Наконец, он решил выбраться из цистерны.
По-прежнему ничего не двигалось.
Он позволил рвотной жидкости покинуть лёгкие, а затем впервые вздохнул в новой жизни. Биосуп в цистерне пах ужасно, смешанная органическая и химическая вонь ещё не один час будет преследовать его.
Он осмотрелся, отмечая углы и числа на полу, анализируя температуру в воздухе. Внезапно он понял, что должен двигаться. В трёх километрах находилась служебная дверь. Он знал код замка. За ней он увидит лестницу на следующий уровень, затем надо идти по воздуховоду. Ему придётся преодолеть три решётки, но если системы тревоги не окажутся слишком сложными, то не придётся менять маршрут. Конечно, были и другие маршруты – сорок три – все получены из множества источников и он так ясно представляли их, словно уже пользовался. У него было двадцать три минуты и четыре секунды, чтобы добраться до первой точки.
Он полез назад в цистерну и ощупывал металлические стены, пока не нашёл два объекта, он знал, что они находятся там. Рывок и они оторвались от цистерны. Это были клинки: серебряно-чёрные, обоюдоострые, без рукоятей или гарды, напоминавшие обломки сломанного меча. Он встряхнул их, освобождая от слизи. Он мгновенно понял их баланс. Более сложное оружие могли обнаружить при глубоком сканировании, но клинки, прикреплённые внутри цистерны, оставались невидимы.
Он закрыл крышку, спустился и побежал. Он не издал ни звука и двигался, не потревожив тьму.
В уме проносились секунды.
Когда он добрался до двери, пришёл ответ на первый заданный вопрос, всплыв из памяти.
"Силоний", – подумал он. – "Я – Силоний".
Два
Системное транспортное судно "Первобытный"
Дальние подходы к Терре
Меценат встал, когда группа сопровождения подошла к мостику "Первобытного". Он закончил притворяться спящим, услышав сигнал об осмотре.
Секунды в уме исчезали одна за другой.
Первый помощник Сюр Нел смотрела на него, пока он причёсывался и поправлял табард. Презрение сочилось в её взгляде. Он улыбнулся в ответ. Столь мелкое чувство, как злость почти не влияло на его действия, но он позволил себе секунду удовольствия от мысли, что скоро ему больше не придётся ей улыбаться.
– Приготовиться, – произнёс капитан, когда главные двери начали открываться. Весь экипаж мостика выпрямился на своих постах. Меценат и Сюр Нел смотрели на капитана. Он стоял напротив дверей, подняв подбородок и устремив взгляд прямо перед собой, серебристый табард облегал худое тело, острые кости лица резко выделялись под чёрными глазами.
Безмолвный отсчёт Мецената подходил к концу.
Группа сопровождения вошла на мостик, десять фигур двумя рядами. Пласталевая броня защищала грудь, задние части рук и голени. Куполообразные герметичные шлемы закрывали головы. Бело-синее наплечники украшала геральдика Сатурнианских таранов второй когорты Солярной ауксилии.
Меценат знал их репутацию. Элитные войска для сражений на кораблях и космических станциях. В последние годы именно они выполняли большую часть работы по досмотру судов снабжения, приближавшихся к Терре.
Низкий гул заполнил воздух, когда ауксиларии рассредоточились по мостику. Дуговые кольца их волкитов ярко светились.
Последним вошёл офицер. Судя по шевронам на плече, он был стратегом элитных подразделений Велетарис. Вместо оружия он держал инфопланшет, а визор шлема был поднят, показывая покрытое шрамами, но красивое лицо. Он мельком посмотрел на капитана.
– Вы – капитан Хис Нен Кастул Хон-XXIX, – сказал стратег. – Это корабль "Первобытный", который принадлежит Оберонскому родству и перевозит различные грузы с внешней заливной станции "Эпиф" в соответствии с предписанием и директивой о поставках на Терру. – Стратег поднял взгляд. У него были бледно-золотые глаза. – Вы подтверждаете достоверность данных?
Краем глаза Меценат заметил хмурый взгляд капитана. Соперничество и недоверие между Сатурнийским ордо и Юпитерскими космическими кланами были также стары, как сам мир. Двухвековой альянс под властью Императора уменьшил вражду между старыми врагами, но не искоренил её.
– Я могу подтвердить, что названные вами данные верны, – ответил капитан, сухо кивнув. – По чести и верности я приветствую вас на борту.
Стратег посмотрел на инфопланшет. Одновременно бросив взгляд на Мецената.
Мысленный отсчёт секунд завершился.
Никто не заметил, как они обменялись жестами.
– Хорошо, – сказал стратег. Он достал пистолет и выстрелил так быстро, что Меценат не успел моргнуть. Волкитный луч ударил капитана в грудь и превратил несчастного в пепел. Сюр Нел успела вскрикнуть, прежде чем ударил новый луч. Секунду спустя огонь открыли остальные солдаты.
Всё заняло меньше минуты. Первыми погибли связисты, не успев издать ни звука. Потом остальные.
Стратег повернулся к Меценату, когда стих звук последнего выстрела. В воздухе чувствовался запах статики и пламени.
– Мы идём по графику? – спросил стратег.
– Да, – ответил Меценат, направляясь к главному посту управления двигателями.
– Груз должным образом заменён?
– Да. Именно так, как требовалось.
– А курс корабля?
Меценат нахмурился, поворачивая циферблаты и регулируя работу двигателя. Теперь, встав здесь, он чувствовал себя странно. Он думал, что ощутит нечто большее, например, ликование. Но он ничего не чувствовал, только пустоту, словно наконец расстался с чем-то, отбросил прошлую жизнь и начал всё заново. Он повернул ещё один циферблат и наблюдал, как медные стрелки защёлкали вокруг красного сегмента в круге цвета слоновой кости рулевого управления. Он ощутил гул под ногами, когда включились двигатели "Первобытного" и корабль снова начал ускоряться сквозь космос.
– Он двигается прежним курсом. Они заметят, в конечном счёте, что что-то не так, но к тому времени…
– Это уже не будет иметь значения, – закончил стратег и кивнул. – Хорошо, – продолжил он, поднял пистолет и выстрелил. Лейтенант Меценат V Хон-II успел открыть рот, прежде чем его последние слова превратились в пыль.
Отравленные пустоши Гоби
Терра
Радиоактивные волки прыгнули в яркий свет. Их влажные острые зубы блестели в свете мелта-горелок. Мизмандра смотрела, как рад-волк размером с лошадь приземлился в пяти шагах от неё. По обеим сторонам чешуйчатой морды протянулись ряды красных глаз. Остальная стая двигалась за вожаком, голод и инстинкт гнали их к свету и запаху плоти. Мизмандра наклонила голову, не отводя взгляда, и скрестила руки на груди. Один из волков зарычал, напряг мышцы под переливающимся мехом и прыгнул.
За спиной Мизмандры взвыла роторная пушка. Рад-волк превратился в брызги жидкости и мяса. Очередь трассирующего огня несколько секунд двигалась сквозь стаю. От зверей осталась только кровь на камнях.
– Вы собираетесь помогать в следующий раз? – спросил Нис, встав рядом. Экзоскелет босса маров шипел при движении. Ствол роторной пушки вращался, замедляясь. Лента с патронами из ящиков на спине звенела об ноги. – Вы же знаете, как этим пользоваться, так? – сказал он, кивнув на оружие в кобуре.
– Если мне надо самой этим заниматься, тогда зачем я заплатила вам? – ответила она и отвернулась.
Яркий свет мелта-горелок мерцал там, где мародёры копали твёрдый грунт. На противоположной стороне раскопок стоял вездеход. Она видела фигуру на его крыше, которая всматривалась в ночь. Как и Нис часовой был в грубом экзоскелете и хорошо вооружён. Рад-волки приходили с тех пор, как они покинули вездеход. Когда мары начали разрывать твёрдый поверхностный слой, их стало ещё больше.
– Это из-за запаха, – сказал Нис, когда перебили первые две стаи. – Они чувствуют запах пыли и жар горелок. Становятся голодными. Идут сюда в поисках еды.
Она искоса посмотрела на раскопки. Котлован представлял собой рваную рану в поверхности плато, двадцать метров в самом широком месте и пять глубиной. Каменная пыль и кристаллический порошок мерцали в воздухе в лучах мелт. В мареве виднелись фигуры мародёров. Ей пришлось признать, что они знали своё дело. Они работали без перерыва и пусть они копали, сверлили и раскалывали землю, словно изголодавшиеся звери пищу, они оставались осторожными.
Она подняла взгляд, когда подошёл Инкарн. Его лицо скрывал визор дыхательной маски, руки и ноги были затянуты чёрно-красным облегающим костюмом, и он скорее напоминал насекомое, чем человека. Он кивнул на маров в яме.
+ Да, они аккуратнее и осторожнее, чем кажутся на первый взгляд, так? + раздался в голове его вкрадчивый голос.
Она напряглась и почувствовала, как кожу покалывает о внутреннюю поверхность костюма.
"Пошёл вон из моей головы!" – подумала она, направляя столько ненависти, сколько могла.
Инкарн рассмеялся, откинув голову и задрожав. Было что-то скользкое и неприятное в его движении.
+ Извиняюсь, + сказал он, всё ещё оставаясь в чужом разуме, и она почувствовала, как по голове распространяется липкое тепло. + Да ладно, такие как ты всегда скучные. Столько защит и ментальных предохранителей. Если я и в самом деле захочу увидеть что-нибудь интересное, то придётся причинить тебе некоторый вред. +
"Убирайся", – жёстко подумала она. – "Или хочешь проверить смогу ли пристрелить тебя, прежде чем ты помешаешь вытащить оружие"?
Он отпрянул, словно ужаленный.
+ Ты не посмеешь. Операция… +
"Ты должен знать, что всегда есть другие пути, Инкарн. Перестраховка – наше второе я".
Он поднял руку, и она услышала, как он вздохнул, собираясь что-то сказать.
Из котлована донёсся крик. Она повернулась и увидела, что свет мелта-горелок померк. Мародёры окружили что-то всё ещё скрытое завесами пыли и пара. Она пошла и спрыгнула в яму. Рядом, словно из ниоткуда появился Ашул. Инкарн следовал в шаге позади. Мары расступились, пока они пересекали дно котлована, и недоумённо переглядывались.
– Свет, – велела Мизмандра, и яркий луч закачался над головой, когда она наклонилась к металлической пластине, которую они нашли. Она провела руками по матовой поверхности, ощупывая каждую деталь. Спустя несколько секунд она нашла край, затем угол. Она посмотрела на Инкарна, игнорируя глазевших маров-рабочих.
– Они? – спросила она по закрытому вокс-каналу.
– Сложно сказать, – ответил Инкарн, наклонившись и положив руку на плоский металл.
– Сложно сказать? – прорычал Ашул.
– Если это они, то они едва живы. – Инкарн пожал плечами, выпрямился и стряхнул пыль с перчаток. – Ни мыслей. Ни снов. Ни искорок сознания, которые я почувствовал бы.
Мизмандра посмотрела на металл в земле.
– Вытаскивайте, – сказала она, её голос громко разнёсся в ночном воздухе. – Рядом должно быть ещё девять. Будьте очень осторожны. Если хоть один окажется повреждённым, то вам не заплатят. Если хоть один сломается, то я договорилась с вашим боссом, что половина из вас умрёт.
Они сделали, как она просила.
Волки приходили ещё четыре раза, пока мародёры копали, и роторная пушка стреляла в темноту. Она не обращала внимания на резню. Нис знал своё дело и кроме того она поняла, что не может отвести взгляда от появлявшихся из-под земли металлических контейнеров. Они нашли остальные девять один за другим, и копали, пока не вытащили все.
Наконец, десять контейнеров из тусклого металла стояли на твёрдом грунте, обитые болтами и укреплённые крестообразными рёбрами жёсткости. Пять оказались кубами со стороной в метр. Другие пять большими железными саркофагами.
Она кивнула Ашулу.
– Начинайте, – сказала она. – Мы опережаем график.
Они начали работать над первым контейнером, открывая отверстия по сторонам саркофага. Инкарн что-то бормотал под нос, пока вставлял трубки и кабели, подсоединённые к помпам и пузырькам, которые они привезли в вездеходе. Мизмандра и Ашул оставили его и начали рассекать сварные швы на металлических кубах компактными лазерными резаками.
Несколько маров остановились, чтобы посмотреть.
– Надеюсь, это сработает, – прошептал Ашул, взглянув на них. – Или нам придётся импровизировать.
Инкар подсоединил трубочки с жидкостями и электропровода к последнему контейнеру.
– Это – они, – сказал он. – Первый почти в сознании. Я чувствую его мысли.
Мизмандра посмотрела на горизонт. Бледный свет показался по краям неба.
– Сколько? – спросила она.
– Пять минут, – ответил Инкарн, – возможно тридцать, возможно пятьдесят. Такое чудо, как это, оно не… программируемое и не может пройти без осложнений. Тела и разумы должны восстановить сознание, расположение духа прийти в норму, а нервы соединиться с мышцами. Забвение сменится пробуждением.
– Надеюсь, что это произойдёт быстрее и не столь поэтично, – сказала Мизмандра, наблюдая за фигурой, которая присоединилась к остальным мародёрам.
– Что это за хреновина из-под земли, а? – спросил Нис, подходя к Мизмандре. Его экзоскелет лязгал при каждом шаге, лента роторной пушки звенела о металл.
– Хреновина, за поиск которой вам заплатили, – ответила она. – Разве вы не должны наблюдать за волками?
– Они не приходят, когда свет вернулся на небо, – заявил Нис. Он направился к металлическим кубам и саркофагам.
– Не могу понять, что это, – тихо сказал он. – Эти штуки большие. Тяжёлые. Вездеход не сможет перевезти и нас и их. – Он остановился возле одного из контейнеров. – Поэтому, я считаю, что в них просто что-то хранится. Что-то очень ценное раз его так берегут. – Он протянул руку, положил на металл и слегка постучал медными пальцами. – Открывайте.
– Соглашение… – начала Мизмандра. Инкарн замер возле одного из контейнеров. Ашул куда-то исчез.
– Открывайте! – Роторная пушка завращалась. Заработали отбойные молотки и вспыхнули мелта-горелки, когда мародёры встали кольцом вокруг них.
Мизмандра медленно кивнула. Сохраняя внешнее спокойствие, она начала напрягать и расслаблять мышцы в определённой последовательности. Она посмотрела на Инкарна и щёлкнула рукой по контейнеру, рядом с которым он стоял. Никто не заметил специальные сигналы пальцами.
– Хорошо, – сказала она и направилась к другому контейнеру. Она взяла гаечный ключ и начала выкручивать наверху болты. На это ушло некоторое время. Нис внимательно наблюдал за ней, линзы его глаз меняли фокусировку, пока он следил за её движениями. Он даже высунул язык между зубами.
Последний болт выкрутился, Мизмандра положила инструмент и потянула крышку. Она не сдвинулась. Мизмандра попробовала снова.
Лицо Ниса дёрнулось от нетерпения.
– Грол, – сказал он и кивнул в сторону контейнера. Грол шагнул вперёд, над его плечами поднялись механические руки, шипя поршнями. Мизмандра шагнула назад, когда Грол положил манипуляторы на верхнюю часть контейнера и открыл крышку. Нис шагнул вперёд и уставился на то, что они выкопали из земли Терры.
Внутри лежала фигура. Свет от мелта-горелок и стробирующих фонарей падал на повреждённые мышцы и широкое лицо. Из разъёмов в коже тянулись трубки.
– Что… – успел произнести Нис, прежде чем стреловидная пуля ударила ему в челюсть и разорвала половину лица. Не успело тело главаря мародёров коснуться земли, как в руках Мизмандры уже был игольчатый и крупнокалиберный пистолеты.