Когда-нибудь наша цивилизация решит все свои проблемы, очистит планету, достигнет далеких звезд и найдет на просторах космоса подобных себе. И тогда окажется, что у них те же проблемы, что были когда-то у человечества и им нужно деликатно помогать. Но вначале понять, каким путем это сделать, чтобы не нарушить ни этических ни моральных норм не только своего, но и чужого мира. И тысячи землян, неравнодушных к чужим проблемам, оденут меняющие внешность маски и вооруженные современными технологиями ступят на те планеты, где потребуется их ненавязчивая помощь. А когда придет время, раскроют свое инкогнито и предложат младшим братьям взаимовыгодные контракты, но ни в коем случае не оскорбляя и не развращая туземцев бесплатными подачками. А на родной планете их будут звать просто, агенты отдела помощи развивающимся планетам.
Содержание:
КНИГА 1. Убить зверя 1
КНИГА 2. Под тёмной луной 35
КНИГА 3. Принцип подлости 76
КНИГА 4. Где игра жизнь 104
КНИГА 5. Не сгинуть в раю! 144
Чиркова Вера Андреевна
Особый агент
КНИГА 1. Убить зверя
Два авантюриста, каких много бродит по вновь открытым мирам, разрешенным к поселению, на маленьком вертолете отправляются на поиск знаменитых самоцветов, и после аварии попадают к странным аборигенам, таинственным образом связанным с неизвестной цивилизацией. Выяснив, что безрадостную жизнь в диком племени можно изменить лишь побегом, друзья решаются на похищение самого ценного, что есть у аборигенов из имущества. Чем закончится их путешествие по полной опасностей пустыне? И почему у них порой проявляются умения, которых ни один из них никогда не изучал?
- Штурвал! Штурвал держи! О, черт! Ну выравнивай, выравнивай же!
Да заткнись, ты наконец! Что я, без тебя не знаю, что делать?! Ох, проклятье, да куда же нас несет?!
- Кен! Взгляни быстрей, что там стучит?
- Дверь вырвало!
Вот пакость, только этого не хватало! Там же сложены все наши припасы!
- Кен! Что с припасами?!
Однако посмотреть, что с припасами, Кен не успел. Да он и вообще ничего больше не успел. Как и я сам. Потому что небо внезапно оказалось внизу, пустыня над головой, и снова небо над головой, и снова внизу. Потом все завертелось с сумасшедшей быстротой, в бессмысленном танце гигантского смерча. И внезапно оборвалось, сменившись диким грохотом ломающегося вертолета и взрывающихся приборов.
Открыв глаза, пару секунд не могу сфокусировать зрение, в голове все плывет и кружится. Затем, вспомнив, что произошло, начинаю осторожно выковыривать себя из-под обломков, попутно проверяя на целостность руки и ноги. Как ни странно, все на месте. Повезло!
Черт, а где же Кен?! Попытавшись крикнуть, понимаю, рот забит песком и пылью. Пока отплевываюсь, прямо подо мной раздается тихий стон. Сдвинувшись в сторону, принимаюсь разгребать куски обшивки и стекла, и вскоре обнаруживаю кресло Кена, намертво заклиненное сплющенной кабиной. И самого старателя, крепко пристегнутого к этому креслу.
- Оставь меня, уходи, сейчас взорвется! - не открывая глаз, стонет Кен.
- Сейчас, только шнурки поглажу, - сквозь зубы рычу я, доставая плазменный резак.
Я провез его контрабандой, и не расстаюсь с любимым инструментом даже ночью. Хотя на планеты такого типа строго воспрещен ввоз любого оборудования, каковое можно использовать вместо оружия. Ничего мощнее арбалетов местная, не воинственная цивилизация пока не изобрела, хотя в технологиях некоторые страны продвинулись достаточно далеко. По местным меркам.
Через несколько минут бешеной работы Кен вызволен из западни, и мы, торопясь, ползком выбираемся наружу.
Однако, вертолет не только не собирается взрываться, но даже и не горит, полузасыпанный песком и мусором, который смерч притащил с побережья.
А вот где осталось само побережье, сказать трудно. Солнце, еще тусклое от не осевшей пыли, стоит прямо над головой, и во все стороны вокруг нас, сколько можно разглядеть, только песок, песок и песок.
Песок везде. В волосах, в одежде, в обуви. А также в ушах и носу. Даже в последних глотках воды, выпитых из фляжки, скрипят вездесущие песчинки. Вначале мы рьяно боролись с песком, на каждом привале тщательно вытрясая одежду и обувь. Но уже на второй день позорно сдались. Легкий суховей, вздымавший с верхушек барханов песчаные фонтанчики, исправно заправлял только что вытрясенную одежду новыми порциями песка. К тому же, как оказалось, песок вовсе не главная наша проблема. Выяснилось, что здесь не работают компасы, встроенные в наши мику, стилизованные под местные наручные часы. Стрелка, обязанная показывать магнитный полюс, в течение дня может смотреть в нескольких различных направлениях.
- Это залежи магнитных руд! - С умным видом изрек Кен, впервые увидав, как стрелка плавно разворачивается в сторону, противоположную той, что показывала минуту назад.
Мне было глубоко плевать, чего такого тут залежи, в этот момент я впервые почувствовал, как холодок безысходности ощутимо скользнул по потной спине.
А на другой день это ощущение повторилось. В тот самый миг, когда мы увидали на верхушке соседнего бархана рыжего крокодила. Кен, доказывавший мне в это время, что мы идем в правильном направлении, охнул и озадаченно сунул пятерню в пыльные лохмы. Всем на побережье было доподлинно известно, что песчаные вараны остались только в глубине пустыни. И вовсе не потому, что им не подходил климат гор, отделяющих пустыню от побережья, а потому, что кожа этих ловких хищников все время росла в цене.
- Сколько стоит сейчас в Гредале шкура варана? - шаря по карманам в поисках болтов, прошептал Кен.
- Ты с ума сошел? Мы не знаем, сколько нам еще идти, а ты собираешься еще и шкуру тащить?! - возмутился я.
Однако, взглянув в горящие охотничьим азартом глаза Кена, ясно понял, остановить его сможет только что-нибудь значительно повесомее голоса разума. И этим чем-нибудь в данном случае могу быть только я. А мне, как назло, в этот момент не пришло в голову ничего умнее, кроме как зачерпнуть горсть песка и швырнуть в сторону варана.
- Кыш!
Варан мгновенно развернул в сторону нашего бархана крокодилью голову и мне показалось, как в его маленьких глазках что-то мелькнуло. Вроде искорки интереса. А в следующий момент ящер уже быстро скользил к нам по песку.
- Ну что ж ты наделал! - взвыл Кен, опуская от досады взведенный арбалет.
И тут же поднял его вновь, обнаружив варана в десятке метров от себя. Болт свистнул и вскользь царапнул варана вдоль спины. Однако животное не обратило на прыснувшую яркой кровью царапину никакого внимания, неумолимо продолжая приближаться к геологу.
Я сорвал с плеча свой арбалет, и, не целясь, выстрелил в хищника. Болт смачно врезался варану в бок, и на песок хлынул кровавый фонтанчик. Варан мгновенно развернулся в мою сторону и прибавил ходу. Я сообразил, что не успеваю выдернуть из-за пояса и включить свой резак, поэтому, моментально сгруппировавшись, в кувырке ушел в сторону. И сразу вскочил на ноги, торопясь достать оружие.
- Вот тебе, гад! - азартно орал Кен, выпуская вдогонку хищнику болт за болтом.
И надо сказать, довольно удачно, в результате этой атаки драгоценная кожа украсилась еще парой кровавых дыр.
Только варан этого как будто и не заметил. Он разинул огромную пасть и бросился на меня. Я успел выставить руку с контрабандным инструментом перед собой и нажать кнопку. Резак с противным шипением проехал прямо по верхней челюсти хищника, заставив того в недоумении мотнуть тяжелой головой. От этого толчка я едва устоял на ногах, чудом удержав резак в руках.
А варан, обезумев от жуткой боли, вновь прыгнул на меня, мотая наполовину отрубленной челюстью. И вновь зашипела, запекаясь от жара инструмента, кровь животного. На этот раз мне повезло меньше, острые резцы нижней челюсти успели полоснуть по правому колену. В штанине мгновенно образовалось несколько аккуратно прорезанных прорех, окрасившихся моей кровью. Запах этой крови замутил и без того убогое сознание твари, она рванулась ко мне, торопясь отведать так заманчиво пахнущее блюдо.
Но теперь озверел и я. От резкой боли и от досады на собственную неловкость во мне словно проснулись неведомые дотоле способности. Как-то очень ловко выставив в сторону варана резак, я мгновенно провел им уверенный выпад в сторону песчаного крокодила и голова хищника рухнула на песок.
Отскочив в сторону, подальше от хлынувшей потоком темной крови, оглядываюсь на Кена. Странно, но друг вовсе не хлопает в восхищении моим подвигом ни ресницами, ни ладошками. Вместо этого, повернувшись ко мне спиной, он яростно пускает куда-то в соседний бархан один болт за другим.
- Кен, что там?! - заорал я, пытаясь взобраться по осыпающемуся склону поближе к другу.
Он прорычал что-то нечленораздельное, затем вдруг резко взмахнул руками и кубарем покатился по склону прямо на меня. Лишь в самый последний момент я сумел увернуться от летящего на меня в клубах песка Кена, но не устоял на ногах и покатился следом.
А когда, наконец, встал на ноги и обернулся назад, то увидал на вершине бархана двух разъяренных варанов, неистово рвущих бока третьему. Однако огромный рыжий крокодил, раненный Кеном, вместо того, чтобы убегать от острых клыков родичей, сам норовил вцепиться в них. Он крутился с неожиданной для его размеров скоростью, но силы явно были не равны. Вот один из нападавших выхватил из рваной раны увесистый лохмот мяса и за его зубами потянулись кровавые плети кишок.
Меня замутило от этого зрелища и я поспешно отвернулся. Как раз вовремя, чтобы обнаружить, что Кен, достав из-за пояса нож, кромсает убитого мной варана.
- Эй, Кен! - возмущенно рявкнул я на друга. - С какого перепугу ты решил, что торговцы в Гредале купят дырявую кожу?!
- А с какого перепугу ты решил, что я собираюсь ее продавать? - не переставая орудовать ножом, язвительно проворчал он.
Ну вот, теперь уж я и вовсе ничего не понимаю. Кен у нас парень сообразительный, и никогда не упустит напомнить, что мое дело таскать тяжести. Однако, обычно я и сам понимаю мотивы его поступков. Но вот сейчас, глядя, как на песок падают отхваченные от окровавленной туши куски мяса, не могу даже приблизительно уразуметь, зачем это понадобилось Кену.
- Что застыл, помог бы лучше! - сдался наконец он, тщетно пытаясь отпилить ножом корявую лапу гигантского пресмыкающегося.
Да пожалуйста, только зачем?
Однако, не дождавшись ответа на свой безмолвный вопрос, со вздохом приступаю к делу. Через несколько минут варан распилен на сочащиеся кровью куски, и Кен деловито разбрасывает их вокруг себя по какому-то странному, только ему одному известному, принципу.
- Отходим! - оглянувшись назад, командует он и мы торопливо покидаем место схватки.
Как оказалось, очень своевременно. Парочка мерзких тварей, дожрав раненного собрата, вспомнила, что тут был кто-то еще и ринулась в нашу сторону. И, разумеется, наткнулась на останки убитого мной варана. Гады немедленно вцепились оба разом в ближайший кусок и нервно завозились, пытаясь единолично сожрать добычу. И только глядя на их злобное противоборство, я понял замысел Кена. Пока вараны воюют так за каждый кусок, мы, возможно, успеем уйти на недосягаемое расстояние. Обернувшись к другу, чтобы похвалить за удачную идею, обнаруживаю, что он уже почти скрылся за верхушкой соседнего бархана.
Черт, а что ж тогда я-то здесь стою?!
Пустыня, на поверку, оказалась самым гадостным из всех ландшафтов, когда-либо виденных мною. Мало того, что здесь начисто отсутствовало все то, что обязательно наличествует в любой другой местности, например, вода, растения, и естественные укрытия, так еще и присутствовали крайне неудобные эффекты. Если днем мы едва тащились по вязкому песку, обливаясь потом от нестерпимой жары, то ночью, тесно прижимаясь друг к дружке в наспех выкопанной ямке, никак не могли согреться.
Мы уже потеряли счет дням, проведенным в этом аду, и потеряли надежду на возвращение домой. И все же вставали каждое утро с холодного песка и упрямо плелись куда-то, боясь признаться даже самим себе, что если утром вдали мелькнут на горизонте верхушки Охранных гор, то у нас все равно не будет ни единого шанса до них добрести.
И пища и вода уже закончились, и даже кусок варана, который втайне от меня прихватил с места стычки Кен, подходил к концу. Хотя есть подсоленные и привяленные на солнце ломтики было невыносимо омерзительно, мы честно жевали их, надеясь, что этим действием даем своему организму необходимое питание.
Но сегодня на заре, подняв с песка тупо гудящую голову, я твердо решил, ни за что не стану больше давиться этим отвратительным продуктом.
И вообще, никуда отсюда не пойду. Мне неплохо и в этой песчаной ямке, накрою голову рубашкой и буду отдыхать. Смотреть на небо, любоваться рассветами и закатами, звездами и редкими облачками.
Наслаждаться жизнью.
Наслаждаться столько, сколько влезет. Сколько придется.
- Арт, поверни голову влево, - тихий шепот Кена разрушил мои мечты.
Ну повернул, и что?! Ох, великий космос! Вот этих только и не хватало! Два рыжих чудовища, приподнявшись на коротких, кривых ножках, медленно поворачивали крокодильи головы, внимательно рассматривая близлежащую пустыню. И принесло же их в тот самый момент, когда я решил наконец-то от всего отдохнуть, отринув все насущное, все мелкое и суетное.
- Доставай резак, - командовал тем временем шепот Кена, - я попробую ранить переднего!
Откатившись от друга, достаю из чехла резак и начинаю осторожно приподниматься с песка. Хорошо, что мы устроились на ночь в ложбинке между барханами и здесь еще лежит густая тень. Вараны, стоящие на самой верхней точке освещенного утренним солнцем песчаного гребня не сразу рассмотрели нашу возню, а когда один из них, насторожившись, уставился в нашу сторону, было уже поздно.
Свистнул пущенный Кеном болт и грудь бдительного чудовища залило кровью. Второй нетерпеливо мотнул головой на вкусный запах и без предупреждения вцепился в своего приятеля. Я тоже пустил в гадов пару болтов, но они, по принципу подлости, ушли за молоком. А третий вообще не долетел даже до вершины бархана.
- Перестань разбрасываться болтами, у тебя что, неиссякаемый запас?! - свирепо шипит Кен.
Неиссякаемого запаса у меня нет, вернее у меня вообще нет никакого запаса, выясняю я, нашаривая на дне кармана последний болт. А Кен тем временем удачно вбивает в песчаных крокодилов еще два болта и ослепленные кровожадной злостью твари кубарем катятся в нашу сторону, намертво вцепившись страшными челюстями друг в друга. Включив резак, я поустойчивее становлюсь на дрожащие от слабости ноги, готовясь принять бой.
Но тут тот из крокодилов, что меньше пострадал от выстрелов Кена, резким движением мощных челюстей подбросил в воздух собрата. Раздался противный хруст и рыжее тело, сотрясаясь и скребя лапами песок, растянулось у моих ног. Несколько булькающих и всхлипывающих вздохов, и на глаза варана начала наплывать полупрозрачная пленка.
А победитель, не обращая больше внимания на издыхающего родственника, прямиком попер на меня. Видимо, сообразил своими скудными мозгами, что два тела на обед значительно лучше, чем одно. Я выставил в его сторону включенный резак и поглубже вдохнул. И в этот момент болт Кена шмякнул варана в затылок. Варан притормозил и недоуменно развернул голову в направлении геолога. И тогда я, решив что настала моя очередь, вонзил в спину варана свой резак. Тварь зашипела, резко махнула в мою сторону хвостом и я, выпустив от неожиданности из рук оружие, покатился по песку. А варан рванул за мной.
Ну вот и все, сейчас зубы гадины сомкнутся на моей шее, и я так и не успею вдоволь насмотреться на звезды и рассветы. Я даже глаза прикрыл было, чтоб не видеть отвратительной картины поедания меня вараном. Но сразу же устыдился своего малодушия, в любимых мною с детства приключенческих романах герои всегда встречали свою гибель лицом к лицу.
И открыл глаза пошире.
Чтобы открыть еще и рот.
От изумления.
Варан, минуту назад намеревавшийся сожрать меня, спешно улепетывал по пологому склону бархана. Вместе с моим резаком, торчащим у него из спины. Интересно, что так могло напугать кровожадного хищника?
И только через пару минут, кое-как поднявшись на ноги и оглянувшись в сторону Кена, я увидел несколько странных фигур в длинных белых капюшонах, протягивающих моему другу деревянную фляжку.
- Вода! - прошептал я шершавым от жажды языком и, покачнувшись от внезапно накатившей слабости, снова рухнул на песок.
Идея украсть воздушный шар возникла в моей голове как-то невзначай, и вначале показалась мне совершенно нелепой. Однако затем, мало-помалу превратилась в почти навязчивую. И вот уже который день я ломаю голову над этим вопросом. Я думал об этом днем, таская мешки за покупателями, я думал об этом ночью, ворочаясь на жестком песке.
И наконец, на этом же песке, озираясь и пряча написанное от чужих глаз, решился поделиться своей идеей с Кеном. Он прочел, тщательно затер ногой буквы, и выразительно покрутил пальцем в сторону моей головы. Я только безразлично пожал плечами. Если не нравится моя идея - выдвини свою, я же не против!
Своей идеи у него не было уже, по крайней мере, полсотни дней и он начал думать над моей.
Вот этим и хорош Кен. Теперь можно не волноваться, со свойственной ему обстоятельностью он выдвинет не меньше десятка решений и столько - же раз, с той же обстоятельностью, докажет невозможность их исполнения. Останется только выбрать наиболее приемлемый вариант и попытать судьбу.
Но испытанный способ сбоил. Два бесконечно долгих дня Кен задумчиво хмурил свои рыжеватые бровки, не переставая вертеть ручку допотопной мельнички и отрицательно качал головой в ответ на мои вопросительные взгляды. И, наконец, вечером, когда я, проводив последнего покупателя, уселся рядом с другом на неизбежный песок, чтобы с возможным комфортом съесть свой скудный паек, он тихо шепнул одно только слово:
- Невозможно!
Я недоверчиво хмыкнул, не переставая жевать жесткую хайку, и вдруг ощутил приступ такого безысходного отчаяния, что невольно громко застонал, как от зубной боли.
- Ты чего? - испуганно охнул Кен, и в тот же момент бесшумно распахнулась дверца и в проеме замерла замотанная в грязновато-белый капюшон тщедушная фигурка нашего хозяина.
- Сто слутилось? - прошелестел еле слышный вопрос.
Нужно выкручиваться. Я с горестным видом пошарил под собой и, найдя камешек, сунул его Риссеу под нос.
- Вот.
- Сто вот?
- Сел я на него, вот что!
- Ну и сто?
- Больно, что же еще?!
- Несный осень! - презрительно прошипел Риссеу, и дверца закрылась.
Я вздохнул с облегчением. Нам нельзя ни сердить, ни волновать нашего хозяина. Собственно, он никакой нам не хозяин, просто дает работу, и за это мы получаем каждый вечер по сухой хайке и порцию мутной воды в туго закрученной фляжке. Еще нам разрешено ночевать не под открытым небом, а в одном из отсеков жилища Риссеу, который раньше использовался для хранения разного мусора.