- Сразу видно, что вы дилетант. Нет, этого не произойдет.
- Журнал "Аналитик". Чем вызвана задержка запуска солнца?
"Так. Начинается", - подумал Дмитрий Борисович. Но ответ у него был готов.
- В целях обеспечения стопроцентной безопасности, мы, так сказать, не можем пустить в эксплуатацию солнце если есть хоть э-э-э… мизерная возможность сбоя. Сейчас заканчивается отладка системы конфигурации и защиты. У нас есть четыре слабых места в защите - это расчетная цифра для комплекса из пяти конфигураторов. Однако где они локализованы мы заранее не знаем - это зависит от размещения магнитных полей ландшафта. Чем на большую мощность включается солнце, тем более вероятен пробой. Три точки мы уже обнаружили и укрепили - вот они на карте - поиск четвертой продолжается.
- Когда она будет найдена?
- Я думаю в течении трех недель она точно проявится. Когда она проявится, система управления поставит на нее защиту и солнце автоматически будет включено на полную мощность.
- Еженедельник "Ведомости неведомого". Скажите, а где может быть эта точка и как она проявится? Может воспользоваться услугами экстрасенсов?
Журналисты захихикали и оживились.
- Э… Видите ли в чем дело. Пробой может быть в любом месте, хоть над вашей головой. Но экстрасенсам мы предпочитаем академиков, все-таки это надежнее.
Журналист испуганно взглянул вверх, задрав смешную козлиную бородку. "Кто его пустил в правительственную группу журналистов?" - подумал Дмитрий Борисович и улыбнулся:
- Не волнуйтесь, пока солнце не включено. Сейчас мы его включим в демонстрационном режиме на одну сотую мощности. Это не опасно.
Он театрально взмахнул рукой - в этот же миг включилось солнце - в рубке ждали этой команды. В небе развернулось тусклое алое облако - прямо высоко-высоко над головой, немного на запад и к востоку - сколько хватало глаз. Стало чуть светлее. Журналист "Ведомостей неведомого" испуганно задергался и незаметно перекрестился.
- Агентство "Кэнеди Ньюс". Скажите, вы планируете как-то изменить проект когда станете Президентом?
- Об этом рано еще говорить.
- "Час новостей". Какие у вас отношения с кандидатом Кучковым?
Дожили. При чем тут? Тут же в ухе заработал микрозвучок и раздался голос агента аналитического отдела - вопрос был провокационный и тут отвечать самостоятельно было опасно. Дмитрий Борисович выслушал аналитика и повторил за ним:
- Отношения со всеми кандидатами позволяют надеяться что может быть достигнут конструктивный диалог.
- "Канада-таймс". Вы имеете образ крупнейшего ученого и благотворителя в средствах массовой информации, какова ваша реальная работа в области благотворительности?
Дмитрий Борисович удовлетворенно кивнул.
- Я являюсь организатором "Фонда детей-инвалидов".
- Спасибо. Не связано ли это с тем, что ваш сын с рождения болен церебральным параличом?
Дмитрий Борисович опешил. Вот сволочь! В ухе заговорил аналитик.
- Вероятно в данном случае это не имеет значения. - повторил Дмитрий Борисович.
- Визоканал "Опти-файв". Наши аналитики пришли к выводу, что у вас недавно начались проблемы с сердцем, как вы это прокомментируете?
Дмитрий Борисович мысленно выругался. Так. Я говорил что-нибудь сегодня Ниночке из своего чупа? Вроде нет. За сердце хватался? Кажется да. И скорость сбросил - они могли это фиксировать. Наша служба охраны зафиксировала, значит и они могли. Или в чупе видеожучок? Обыскать чуп? Не сегодня, если обыскивание чупа кто-нибудь заметит, это воспримут как подтверждение. Кому нужен Президент с больным сердцем? В ухе заговорил аналитик: "Нет, это неправда. Смените штат аналитиков." И сразу другим тоном: "Пора закругляться. Положенные полчаса на правительственное интервью истекли." Да ты-то откуда знаешь что у меня с сердцем?
- Нет, неправда. Смените штат аналитиков. Ну, я вижу вопросы пошли уже малоаргументированные, дайте на этом наше интервью закончим.
"Зря так резко!" - с досадой сказал аналитик. Но Дмитрий Борисович уже махнул рукой и журналистов увели.
Крыша снова опустела. Аналитик сообщил, что отдел переключается на экспресс-анализ. Дмитрий Борисович вызвал по мобилю заместителя и попросил оставить его одного на крыше - поразмышлять. Он подошел к краю и посмотрел вокруг. Багровая туча солнца не светила, а тлела, словно дно гигантского костра. Интересно что скажет журналистам Кучков? Ему ведь тоже предстоит такой допрос, только журналистов будет раз в десять больше (тут все-таки академгородок со спецдопуском, можно было ограничить до сорока), и вопросов будет больше - тут две трети интервью речь шла о солнце.
- Здравствуй, Димка. - раздался за спиной до боли знакомый голос.
Дмитрий Борисович резко обернулся и обомлел - перед ним стоял Сергей Кучков. Рослый, постаревший, но все еще крепкий и как всегда решительный. Рука Дмитрия Борисовича невольно дернулась к мобилю, но он быстро овладел собой.
- Как вы сюда попали, Кучков?
- Аккредитовался как журналист. - Кучков помахал карточкой. - Ты же не хочешь со мной встречаться и разговаривать?
Дмитрий Борисович взвесил свои силы. Один на один на крыше с убийцей, одним из главных мафиози страны. Охрана непонятно где, жучки аналитиков конечно работают, но что с них толку? Они все бездельники, если останусь жив - разгоню к чертовой матери. Впрочем я и сам велел никого не пускать на крышу, оставить меня одного. Они и наблюдение сняли наверняка…
- О чем мне с тобой разговаривать, Сергей? Ты большой человек, у тебя свой бизнес. У меня свое дело, вот оно. - Он обвел рукой багровый ландшафт вокруг и алую тучу.
- Ты тоже не маленький человек. Это небывалый проект по финансированию, и ты его пробил. Почему ты не хочешь со мной говорить? И почему ты не хочешь сотрудничать со мной? Ты меня боишься?
- Боюсь. - честно ответил Дмитрий Борисович и сам разозлился на себя за этот страх.
- Почему?
Внезапно еле слышно заработал все еще воткнутый в ухо незаметный волосок-звучок. Только вместо аналитика говорил начальник охраны. Гусев произнес: "Ситуация под контролем, установлен электронный наблюдатель, при любой попытке Кучкова поднять руку с кукишем он будет расстрелян прицельным выстрелом в голову." Значит они не сняли наблюдение! Сволочи. Молодцы. Быстро сориентировались - не зря они были тщательно проинструктированы насчет Кучкова и кукиша. И Гусев молодец, не счел кукиш бредом босса.
- Потому что ты отступник. Ты предал нашу клятву. Ты бандит. Все, что ты в жизни добился - ты добился ценой крови, ты лез через горы трупов. Твои последние жертвы умирают в течение двух секунд - это сколько же надо человек убить, чтобы так повысить свою силу?
- И сколько? - спросил Кучков.
- Это уж тебе знать сколько.
- По большей части это были сволочи и подонки. И выключи своих жучков - я никого не убивал.
- Здесь нет жучков.
- Как же, параноик ты наш, охотно верю. А ты забыл как ты наши телефонные разговоры на третьем курсе на магнитофон записывал? А я помню. Я все запоминаю.
- Ты сильно изменился, Сергей.
- И ты сильно изменился, Димка. Ты значит чистенький, да?
- Что ты имеешь в виду?
- Ты значит построил свою карьеру и добился всего этого сам, да?
Дмитрий Борисович побагровел.
- Представь себе, сам!
Кучков ухмыльнулся.
- Я себе представляю. Я себе очень хорошо представляю, я ведь не дурак наверное и у меня свои соображения на этот счет и своя информация. Собственно я пришел просто так, поздравить тебя. С долгоденствием. Сегодня ведь долгоденствие, не так ли?
- А, да…
- Но раз ты так агрессивно меня встречаешь, я пожалуй пойду? - Кучков стоял неподвижно.
- Это я агрессивно? Да ты же меня ненавидишь! Ты мне не можешь простить Алену, и не можешь простить себе нарушенную клятву у нашей электрички.
Кучков помрачнел.
- Алену… Да у меня таких Ален - миллион. Мне, как и тебе, уже шестой десяток между прочим. Алену…
- Короче, что ты от меня хочешь?
- Да уже все понятно. В президентах мы с тобой явно не сработаемся. - Кучков задумчиво покачался на каблуках и зевнул, сунув руку в карман пиджака. - Прощай, Димка, пора нам разбегаться. С Долгоденствием тебя.
Сначала Дмитрий Борисович не понял, затем ему почудилось еле заметное движение руки в кармане Кучкова и вдруг сердце пронзила острая боль и в ушах зазвенело. Ноги стали ватными и подкосились, Дмитрий Борисович сполз на покрытие крыши, прислонившись спиной к бортику, багровая туча над головой, казалось, стала обволакивать все вокруг.
- С Долгоденствием тебя! - повторил Кучков.
- Фиг тебе! - из последних сил прохрипел Дмитрий Борисович и вскинул руку, неимоверным усилием воли сдвигая онемевшие пальцы.
Лицо Кучкова безумно исказилось - стало ясно, что все его поведение было наигранным и на самом деле он сам страшно боялся. Кучков прыгнул в сторону, за мачту, но вдруг откуда-то сверху со щелчком хлыста хлынула узенькая молния багрового огня и тут же исчезла. Все длилось секунду, и прежде чем мир окончательно потух, Дмитрий Борисович успел заметить расплавленные кое-где рожки мачты и под ней черную обгоревшую яму на том месте, где стоял Кучков…
* * *
- Мам, смотри что это на небе?
- Пэмела, ты опять сюда пришла? Что там еще на небе?
Далеко за горизонтом светится яркое желтое зарево. Оно выделяется в вечереющем небе и освещает рваные перья облаков. Странные длинные тени ложатся от него повсюду.
- Что это? - мама удивлена.
- Вы видели? - произносит отец, входя в комнату. - Красота-то какая! Это наверно тот самый "Город Антарктида" заработал.
- А, действительно… Ладно, уходите все, я работаю. Пэм, детка, иди в комнату, мы слетаем туда в следующие выходные.
Пэм не слышит. Она зачарованно смотрит в оконное стекло на яркое веселое зарево. В ее глазах бесконечное счастье.
Леонид Каганов (LLeo), декабрь 1997