* * *
Танат сидел на крыше бывшего техникума, находившегося на городской площади. Маленький чердак, давно заколоченный и покрывшийся изнутри толстым слоем паутины и пыли, как нельзя лучше подходил под наблюдательный пункт. Сидеть приходилось на свёрнутой плащ-палатке, брошенной поверх колченого стула производства какого-то там комбината времён бровастого Леонида Ильича. На подоконнике единственного, подслеповатого и незаметного окошка, дымилась крышка термоса, наполненная горячим густым кофе. Временами он брал её и прихлёбывал, сохраняя, несмотря на постоянный треск частой стрельбы снаружи, абсолютно ледяное спокойствие. На то, что творилось в пределах бывшей городской площади, Танату помогал смотреть армейский пятикратный бинокль, производства какой-то там страны блока НАТО. Его дымчатые стёкла не отражали лучей, изредка пробивающихся сквозь тучи, и никак не могли выдать владельца. Хотя Таната это абсолютно не беспокоило. Бояться тех, кто сейчас бешено резался внизу - даже не приходило в голову. Правда, иногда ему приходилось неуютно. В случае, когда сидящий у окна на коленях армейский снайпер стрелял.
Кроме него, на чердаке находился и его "второй" номер, которому приходилось вытягиваться в струнку, пытаясь разглядеть то, что творилось на площади для внесения поправок. Это было весьма сложно, так как мешало несколько факторов. Одним из них было то, что его бинокль находился как раз таки у Таната, а к глазам армеец подносил абсолютно пустую руку. И ещё ему приходилось пытаться глядеть из-за мирно сидящего и пьющего кофе бывшего патологоанатома. Потому что военный принимал Таната за очень неудобный и тяжёлый сейф. Также, как и его стреляющий напарник. А что делать, если человеку с глубокими чёрными глазами одновременно не хотелось упускать зрелища и вступать в столкновения с силовиками. Отводить глаза он научился очень серьёзно.
На площади было горячо. Военные, доведённые за полгода до ручки действиями психов с крестами на лысинах, решили штурмовать форпост "Пуритан", здание бывшего дворца культуры. Сектанты не прятались, а наоборот, обнаглев до безобразия и за считанные месяцы доведя группировку до пары сотен человек, обосновались в старом кирпичном здании. Хотя Танат и подозревал, что это только верхушка айсберга, основание которого находится где-то под землёй. Военные тоже должны были это понимать, потому и пытались взять приступом здание, из которого можно было пройти вниз в свободные, с не рухнувшими во время Волны перекрытиями, проходы. Пока это им не очень-то удавалось. Вероятнее всего - из-за оптимального соотношения личного состава и вооружения обеих сторон, бывших весьма схожими и по качеству, и по количеству. Как смешно и глупо это бы не звучало. Но именно так и было.
Из-за Черты бронетехника зайти в город не могла. Стрельба из орудий по площадям и участкам необходимого результата не давала. Когда же военные решили войти в город большими группами, пропустив час подъёма утреннего тумана, то на самых окраинах их встретили стаи Изменённых. Район защищался, не давая проникнуть вглубь себя. Потому сейчас на площади находилось не более пятидесяти или семидесяти военных, пытавшихся прорваться к зданию. Танат прибавил громкость сканирующего радиопередатчика, реквизированного у снайперской "двойки":
- Обходи слева… за памятник иди. Бук, за памятник!
- Мать твою, командир, Коляна зацепило!
- Мне нужно ещё людей, Грач, слышишь?
- а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а…
- Кто орёт?
- Евсей. Ему осколком ногу пополам.
- У меня два трёхсотых, Грач, отхожу, прикройте.
- Беркут, оставаться на месте, слышишь меня?
- Какой оставаться?!! Саша, ты не охренел? У меня семь стволов на их двадцать!!!
- Не нарушать радиообмен, Беркут!!!
- Эй, крылатые, валите отсюда, нечестивцы засратые!
- Это ещё кто?
- Это Лазарь, Дрозд… или как там тебя? Командир полевого отряда "Новых Пуритан". И я советую тебе, дьявольская отрыжка, уносить отсюда ноги.
- А ни пошёл бы ты, урод?
- Как знаешь. С нами Бог, и сила его во мне. Мы сокрушим вас, отступники!
Танат хмыкнул. Про Лазаря он уже кое-что знал. Один из самых яростных местных Изменённых, вошедших в состав псевдо-религиозной секты, пытающейся подмять под себя всю аномальную территорию Района-55. Патологоанатом подозревал, что на самом деле "Пуритан" контролировал кто-то из тех, про кого ему рассказали, возвращая к жизни. Но пока ещё не разобрался в этом, хотя. Как ему показалось, до этого момента осталось совсем ничего.
Тем временем внизу наступил полный перелом в боевых действиях. Так как к площади, подобравшись через Сквер, бывший уже непроходимыми джунглями для обычных людей, прорвалась Стая Хозяина. Было ли это вызвано тем, что тот всегда спешил к местам, где можно было поживиться, или заключил с сектантами временное перемирие? Кто знает, но Стая пришла, ударив военным во фланг. Гибкие тела резусов замелькали среди откатывающихся в сторону восточного выхода из Города вояк. Мощные челюсти церберов и волков тоже нашли себе добычу.
Снайпер, сидевший рядом с Танатом, успел прикрыть отход небольшой, из пяти человек, группы коллег. После чего, забросив винтовку за спину и вооружившись поданным вторым номером кургузым автоматом, бросился вниз по лестнице, торопясь уйти. "Молодец, - мысленно отметил Танат, - до конца продержался".
Военные старались, насколько позволяла ситуация, отходить аккуратно, группами, вытягивая тех раненых, которых смогли достать. Сектанты перешли в атаку, сметя последнюю, очень скромную группу отход из пяти человек. И началось преследование, между домами и в ущельях дворов. Скорее всего, что из военных мало кто сможет добраться до базы. Загодя неверная идея - уходить через микрорайоны, заросшие деревьями и кустарниками, за которыми никто не следил уже полгода и буйно разросшимися после Волны, предавшей им удивительное ускорение. Танат уже мог представить себе весь кошмар, в котором окажутся отступающие люди…
Трое бегут в тесном проходе между двумя полуразрушенными детскими садами. Перебраться через металлические трубы ограждения нельзя, они полностью обсажены дремлющими сейчас плетями "колючего плюща", остаётся только идти вперёд. Они доходят почти до конца, когда первый замечает колебания горячего воздуха над "конфорками", перегораживающими путь. Военные уже давно знают, что таится за этим лёгким маревом, разворачиваются и попадают под шквальный огонь "серых", загнавших их сюда. Несколько секунд и на колючей, серо-зелёной траве лежат фигуры в защитных костюмах, пробитых насквозь очередями двух пулемётов-ручников. Сектанты неторопливо приближаются, снимают амуницию и оружие. Один из умирающих хрипит, еле слышно, на самой грани слуха. Высокий, мощный пуританин наклоняется к нему, переворачивает, свободной рукой доставая из ножен широкий тесак. На траву падает узкая, сдвоенная полоска металла. Мутные бельма глаз сектанта расширяются, но сказать он ничего не успевает. Взрыв…
Большая группа, человек десять не меньше, уходит правильно - по улицам. В центре узкой полоски людей - носилки, собранные из двух кусков труб и двух плащ-палаток. На них раненый, который не может сам идти. Хвост группы прикрывают ещё двое, те самые, что сидели на крыше с Танатом. Хриплое дыхание бегущих на пределе сил людей. Снайпер творит чудеса, успевая из компактной СВУ, которую он забрал у раненого, стрелять навскидку на бегу. Их гонит основная масса преследователей, со Стаей в авангарде. Но они должны успеть, должны дойти до Черты. Там стоит техника прикрытия, чьи крупнокалиберные пулемёты смогут достать уже до видимого впереди угла Советской и Нефтяников. Но кому-то придётся остаться здесь, вон за теми брошенными тремя легковушками. Прикрывать отход группы. Снайпер и его напарник, переглянувшись, остаются. И ещё к ним подбегает невысоко роста, крепко сбитый пулемётчик, на бегу отстёгивающий крепление сошек своего "Печенега". Если бы они знали, что почти у самой черты основная часть их товарищей попадёт в "провал", в котором мгновенно превратится в пепел…
Ещё одна крупная кучка, из семи военных, отходит в сторону Парка. Остальные по двое или по трое, а некоторые и в одиночку, ушли в разные стороны. Скорее всего - обрекая себя на вероятную смерть. Семеро ещё думают, что уйдут. Под ногами шуршит ещё прошлогодняя листва. В Районе зима появилась самым своим кончиком, здесь практически не было снега, и листья с прошлого года густо усеивают дорогу. Коричневые, сухие и ломкие, выдающие шаги даже тогда, когда ты можешь тихо красться. А сейчас они просто шуршат под тяжёлыми подошвами, бухающими по трескающемуся старому асфальту. За ними идут только Изменённые люди, зверей нет. В окнах домов, мимо которых они бегут, иногда мелькают бледные лица и морды тех, кто живёт в них. Но даже почти полностью деградировавшие Изменённые, не станут рисковать и связываться с "пуританами", преследующими свою добычу. На это в Районе решаются или те, кто выходит на охоту ночью, или… големы. И сейчас навстречу бегущим в сторону жизни военным, раздвинув разросшиеся рябины у остатков бывшего продуктового магазина на Орлова, выходят две громады. У одного из левой руки торчит ствол спаренного "Утеса", у второго только несколько, правда очень больших, ножей. Изменённые не предупреждают людей, а атакуют с ходу. Командир группы, тот саамы Грач, перед тем как пули калибра двенадцать и семь миллиметров прошивают его насквозь, успевает вспомнить. Как неделю назад, или две, они загнали на Колыме вот этого, с ножами, расстреливая практически в упор, и упустили только из-за стаи туманных волков, неожиданно вынырнувших из узенькой улочки домов частного сектора.
"Вот злопамятная скотина! - последняя мысль обрывается разом. Тишина и красная пустота. Големы торжествующе ревут, заставляя сектантов отступить. Они, возможно, и не испугались. Но в схватке с механоидными монстрами без потерь не обойтись. А этого "серые" не могут себе позволить.
Танат откинулся назад, на затрещавшую спинку стула, допивая свой кофе. Три - ноль, в скольки-то там раундовом бою Большая земля - Район. И конца края этому, наверное, не видно. М-да…
Он спустился вниз, аккуратно ступая по скользким ступенькам. В здании повсюду была едкая серая плесень, вонявшая как несколько сдохших котов и до невозможности скользкая. Таких зданий в городе было немного, и Изменившиеся старались обходить их стороной. За исключением Таната. Снайпер и его напарник, сидевшие на чердаке в масках, поступили правильно. Дыхательные пути она им не забила. И если бы они, вернувшись, успели к ассенизаторам, то могли бы остаться живыми и дальше. Но они всё равно не ушли из Района, порванные на клочья клыками собак Хозяина. Судьба видно парням была такая.
В дальнем углу вестибюля, через который он шёл в сторону входных дверей, тускло светились "чушки", основной местный артефакт. В большей части именно из-за них, кусков металла, подвергшихся Изменению, в Район начали ходить рейдеры, с которыми Танат уже сталкивался. Они, "чушки", легко плавились, выдавая на-гора великолепный материал, который можно было использовать для производства сплавов, применявшихся в различных отраслях. И в первую очередь - в космических и оборонных программах. Было чем рисковать, таща на себя рюкзак с десятью-пятнадцатью угловатыми и недлинными брусками.
Танат посмотрел в угол исподлобья, сплюнул и толкнул дверь, выходя на улицу.
* * *
Кир стоял в большом и всё ещё светлом коридоре, ожидая, когда верхушка сектантов соблаговолит пообщаться с ним. Он не хотел вести с ними дел, но плата, предложенная за помощь в бою с военными - была очень высокой и лакомой. Десять человек, из которых пятеро должны были быть женщины. Для него сейчас это было важно. Опыты по достижению наибольшей собственной силы давно прошли. Кир знал и сильные, и слабые свои стороны. Понимал, что для достижения того результата, который он хотел, ему нужны были люди. И лучше всего ещё не Изменённые. Редкие раненые вояки и рейдеры, попадавшие ему в руки, уже прошли через Преобразователь. Осталось в живых после него, правда, всего трое, но зато ставшие какими!
Три застывших и неподвижных фигуры в подвижной, похожей на хитин, броне тёмного матового цвета, стояли рядом. По бокам и сзади, закрывая от возможного нападения. Ещё две, высокие и мощные, покрытые шерстью, с костяными наростами на головах, вооружённые пулемётами, стояли на самом выходе. Эти были первыми, созданными Киром из двух Изменённых, загнанных Стаей в угол между Гаражами. Тогда он только нашёл зал с Преобразователем, и не смог добиться того, что хотел. Существа, которые он, в то время читавший обтрёпанную книгу Куна о богах Эллады, найденную в одном из домов, назвал пандрогинами. Название возникло само собой, после того, как новые слуги выбрались из чанов с едко воняющим зеленоватым желе, и развернулись перед ним во всей своей мощи. Двухметровые громады, облепленные пластинами мышц и мокрой, длинной шерстью и рогами на головах. А вот последние трое получились куда как лучше. Быстрые, надёжно защищённые, преданные. И вооружённые своими собственными, спрятанными в мускульных сумках на предплечьях, костяными острейшими косами. Теперь они постоянно находились рядом, играя роль телохранителей Кира.
Паука он преобразовал одним из первых, сумев передать тому часть собственной силы. Теперь помощник руководил Стаей, загоняющей сейчас остатки нападавших на дворец культуры. Какое-то время назад Кир понял, что Паук задумал что-то против него. И теперь ему по горло нужен был свежий исходный материал, для того, чтобы создать ему замену. Обычные поводыри, которые встречались среди местных Изменённых, не подходили. Преобразователь заставлял их превращаться только в тупых идиотов, пускающих слюни, и несущих откровенную хрень. А ещё был Лаборант, которого ему помог найти Чешир, излазивший все те ходы под Городом, которые смог найти. И именно Лаборант, трясущийся за свою жизнь, и боящийся выходить из своей берлоги был тем, кто помог Киру найти нужный и правильный путь. Но материал был нужен чистый, оттуда, с Большой земли. И это обещали ему "пуритане". Поэтому и приходилось стоять здесь, в этом коридоре, и ждать высокопоставленных "серых".
Он повернулся в сторону одного из нескольких оставшихся целыми зеркал, когда-то полностью закрывавших верхнюю часть стен коридора. Полюбовался на собственное, ставшее весьма солидным с момента Волны, отражение. Его оно ещё не полностью устраивало, но то, что он твёрдо шёл к совершенствованию, было видно. Он очень хотел найти одну из тех, уже успевших стать легендами, колыбелей-Мастерских, из которых выходили на белы свет великаны-големы. Пока находили только ставшие уже мёртвыми, из которых ничего нельзя было достать. Это злило его, так как мощь механизированных монстров привлекало его с самых первых контактов с ними. От размышлений Кира отвлекли появившиеся впереди три фигуры в серых одеждах.
Худой, похожий на журавля мужчина с успевшей отрасти за полгода длинной бородой, был, надо полагать Кощеем, считавшимся в секте одним из самых главных. По бокам шли мужчина и женщина, близнецы. Известные в Районе особыми зверствами брат с сестрой, Иван да Марья. Зоотехник мысленно ухмыльнулся, покатав на языке их имена.
- Здравствуй, Хозяин. - Кощей остановился в метре от него. Его лысина, скорее всего появившаяся ещё до Волны, украшал не простой, а восьмиконечный, раскольничий крест. - Ты пришёл за свое платой?
- И тебе не хворать, Кощей. - Кир внимательно посмотрел на него. - Да, за ней самой. Надеюсь, что у вас хватит ума не обмануть меня и мои ожидания.
Мужчина-близнец нахмурился, еле-еле. Этого хватило, чтобы стоявшие в коридоре сектанты сдвинулись ближе к разговаривающим, а из двух боковых коридоров появилось ещё несколько фигур, затянутых в серое.
Пандрогины глухо заворчали, качнув стволами РПК. "Хитиновые" не шелохнулись, всё также как и до этого, спокойно смотря по своим секторам охранения. Зоотехник, ставший полубогом, ухмыльнулся:
- Нервничаешь, Ванюша?
- Он не нервничает. - Вместо него ответила женщина. Она не хмурилась, и крест на гладко, чуть смугло коже высоко лба и аккуратной головы, не шелохнулся. - Просто это нормальная реакция на твои слова.
Кир внимательнее пригляделся к ней. Странно, но у неё не было таких же, как и у большинства сектантов, мутных глаз. Обычные серо-голубые, разве что чуть водянистые. И свободного покроя одежда не скрывала длинных и тонких, в форме буквы "х" ног, торчащей под балахоном высокой груди. Он давно научился справляться с тем животным желанием, что охватывало его в самом Начале. Но сейчас Кир почувствовал, что еле может сдерживать самого себя. Тем более что у женщины были месячные, и его обострённое обоняние уловило этот запах. В паху отчётливо стало напряжённее. Вмиг увеличившаяся и затвердевшая живая труба оттопыривала ставшую тесной ткань рабочего комбинезона, который он носил. В голове пронеслись, складываясь в чёткую картинку, несколько мыслей. Да, Кир уже понял, что на лобке женщины нет ни единого волоска, что грудь у неё действительно острая, твёрдая и небольшая. И если бы он мог сейчас повалить её на пол, сдирая с неё эту ненужную одежду, обнажая смуглую кожу с морщинками у самого окончания позвоночника…
Зоотехник шумно втянул воздух, смотря на неё заблестевшими глазами. А она не отвела своих, подёрнувшихся паволокой и слегка дрогнув тонкими губами.
Брат Марьи оскалился, рука автоматически рванулась под балахон. Бородатый Кощей успел её перехватить, глядя на Кира и Марью с нескрываемым презрением:
- Успокойся, брат. Сестра, тебе лучше уйти.
- Но…
- Я сказал, что тебе лучше уйти. - Голос старшего сектанта повысился.
- Хорошо, я поняла. - Женщина повернулась и пошла в ту сторону, откуда недавно появилась. Иван, взглядом спросивший разрешения у Кощея, бросился за ней.
- Неужели ты не можешь себя сдерживать?
- А зачем? - Кир усмехнулся. - Она очень красива. Вы всё же обманули меня. Нужно было прислать на переговоры её. Тогда вам не пришлось бы искать для меня целых десять человек на Той стороне. Хватило бы только этой смуглянки, она с избытком заплатила за мою помощь.
- Какая та сторона? - Борода худого сектанта угрожающе встопорщилась. - С чего ты это взял?
- А что, вы учёных таскаете или военных? - Звериный полубог ещё раз широко растянул широкие, иссиня-чёрные губы в усмешке. - Таскаете местных из посёлков. Или покупаете у кого-то. За артефакты. Скорее всего, что у кого-то из силовиков. Имел бы выходы - сам также поступил. Да мне и без разницы. Только в следующий раз, когда надумаете попросить помощи, присылайте её. Одну, без брата. Ничего плохого я не сделаю. Скорее, что наоборот, уйдёт довольная. Или останется, всё возможно. А если не пришлёте, то больше никаких волков и церберов. Не говоря про остальных.
- Животное… - Старик протянул это с нескрываемым отвращением. - Смотри, как бы тебе самому не понадобилась наша помощь.
- Время покажет, Кощей. - Кир сплюнул. - Давай мою плату. Некогда мне здесь торчать. Меня ждёт весь мир, которому я готов подарить свою несравненную и неизмеримую любовь.
- Диавол ты, Хозяин. - Сектант отодвинулся ещё дальше. - Семя бесовское.
- Смешной ты, старичина. - Зоотехник хохотнул. - То нормально говоришь, то, как персонаж из сказки про сестрицу Алёнушку. Давай моих людей, говорю тебе ещё раз.