- Новости из специальной комиссии ОССН. Только что завершилось заседание и распространено заявление для прессы. Комиссия считает, что на Марсе сложилась недопустимая криминогенная обстановка. Деятельность преступных структур, невиданный разгул коррупции поставили под угрозу не только нормальную жизнедеятельность поселений, но и дискредитирует саму идею прорыва человечества к звёздам. В результате массовых беспорядков, спровоцированных преступными структурами, имеются многочисленные жертвы как среди мирного населения, так и среди сил охраны порядка. Действия полиции Марса и экспертов по чрезвычайным ситуациям Полицейского Совета признаны правомерными. От них потребовано довести до конца начатое и привлечь виновных к уголовной ответственности.
- Ого, - покачал головой Парфентьев.
- Это решение кажется несколько необычным, - мило улыбаясь, нудила дикторша, - в свете того, что мы знаем о происходящем на Марсе. Вновь слово нашему гостю Хансу Родину.
- Происходит неслыханное! - Родин воспринял произошедшее чересчур близко к сердцу. Похоже, у него тут личный интерес. - Вновь наши права и свободы приносятся в жертву грязным политическим играм. Что происходит? Это же сговор высших властных структур планеты для уничтожения людей!
- Это он зря, - произнеся. - Заработал иск за неуважение к комиссии ОССН.
- Донг за него заплатит, - хмыкнул Парфентьев.
- Граждане Земли!.. - возопил Родин.
- Отбой, - приказал я, и СТ-проём затянулся, унося из кабинета одного из главных "гумиков" Земли.
- Как комиссия приняла такое решение? - удивился Парфентьев. - В лучшем случае я надеялся потянуть время, подавить банды, а потом под улюлюканье уйти в отставку, хорошо, если не через трибунал. А они фактически развязали нам руки.
- Так и есть.
- Почему? Не думаю, что их так убедил наш доклад. Где политические игры там идёт борьба интересов, а не фактов. Факты никого не интересуют.
- Вот именно, интересов, - кивнул я. - С будущего года на Марсе будет разворачиваться внешняя линия противокосмической обороны Земли. Здесь будет крупнейший военный комплекс в Солнечной системе. По расчётам социологов, кавардак, который здесь творится, власть "крыс" и "Молочных братьев" резко снизят эффективность как при строительстве объектов, так и при их обслуживании. В общем, такое количество отребья вредно для обороноспособности Земли.
- И всё?
- Нет, не всё. Не забывайте - мы представители специальной комиссии. Тот мираж, который мы пытаемся уцепить за хвост и материализовать, слишком опасен для человечества, чтобы мы развозили сопли и думали о том, что скажут "гумики".
- Психоэкологические кризы.
- Точно. Сегодня - это тысячи унесённых жизней. Но мы не знаем более глубинных последствий. А началось всё здесь, на Марсе.
- Я почти ничего не знаю.
- И не надо, - отмахнулся я. - И так сказано слишком много.
Насколько я понимал, комиссия ОССН действительно склонялась к тому, чтобы начать отступление на Марсе, а то и найти козлов отпущения в нашем лице. Но тут вмешался некий фактор. Асгард. Наверное, доводы его представителя, примерно такие, которые я изложил сейчас Парфентьеву, только подкреплённые графиками, цифрами, строками из отчётов, в сочетании с ненавязчивыми, но убедительными угрозами, а то и неназойливым, но очень добротным шантажом в отношении наиболее непримиримых политиков, возымели своё действие. Комиссия, несмотря на бурные истерики пары её членов, встала на нашу позицию.
С "крысами" и с Кланом дела шли на поправку. Чего не скажешь о нашей проблеме с "голубикой". Сразу после того, как я выбил из Донга координаты лаборатории, мы двинули туда с Шестернёвым и спецгруппой. И застали исчерченные пулями помещения, множество трупов и никаких следов оборудования и "голубики". Те, кто напал на лабораторию, унесли всё с собой.
Естественно, с добычей наши конкуренты попытаются исчезнуть с Марса. Пусть попробуют. Я заранее позаботился об этом, задержав отправку на Землю двух пассажирских лайнеров и трёх грузовиков. Багаж обозлённых пассажиров, сами корабли продолжали осматривать таможенники и специалисты-техники из Полицейского управления Без толку. Да и что такое - обыскать суперлайнер. Легко сказать.
На Марсе было два космопорта и четыре аэропорта, пригодных для старта низкоорбитальных самолётов. Их тоже поставили под контроль. И тоже пока без толку.
Вызов по шифрованному каналу.
- Включить, - приказал Парфентьев.
- Приветствую, - в СТ-проёме возникло лицо Шестернёва.
- Взаимно, - кивнул я.
- Я с перевалочной базы института "Биореконструкция".
- Чем порадуешь?
- У них тут свой небольшой аэродром. И какая-то ерунда с данными регистрационного компьютера. Кажется, кто-то химичил с ним.
- Сейчас буду, - сказал я, а внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия…
***
Взлётно-посадочный комплекс института "Биореконструкция" служил в основном для грузоперевозок между Марсом и двумя орбитальными промышленными станциями "Мягким кристаллом" и "Бионикой". Здесь имелось два орбитальных грузовика и три самолёта для доставки обслуживающего персонала. Поскольку этим транспортным средствам был закрыт доступ к пересадочным станциям, откуда устремляются суперлайнеры на Землю, то не было необходимости в таможенном, техническом, миграционном контроле.
Обычный захолустный аэропорт с оборудованием, ровно настолько совершенным, чтобы самолёты на падали при заходе на посадку. Через бронированный колпак полицейского глайдера я смотрел, как из-за скал появляются чёрные посадочные стекло бетонные полосы, серебряные ангары, унылые коробки складов, административные и жилые купола, затейливой формы антенна космической связи.
На площадке перед административным куполом уже стоял полицейский глайдер на нём прибыл Шестернёв, успевший навести здесь шорох.
Пилот посадил нашу машину рядом с полицейским глайдером. К нам подошёл высокий коп в зелёном боевом скафе.
- Следуйте за мной, - потребовал он. - Вас ждут.
Шестернёв ждал нас в компьютерном центре.
- Докладывай, - велел я, плюхаясь на вибродиван.
- "Попрыгунчик" раз в неделю поднимает на "Мягкий кристалл" новую группу обслуживающего персонала из четырёх человек, небольшой груз и, соответственно, забирает старую команду и новый груз. Двое суток назад, как раз когда началась заваруха, "Попрыгунчик" поднялся только с пилотом на борту и грузом.
- А обслуживающий персонал?
- Остался на Марсе.
- Кто пилотировал?
- Ян Мартыньш. Шеф этого заведения. Одновременно он и руководитель лётной группы. А из-за постоянного недокомплекта лётного состава часто пилотирует "Попрыгунчик".
- Ты с ним говорил?
- Да. Говорит, изменение в графике дежурств. Мол, обычное дело. По разным причинам порой сменам приходится задерживаться на орбите. Вообще в институте редкий кавардак.
- Проверил?
- Да. Похоже, пересменок отменили на законном основании.
- Что тебя насторожило?
- Я просмотрел полётные записи "Попрыгунчика". Мне кажется, они не соответствуют истине. Их изменили.
- То есть? "Попрыгунчик" не состыковывался со станцией?
- Состыковывался. Но в другом режиме, чем записано в бортовом компе.
- Уже горячо, - потёр я руки. - Этого Мартыньша не допрашивал с пристрастием?
- Тебя ждал. Полчаса ничего не решат.
- И это правильно. Зови его.
Мартыньш оказался скользким неприятным типом лет под сорок на вид с высокомерно-снисходительны тоном - больше от страха.
- Ян Мартыньш? - осведомился я.
- А вы не знаете?
- Знаю. Вы недружелюбный человек?
- Я? Я сдержан не по обстановке. Вы без соответствующего разрешения вторгаетесь на территорию объекта института "Биореконструкция", который, кстати, является собственностью первой категории ОССН. Парализуете работу моих подчинённых. Что ещё вы здесь сделаете? Откроете огонь, как в Олимпик-полисе? Поджарите нас на медленном огне? Что вы о себе возомнили?
Этот вопрос мне задавали по много раз на дню.
- Если надо, то поджарим. Ян, ответьте откровенно - кто был на борту "Попрыгунчика" в последний полёт.
- Кроме меня - никого. Читайте бортовой журнал.
- Вам не хуже меня известно, что в данные бортового журнала были внесены изменения.
- Ерунда!
- Ян, у меня нет времени на препирательства. Вот.
Я положил на стол пластинку часов, и в воздухе загорелись цифры.
- Что - вот? - недоумённо спросил Мартыньш.
- Через пять минут, если вы не надумаете мне рассказать чуть побольше, чем священнику на исповеди, я вас до отказа накачиваю альфа-пеномазином. Есть такой препарат для развязывания языков. Процедура болезненная. Даже очень болезненная.
- Что?!
- А после, обещаю, найду вам столько статей уголовного свода, что раньше чем через полсотни лет на волю не выйдете.
- Какая-то околесица.
- К околесице, которую несёт эксперт-чрезвычайщик, не грех и прислушаться.
На второй минуте нахальное выражение потихоньку оставило лицо Мартыньша. На третьей по его лбу потекла струйка пота. Когда зазвучал тонкий звонок, означавший, что время вышло, Мартыньш, обмякнув, прошептал:
- Ладно. Я скажу всё.
Конечно, надёжнее было бы воспользоваться технологией допроса, которую я испробовал на Донге, но она отнимает много сил и времени. А я не думал, что Мартыньш относится к числу высокоинформированных людей. Мне от него и нужно-то было всего несколько слов.
Мартыньш всё время уходил в сторону, пытаясь то обелить себя, то скрыть часть правды, но я без труда наставлял его на верную дорогу.
- Деньги. Все они виноваты. Десять лет в такой дыре - и вернуться без хорошего счёта. Нет, это слишком.
- Большие деньги?
- Двести пятьдесят тысяч.
- Заманчиво, не правда ли?
- Ещё как!
- Кто заказчики?
- Один высокий, смуглый. Настоящего имени я его так и не узнал. Он-то и установил со мной отношения два года назад.
- Как установил? Не стесняйтесь. Не вынуждайте на более грубые вопросы.
- Вы что, думаете, я не понимал, куда он меня тянет? Но он предъявил мне кое-какие документы. Старые дела, о которых все давно забыли.
- Кроме полиции?
- Да, кроме неё.
- Что задела? Наркотики?
- Что вы!
- Значит, запреттехнологии.
- Да. С доктором Базелем и профессором Есихиро сделали одну программу.
- И попались на крючок к "Молочным братьям"?
- Базель и Есихиро - да. Я же оказался никому не нужным.
- До позапрошлого года.
- Да.
Теперь стало понятным, как Донг обосновался в "Биореконструкции". Базель и Есихиро принадлежали ныне к верхушке администрации института. Некто, имевший хороший доступ к Донгу, видимо, и набрёл на Мартыньша. Решил использовать его.
- Вспомните, кто вас завербовал.
Я набрал код на блокноте, и над столом зависли СТ-проекции с лицами. Третьего по счёту Мартыньш узнал.
- Он.
Что и следовало доказать. Значит, сам прилетел. Очень ему нужна была "голубика".
- Итак, что вы сделали.
- Доставил этого человека, двух его помощников и контейнер с оборудованием на орбиту. Состыковался с кораблём межпланетного малого класса. Две недели назад я забрал с этого же корабля этих же троих.
- Что за корабль?
- Я таких раньше не видел. Похож на вилку с двумя зубцами, между ними шарик кабины. Размер - не больше семидесяти метров в длину. Больше похож на прогулочную яхту какого-нибудь толсосума, который любит проводить уикэнд на орбите или на Луне. Двигательная установка мощная. Даже очень.
Только что Мартыньш описал новый корабль "Смерч-плюс" - пока ещё засекреченная разработка концерна "БКТ". Значит, бандиты разживаются собственным флотом. Притом в их руках ещё не вышедшая в производство модель сверхскоростного межпланетного корабля. Отлично.
Я читал документы по этой разработке ещё в Асгарде. Насколько я знал, пока существуют три "Смерча-плюс". Все задействованы в испытаниях.
Та, которую оседлал Индеец, скорее всего числится тоже в дальнем полёте на обкатке двигателей. Занятно, как Индейцу удалось найти общий язык с "БКТ". Обычно международные суперкорпорации дистанцируются от организованной преступности, стараются не иметь прямых контактов с ней. Большие Кланы тоже неплохо знают своё место и не лезут в вотчины не менее влиятельных и мощных, чем они, промышленных и финансовых империй. Но бывают и исключения.
- Что за вещи имели они при себе?
- Серебряный контейнер. А главный держал в руке пакет из ткани высшей защиты. Он не выпускал его из рук. Вцепился так, будто боялся отпустить даже на секунду. Странная вещь.
- Почему?
- Я коснулся случайно пакета и… Будто электрическим током ударило. Хотя нет. Будто прикоснулся к чему-то отвратительно-притягательному. Дрожь по телу. Если это новые запреттехнологии, то от них все ещё взвоют.
Точно взвоют, подумал я, и велел Мартыныпу продолжать.
- Эти парни торопились. Мои сканеры показали, что их корабль резко ушёл с орбиты. У них отличные двигательные установки и гравикомпенсаторы… А я пристыковался к "Мягкому кристаллу" Забрал груз Потом внёс изменения в комп.
"Смерч-плюс" ушёл с орбиты. Значит, если я правильно информирован об этой машине, через месяц нам Индейца ждать на Земле. С "голубикой". А я постараюсь оказаться в числе встречающих его друзей…
***
- Гордон, нужен марсоход, - сказал я, заходя в кабинет Парфентьева - Без экипажа и сопровождения.
- А какие проблемы? Когда?
- Сейчас.
- Куда собрались?
- Домой.
- Что?! На марсоходе?
- Нас там подберут.
- Где?
- Стеклянное плато.
- Триста километров от Олимпик-полиса, - сообщил Парфентьев то, что я и так знал. - Мутанты знают Марс гораздо лучше нас. Они считают, что это дьявольское место. Кстати, там нет посадочного комплекса.
- Для нашей техники это не имеет значения. Парфентьев с грустной озабоченностью посмотрел на меня.
- Чем вам не нравятся суперлайнеры?
- Неважно, Гордон.
- Вы оставляете меня лицом к лицу с "Молочными братьями".
- С разгромленными. Беспорядки подавлены. Наша работа закончена. Завтра прибудет другой "чрезвычайщик". Я не думаю, что теперь Марс оставят в покое. Это будет особо показательная внешняя колония.
- Звучит угрожающе-заманчиво… Значит, ухолите. Всё-таки вы из Асгарда.
- Похоже на то, - хмыкнул я. Я попрощался с Парфентъевым, крепко пожав ему руку.
- Ещё встретимся, - сказал он с грустью.
- Наверное, да.
Я нашёл Шестернёва. О своих планах я ему не рассказывал, поэтому он был удивлён неожидан ной поездкой неизвестно куда. В марсоходе он осведомился, в какие такие края нас несёт на ночь глядя:
- На Землю.
- Шутишь.
- У суперов есть небольшие секреты, которые, другим знать не обязательно. Как считаешь, мы достигли дальних систем?
- Создали аппаратуру, дырявящую пространство.
- Близко не лежало.
Я рассказал ему о транспортной системе "Динозавров".
- Тогда зачем мы плелись сюда два месяца на лайнере? - спросил Шестернёв.
- Потому что тогда ты не был супером, а значит, тебя невозможно было протащить через "транспортёр Динозавров". А если бы и можно, представь, мы заявляемся из сердца пустыни в Олим-пикполис и сообщаем, что никто иные, как "чрезвычайщики". Что бы люди подумали.
- Значит, "транспортёр" находится на Стеклянном плато. Где хоть оно?
- Вот, - я активизировал "компас". Справа от пульта транспортёра повисла карта Марса, я обозначил на ней зелёную точку. Масштаб начал уменьшаться, наконец можно было различить отдельные крупные валуны.
- Чем-то знакомое место.
- Прочерчиваем линию, - я провёл красную пунктирную линию. - И получаем маршрут незнакомца, которого подобрали мутанты. И который потом попал в лапы Донга.
- Найдёныш пришёл отсюда?!
- Получается так.
- Но ты же говоришь, что "транспортёром Динозавров" могут пользоваться только суперы.
- Насколько нам известно - да.
- Тогда получается то, о чём я тебе говорил. Вы, жители Асгарда…
- Не вы, а мы. Ты теперь тоже из нас.
- Хорошо, мы. Мы такие благородные, полные чистых помыслов. Но у магнита сколько полюсов?
- Как я помню - два.
- Элементарная задача - школьный курс логики. Через транспортёр может пройти только супер. Найдёныш прошёл через транспортёр, значит, он супер. Подкидыш несёт с собой зло.
Значит он - прямая противоположность вам. Другой полюс магнита. Воплощённое зло. С такой же неистовостью, с которой вы стремитесь к свету, он стремится к тьме. Человечество становится полем боя двух его порождений. А люди становятся легко размениваемыми фигурами.
- Звучит убедительно, - хмыкнул я, оглядываясь назад на удаляющийся Олимпик-полис, на громады его построек, куполов. Меня будет тянуть сюда.
- Все мои опасения по вашему поводу оправдываются. Притом опасения самые худшие.
- Я бы на твоём месте, Володя, не спешил с выводами.
- Но они напрашиваются сами собой.
- Может быть, да. А может - нет…
Как всегда, присутствие "транспортёра Динозавров" чувствовалось издалека. Где-то на расстоянии километра возникло ощущение, будто приходится преодолевать какую-то преграду, легко давящую в грудь и отталкивающую назад.
- Вот она - пустошь, - кивнул я.
Шестернёв зябко передёрнул плечами, заворожённо глядя в указанном мной направлении. Очертания транспортёра легко угадывались. Ровная поверхность, взрыхлённая, будто искрошенная молотком порода.
- Отсюда молено попасть в любую точку Галактики.
Мгновенно, - сказал я. Шестернёв покачал головой.
- Мы выходим. Возвращение в Олимпик-полис, - приказал я компу, предварительно стерев данные о маршруте. Стеклянное плато довольно большое по площади, никто не поймёт, чего же мы здесь искали.
Мы вышли из марсохода. Тот, взметнув песок, приподнялся на полметра над поверхностью и начал разворачиваться. Всё, наша миссия на Марсе завершена.
- Пошли, - кивнул я.
Мы приближались к "транспортёру". Казалось, сквозь скаф насквозь нас продувают порывы ветра.
- Жутковато, - сказал Шестернёв.
- А ты как думал… Всё, мы на месте. Мы стояли на краю круга.
- Теперь, Володя, считай себя посвящённым. Руку. Шестернёв протянул мне руку. Я сжал её, ощущая через материал скафа исходящую от неё энергию.
- Постарайся ни о чём не думать. Прилипай, как рыба прилипала, ко мне. Стремись за мной. Я - проводник.
Тьма. Удар пронизывающего холода. Потом жар раскалённой печи… Я не отпускал руку Шестернёва.
Приоткрыв глаза, которые я зажмурил перед перемещением изо всей силы, я огляделся. Мы стояли на взрыхлённой серой почве на краю круга диаметром пятнадцать метров. Его обнимала по тропически-бурная яркая растительность ядовито-зелёного цвета - мутировавшие деревья и кустарники ТЭФ-зоны.
Я откинул шлем скафа, вдохнул полной грудью наполненный озоном воздух.
- Мы дома, Володя.