- Двигаться будут вдоль холма, - продолжал Бугров. - Для нас это хорошо, пройдем параллельными курсами, а возвращаться к Радару они станут по другому склону и тогда вообще нас не заметят, - он повернулся, окинул группу взглядом. - Имейте в виду все: через тридцать минут необходимо быть в контрольной точке. Если не успеем, попадем в радиус действия БПЛА, тогда все очень усложнится. Вперед, Курортник.
Пригнувшись и опустив винтовку, я направился к двум деревьям на островке посреди зарослей.
Шли быстро. Приходилось то лавировать между луж, то нырять в кусты, но две лишенные листьев кроны торчали высоко над болотом, сохранять направление было легко.
Трижды Аня сообщала про аномалии впереди, и мы обходили их. Расстояние до патруля не менялось. Проекция оставалась чистой - сетка квадратов, усеянная пятнами (так на картинке отражались заросли).
Не дойдя до границы раскинувшейся вокруг деревьев поляны, я сделал предупредительный жест - группа встала.
По правую сторону шла граница, за которой начиналась аномалия - невероятная субстанция, смесь всего, из чего раньше состояли земля и растения в этом районе. А ведь Аня в подвале под штабом так и не объяснила, почему зыбь не влияет на органику, то есть на людей, почему не превращает их в эту жуткую ртутную кашу, как почву, бетон и дерево? Я оглянулся на девушку, опять посмотрел вперед. Извилистая граница делила мир на две половины: мертвую, ртутно-серую, и нормальную, полную живых красок.
- Возвращаются, - прошептал Бугров, опуская бинокль.
Я поднял очки, сощурился… точно, темные фигурки двигались по склону назад, медленно приближаясь к вершине. Чем патрульные выше - тем легче им нас заметить, но и тем скорее они окажутся на другом склоне холма, который скроет от монолитовцев болото. Я развернул проекцию как можно шире - вот они, нейтральные белые шестиугольники. Выползли из-за жирной линии горизонта на координатную сетку. Мигнули-и стали красными, когда БТС идентифицировала их как потенциально вражеские объекты.
- Дождемся, пока через вершину перевалят? - прошептал я.
- Нет времени, Курортник.
- Тогда ползком надо. Аня, ты сможешь по-пластунски, без резких движений?
Она закусила губу, разглядывая участок впереди. Кивнула. Черт, черт, черт - нельзя было ее с собой брать! То бюреры, то вон патруль сектантский… Зря я согласился, надо было поставить вопрос ребром: или она идет, или я.
Тихо выругавшись, свернул проекцию до минимума - голова болела, слишком долго шел на усиленной трансляции. Сказал девушке:
- Ползи рядом со мной. Слева и немного впереди, на две головы, чтобы я тебя видел.
- Хорошо, - прошептала она.
Я глянул на остальных. Монолитовцы напоминали инопланетных солдат в черных скафандрах, с фантастическим громоздким оружием. Бугров горой возвышался над другими: могучие плечи, большой округлый шлем, Лабус, присев на корточки, жевал травинку и большим пальцем меланхолично гладил усы. Вот же нервы у человека - даже завидно.
- Курортник, время, - напомнил Бугров.
Да-да, знаю. Нельзя медлить, ждать, пока патруль секты перевалит через вершину и минует нас по другому склону, возвращаясь к Радару.
- Приготовились, - сказал я, и когда все улеглись на животы, добавил: - Вперед!
Аня поползла первая, раздвигая заросли руками и головой, следом остальные, и почти сразу слева донеслось глухое чавканье.
- Леха! - шикнул Лабус. Я кивнул, показывая, что слышу.
Кусты закрывали все вокруг, мы видели лишь кроны двух деревьев да вершину холма. Патрульные исчезли за ней, теперь они уже позади нас. На ходу я стал постепенно разворачивать проекцию, чтобы увидеть, кто приближается по болоту. Звук становился громче.
- Аня, давай медленнее, - велел я, и девушка начала отставать.
Граница проекции неторопливо ползла во все стороны, координатная сетка расширялась - я не хотел разворачивать ее быстро, и так голова трещит. Вскоре в поле ментального зрения появился белый шестиугольник. Мигнул, стал зеленым, потом красным, опять зеленым, опять сменил цвет… что за чертовщина?! Я и сам знаю, что там кто-то идет, мне надо понять: враг или нет? А модуль электронного позиционирования не может определить этого по данным, загнанным в память БТС, колеблется.
Кусты закончились, дальше был открытый участок и дуб с акацией. Справа, совсем недалеко, протянулась граница зыби; слева длинный холм, патруля не видно. Высунувшись из зарослей по пояс, я поднял согнутую руку. Все остановились.
Приготовившись стрелять, повернулся в направлении звука, но так и не увидел его источник, мешали кусты. Они тряслись, на проекции мигающий шестиугольник приближался. Если бы не патруль, я бы сразу долбанул по нему, не глядя, но выстрелы нас выдадут.
Из зарослей показалась голова Лабуса, рядом высунулись стволы стрелковых комплексов. Белый шестиугольник стал большим и очень ярким.
- Ножи к бою! - прошипел я, хватаясь за рукоять на ремне.
Чавкающие звуки превратились в протяжное "хлюп" - и на открытое пространство выскочила псевдоплоть. Я понял, что это за тварь, только по ее глазам, выпученным и бешено вращающимся. Непривычно здоровая, пятнистая - наверное, какая-то местная порода, - вымазана в склизкой серой жиже. Вот почему МЭП сбоил.
Она бросилась на меня.
Не успев выхватить нож, я прыгнул вперед, освобождая мутанту путь.
И только тогда сообразил, что сейчас произойдет.
Лабус подался назад. Я развернулся, плоть промчалась между нами. Мне ничего не оставалось, как поймать ее в прицел и выжать спуск.
Это не помогло, тварь бежала слишком быстро. Пули подрубили ноги, по инерции псевдоплоть проскакала еще несколько метров и пересекла границу зыби.
- К деревьям! - гаркнул Бугров.
* * *
Вцепившись в толстый сук, я повернулся. "М4" качнулась на ремне, ударила по ребрам, пришлось прижать ее локтем. До земли было метра три.
Никто не видел, как псевдоплоть свалилась в аномалию. Мы лишь услышали протяжный низкий звук, что-то тренькнуло, словно оборвалась струна на гитаре, и зыбь включилась.
Граница ее, дрогнув, поползла. Забурлило, зачавкало, взлетели гроздья пузырей, плоский ртутный студень подобрался к деревьям, изогнулся, обступая их. Под нами возник глубокий залив, потом края его сошлись, оставив круг земли. Теперь со всех сторон поблескивала зеркальная гладь аномальной субстанции. Стебли, вода и почва смешивались в невероятный, фантастический студень. Поверхность растущей зыби покрылась легчайшей рябью… и аномалия сомкнулась на дубе с акацией, будто лед, сковавший прорубь.
Я помог залезть Анне повыше, протянул руку Лабусу. Рюкзак цеплялся за ветки, мешал.
Бугров устроился на длинном суку рядом, Второй и Третий подтянулись, ногами обхватили ветви и сели верхом. А вот Четвертый почему-то кинулся к другому дереву - он двигался последним и, наверное, решил, что не успеет залезть, мы помешаем ему.
Акация была куда тоньше дуба. Мы сидели на древнем гиганте, а Четвертый - на молодом деревце, согнувшемся под его весом.
Когда аномалия захлестнула островок, дуб качнулся, затрещал. У основания накренившейся акации вспухали и лопались ртутные пузыри.
- Через пару минут выключится, - выдохнула Анна. Ветка под ней опасно наклонилась, девушка ухватила меня за шею и прошептала:
- Держись.
- Не надо было тебе с нами… - с натугой выговорил я, одной рукой обняв сук, а другой Аню. - Лабус, как ты?
- Нормально, - донеслось откуда-то сбоку.
Зыбь ползла дальше. Дуб кренился все сильнее - мы сидели будто на верхушке длинной свечи, поставленной в раскаленные угли. Древесина потрескивала, хрустела, кусочки коры со щелчками выстреливали из ствола. Голова Ани прижалась к моему плечу, волосы щекотали ноздри.
Бугров что-то выкрикнул. Из этого положения я не видел акацию, но понимал, что Четвертому приходится совсем плохо. Зато длинный холм оказался в поле зрения - со стороны Радара из-за него выбежали патрульные.
- Сюда идут, - сказал Лабус будничным голосом. Они видели нас, мы их. Но у них оставалась свобода маневра, а мы были в ловушке.
Ртуть громко плеснулась, по ней побежала рябь. Покрепче ухватив сук, я изогнулся, но не смог увидеть источник звука.
- Это акация упала? - прохрипел я.
Сократив расстояние до прицельного выстрела, сектанты начали бить по деревьям короткими очередями. Хорошо, у них нет снайпера в группе…
Зато есть гранатометчик.
Пули врезались в ствол над нами, пошли наискось, круша ветки. Лабус выругался. Я подтянул Аню повыше, чтобы она могла обхватить сук, сам плашмя улегся на нем и высвободил ствол "М4", зажатый между девушкой и мной. Подняв винтовку одной рукой, дал короткую очередь.
Несколько ответных пуль вспороли кору на стволе, Другие ударили в рюкзак. Он дернулся, чуть не сбросив меня с дерева. Послышались глухие шлепки и тут же - лязг. Застывший на соседнем суку Бугров, взмахнув руками, кувыркнулся вниз. Лабус свесился за ним, ногами обняв толстую ветку, и успел схватить офицера за щиколотку. Руки монолитовца качнулись, оружие на длинном ремне чиркнуло по ртутной поверхности. Лабус захрипел, стиснув зубы, лицо налилось кровью.
Патрульные приближались, двигаясь наискось к ползущей прочь от нас границе зыби. Один поднял РПГ.
На самом краю зрения что-то шевельнулось, я как мог повернул голову и, к своему удивлению, понял, что акация все еще не упала в зыбь. Дерево изогнулось, Четвертый взгромоздился на верхнюю часть ствола, замер там, как курица на насесте. Он выстрелил из "Сааба", и в тот же миг громыхнул РПГ.
- Мать!… - выдохнул Лабус. Пальцы его соскользнули с ноги Бугрова.
Я дернулся следом за офицером, но не успел. Боковым зрением увидел стремительно растущую белую полосу…
Граната врезалась в соседнее дерево. Громыхнуло, и тугая взрывная волна сбросила нас с веток.
Стук, звон в ушах… Я сглотнул, а в голове колоколом гремело: зыбь, зыбь! Ведь я упал - мы все упали - сейчас засосет…
Ничего не происходило, тело не погружалось в мутно-серую поверхность - потому что она уже не была рыхлой, аномалия выключилась!
Сбоку появилась Аня, вцепилась в мое плечо и потянула. Откуда-то возник Лабус, проорал:
- Леха, быстро!
Стоя на четвереньках, я мотнул головой. Увидел, как Второй и Третий потащили Бугрова к зарослям. Бронепластины на его груди вмялись, по плечу расплывалось влажное пятно.
Здорово ныл правый бок. Ремень "М4" захлестнул запястье, винтовка лежала рядом. Аня вновь потянула меня. Ухватив оружие за пистолетную рукоятку, я приподнялся - девушка, чуть было не потеряв равновесия, присела, и тут над нашими головами пролетела вторая граната.
Она не взорвалась сразу, срикошетила от мощного сука и ушла куда-то в сторону, оставляя дымный след. Через пару секунд вдалеке громыхнуло. Я вскочил, подался назад, потянув за собой Аню, готовый вновь лезть на дерево, если аномалия включится, - но ничего не произошло, она не среагировала на взрыв.
Вокруг застучали пули. Патрульные бежали к нам от дальнего конца холма. Вытащив девушку за дуб, я присел, прижал ее спиной к стволу и глянул назад. Сектанты с Бугровым исчезли в зарослях, Лабус пригнулся между ними и деревом. Я знаком приказал ему уходить за бойцами, но перед этим ткнул пальцев в Аню. Напарник кивнул.
- К нему! - крикнул я и выставил винтовку из-за дуба, положив ствол на шишковатый бугор.
- Я с тобой… - начала она, но я рявкнул:
- За ним! Это приказ, выполнять!
Она вздрогнула, я толкнул ее в плечо, проорал Косте: "Давай!" - и начал стрелять.
Один из пяти монолитовцев упал, остальные сразу залегли. Лабус бежал к зарослям, прикрывая Аню, толкал ее перед собой. Они исчезли среди кустов. А где Четвертый?
Сектант лежал на спине далеко за акацией. Зыбь почти растворила ее основание, ствол изогнулся, крона погрузилась в ртутное озеро, которое в тот момент застыло, - дерево выгнулось дугой.
Четвертый не шевелился. Как-то странно он лежит, что у него с ногами? Отсюда не разобрать…
Патроны закончились, и я вдавил кнопку на приемнике. Когда пустой магазин выпал, сорвал с жилета новый, вставил, дернул ручку перезарядки. Патрульных я теперь не видел, вряд ли они на прежнем месте - расползлись, скорее всего, и приближаются ко мне. Что там говорила Анна, когда аномалия снова включится? Если в нее что-то попадет? Тогда почему она не сработала после нашего падения?
Загрохотали сразу три ствола, в траве возле новой границы зыби сверкнули вспышки. Патруль бил вслепую, по дубу и зарослям, надеясь кого-нибудь зацепить. Они стреляли попарно, приближаясь, прикрывая друг друга. Пуля вжикнула возле лица, я отпрянул. И заметил, как Четвертый шевельнул рукой.
- Живой?! - вырвалось у меня.
Пули били в ствол, проносились мимо. Не высунуться, не отступить… теперь патрульные слишком близко, я не смогу отбежать к зарослям под прикрытием дуба, как это сделали Лабус с Аней. Но почему они РПГ не используют?
Четвертый медленно повернул ко мне голову. Дернул рукой. Я прищурился, соображая, как ему помочь… нет, никак, я себе помочь не могу! К тому же теперь я увидел то, чего не замечал раньше: ноги бойца по колено погрузились в застывшую аномалию. Он отвел руку назад и показал в сторону зарослей, своим телом прикрывая это движение от патруля, достал из подсумка пару ручных гранат, положил на землю и сильно толкнул ладонью. Они покатились по глади, подскакивая, стуча, достигли сектанта, ударили его в поясницу. Отведенная за спину рука опустилась, ладонь накрыла гранаты.
Я сел, привалившись к дереву спиной, вернее - рюкзаком, винтовку поставил между колен. Несколько пуль взвизгнули слева и справа, пронеслись почти вскользь к плечам, другие ударили в дуб. Почему они из гранатомета по мне не засадят?
Раздался взрыв, и выстрелы смолкли.
Я ждал этого - как только брошенная Четвертым граната рванула, вскочил и побежал к новой границе аномалии, наискось от патруля.
Когда гладкую поверхность сменила обычная мягкая земля, двигаться стало легче. Я влетел в кусты, упал, развернувшись ужом, выставил из зарослей ствол и несколько раз выстрелил наугад. Только сейчас до меня дошло, почему патрульные больше не применяли тяжелое вооружение: боялись, что зыбь все же среагирует.
За акацией Четвертый приподнялся на локте и швырнул вторую гранату. Круглая, похожая на яблоко, она пролетела по длинной дуге и упала примерно там, где залег патруль. Дальше я не смотрел - вскочил и рванул прочь по узкой просеке, пробитой в кустах монолитовцами, Лабусом и Аней. Застрочило оружие патруля, выстрелил гранатомет Четвертого. Далеко за спиной громыхнуло…
И опять донесся протяжный звон порвавшейся струны.
Меня спас рюкзак на спине - две пули угодили точно в него, сильно толкнув вперед. Ноги запутались в густой траве, и я повалился навзничь, взмахнув руками. Винтовку не выпустил, но больно стукнулся подбородком о цевье. Кое-как поднявшись, сплюнул кровью и глянул назад поверх зарослей. Прямо на меня катилась волна: растения, почва и вода перемешивались, заросли будто взрывались, содрогаясь, падали.
Четвертый до поясницы погрузился в аномалию. Он держал над головой "Сааб" и громко рычал. В десятке метров от него патрульные отплясывали нелепый танец, стоя по колено в густой бледно-серой массе, размахивая руками, пытались выбраться, но не находили точек опоры под ногами.
Волна рванулась с удвоенной скоростью, громко треща зарослями, граница зыби прыгнула вперед… и остановилась. Все смолкло, ртутная поверхность застыла в метре от меня. Двое патрульных оказались спиной ко мне, двое смотрели в мою сторону.
У одного в руках был готовый к стрельбе РПГ.
Я открыл огонь. Хорошо было видно, как дергается под пулями тело гранатометчика. И все же перед смертью он выстрелил. Оружие дернуло вверх, граната под углом ушла в небо. Патрульного кинуло назад, и тут же зыбь опять загустела - сектант застыл в неестественной позе.
Двое, завязшие спинами к нам, пытались повернуться и палили в белый свет. Последний стрелял более прицельно, но Четвертый вскоре попал в него, использовав последнюю гранату из "Сааба". Взрыв разворотил тело в черном спецкостюме. Длинная очередь моей "М4" прошила спину второго сектанта, третьего… За миг до этого он, отведя далеко за спину руку с пистолетом, успел выстрелить.
Всего один раз - однако пуля угодила в лицо нашего бойца. Я не видел, куда точно, заметил только, как голова откинулась.
Пять тел застыли, наполовину погруженные в ртутную поверхность, будто в тусклое зеркало. Еще несколько секунд я стоял на месте, широко расставив ноги, вдавив приклад в плечо, переводил ствол с одного патрульного на другого. Проекция в сознании прыгала, мерцала, иногда прямые линии координатной сетки с едва слышным шипением сменялись зигзагами. Я попробовал сконцентрироваться - не помогло. На самом краю картинки дрожали зеленые шестиугольники; моя группа медленно удалялась, все сильнее забирая в северном направлении.
Я бросил последний взгляд на Четвертого, развернулся и побежал следом.
Глава 14
Утверждаю:
Начальник штаба батальона майор…
План тренировки взводов РЭР и РЭБ:
1. Провести занятия по изучению матчасти поступивших на вооружение взводов новых систем БПЛА;
2. Осуществить пробный запуск;
3. Проверить навыки операторов станций, достигнуть слаженности во взаимодействии с подразделениями РЭР и РЭБ миротворческого контингента;
4. Выявить (возможные) недостатки конструкции аппаратов, средств оптической и радиоэлектронной разведки. Свои мысли и соображения представить в отчете…
Группу я нагнал быстро. Бугров еще не пришел в cебя, Второй с Третьим волокли его, Лабус и Аня бежали рядом. Заслышав шаги, они оглянулись, Костя лишь кивнул, будто другого и не ждал, на лице девушки возникло облегчение - но и что-то еще. Обида, что ли? Это из-за того, что я на нее орал возле дуба, да еще и толкнул? Только женских эмоций нам сейчас не хватало…
Впереди, немного левее нашего курса, темнела кромка леса, далеко сзади виднелись постройки Радара. Голова раскалывалась, в ушах звенело, но когда я отключил шлем, почти сразу стало легче. Мышцы шеи, до того напряженные, деревянные, расслабились, боль вытекла из головы и сжалась где-то под ключицей в точку, раскаленную до звездных температур.
- Стоп! - скомандовал я.
Когда группа встала, вывел на ПДА карту маршрута. Мы немного отдалились от следующей контрольной точки, надо корректировать маршрут.
- Что там? - спросил Лабус, кивая в сторону, откуда я прибежал.
- Патрульных не осталось. Но Четвертый погиб.
Он вопросительно глянул на меня. Ах да, я же только для себя присвоил монолитовцам номера, напарник их не знает.
- Группа уменьшилась на одного, - пояснил я. - Но зато патруль больше преследовать не будет. Во всяком случае, этот.
Аня стояла спиной ко мне и молчала. Пожав плечами, я сказал:
- Надо идти к тому лесу как можно быстрее. Мы отклонились на пять градусов от маршрута. Что с Бугровым?
Костя повел подбородком в сторону монолитовцев и развел руками.
- Дайте ему посмотреть, - произнес я.
Лабус шагнул к сектантам, Второй сделал короткий отрицательный жест, и напарник отступил. Не хватало еще разборок в нашей и без того не слишком сплоченной группе. Ладно, все равно сейчас нет времени.