– Обещаю, если не сговоримся, тебя вернут обратно, в целости и сохранности.
– Тебе верю, – она кивнула. – Куда садиться?
– Назад.
Под взглядами проституток, которые за нами наблюдали, девушка села в машину. Тем временем на дороге появился просвет, и мы двинулись дальше.
На месте, возле бара "Золотой ихтон", в котором собирались лихие люди, оказались через четверть часа. А дальше все по накатанной колее. Ломов вызвал на разговор нескольких авторитетных наемников, предложил работу и обозначил условия. Кого-то они устроили, а кого-то нет. Но спустя час у нас уже был отряд из пятидесяти трех бойцов, которые без промедления отправились на местный космодром.
Глава 30
Ровно через месяц после того, как "Теневик" покинул Тарабар, я проснулся в комфортабельной комнате секретной подземной базы, которая раньше принадлежала Диане Виртэ. "Мастер" доложил, что ночь прошла без происшествий, и после завтрака я отправился в рубку гиперсвязи…
Все получилось именно так, как мы планировали. "Теневик" без проблем добрался до заброшенного людьми мира, который назывался Фелиция. Наша пленница связалась с комендантом базы, спросила его о здоровье дочери и предупредила о своем появлении. После чего фрегат и транспорт контрабандистов приземлились на небольшом космодроме, наружу хлынули штурмовые группы, и подземный объект был захвачен. Что характерно, практически без боя. Охранники расслабились, и комендант, отставник в звании полковника, подчиняясь Диане, приказал не оказывать сопротивления и сдать оружие. Поэтому желающих пострелять оказалось немного. Только на двух постах бойцы централов почуяли неладное, не захотели разоружаться и решили драться до последнего патрона, но с ними разобрались быстро. На одном пустили в подземелье газы, а на другом оборону проломили механические стрелки. Наши потери при этом незначительны – потеряли две машины, а также пять наемников, которые по собственной глупости попали под очередь тяжелого пулемета.
Произошло это десять дней назад, и я стал хозяином объекта, о котором никто не знал. По крайней мере, я на это надеялся, и у меня имелись основания так считать. Вот такие дела, и база, надо отметить, мне досталась хорошая и автономная. Космодром. Подземный комплекс, рассчитанный на проживание тысячи человек. Склады и очистные сооружения. Мощная станция гиперсвязи. Комнаты отдыха, казармы и спортзалы. Ремонтные мастерские и лаборатории. При желании можно просидеть здесь несколько лет – все имеется, хотя я задерживаться на базе не собирался и уже подумывал о том, чтобы отправиться на Тарим, который с недавних пор стал новым столичным миром Орландо Таги. Впрочем, об этом я пока только размышлял, а конкретного плана не было.
Что же касается Дианы Виртэ, то я свое слово сдержал. Она и ее дочь Мэри находились в отдельном отсеке, и никто не собирался причинять им зла. Наконец-то мать может больше времени проводить с единственным ребенком. Разве это не счастье? Для обычной женщины, конечно. Однако госпожа адмирал – человек действия и привыкла командовать людьми. Поэтому она искала способ вырваться из клетки и строила хитроумные планы. Да только сбежать невозможно. Внешний периметр охранялся наемниками, а внутренний и корабли – под присмотром бойцов Ломова. Ну и, само собой, есть "Мастер", который наблюдает за всеми, а рядом с Дианой крутится Анхелика. Девка беспутная, но не глупая, она быстро нашла общий язык с пленницей. Госпожа адмирал считала, что Анхелика моя сексуальная рабыня, через которую можно получать какие-то сведения о положении дел на базе и наших планах. А на деле девушка говорила Диане то, что мне нужно. В частности, сливала кое-какую информацию и давала посыл, что со мной лучше дружить, так как я могу нуждаться в ее услугах и знаниях. Следовательно, есть возможность покинуть заброшенный мир, но для этого необходимо доказать свою полезность и что-то предложить. Поэтому, скорее всего, вскоре она попросит о встрече, и мы будем разговаривать. А потом по итогам разговора заключим новое соглашение. Тем более что госпожа адмирал уже поняла, что никакие мы не мятежники, а новороссы. Сколько это ни скрывай, но, если общаешься с человеком, рано или поздно правда все равно проявится.
Это по общей части, а есть еще научная.
Диана не солгала. На базе действительно проживали ученые, которых возглавляли весьма именитые профессора. Группа занималась исследованиями, которые Виртэ считала особо важными и перспективными. Так что специалисты самые лучшие, как и оборудование. Люди спокойные и интеллигентные. Я поставил перед ними задачу, пообещал щедрую плату и свободу, а потом предоставил трофеи. Дальше – работа, и они к ней приступили. Жили ученые в лабораториях и трудились по семнадцать часов в сутки. Подгонять или ставить в лабораториях надсмотрщиков не нужно, и мне это нравилось…
За размышлениями, совершенно незаметно, я добрался до рубки гиперсвязи. Здесь застал Маркина, Валеева и Трофимова. Они пили кофе и время от времени посматривали на экраны мониторов. Сегодня важный день. Ждем личного послания от Серого Льва. Не просто гиперграммы, а видеопослания, которое в этот самый момент мчится через сотни и тысячи парсеков к нам. Что он скажет, можно только догадываться. Однако основной посыл уже известен – не нужно быть пророком. Дед посоветовался со своими "старыми гвардейцами", которые, в свою очередь, проконсультировались с лучшими умами Новоросской империи, и хочет получить результаты наших исследований. Телепортация. Она нужна всем, и Серый Лев не исключение. Оружие и новые способы перемещения грозных линкоров в космосе. Орландо Таги ради этого не пожалел миллионов людей и развитых планет. А наш с Маркиным дедуля человек суровый, и если на чаше весов будущее его империи, он миротворца-гуманиста изображать не станет и ради победы готов на многое. Слишком велики ставки.
– Кофе будешь? – спросил меня Роберт, когда я присел в кресло дежурного оператора.
– Да.
Трофимов, как младший по званию, молча приготовил кофе и передал мне чашку с ароматным напитком. Я сделал пару небольших глотков и сразу взбодрился. Навеянная сном одурь ушла, и, посмотрев на Роберта, я усмехнулся.
Он это заметил и тоже улыбнулся, а затем поинтересовался:
– Ты чего, Тор?
– Подумал, что мы с тобой, братец, встреваем во все авантюры. Кто-то другой, окажись на нашем месте, давно бы уже погиб, а нам все с рук сходит. Удачливые мы.
Маркин машинально три раза сплюнул через левое плечо и согласился:
– Ты прав.
Тишина. Только еле слышно гудели приборы.
Покой. Никуда не надо спешить и бежать.
Безопасность. Нас никто не искал, а если кто и пытался, давно уже потерял следы.
"Определенно, – промелькнула мысль, – удача снова с нами".
Звякнул зуммер. Станция гиперсвязи получила послание, и на экране монитора появился запрос о дальнейших действиях.
Разумеется, я отдал команду открыть файл и, слегка оттолкнувшись ногой от стола, отъехал на стуле назад и приготовился к просмотру видеопослания.
На экране возник дед. Суровый мужчина в парадном мундире. Настоящий император – отец народов, несгибаемый вождь и политик. Наш старший родич.
Судя по обстановке, Серый Лев находился в своем кабинете. Это его любимое место. Логово старого хищника. Его взгляд был направлен в объектив камеры, и казалось, что он нас видит. Иллюзия. Но на миг стало не по себе. Кстати, не только мне. Маркин заерзал в кресле, а Трофимов вжал голову в плечи. Вот что значит авторитет государя. Хоть он и далеко, а мы его все равно немного опасаемся и уважаем.
– Здравствуйте, внучата, – заговорил тем временем император. – Я не в обиде на вас за побег. Вы взрослые люди и поступили так, как посчитали нужным. Когда я был молодым и не тащил груз ответственности за империю, поступал так же. Никогда и никого не спрашивал. Сам выбирал дорогу и шел по этому пути до конца. Поэтому ругать вас смысла не вижу. Бесполезно это, ибо вы далеко и все равно не станете меня слушать. Так что перехожу к сути.
Он помолчал.
– Несмотря на то что окраинные миры Орландо Таги подверглись нашествию гортайинов, натиск противника не ослабевает. Наоборот, он заметно усилился. Вражеские флотилии постоянно получают подкрепления. Из Центральных миров идут конвои с припасами, новые боевые корабли и транспорты с пехотой, а СКМ сдает противнику одну планету за другой. Конечно, мы боремся, поддерживаем корпорантов, готовимся встретить захватчиков на заранее подготовленных рубежах и посылаем навстречу угрозе рейдовые группы. Однако этого мало. Враги сильней. По огневой мощи флота они превосходят нас в семь раз. Это по самым оптимистичным прогнозам. Все это видят и понимают. Отсюда пораженческие настроения. Союзники колеблются, а корпоранты, того и гляди, вступят с централами в сепаратные переговоры и попытаются заключить за нашей спиной мир. Ждать недолго, и когда это случится, расстановка сил снова изменится и перевес врага станет гораздо значительней.
Он сделал паузу.
– Положение дел не радует. Объяснять очевидные вещи не стану. Сами все понимаете. Скажу главное – империя нуждается в ваших разработках. Все, что сможете узнать, должно немедленно пересылаться на Яргу. Если возможности продолжать исследования не будет, вы знаете, что делать. В таком случае необходимо вернуться. Награду за ваши подвиги гарантирую. Любые звания, любые чины, любые должности. Получите все что угодно. Удачи вам, внучата. Не подставляйтесь.
Экран померк, и я услышал голос Маркина:
– Кажется, положение дел в империи гораздо хуже, чем мы себе представляли.
– Не все так плохо. У Серого Льва есть в рукаве несколько козырей, – отозвался я. – Но он про них молчит.
– О каких козырях речь?
– Часть корпорантов, в частности Латиноамериканский сектор, подчиняется Новороссии, а не своему правительству. Так что боевое предполье останется, даже если правительство СКМ капитулирует. А еще есть корабли бригады "Ужас". Разве этого мало? Нет. Просто дед прибедняется.
Маркин немного помолчал, а потом кивнул:
– Верно.
В разговор вмешался Трофимов, для которого интересы Новороссии превыше всего:
– Разреши вопрос, Тор.
– Давай.
– Каковы ваши намерения, вы будете делиться разработками с императором?
– Само собой. Не чужие люди, и тайны от своих хранить не станем. Разве непонятно? Если бы хотели увильнуть, ты сидел бы сейчас в тюремной камере, а не с нами кофе распивал.
– Ясно, – кивнул Трофимов.
Вновь я посмотрел на Роберта, который контролировал ученых:
– Кстати, что по исследованиям? Каковы результаты?
– Они есть. – Брат достал из кармана флешку. – Тут результаты и план дальнейших действий. Между прочим, полностью одобренный "Мастером".
– С видеоотчетами?
– Да. Все очень подробно.
– Перешлешь на Яргу.
– Когда?
– Прямо сейчас, обрадуем деда.
– Сделаю.
Я уступил Маркину кресло оператора и покинул рубку. Только вышел – и в коридоре встретил Анхелику, которая, словно заговорщик, покосилась на моих телохранителей и зашептала:
– Диана готова. Она хочет поговорить. Прямо сейчас.
На губах вновь появилась улыбка. Кажется, мой толчок принес результат. Диане Виртэ надоело сидеть на одном месте, и она готова перейти к следующему этапу нашего взаимовыгодного сотрудничества. Без прямого давления. Если так, то хорошо. Вместе отправимся на Тарим, ко двору Орландо Таги. Заодно молодого Син-Карраса с собой прихватим. А дочь Дианы останется на базе, под присмотром Анхелики и надежной охраной головорезов абордажной команды.
Глава 31
Фрэнк Орвелл, сенатор планеты Игварния, стоял у раскрытого окна и курил ихтоновую папиросу марки "Венедикт". Это был высокий стройный шатен в сиреневом мундире без знаков различия и регалий. Сизый дым улетал наружу, и народный избранник, который представлял интересы родного мира при дворе верховного правителя, наблюдал за этим, иногда смотрел вниз, на человеческий муравейник мегаполиса, и улыбался. Настроение у сенатора было отличным, и на это имелись веские причины.
Несколько лет назад он позволил себе лишнего. На закрытой вечеринке для придворной элиты, куда его пригласил Илия Кампино, влиятельный дон с планеты Амур, он впервые попробовал наркотики. Разум Орвелла помутился, и он потерял над собой контроль. А когда очнулся, сенатор обнаружил, что он совершенно голый лежит на огромной кровати, которая покрыта непонятными бурыми пятнами. После чего, с трудом поднявшись, он увидел на полу истерзанное женское тело, рядом с которым валялся большой старинный меч.
Посторонних в комнате не было, и Орвелл испугался. Если появится полиция, виновником станет он, ведь больше некому. А что потом? Скандал! Позор! Конец карьере. Партия, которая протолкнула его в кресло сенатора, откажется от злодея. Начнется шумиха, он станет объектом обсуждений и сплетен, его имя будет нарицательным, и Орвелла отправят в тюрьму.
"Что делать?" – только одна мысль билась в голове сенатора, и, немного оклемавшись, он подумал, что можно решить проблему при помощи денег.
Сенатор покинул комнату, и первым человеком, который его встретил, оказался дон Илия Кампино. Глава криминального клана уже знал о его проблеме и пригласил Орвелла в свой кабинет, где сенатор увидел видеозапись преступления.
Он входит в особняк Кампино. Выпивает. Нюхает серый порошок, судя по всему, синтетический "Д-7". Рядом появляется симпатичная актриса Ирина Сайфер, которую дон пригласил развлекать гостей. Сенатор и девушка общаются. Они смеются, а затем, обнявшись, уходят в спальню. В какой-то момент Фрэнк Орвелл снимает со стены коллекционное оружие и начинает рубить актрису. Сенатор хохочет, а потом, убив девушку, роняет оружие, падает на кровать и засыпает. Сюжет вперед. Опять воспроизведение. Фрэнк Орвелл просыпается.
Неопровержимые доказательства вины сенатора у дона имелись. Орвелл оказался в ловушке и предложил Кампино денег. Однако дон хотел другого. Ему требовался свой человек при дворе верховного правителя, и сенатор его условия принял. А мертвая девушка… Что поделать, такова ее несчастливая судьба… Ирину Сайфер никто всерьез не искал, и вскоре про исчезнувшую актрису, одну из многих, позабыли…
Дон Илия сенатора ценил. Поэтому по пустякам его не дергал и обращался редко. Иногда он лоббировал законопроект, который был нужен истинным правителям Амура, и участвовал в работе закрытых сенатских комиссий. Время от времени помогал членам клана Кампино устроиться в столице и получить выход на определенного чиновника. А помимо того сенатор курировал деятельность некоторых агентов криминальной семьи на Тариме. Ничего сложного, а награда всегда была щедрой. Дон Кампино не скупился, и сенатор был доволен.
Взаимовыгодное сотрудничество семьи Кампино и Фрэнка Орвелла продолжалось несколько лет. До тех пор, пока Амур не был объявлен закрытой планетой, а потом подвергся нашествию негуманов. Об этом мало кто знал, спецслужбы Орландо Таги контролировали информационные потоки, но сенатор был в курсе и даже немного жалел о смерти дона Кампино. Однако затем он рассудил, что это к лучшему. Люди, которые работали на криминальный клан, теперь оказались под его полным контролем. А помимо того он смог перехватить управление несколькими банковскими вкладами Кампино. Все это должно было усилить сенатора и сделать его более влиятельным.
Правда, объявился наглый боевик, некто Сэм Чу, и родственники покойного дона Илии, которые попытались надавить на сенатора. Но эта проблема была решена быстро. Один звонок сенатора своему человеку в полиции, следователю по особо важным делам Нику Сергорову, и лишенные поддержки клана провинциалы оказались в тюрьме. Подставить их оказалось несложно, и, продолжая курить ихтоновую папироску, сенатор был убежден, что все у него хорошо и будущее не сулит никаких серьезных проблем. Однако он ошибался…
Неожиданно зазвонил мощный стационарный коммуникатор сенатора, который находился на рабочем столе. Фрэнк Орвелл поморщился и обернулся. Он не желал ни с кем общаться, но проигнорировать звонок не мог. Номер был известен ограниченному кругу абонентов. Следовательно, сенатора вызывает на связь кто-то весьма серьезный – либо личный агент, либо человек его круга: чиновник, политик или бизнесмен.
Затушив папиросу, Фрэнк Орвелл пару раз взмахнул ладонью, разогнал дым и подошел к столу. Коммуникатор продолжал трезвонить, а определитель номера показывал, что абонент выходит на связь с неизвестного номера.
"Наверняка кто-то из агентов", – подумал сенатор и ответил.
– Сенатор Орвелл, – сухо сказал он.
Политик ожидал, что агент, который потревожил его покой, назовет себя и объяснит причину экстренного вызова. Но вместо этого он услышал женский голос, приятный и одновременно с этим резкий, можно даже сказать, с металлическими нотками:
– Помнишь меня?
Орвелл передернул плечами и спросил:
– Кто это?
– Неужели ты забыл меня, дорогуша? Я Ирина… Ирина Сайфер…
"Как?! Откуда?! Кто это?!" – Сенатор отключил связь и рукавом мундира вытер выступивший на лбу пот.
Вновь сигнал вызова. В призраков Орвелл не верил, ибо являлся материалистом. Он понимал, что его пытаются шантажировать и для начала хотят выбить из колеи. Но кто?! Сэм Чу и родственники покойного дона Кампино знали, что на сенатора есть компромат, но они к нему доступа не имели. В этом Орвелл был уверен. Свои козыри Илия Кампино держал при себе. Однако есть звонок, и ему назвали имя, которое он долгое время пытался забыть. Значит, необходимо продолжать беседу.
Глубоко вздохнув, Орвелл постарался успокоиться, а затем включил запись разговора и спросил:
– Кто ты?
– Ирина… Сайфер… Ты меня убил, милый… Как ты мог забыть…
– Не надо нести чушь! – прорычал сенатор. – Если есть что предъявить, выкладывай, сучка!
– Лови, милый…
Раздался мелодичный сигнал. На коммуникатор пришел видеофайл.
Не прерывая связи с незнакомкой, сенатор включил воспроизведение файла. Видео загрузилось, и на экране монитора появились знакомые кадры. Резиденция Кампино, вечеринка, сенатор, наркотики и так далее.
Сенатор поставил видео на паузу и задал шантажистке основной вопрос:
– Чего ты хочешь?
– Нам нужно встретиться, и тогда ты все узнаешь, – ответила женщина.
– Где и когда?
– Улица Сен-Варнье, дом сорок пять, сегодня вечером, ровно в восемь.
– Я приеду.
– Один.
– Разумеется.
– Учти, попробуешь юлить или начнешь названивать своему дружку Сергорову – встреча не состоится, и видео окажется в планетарной информсети.
– Да понял я тебя, понял.
– Это хорошо, милый.
– Не смей меня так называть!
– Без проблем, милый. – Женщина издевалась над Орвеллом.
– Кого ты представляешь?
– Дона Кампино.
– Он мертв.
– Это тебе его племянники и Сэм Чу сказали?
– Да.
– Они ошибались. Впрочем, все равно. До встречи, милый.
Женщина отключилась, и сенатор, упав в глубокое кожаное кресло, дрожащими руками прикурил новую папиросу, прослушал запись разговора и задумался.