* * *
Леха растерялся. Беседы с Казимиром Карловичем не входили в его планы. Да и последние события выбили его из привычной колеи. Он даже успел позабыть о добром барине с внешностью льва Бонифация. Леха вовсе не питал к нему особых симпатий. Нувориш с замашками эстета, вызывал у него смешанные чувства и теплыми назвать их черный копатель никак не мог. Даже заработок, обещанный Казимиром Карловичем за некие услуги довольно странного толка, Леху уже не интересовал. Само воспоминание о визите на улицу Гоголя будило если не страх, то некоторое опасение уж точно.
Леха колебался. Телефон продолжал звонить. Пучеглаз мялся в нерешительности. Он собрался уходить, но хозяин молчал.
- Да, - Леха все же решился и взял трубку.
- Приветствую вас, любезнейший Алексей. Как поживаете? - послышался жизнерадостный голос Казимира Карловича.
- Спасибо. Нормально, - выдавил из себя копатель.
- А вы мне не рады? Или сказывается вчерашняя усталость?
- День выдался не из легких. Намаялся. До сих пор кости ломит, - нехотя отвечал Леха.
- Ай-яй-яй. В ваши-то годы! - не унимался Казимир Карлович. - А я звоню вам по дельцу. Да-с. Есть для вас работенка.
- Даже и не знаю… , - Леха попытался уклониться от предложения.
- Что так, мой юный друг? Бросьте хандрить. А то ведь я и обидеться могу. Жду вас ровно в пять пополудни. Отговорки не принимаются. До встречи, просто Леха.
Казимир Карлович положил трубку, а Леха, как загипнотизированный, стоял и слушал короткие гудки.
- Эй! - окрикнул Пучеглаз. - Ты чего?
- Да так, ничего, - рассеяно ответил Алексей. - Барыга тут один в гости зовет. Кстати, ты не знаешь некоего Казимира Карловича. Крутой чел. Собирает все подряд, от картин до холодняка.
- Нет, не знаю, - после некоторого раздумья сказал Пучеглаз. - Но могу навести справки.
- Наведи, будь другом.
- Ладно, извини. Надо когти рвать. Дела зовут.
- Да, да. Пойдем. Так через неделю, говоришь?
- Через неделю.
Проводив Пучеглаза, Леха устало завалился в кресло и попытался осмыслить события сегодняшнего утра. "С Пучеглазом договорился. Это плюс. Потерял пару сотен. Да и рассрочка в неделю. Это минус. Впрочем, все не так уж плохо, - рассуждал следопыт. - Казимир Карлович! Да, тут проблемка. И чего он пристал как банный лист? Вчера звонил, сегодня. В гости зовет, паразит. И ведь что-то ему от меня нужно. Но что? А нужно ли это мне? Конечно, лишние бабки не помешают, но, кажется, Казимир Карлович не из тех людей, с которыми следует иметь дело. Вот влип, блин! А если не пойти? Я что, должен ему? Не пойду и все тут! Сошлюсь на занятость, болезнь или вот скажу, трубу в сортире прорвало. Глядишь, забудет обо мне и отстанет. Деньги у меня есть, как-нибудь проживу. Так, Лариске надо позвонить. И баксы поменять".
Леха глянул на часы. Половина первого. Не за горами и обеденный перерыв. Он решил не откладывать дело в долгий ящик. Надел любимый камуфляж. Помусолил стодолларовые купюры, новенькие, хрустящие. Жалко с такими расставаться. Подумав немного, две бумажки положил в карман, а три решил оставить на черный день. Спрятал их за плинтусом под книжным шкафом. Так, на всякий случай, от греха подальше. Окинул взглядом холостяцкий бардак. Что-то кольнуло в груди, комом подступило к горлу. Тоска? Страх или дурное предчувствие?
И так не вовремя разболелась голова. Леха решил, что короткая прогулка пойдет только на пользу. Выйдя из квартиры, вызвал лифт. Тот куда-то запропастился. Копатель чертыхнулся и вприпрыжку побежал вниз. "Надо на обратном пути в супермаркет заскочить, - подумал он. - Не мешало бы отметить удачную сделку".
На улице стояла августовская жара. Солнце палило нещадно. Бездомные собаки, высунув языки, попрятались по кустам. Местные старушки и мамаши с колясками спасались от зноя в тени деревьев. Городская суета, людская болтовня и шум машин подействовали на Леху отрезвляюще. Походы в Лес, Пучеглаз, Казимир Карлович остались в прошлом, в каком-то странном, иллюзорном мире, придуманном им самим. Все, чем он жил и дышал, походило на компьютерную игру, существовавшую среди железа и микросхем. Но комп выключен, монитор погас, остались только смутные воспоминания, жара, бабки-сплетницы да мамаши с колясками. А еще отделение банка, куда так торопился Леха. Вот и заветная стеклянная дверь. В глаза бросилась табличка "Объект находится под охраной". У кассы очередь. Леха стал за толстым лысоватым мужиком. Тот постоянно охал и вытирал носовым платком лысину и рыхлое потное лицо. От мужика несло беляшами, чесноком и перегаром. Леху едва не стошнило. Он отвернулся в сторону, пытался переключить внимание на что-то иное, но от мерзкого запаха не было спасения. Наконец-то мужик получил деньги, трижды их пересчитал короткими толстыми пальцами с грязными ногтями, спрятал в пропотевший карман рубахи и вышел вон. Леха вздохнул с облегчением. Сунул две зеленые бумажки в окошко кассы. "А вдруг они фальшивые?" - мелькнула мысль. Но нет, к счастью все обошлось. Кассир взяла доллары, проверила их ультрафиолетом. Застучал матричный принтер.
- Распишитесь, - механическим голосом протараторила девица и протянула Лехе квитанцию.
Леха что-то машинально чиркнул и вернул бумажку. В окошке показалась аккуратная стопка стогривенных купюр. Не считая, Леха сунул их в карман и поспешил прочь. Теперь можно и Лариску обрадовать.
* * *
Аннитис не глушила мотор. Тот тихо урчал, ожидая приказаний хозяйки. Девушка не спускала глаз со стеклянных дверей банка. Вот толстый потный мужик вышел на улицу и направился к пивному ларьку хлебнуть живительной влаги. Через несколько минут показался высокий худой парень в камуфляже. Оглядевшись по сторонам, он двинулся через дорогу в сторону сквера.
- Иди ко мне мой сладкий перчик! Мамочка тебя поцелует, - зло сквозь зубы процедила Аннитис. Она врубила на полную громкость "Just to Get Into It" группы "Nazareth" и утопила педаль газа. Из-под колес повалил дым. Черный джип сорвался с места. Сзади, в правом ряду, послышался визг тормозов.
- Пошел вон, козел! - выругалась Аннитис и даже не глянула в зеркало.
Она лавировала среди машин, стараясь не упустить парня из виду. Похоже, тот ничего не подозревал. Аннитис улыбнулась и прибавила скорости. Обогнав зазевавшийся "Жигуленок", черный "Паджеро" выскочил на встречную полосу. Мгновение и … парень в камуфляже широко раскрыл глаза от удивления и испуга. Подруга Хтето, уверенная в успехе, торжествовала. Один только миг отделял ее от цели. Но в последнюю секунду жертве удалось совершить невероятное. Все произошло как в голливудском боевике. Следопыт перепрыгнул джип и упал на капот "Жигулей". Вновь завизжали тормоза. Леха покатился на асфальт. Ноги превратились в тугие пружины. Он резко подхватился и, ничего не понимая, инстинктивно бросился в сквер под защиту деревьев.
Аннитис, рыча от досады, ударила по тормозам и вывернула руль вправо. Машину занесло на повороте. Где-то рядом послышался удар, и звук бьющегося стекла. Джип одолел бордюр, вылетел на тротуар и выехал на аллею. Одинокие прохожие с воплями кинулись врассыпную, спасаясь от сумасшедшего "Паджеро".
Леха бежал что есть сил, изредка оглядываясь назад. Он петлял среди деревьев, но джип не отставал. Не помня себя от страха, оставил позади чугунную решетку, махнул через дорогу, вновь едва не оказался под колесами и метнулся в ближайшую подворотню.
- Твою мать! - выкрикнула Аннитис и остановила машину. Мгновенье она раздумывала, продолжать ли погоню, но за лучшее предпочла ретироваться, не дожидаясь гаишников. Черный джип рванул с места, проехал сквер насквозь, свернул на соседнюю улицу, проскочил перекресток на желтый свет и растворился в городской сумятице.
Глава 10. Побег
Леха оказался в темном туннеле. Мимо проносились кирпичные стены с осыпающейся штукатуркой. Под ногами хлюпала вода. Где-то рядом показался свет. Леха вбежал во двор, оглянулся по сторонам. Он попал на дно каменного колодца. Из окон доносились людские голоса и музыка. Несло помоями и жареной картошкой. На веревках сиротливо весели простыни и женские трусы.
На мгновенье Леха остановился перевести дух. В глаза бросились обшарпанные двери подъезда. Не раздумывая, черный копатель кинулся вперед, пролетел мимо мусорных баков, где устроили пир бродячие собаки, дернул за бронзовую ручку и едва не сбил с ног старушку. Та на свою беду собралась идти в ближайшую булочную.
- Господи Иисусе! - крикнула с перепугу бабулька и попыталась огреть Леху клюкой. Не успев извиниться, он побежал дальше по ступеням и в три прыжка одолел лестничную площадку. На счастье подъезд оказался проходным и Леха без труда выскочил на улицу.
Кругом народ валил по своим делам, сигналили автомобили, трезвонили трамваи. Леха повертел головой. Куда теперь? Понесся через дорогу, на противоположную сторону, расталкивая прохожих. Те испуганно шарахались. Какой-то юнец в мешковатых штанах и аудиоплеером на поясе, факнул ему в след. Леха мысленно послал его куда подальше. Маневрируя среди застрявших в пробке машин, едва не угодив под трамвай, дернул вниз по переулку мимо синагоги. Добежал до конца забора, свернул направо, потом налево, опять кинулся вперед и оказался на набережной. Еще немного, и мост остался позади.
На ближайшей трамвайной остановке дал себе передохнуть. Спрятался за углом старинного особняка. Не успев отдышаться, вскочил в первый попавшийся трамвай и проехал несколько остановок. Расталкивая пассажиров, выскочил на дорогу и полетел к станции метро. У самого входа оглянулся. Нет, джипа не видать. Никто его не преследовал. Все вокруг выглядело вполне буднично и мирно.
Леха купил жетон и спустился в прохладное подземелье. Вскоре подошла электричка. Он поспешил войти в вагон и раствориться в толпе. Только теперь он почувствовал себя в безопасности, Даже милиционер, строго поглядевший на него у входа, остался в прошлом. Тут ему никто не угрожал. Никакой джип не попрет в метро.
Вдруг Леху осенило. Он сообразил, что стал жертвой именно погони. "Если бы я оказался на пути мажора, которому капиталистый папаша купил машину и права, то едва ли тот стал гоняться за мной по всему парку, - рассуждал Леха. - Придурок за рулем и сам порядочно рисковал. Не ровен час передавил бы кучу народу или получил удар в бочину. Стало быть, гнались за мной. Зачем? Хотели ограбить? Ведь все произошло у отделения банка. Но могли тогда напасть и на лысого мужика. У того денег было не меньше. Нет, ограбление отпадает. Выходит, как ни крути, а гнались именно за мной. И что за урод все это устроил? Стоп, почему урод?" - Леха отчетливо вспомнил лицо водителя. Молодая деваха, брюнетка, вся в черном и в солнцезащитных очках. Тут Леха удивился сам себе. Как можно запомнить в такой суете столь незначительные мелочи? Но ему показалось, что он помнил даже цвет ее помады. Тоже черный. Лицо бабенки также показалось знакомым.
- Бля! - во все горло выкрикнул Леха, заставив повернуться в свою сторону добрую половину вагона. Следопыта несколько смутило повышенное внимание к его скромной персоне. Он слегка покраснел от смущения и состроил глупую рожу, дескать, вот такой я убогий. Но еще больше Леха испугался собственных воспоминаний. Девица в черных ботфортах а-ля Бонапарт с палашом и фаллоимитатором! Та, которую он видел на квартире Казимира Карловича! Вот кто находился за рулем "Паджеро"!
"Теперь понятно откуда ноги растут, - не без удовольствия отметил Леха. - Выходит, все Казимир Карлович подстроил. Его работа. Ай да сволочь! Но зачем, зачем экзальтированному коллекционеру и богачу нужна моя смерть? По телефону, понимаешь ли, рассыпается в любезностях, приглашает на чай с плюшками, а сам устраивает заговоры. И на кого? Что ему сделал? Где дорогу перешел? Не слишком ли много чести сбивать меня джипом в центре города на глазах десятков свидетелей? Да, ну и дела! Закрутилось, однако".
Рассуждая так, Леха отвлекся и едва не проехал нужную станцию. Выпрыгнув из вагона, поспешил покинуть подземелье. Ему хотелось поскорее оказаться в холостяцкой квартире, запереться и, никого не видя, отсидеться пару деньков.
По пути Леха заскочил в магазин, купил хлеб, колбасу, бутылку минеральной воды, пару банок рыбных консервов и всякую съестную мелочь.
Вот и его родная девятиэтажка. Подходя к дому по противоположной стороне улицы, он вдруг заметил у своего подъезда подозрительную суету. Стояла какая-то машина. Вокруг нее кучковались подозрительные личности.
Пройдя метров пятьдесят, Леха остановился.
- Стоять! - сам себе скомандовал черный следопыт. - Е-мое! Мусора! Во дела! Не по мою ли душу?
Леха не желал попусту рисковать. Полез в ближайшие кусты, что росли вдоль дороги, и решил по-тихому, без лишнего шума и пыли подобраться поближе. До машины оставалось метров сто, но он отчетливо разглядел ментовсой "уазик", участкового в форме и двух мордоворотов в штатском. Одного из них он видел в клубе коллекционеров. Оперы о чем-то расспрашивали местных старушек, оккупировавших лавочку у подъезда. Вскоре из дверей показалось еще двое спортивного вида коротко стриженых мужика. Обмолвившись парой фраз с остальными, они сели в "уазик" и укатили.
Зазвонил телефон. Леха даже вздрогнул от неожиданности. Звонила Лариска.
- Да.
- Леша! Что ты натворил? - билась в истерике жена.
- А чего? Ничего. Деньжат подзаработал. Вот, хотел обрадовать, - как ни в чем не бывало, ответил Леха.
- Каких деньжат? Спасибо, обрадовал. Звонили из милиции. О тебе расспрашивали. Сказали, что в квартире нашли патроны. Теперь все тебя разыскивают.
Наконец-то до Лехи дошло, о чем бессвязно лепетала жена. Сразу стало ясно, зачем приезжали менты. "Ничего предосудительного они найти не могли, - скрипел мозгами копатель. - Пару килограмм стреляных гильз не в счет. Выходит, подбросили патроны, а теперь дело шьют. А может и не подбросили. Так, на понт берут, бабла срубить хотят. В любом случае хлопот не оберешься. Интересно, какая сука настучала?"
- Что ты им наговорила? - уже серьезно спросил Леха.
- Да ничего не сказала, - Лериска не могла сдержать слез. - Сказала, мол, давно тебя не видела и не знаю где ты.
- Это хорошо.
- Леша! Что теперь будет? А как же дети? Тебя посадят?
- Тьфу, дура! Типун тебе на язык! - в сердцах выкрикнул Леха.
- Но что делать?
- Слушай сюда. Домой возвращаться мне нельзя. Соседи как пить заложат. К вам тоже не поеду. Вычислят в момент и возьмут тепленьким. Нужно залечь на дно. На недельку, другую. А там посмотрим. Ты езжай в город. Под книжным шкафом за плинтусом найдешь деньги. На первое время хватит.
- А как же ты? - всхлипывала жена.
- Ничего, прорвемся. Все, пока. Я сам тебе позвоню.
Леха нажал кнопку сброса и решил поскорее уносить ноги куда подальше, пока не попал на глаза соседским бабкам. Те не станут панькаться и по старой привычке быстро сообщат куда следует.
Пройдя несколько кварталов, Леха более не опасался встретить знакомых. Он остановился у детской площадки, сел на лавочку и решил поразмыслить о том, как поступить. Сегодня он едва не попал под машину по милости Казимира Карловича. На квартиру нагрянули мусора по чьей-то наводке. Наверняка на этом они не остановятся и не успокоятся, пока его не повяжут. А дальше? Дальше либо статья, либо съем денег.
Не долго думая, Леха набрал номер Пучеглаза.
- Здорово.
- А, это ты, - разочарованно ответил барыга.
- Слушай, тут такое дело…
- Так вроде договорились. Капусту отдам через неделю.
- Погоди, - перебил его Леха. - Я о другом. Хочешь, скину сотню?
- Ну, - нехотя сказал Пучеглаз.
- Знаю, у тебя дача за городом есть. Мне бы отсидеться неделю, другую.
- А чего так?
- Да стуканула на меня какая-то гнида. Менты на хату нагрянули. Подкинули пару карандашей. Понимаешь?
- Понимаю, - посочувствовал Пучеглаз. - Но, старик, извини. Ничего не выйдет. Я несколько дней назад на дачу тещу отвез. А сегодня как назло масло потекло. Да и с ментами в кошки-мышки играть не охота. Не обижайся. Лады? А хочешь, дам телефон знакомого адвоката?
- Спасибо и на том. Ладно, кинь эсэмэску. Авось сгодится.
- Договорились. Да, вот еще что. Поинтересовался твоим Казимиром Карловичем. Никто из моих о нем не слыхал.
- Ясно. Ну, все. Давай, пока.
Отказ Пучеглаза разрушил все Лехины планы. В глубине души он надеялся на помощь барыги. С некоторым разочарованием он вдруг осознал, что к тридцати годам так и не нажил настоящих друзей. Да, были знакомые, приятели, коллеги по увлечению, собутыльники, но не друзья, на которых можно положиться в трудную минуту. И вот, трудная минута пришла, а обратиться за помощью не к кому. "А что взять с Пучеглаза? - оправдывал он перекупщика. - У него хлопот хоть отбавляй. Зачем ему чужие заботы? И что теперь делать? Можно податься на моря, найти какую-нибудь шабашку. А то и прикинуться богомольцем и пойти по святым местам. В любом монастыре под видом странника можно перекантоваться месяц-другой. Там и документы никто не спросит. И менты в обитель едва ли сунутся".
Но подобные варианты мало устраивали Леху. Он слишком привык к городу и не мог найти в себе силы резко изменить привычный образ жизни. Не был он готов к столь радикальным переменам в собственной судьбе. Но если бы и решился, то это не стало бы гарантией решения его терок с законом.
Он вновь попытался мысленно вернуться в прошлое и проанализировать события последнего времени. Кто мог его заложить? Леха слыл человеком нелюдимым, одиноким волком. Языком много не трепал. Все его знакомые знали, ни ствольем, ни вопами он не промышлял. С конкурентами почти не пересекался, явных врагов не имел. По всему выходило, что никому серьезно помешать не мог. Из возможных недоброжелателей, тайных и явных, по всем статьям на первое место опять выходил Казимир Карлович.
На беду свою Леха четко осознал, что никакого беглеца из него не выйдет. Скоро сядет батарея в телефоне, который, кстати, уже наверняка стоит на прослушке. Там и деньги кончатся. И придется ему бомжевать, искать поживу на свалках. Менты всюду. Да и Казимир Карлович едва ли откажется от начатого. Не похож он на того, кто не доводит собственные замыслы до конца. И что тогда?
Думая о том, Леха поплелся в сторону вокзала. Там он надеялся легко затеряться в толпе. Ближе к вечеру он сядет на какую-нибудь электричку, растворится среди жителей пригорода. А потом? Потом будет видно. Он не хотел думать об этом "потом", но четко понимал, что никуда ему от этого "потом" не деться. Рано или поздно оно возьмет его за грудки и предъявит счет, оплатить который едва ли будет по силам.
Он чувствовал себя загнанным зверем. Неведомый охотник ловко расставил силки. Недолго осталось дичи наслаждаться свободой. Всюду теперь Лехе мерещились переодетые опера и подручные Казимира Карловича. Даже в мамашах, выгуливающих своих малолетних чад, он видел агентов наружки и внештатных стукачей.
Ему стало обидно до слез. Он до конца осознал хрупкость иллюзорного мира, в котором жил последние годы. Оказалось, что он Никто и звать его Никак. Стоило сделать один шаг в сторону от привычного течения жизни, как он почувствовал на себе мощь и неумолимость государственной машины, не оставлявшей ему ни единого шанса. Пугало и то, что все это лишь цветочки. Дальше будет веселей. Светит ему зона. Мотать Лехе срок по милости безымянного доброхота.