На следующий день Ренган снова явился пораньше - ему хотелось поглядеть на соперников. В пеших поединках лучшие бойцы, как правило, не участвуют. Это удел молодых оруженосцев, не имеющих боевого коня и подходящего оружия… либо неудачников. Многие утверждали при случае, что лучше неудачно выступить в "благородном" конном бою, чем успешно сражаться пешком, подобно простолюдину. Ренган не обращал внимания на подобные предрассудки, считая их оправданием неудачников. К тому же в пешем бою больше опасность получить настоящее ранение. Горец предпочитал пеший бой, для которого имел подходящее оружие и в котором накопил немалый опыт.
Этот турнир не стал исключением - из двух десятков дворян, пожелавших драться пешими, почти все имели доспехи, плохо подходящие для такого рода боя, да и оружие их больше годилось для рубки с седла, Ренган приметил лишь троих бойцов, не выглядящих спешенными всадниками, один бело-зеленый, двое - наверняка, свой брат, наемники.
На поле вышли бело-зеленые оруженосцы, затем герольд вызвал желающих сразиться с ними. Рассудительная расчетливость не входит в число рыцарских добродетелей, но Ренгану на условности было плевать - он, хотя и явился пораньше, решил подождать с вызовом и поглядеть, как бьются другие. Оба пехотинца, на которых Ренган обратил внимание, оказались в числе первых - то есть шли напролом. Это может говорить как об уверенности в себе, так и о глупости.
Наконец приготовления были окончены, и на поле вышла первая пара бойцов. Разумеется, "хозяев поля" представлял тот самый, кого Ренган счел опытным воином. Противник ему достался достойный, оба были вооружены мечами, у обоих кольчуги, усиленные стальными пластинами на груди, и открытые шлемы - хороший выбор для ближнего боя. Ренган решил, что два опытных мечника могут драться долго, и принялся оглядывать трибуны. Герцога и прочих важных шишек не было видно - в такую рань господа еще приходят в себя после вчерашних возлияний, должно быть, - а пеший бой не так интересен, особенно в начале, когда сражаются все подряд, и опытные бойцы, и молодежь. Зато горец разглядел на той самой трибуне, где сидел вчера, прежних соседей.
Тем временем на ристалище меченосцы по-прежнему кружили, прощупывая неприятельскую оборону пробными выпадами. Тут Ренган заметил, что над шатрами плывет вереница знамен - к центральной трибуне движется большой кортеж. Пора, решил горец, и пристроился к веренице ожидающих выхода на ристалище.
Уточнив с соседями очередность, снова поглядел на поле - противники уже рубились вовсю, их снабженные защитными чехлами мечи со скрежетом и лязгом сталкивались над головами, из-под ног пригоршнями летел песок… Рядом с Ренганом шло оживленное обсуждение поединка - послушав, Ренган еще раз убедился, что его окружают зеленые новички, они совершенно неправильно оценивали приемы бойцов на арене. В конце концов бело-зеленому удалось опрокинуть противника на песок и тот признал себя побежденным… Центральная трибуна была по-прежнему пуста, победитель поклонился пустому креслу герцога, отсалютовал мечом малочисленным зрителям и покинул ристалище. Его проводили жидкими аплодисментами… На арену вышла новая пара - бело-зеленый оруженосец быстро проиграл опытному бойцу, который сражался в оригинальной манере двумя топориками. За этими Ренган наблюдал внимательно, техника ветерана ему была незнакома. К сожалению, из-за неопытности оруженосца схватка закончилась быстро. Потом последовала новая схватка - оба соперника были в равной степени неумелы, трибуны заметно скучали.
Тут Ренгана окликнули по имени. Обернувшись, горец обнаружил унылого Фомаса, клирик маялся похмельем.
- Так и знал, что отыщу тебя здесь, - заявил он. - А что это за драчуны?
Бойцы на арене подпрыгивали и кружили, словно в танце, попеременно принимая на щит удар противника.
- А, кавалеристы, - пренебрежительно махнул рукой наемник. - Все никак не сообразят, что коня между ног нет, дерутся как всадники. А ты здесь что делаешь?
- Так тебя же искал! Одолжи полкроны, а?
- Полкроны? А твои где? Пропил вчера?
- Ну ты же меня знаешь…
- Знаю… - Тут Ренгана осенило: - Давай сделаем иначе. Я не люблю давать в долг, я тебе подарю полкроны, если ты меня благословишь. Но - условие. Благословляя, используй всю чудодейственную силу твоей веры. Я же знаю, как благосклонен к тебе Всевышний!
Фомас тяжко задумался над словами компаньона, а тот, опускаясь на колени перед священником, тихонько добавил:
- Все, что заработаешь, - пополам!
Понял клирик намек или нет, но кивнул и принялся нараспев читать молитвы над склоненной головой северянина. Когда Фомас смолк, Ренган поднялся, тяжело опершись на меч, и протянул клирику монетку, тот буркнул что-то неразборчиво и удалился. Оруженосцы наблюдали за благословением с интересом, кое-кто хихикал. Похмельный и злой Фомас менее всего напоминал угодника… Пришла очередь Ренгану готовиться к схватке, горец прошел к распорядителю, пожилому вояке. Тот принял двуручный меч и, кривя иссеченное шрамами лицо, стал ворчать, что на это чудовище придется одевать два защитных чехла вместо одного. Ренган смолчал и, получив оружие обратно, отошел в сторонку, чтобы сделать несколько пробных взмахов. Затянул ремешки шлема и встал у ограды рядом с будущим противником, юнцом в бело-зеленом плаще, вооруженном секирой и щитом.
Наконец Ренгана и его противника вызвали на арену, бойцы разошлись шагов на тридцать. Горец отвел меч в сторону и приготовился, парнишка, поднял щит повыше. Коротко протрубила труба, оруженосец кинулся на Ренгана, заслоняя голову и торс высоко понятым щитом. Определенный смысл в этой тактике присутствовал, парню было важно сблизиться, чтобы использовать секиру, для этого он закрылся, надеясь отбить оружие северянина, он понимал, что удар двуручного меча будет силен, и рассчитывал на инерцию. Ренган стоял неподвижно, а когда противника отделяло от него не более десяти шагов, взмахнул мечом, сопровождая движение клинка разворотом торса. Уродливое из-за навешенного чехла лезвие описало круг… пять шагов… четыре… Клинок врезался в поднятый щит - бело-зеленого оторвало от земли и отшвырнуло, он полетел, постепенно принимая горизонтальное положение и продолжая перебирать ногами, словно все еще бежит… наконец, врезался в песок плечами и затылком. При ударе защитный чехол на двуручном мече треснул, и несколько оторвавшихся фрагментов рухнули в песок одновременно с поверженным оруженосцем. Ренган вскинул оружие на плечо, развернулся и побрел прочь с арены. Искоса глянув на центральную трибуну, заметил, что герцог как раз ступил с лестницы на помост. Интересно, видел ли его светлость подвиг наемника?
Участники пеших боев теперь глядели на Ренгана с возросшим интересом. Тут возвратился Фомас с куском пирога. От клирика несло дешевым вином и острыми приправами. Ренган громко заявил:
- Твое благословение, как всегда, действует отлично!
И повторил:
- Как всегда!
Священник, должно быть, не понял, но на всякий случай кивнул и вгрызся в пирог. Ренган тихонько добавил:
- Благословлять станешь тех, кого укажу. Остальным откажи как-нибудь половчей. И не забудь, деньги - пополам.
Тут затрубили трубы, старик-распорядитель велел победителям первого круга выйти на арену и приветствовать высоких гостей, занявших наконец-то места на центральной трибуне. Шагая по взрыхленному песку, Ренган внимательно оглядывал тех, кто расположился вокруг герцога, да и самого Фиеро. Особого впечатления его светлость не производил - худощавый сутулый мужчина с заметными залысинами. Гораздо больше в глаза бросалось богатое платье, отлично подогнанное, чтобы скрыть недостатки фигуры вельможи. Одеваться Фиеро умел… Рядом с герцогом выделялась огромная фигура Норгана, богатырь поминутно склонялся к тщедушному соседу, должно быть, господа беседовали, и граф боялся не расслышать собеседника среди гомона и звуков труб. Когда наемник миновал трибуну, он оглядел соперников. Бело-зеленые явно проиграли, среди победителей северянин приметил только одного из них - того самого мечника, что дрался нынче первым. Когда бойцы покинули арену, на ней наконец-то объявился герольд. Поутру его не было - должно быть, сопровождал герцога, а теперь явился вместе с ним. Выйдя на ристалище, герольд объявил, что, поскольку вассалы его светлости выступили неудачно, далее турнир пойдет по иным правилам - участники станут сражаться друг с другом без деления на гостей и хозяев поля.
А Фомас вдруг обнаружил себя окруженным воинами, требующими благословения. Коротышка припомнил слова приятеля и теперь вертел головой, стараясь перехватить взгляд Ренгана. Северянин подошел поближе и указал на бело-зеленого, которому предстояло драться первым. Фомас принял величественную позу и объявил:
- Не все сразу, мои господа! Начнем, пожалуй… - клирик выдержал эффектную паузу и рыцари притихли, ожидая выбора, - …вот с вас, сэр. Из уважения к статусу хозяина ратного поля, я не возьму с вас больше, чем с моего старинного приятеля, сэра Ренгана…
И вновь благословение Фомаса сыграло свою роль - вассал Фиеро одержал победу даже более уверенно, нежели в первом бою. Перед следующей схваткой Ренган указал глазами на воина с двумя топориками. И снова победителем вышел осененный благодатью, которую испросил у Всевышнего чудотворец Фомас! Перед третьим боем Ренган едва заметно покачал головой, и клирик, обильно цитируя священные тесты, отказался давать благословение, невзирая даже на предложение заплатить вдвое больше, сделанное азартным оруженосцем…
Подошел черед Ренгана. Хмурый старик поправил защиту на клинке, что-то скрутил медной проволокой - чувствовалось, что у него большой опыт в подобных делах. Наконец Ренган был готов и выступил навстречу противнику. На этот раз его соперником оказался воин поопытнее, этот не стал бросаться очертя голову под удар, а принялся осторожно подбираться к северянину, спокойно поджидающему его приближения. Ренган старался избегать лишних движений, поскольку его способ ведения боя требовал много сил. Наконец противники сблизились, и горец ткнул острием, укрытым турнирной насадкой, в щит противника. Тот остановился и принялся топтаться на месте, не решаясь приближаться на расстояние рубящего удара. Ренган тоже не спешил, пресекая короткими тычками робкие попытки соперника сойтись.
Это положение сохранялось несколько минут, пока Ренган не счел, что его противник достаточно растерян. Горец шагнул навстречу, сокращая расстояние и одновременно вскинул меч над головой, раскручивая для удара. Первый удар противник принял на щит, Ренган тут же закрутил клинок в противоположную сторону, развернувшись на месте - так что новый удар вышел куда сильнее. В этот раз соперник подался назад, едва удержавшись на ногах. Он еще пытался достать северянина острием, но не дотянулся, а Ренган снова повторил выпад. Теперь щитоносец не пытался контратаковать, он отступал, шатаясь под ударами двуручного меча. Наконец при шестом или седьмом развороте щит треснул, а воин, не сдержав натиска, споткнулся и сел. Вместе с отрубленным куском щита в сторону полетели обломки чехла с клинка Ренгана. Горец, едва сдержав инерцию, пошатнулся… устоял. И вскинул клинок в небо, получилось очень эффектно. Трубач по сигналу герольда торопливо подал сигнал - и Ренагана провозгласили победителем…
Теперь осталось только четыре бойца - и трое из них благословлены великим Фомасом! Возвращаясь с ристалища, Ренган расслышал, как самодовольный викарий поясняет действенность собственных молитв тем, что обладает бесценной реликвией. И если кто желает купить - он, Фомас, уступит. Ну что ж, можно и так… Почему бы и нет? Оруженосцы качали головами, не зная, верить ли полупьяному попику…
Следующая схватка не заняла много времени, бело-зеленому просто повезло, его противник оступился, задев ногой обломок щита, оставшийся в песке после предыдущего поединка, и, получив удар по шлему, растянулся на арене. Минутой позже он пришел в себя и, сквернословя, торопливо поднялся… но было поздно, он уже проиграл.
Ренгану достался наконец опытный боец с двумя топориками. Воин принялся вращать оружие, описывая замысловатые кривые, лезвия так и мелькали вокруг него, не сталкиваясь. Трибуны оживились. Ренган, не знакомый с тактикой противника, выбрал прежнюю манеру - используя длину собственного клинка, держать врага на расстоянии. Но и соперник оказался готов к такому бою, он бесстрашно двинулся на горца, размахивая оружием, удары то и дело сыпались на выставленный клинок, сбивая в сторону. Ренган понял, что вскоре его защита будет прорвана, рано или поздно опытный соперник сумеет отбить его оружие и сблизится настолько, что клинок северянина станет бесполезен. Раскрутить меч и бить в полную силу Ренган не решался, чувствовал, что прыткий противник сумеет увернуться. Делать нечего, пришлось атаковать, фехтуя слишком тяжелым для этого двуручником. Несколько минут прошло в круговерти лезвий, утяжеленных защитными чехлами. Ренган слабел, ворочая тяжелым оружием, но и противник взмок, утомившись непрерывно размахивать топорами. Наконец он решил пойти ва-банк и, подцепив ногой щедрую порцию песка, отправил ее в лицо горцу. Ренган, успевший заметить маневр неприятеля, рухнул наземь, выпуская рукоять меча, так что и песок, и - следом - лезвие секиры прошли над ним. Извернувшись, северянин ухватил противника за ногу и дернул - тот рухнул, и горец треснул его головой, метя в лицо. Соперник, лежа на боку, успел опустить голову, шлемы столкнулись с лязгом, а Ренган, не теряя времени, оседлал ошеломленного соперника, прижимая коленями его руки. Тот завозился, пытаясь высвободить хоть один топор или скинуть Ренгана - тогда северянин сплеча врезал противнику кулаком в челюсть. Это, конечно, никак не походило на благородный поединок, зато оказалось действенным, противник обмяк и закрыл глаза…
Ренган тяжело поднялся и подобрал меч. Ситуация была непроста, но герольд ничтоже сумняшеся заявил, что правила благородного боя были нарушены и поспешил объявить победителем оруженосца в бело-зеленом. Ренган только пожал плечами… Ну, что ж… вышел за ограду, под азартную брань Фомаса и сочувственные слова проигравших оруженосцев содрал с меча чехол… тут его окликнули. Оруженосец графа Норгана приглашал "доблестного сэра Ар-Арраха" подняться на трибуну к его светлости.
Вблизи герцог показался Ренгану еще более невзрачным, особенно рядом с жизнерадостным краснолицым епископом Меригеном и верзилой Норганом. На фоне этих полнокровных здоровяков вельможа выглядел бледным и болезненным. Возможно, в самом деле хворал… Фиеро в ответ на поклон махнул Ренгану вялой ладонью и пробормотал что-то насчет неудачного стечения обстоятельств, послужившего виной тому, что не сэр Ар-Аррах нынче победитель. Норган тут же пробасил что-то невнятное, но явно похвальное относительно умения Ренгана владеть мечом.
Горец вновь отвесил поклон и поблагодарил за добрые слова. Норган склонился к герцогу и что-то шепнул на ухо. Тот кивнул и снова обратился к северянину:
- Сэр Ар-Аррах, мне неоднократно приходилось слышать о ваших подвигах… М-да… Нынче на турнире я убедился, что вы в самом деле отличный воин.
Вельможа смолк. Ренган не знал, что надлежит отвечать в подобных случаях и молча склонил голову.
- Открою вам секрет… Хотя не такой уж секрет… я знаю, полгорода судачит об этом, - осторожно подбирая слова, продолжил герцог. - Я собираюсь совершить путешествие… можно сказать, поход… коль скоро в Рнентонне война… Вам приходилось бывать там?
- Около года пограничной службы в горах Дегенета. Больше полутора лет службы… э… различным достойным сеньорам после того, как…
- Да-да, я понял.
Губы Фиеро слегка скривились. Возможно, он догадался, что северянин был простым наемником, то ли такая привычка у него…
- В горах Дегенета, говорите вы, - подхватил Норган. А где именно? Далеко от Алийского перевала? Знаете, там еще замок Эрренголь?
Граф говорил о том самом перевале, из-за выхода к которому намечалась решительная битва между эритонским королем Денантом и имперцами. Кстати, монастырь блаженной Энигунды находился неподалеку от Эрренголя. Ренган вспомнил холодный пронизывающий ветер, дующий на перевале зимой, колючие охапки снежинок… Вспомнил отчаянных контрабандистов, пускающихся в путь, невзирая на непогоду, смельчаков, выбирающих для перехода Алийских гор именно те месяцы, когда перевал считается неприступным… Большую часть сорвиголов откапывали из-под снега весной, но кое-кому удавалось преодолеть обледенелые склоны… Вспомнил выходы в дозор, когда буйствуют морозы, вспомнил черное беззвездное небо долгих зимних ночей… колкий обжигающий воздух… Вспомнил стаи осмелевших от голода волков, кружащих вокруг жилья… Но не стал рассказывать об этом. Зачем?
- Именно, - Ренган кивнул, - на самом перевале как раз и прослужил почти все время. Хорошо знаю те места.
Вельможи переглянулись. Епископ задумчиво произнес:
- Это перст божий… Само небо послало, ваша светлость, этого благочестивого юношу.
Граф Норган тоже пробурчал нечто утвердительное.
- Сэр, - обратился к горцу Фиеро, оттянув пальцем богато расшитый ворот роскошного платья и вертя головой, - мы выступаем в поход… Не желаете ли присоединиться к нам? Человек опытный и знающий те места, куда мы направляемся… То есть такой человек, как вы…
Герцог, похоже, привык, что его понимают с полуслова - во всяком случае, у него была манера не доводить фразы до конца. Но Ренгану было наплевать на герцогские привычки, он добился своего, его заметили и пригласили прогуляться к богатой обители блаженной Энигунды. Сговорившись с Фиеро, наемник спокойно покинул турнир. Его не интересовали состязания лучников, борцов и метателей дротиков, устроенные после обеда во второй день. И конный бой на третий день, солдат спокойно отсыпался перед походом в "Короне Эвелара".
6. Поход
Оглядываясь, Ренган видел длинную полосу пыли, поднятой сотнями копыт. Он, восседая на белом жеребце, старательно держался в задних рядах свиты Фиеро, состоящей из собственных вассалов герцога, трех сеньоров, изъявивших принять участие в походе - среди них выделялся ростом граф Норган, - а также двух десятков оруженосцев и доверенных слуг. Рядом с горцем на пегом муле трясся угрюмый и трезвый Фомас, клирика послал с войском епископ Мериген. Викарию было велено следовать за герцогом, дабы его светлость всегда имел под рукой лицо духовного звания. Зачем, не уточнялось, но Фомас признался приятелю, что у него имеется запечатанный пакет с тайной инструкцией и что подозрительно - воск прижат не личной печатью его священства, а малой печаткой епископской канцелярии… Фомасу велено вскрыть конверт и следовать содержащимся в письме распоряжениям, если… вот тут-то и было самое странное!.. ему было велено вскрыть пакет, если герцог Фиеро приблизится на расстояние в две лиги к обители блаженной Энигунды. Не раньше.
- Как по-твоему, - спросил Фомас, - что может означать такой занятный приказ?
- Не знаю, - равнодушно пожал плечами Ренган, - вскрой конверт и узнаешь.
- Но мне велено - не раньше, чем за две лиги до монастыря.
- Тогда терпи и не приставай ко мне. А вообще удачно, что тебя отправили с его светлостью и мы снова вместе. Ты сам об этом попросил?