Каково это - жить в мире устоявшихся догм, в мире, где давно за тебя решили, что правильно, а что нет, как тебе поступать и думать? А каково это, когда подобный мир рушится, когда на смену определенности приходит вакуум, когда осознаешь, что есть те, кто выше правил, обязательных для тебя? Каково это - учиться принимать самостоятельные решения, подобно тому как ребенок учится ходить, спотыкаясь, падая, набивая синяки и шишки?
Когда мечей и магии недостаточно, чтобы пробиться сквозь завесу лицемерия, когда весь мир восстает против тебя, объявляя награду за твою голову, когда образ жизни отцов больше не подходит для детей, - нужно нечто большее. Нужно понимание, кто ты и куда тебе идти. Ведь на силу найдется еще большая сила, но кто сможет встать на пути у человека, четко видящего свою цель? Нужно Просветление, которое превыше ветхих догм. И тогда даже на Темной стороне Луны проклюнется луч света, слабый, как новорожденный птенец, но ужасный для тех, чьи глаза отвыкли видеть.
Содержание:
Пролог 1
Часть первая. Святыня 1
Часть вторая. Предательство 21
Часть третья. Охота 42
Часть четвертая. Возмездие 69
Часть пятая. Смерть 91
Вместо эпилога 97
Примечания 97
Сергей ДОРОШ
Тёмная сторона Луны
И две тысячи лет - война,
Война без особых причин.
Война - дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная-красная кровь –
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами звезды
По имени Солнце…
Там, за окном –
Сказка с несчастливым концом.
Странная сказка…
Пролог
… Спина, старческая, сгорбленная. Седые волосы густы, как у юноши. Сколько же надо прожить высшему, чтобы стать стариком? А это важно? Это воин - тот, кто убивает, - и у него есть амулет…
… Тени неохотно расступились, выпуская его. Тело слилось с кинжалом в одном атакующем порыве. Ненависть? За что его ненавидеть? Просто нужно десять амулетов. Лучше снять их с трупов воинов. Они убивают лицом к лицу, ты - со спины, но это лишь детали. Смерть - она и есть смерть…
… Стальной захват пальцев на запястье. Он даже обернуться не удосужился. Вот и не верь слухам. Да, они действительно чуют опасность тоньше зверей. Два меча так и не покинули ножен. Но сутулость ушла, грива седых волос всколыхнулась веером. Короткий, скупой поворот. Ни на волос меньше, ни на волос больше: столько, сколько надо, чтобы пятнадцатилетний мальчишка согнулся пополам с рукой, завернутой за спину, выронив кинжал. Удар под колено. И вся кошачья ловкость тренированного тела не спасает от падения, боль в суставах…
… "Почему я? Ты быстр и ловок. Маг, священник или шпион - ты бы справился. Почему воин, который умудрился дожить до старости?"
"Ты несешь смерть. Значит, из всех них ты более всего ее достоин. - Шепот сквозь боль. Воин так и не отпустил его. - А своих… Они сволочи, девять из десяти, но свои…"
"Тебе бы на Марс попасть, чудо с Плутона…"
"Я не боюсь смерти".
"Именно поэтому я тебе ее не дам".
"Отберешь амулет?"
"Нет, покажу путь"…
… Камень больно бьет в спину. Рука в который раз проходит мимо. Голос старика: "Не думай. Освободи свои инстинкты. Ты же уже научился уворачиваться от камней. Почему же не идешь дальше, не ловишь?.. Время. Месяц - это слишком мало. Прости, мы, старики, так спешим, боимся не успеть"…
… Сабли вылетают из рук. Воин опустил мечи.
"Неплохо для месяца. Ты быстро учишься. Уже можешь держаться против меня семь минут, если уходишь в глухую защиту".
"Я хочу двигаться так же быстро, как ты, учитель".
"Это высшее искусство. Ты еще не готов к его постижению… В Тень, быстро!"
Тело, привыкшее мгновенно исполнять приказы учителя, уже растворяется в черном сумраке…
… Гордый орлиный профиль, бледное лицо. Клинки опущены к земле, но спокойствие иллюзорно. Слова - каждое как плевок в лицо: "Ты посмел передать наше мастерство непосвященному. Ты умрешь, предатель, и он умрет".
"Пожалей его, он знает совсем чуть-чуть, всего месяц тренировок".
"Закон суров, но он - закон"…
… Четыре клинка сплетаются в смертельном танце. А он крадется по Теням. Широкая спина. Хвост черных волос. Тело - размытое пятно. Успеть, успеть, не дать свершиться…
Он опоздал. Мечи один за другим пронзили грудь учителя. Удар воина, удар, несущий смерть без права воскрешения. Красная пелена, змеиный бросок. Кинжал входит в основание шеи. Момент был пойман. Черноволосый слишком занят убийством своего брата-воина. Что ему молодой убийца? А вот что…
… Первый амулет, снятый с тела убитого врага. Тот, что был у учителя, взять не поднялась рука, хоть старик был бы только рад. Но есть то, чего нельзя, потому что душа (откуда она у жителя Плутона?) не приемлет. Прощай, учитель, прощай, детство, здравствуй, одиночество…
Часть первая. Святыня
Свято место не бывает без врага.
Полированным прикладом - наугад.
В непростреленной шинели - напролом.
Бравым маршем заглушив зубовный скрежет.
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами - умирают.
Тени зловеще сгустились в углу позади сидящего в кресле мужчины. Ночь навевала мысли о смерти, таящейся во тьме. Темная, скупо обставленная комната только нагнетала атмосферу страха. Где-то ухнул филин, и тень летучей мыши на миг перечеркнула луч неяркого света из окна. Высокая стройная фигура утонченного молодого аристократа, словно сотканная из теней, появилась в углу. Черный камзол, украшенный серебром - не кричаще, со вкусом, - высокие ботфорты, широкополая шляпа с зеленым пером, ну и конечно же длинный черный плащ, под которым слева угадывались ножны шпаги. Два кинжала за голенищами. Тени скрывали черты лица загадочного незнакомца…
Сидящий в кресле метнул что-то, не оборачиваясь, - что-то, что вонзилось в стену на волосок от уха таинственного незнакомца…
Ну как? По-моему, неплохо сказано. В меру загадочно и в меру возвышенно. Тайви говорит, что писатель из меня не так чтобы очень, но, когда я говорю о себе, во мне открывается неисчерпаемый кладезь красноречия. Печально, но Тайви можно верить больше. К тому же чувство юмора у нее своеобразное. Если она видит, что слова ее заденут тебя за живое (а она это видит четко), то не станет с этим шутить, - а я недавно открыл в себе писательский дар…
Кстати, прошу простить меня, благородные сеньоры, я не представился. Как вы поняли, таинственный незнакомец - это я, Луис Радриго Диэс дель Сентилья маркиз де Касталенде и Самдора. Что, слишком длинно? Ах, понимаю, золотой век прошел. Все куда-то спешат, и произносить полностью имя смиренного ( очень - написано женским почерком) и скромного ( сверх меры - та же женская рука) живущего в тенях, по мне, кстати, лучшем из этих не совершеннейших миров, никто и не утруждается, считая утомительным и ненужным. Ну что же, называйте меня просто Луи, я привык.
Ну а та статуя, которая, чуя мое приближение, метнула в меня… не помню, как это называется - сюрикэн или сякэн, - по мне, звездочка - она звездочка и есть. Так вот, этот колоритный субъект известен всем под именем Хансер. Судя по его повадкам, в нем явно течет кровь каких-нибудь пустынных шейхов, но кто сможет это проверить? Разве что та же Тайви. Кстати, после написания я планирую отдать рукопись ей, так как многое пишется с ее слов. Пусть проверит, все ли я запомнил достаточно точно. Может, что подправит. Она девочка обстоятельная и аккуратная, и память у нее дай бог каждому.
Кстати, речь у меня в основном пойдет о Хансере. Просто вокруг него завертелось столько событий, что он уже сейчас стал легендой. А через тысячу другую лет факты выветрятся из памяти народной, останутся одни байки. Не хочу, чтобы воспоминания об этом неординарном прерывающем нить превратились в какие-нибудь сказания о Рустаме, песнь о Роланде или былину об Алеше Поповиче. Он достоин того, чтобы потомки помнили все как есть, не привирая небылиц, тем более что и в реальные события тяжело поверить.
Хансер. Человек, прошедший через школу Плутона. Самую загадочную из школ. Он мало изменился с тех пор, как я его увидел впервые. Те же черные угольки глаз… впрочем, какие угольки? У всех плутонцев в глубине глаз бездонные ледяные колодцы. Это обучение на них так влияет. И выходят с этой планеты в большинстве своем полные отморозки. Для такого что человека убить, что муху прихлопнуть - один черт. Но Хансер - это другое. Впрочем, сами поймете, если дочитаете до конца. Волосы у него черные, как и у меня, только, в отличие от моих, совсем не вьются. Лицо чуть вытянутое, словно вырубленное ( высеченное - правка Тайви) из камня, с четко очерченными высокими скулами. Нос с еле заметной горбинкой. Не знаю, от природы он такой или от того, что два раза был сломан. Тело его худощаво и жилисто. Правда, это я знаю лишь со слов Тайви, потому что он всегда носил свободные одежды арабского покроя, в недрах которых обычно таилась целая куча всяких смертоубийственных штучек.
Впрочем, и лицо свое он предпочитал закрывать. У плутонцев это обычное дело. Так что некоторые из низших нас даже путали. Ну что за несправедливость? Ну да, телосложением и ростом мы схожи. Но мой нос имеет горбинку без всяких переломов. В отличие от его гладко выбритой физиономии, я ношу аккуратную эспаньолку, ну и мои ярко синие (и, как признают многие женщины, очень выразительные) глаза уж нельзя спутать с его тяжелым взглядом. Да и в те же лохмотья, что он, я не оденусь и с ножом у горла. Но низшие - что с них взять?
А начать я решил с очередного своего проигрыша в игру "подкрадись к Хансеру". Этот шейх пустынь всегда чувствует мое приближение, как бы намертво ни сливался я с Тенями. Нет, это, конечно, не чутье несущих спокойствие, которое позволяет им взять из воздуха выпущенный в спину из Теней арбалетный болт, но все же… По крайней мере, звездочку он вогнал точно. Сегодня точно, как никогда. Мне даже страшно стало, когда представил это порождение извращенной плутонской фантазии с загнутыми и чуть зазубренными краями у себя во лбу. Мозги по стене - плохое начало разговора. Иногда нужно пораскинуть мозгами, кто же спорит, но точно не в этом смысле.
А он повернулся ко мне и оскалился - у него это считается улыбкой. Да такой улыбкой врагов в бою пугать. Одно слово - прерывающий нить.
- Привет, Луи.
- Привет, Хан. Обязательно было швыряться этим порождением больной фантазии воспаленного мозга?
Наверное, мой голос чуточку дрогнул, потому что он оскалился еще шире:
- Тащи ее сюда.
Он небрежно бросил на стол поданную мной звездочку. Я присел на неудобный стул и в который раз проворчал:
- Живешь как какой-то низший. Ни ложа нормального, мебель вся как будто тобой и сколочена. Стулья - непонятно, под чьи задницы. На них разве что черепаха удобно сидеть может или змея какая.
- Кошмар, - в очередной раз согласился Хансер. И я прекрасно знал, что разговоры эти ни к чему не приведут. Так, вырвалось, крик души. Хансер неплохой парень для прерывающего нить, но утонченности в нем - ни на грамм.
- Ну, выкладывай, живущий, что задумал, - меж тем продолжал Хансер. - Ночь у меня свободна, так что компанию в твоих похождениях составить могу. Только при условии, что не будешь напиваться, как в прошлый раз.
Нет, ну не язва? Знает о моей слабости и пользуется вовсю. Так вообще я человек спокойный и мирный. Нет, конечно, оскорблений не прощаю - дворянская кровь, как-никак, - но драки на свою голову не ищу. Так, могу по мелочи рога кому наставить, но попробуй поймай на горячем живущего в тенях. А вот когда выпью… Ну, сам не помню, и достоверных свидетелей нет. А Хансер как расскажет, так и дружина пьяных норманнов рядом со мной - пансионат для благородных девиц на выгуле. К счастью, его рассказы я всегда делю на десять. А косые взгляды… Ну, мало ли чего люди косятся. Я ведь знаю свои способности - я не боец, в драку зря не полезу, да и вообще, если возможно, постараюсь избежать ее.
Опять я отвлекся, но это не так уж плохо. Должны же вы представлять себе, какой язвой был Хансер.
- Нет, Хан, дело не в пьянке, - ответил я, делая вид, что его замечание никак меня не задело. Актер я не в пример лучше него. Правда, он - непроницаемый тип, и черт его знает, насколько воспринимает мою игру за чистую монету.
- Мы уходим на Землю, - тихо сказал я.
- И что Совету там понадобилось? - Каменная статуя позволила себе капельку удивления. Запомните этот момент! Нет, понять его можно: высшие доменов редко заглядывали на Землю. Нам и на Луне дел хватало. Да и неспокойно там. Помню, одно время лет пятьсот туда носа не казали, явились - а все уже по другому. Вместо кремневых мушкетов - автоматическое оружие. А уж после того Армагеддеца, который устроили тамошние низшие, мы и вовсе Прародину забросили. И тут вдруг на тебе…
- Не знаю, если честно, - признался я. - Про то лишь предводителю группы сказали.
- Отряд большой?
- Я, Орсо, Тайви, Аркадия и четыре ученика ЛинКеТора: Ярослава, Болемир, младшенький Болеслава, Робин и Любослав.
- Интересный подбор. Ни одного несущего спокойствие?
- Веришь - нет, сам поразился. Конечно, сеньорам советникам виднее, но чего-то они перемудрили.
- Может - да, может - нет. На Землю - без несущего спокойствие, но с четырьмя его учениками, кстати, лучшими, если ты не знаешь…
- Ну, в этом я тебе верю. Это ты понимаешь во всех этих марсианских изворотах, не я. - Эти слова дались мне без усилий. Что поделаешь, если моя шпага не может противостоять двум видам высших: несущим спокойствие и прерывающим нить. Убивать - это их задача. Я - лазутчик. Но любому другому лучше не испытывать моего терпения. ( А то и небу станет жарко. - Пометка Тайви).
- Нет, отчего же, все логично более или менее. Подумай сам, ЛинКеТор - слишком заметная фигура. А отправляют лучшего лазутчика, двух боевых магов, священницу и хороших бойцов, но пока не привлекающих внимания. Значит, других доменовцев встретить не боятся. В противном случае, направили бы меня или кого-то другого из прерывающих нить. А против низших и ученики вчетвером - это целое войско. А на случай встречи с друидами посылают Орсо - бывшего друида. Тайви же сможет договориться с Воинством Небесным.
- Да, все логично, Хан, но моя интуиция иногда противоречит логике. И если так получается, я больше верю интуиции.
- И как?
- Пока жив, как видишь.
- И что она говорит на этот раз?
- Что мы многого не знаем. И что с тобой за спиной мне будет спокойнее, чем даже с ЛинКеТором.
Он поверил мне. Еще бы, плутонцы действовали, руководствуясь точным расчетом, а меркурианцы - еще и интуицией. Вещь это ненадежная, но если уж заговорила… Для расчета нужно знать все факты, а они зачастую неизвестны.
- Кто предводитель? - спросил он.
- Аркадия, - ответил я и замер. О Хансере, тогда еще молодом прерывающем нить, и Аркадии, повелевающей стихиями, говорили разное. А сам Хан особо не распространялся - не любил он этого. Но я-то, живущий в тенях, я знаю, что у них был бурный роман, едва не закончившийся дуэлью. Понять это можно. Слишком властна была Аркадия, слишком независим Хансер. И слишком опасен. С тех пор их отношения… Ну, сами можете понять, тем более что колдунистическая стервища, по-моему, все еще была к нему неравнодушна. А он всем видом давал понять, что ушедшего не воротишь. И та же интуиция тогда подсказывала мне, что малышка Тайви покорила его мягкое, но закованное в непробиваемый доспех сердце…
О, соловей полуночных лесов,
Я жив лишь миг коротких встреч с тобою.
Пусть сердца дверь закрыта на засов -
Ее я настежь для тебя открою…
Впрочем, я опять увлекся. По-моему, Хан был романтиком глубоко в душе. Но Плутон жестоко вытравливает такие чувства. Хотя не о том речь. Я уже засомневался, что Хан согласится идти вниз под началом Аркадии, когда он сказал:
- Надеюсь, это того стоит. И как ты думаешь убедить ее взять меня?
- Я имею право привести в отряд себе помощника, владеющего Тенями.
- Если большинство будет не против, - напомнил мне Хансер.
- Орсо и Тайви будут только за, я уверен. А мелюзга пусть попробует хоть слово вякнуть.
- И что?
- Не знаю, - рассмеялся я. - Ярославато в четверке старшая, а последнюю неделю я ночую преимущественно в ее постели, так что… - Я встал и церемонно поклонился, чем вызвал еще один оскал, именуемый улыбкой.
- Сколько с нами пойдет низших?
- Ни одного. И не надо делать удивленных глаз, тебе это не идет.
В этом я, конечно, перегнул, на сей раз его невозмутимость не дала и малейшей трещины, но пусть поломает голову, чем себя выдал.
- Значит, операция очень секретная, - кивнул он, словно подтверждая свои мысли. - Когда выступаем?
- Портал через час. Успеешь собраться?
- Нищему собраться - только подпоясаться.
Впрочем, я уже видел сборы Хансера и знал, что они не так быстры, как он говорит. Конечно, его бурнус - это кладезь всевозможных способов убийства. И то, что я видел, даже я, который привык ВИДЕТЬ, было лишь верхушкой айсберга. И эта верхушка сейчас появилась из его тайников. Две бандельеры с метательными кинжалами, такой же пояс поверх зеленого кушака - единственного знака, говорившего о его принадлежности к Зеленому домену. Наручи - вроде бы простые, кожаные, лакированные, но я знал, что по внешней стороне в них скрывается по пять метательных звезд, которые неизвестно как появляются в руках Хансера и таким же интересным способом возвращаются назад, поразив цель.
Три засапожных ножа. Один - настоящий, боевой, которым можно парировать даже удары меча, второй - изогнутый, острый, как бритва, - для перерезания горла. Третий - тонкий стилет, способный пройти даже сквозь звенья кольчуги.
На поясе еще два парных боевых ножа - эти для ближнего боя и вспарывания живота. Как видите, мой друг всегда запасался оружием на все случаи жизни. Но самыми примечательными были две сабли, которые он носил за спиной. Любое оружие высших - это не просто оружие. У каждого прерывающего нить оно усиливает какие-нибудь их способности. С этой точки зрения сабли Хансера были проще некуда. Но вот сбалансированы они были точно по его руке, причем менялись вместе с изменением хозяина, четко подстраиваясь под его силу, ловкость или даже стиль боя.
Не бойся жаркой битвы круговерти.
Не бойся монстров, наводящих страх,
Не бойся честной стали - бойся смерти,
Той, что крадется за тобой в Тенях.