По сравнению с ними люди были такими разными! Они могли "сомневаться, не повиноваться и отделять себя" совершенно свободно и по собственному желанию. И из этой неудовлетворенности, как из исходного материала, они создали комедии, трагедии, музыку, войну, коммерцию и тысячи других интересных вещей, о которых деоорти никогда и не мечтали. Жизнь человека походила на зловонную мусорную кучу эмоций и мотиваций, каждая из которых проявлялась различным образом, некоторые сильнее, некоторые слабее. И как бы Джина ни осуждала их бездумного расточительства, все же она любила разнообразие.
Самое большое замешательство у нее вызывала концепция политики. Два человеческих существа, у обоих много доброй воли, честных намерений и здравомыслия, могли горячо спорить и совершенно расходиться во мнениях по фундаментальным вопросам деятельности общества и его благополучия. В отделе, где она работала, вспыхивали целые словесные баталии между сторонниками открытого освещения всех фактов и сторонниками дозированной подачи информации, между "лакировщиками" и "правдистами", между людьми, делающими карьеру с нуля - как Тэд, например, - и назначенцами вроде этого нового начальника, Селвина Прейза. Эта битва совсем не будет отличаться от прошлой, да и позапрошлой тоже.
После нескольких лет работы Джине стало ясно, что вопросы, по поводу которых спорили люди, решения, которые один принимает, а другой отменяет, совсем не являлись базовой причиной их борьбы. За обычными словами и обычными фразами скрывалось мистическое понятие, называемое "позицией". Каждый из людей - и Тэд, и назначенный сверху директор - мог иметь ее. И они всегда не совпадали. Каким-то образом - каким именно, Джина не понимала - эта самая "позиция" была связана с видением каждым человеком своего места по отношению к политической структуре Пакта, к человеческому обществу в целом и ко всей Вселенной и ее миллиардам галактик. Каждое человеческое существо изобретало свой собственный мир и решительно отстаивало право на его существование перед другими людьми.
Пусть тело деоорти и могло быть скопировано с человеческого, но некоторые вещи разум скопировать не может.
Конечно же во всех этих битвах и стычках Джина поддерживала Тэда.
Не ради "политики", напомнила она себе, а ради "любви". Это была еще одна эмоция, которую Улей никогда не создавал. Любовь походила на верность Улью, только сфокусированная на отдельной личности. Она не являлась, не могла являться проявлением сексуальных отношений полов, хотя для Тэда секс непостижимым образом переплетался с любовью. Разумеется, человеческий секс и секс деоорти исполняли разные функции: один - социальную, другой - биологическую.
Понять все это было трудно. Временами, наедине с собой, Джина подумывала: а не легче ли будет и не пытаться понять? И исполнять роль машины, которую люди, как казалось, хотели в ней видеть.
Но с другой стороны, все это было очень просто. Вызывающе раскованное поведение и любовная лексика помогли Джине получить разрешение на постоянную работу и временный вид на жительство в пределах городской черты Мейербера. В человеческом обществе секс и политика означали выживание. Это она могла понять.
- Джина! - окликнул ее из своего кабинета Тэд, хотя, спрашивается, что ему мешало протянуть руку и нажать на кнопку интеркома.
- Да, Тэд? - крикнула она в ответ.
- Подойди сюда!
Зайдя к нему в кабинет, она увидела, что Тэд сидит на столе, склонившись над своим прибором искусственного разума я ковыряется в его оптической настройке.
- Мне кажется, эти линзы не работают. Пытаюсь получить голографическое изображение, но даже ряби не возникает.
Джина решила эту проблему за две секунды. Он подсоединил микросканер вместо макропроектора. Та-ак, как бы сказать ему об этом помягче, чтобы он не почувствовал себя полным идиотом? Ладно, пусть это сделает машина.
- ПИР! - позвала она.
"Готов!" - с энтузиазмом отозвался тот.
- Покажи картинку.
"Не могу. Я слеп. Что, этот идиот опять подключил к моим глазам микроскоп? Если он это сделал, так пусть лучше сразу положит меня на пол и прихлопнет каблуком".
- Господи, я поставил не те линзы, - сказал Тэд. - Нужно же почетче маркировать такие штуки…
Он переставил линзы и вновь попросил ПИРа:
- Покажи картинку.
"Ты, наверное, хотел сказать: "Пожалуйста, покажи мне ту серию изображений, о которой мы говорили?" Если так, то повтори это, будь любезен".
- Давай сбрасывай информацию.
Над центром стола возникло мерцание: неразборчивые линии и полосы сменяли друг друга с завораживающей глаз быстротой. Через шесть секунд мерцание погасло. Изображения сменялись так быстро, что Джина смогла только уловить, что они представляли собой какие-то топографические карты или структурные схемы.
- Помедленнее, пожалуйста, - сквозь зубы произнес Тэд:
"А, так тебе нужна скорость для прочтения, - ласково проворковал ПИР. - А мне показалось, ты сказал "сбрасывай". Виноват, сэр".
И почему Тэд не избавится от него или хотя бы не перепрограммирует? Джина подозревала, что Тэд некоторым образом наслаждался стычками с нахальной машиной… Может быть, именно поэтому он и ее держал рядом с собой. Первое голографическое фото показывало зеленую долину, по которой неторопливо извивалась небольшая речушка, сверкающая на солнце, словно металлическая лента. Проектор быстро чередовал два слайда - в результате казалось, что на фото плещут волны и шевелится листва на деревьях. В центре картинки находился белый купол, собранный из готовых гексагональных панелей. Это была гиперволновая релейная станция, где-то на Палаццо - скорее всего, в дальних предгорьях.
Следующая голограмма показывала купол крупным планом. Рядом с куполом стоял человек - для обозначения масштаба. Чуть подальше из аэрогрузовика, лежащего на земле, выгружали одетого в противорадиационную броню робота. По снимку скакала двухмерная красная стрелка, показывая уязвимые места станции: люки доступа к механизмам, плазменную трубу и силовые стартеры, тарелку приемной антенны "Сундука привидений".
Третье фото показывало внутреннее устройство станции: видны были внешняя оболочка, стойки, опоры, главные лазеры, кибернетические системы.
- Что мы ищем? - спросила Джина.
- Как пробраться внутрь.
- Дверь с левой стороны. Здесь.
- Нет, я имею в виду, если нам этого не положено.
- Сломай дверь. Слева.
- Вот этого-то я и боюсь.
- А кому понадобится пробираться внутрь гиперволновой станции? - спросила Джина. - Там нет ничего, что стоит украсть, кроме нескольких промышленных лазеров, да старого компьютера, который настолько адаптирован к конкретной задаче, что придется просто выбросить его на помойку. Ну а если тебе нужен гиперволновой сингулятор, то возьми с собой, не забудь, переносной синтезатор массы, и довольно крупный - иначе вся эта планета кувырком полетит в тартарары… Да нет, никто не станет вламываться в станцию ГСС.
- Может, и станет; если захочет взять под контроль систему связи Скопления.
- Ну, предположим, что так. Но это даст контроль всего лишь над одним узлом и одним звеном двусторонней связи. Не проще ли внедриться сюда, в этот офис, и управлять всей системой? Наш кибер намного универсальнее. И более склонен к сотрудничеству.
"Я все слышал!" - прокудахтал ПИР. Джина стукнула костяшками пальцев по его черному корпусу, сделанному из углеродного волокна. Само собой, повредить ПИРу, не имея десятикилограммовой кувалды, она не могла. Однако ПИР все же замолчал.
- Во всяком случае, - сказала Джина, - кто беспокоится о взломе?
- У нового директора самая настоящая фобия на этот счет. После совещания во Дворце он выпотрошил меня и изжарил. Говорит, хочет получить мои предложения по организации военизированных сил быстрого реагирования - вплоть до места расположения казарм, программы подготовки, сметы расходов и размеров жалованья - и даже, наверное, политики пенсионного обеспечения и текстов строевых песен. И чтобы таковое предложение лежало у него на столе после обеда.
- И поэтому ты сидишь здесь в мокрой форме, с тебя свисают водоросли, и ты разглядываешь схемы двадцатилетней давности. Бюро списало станции типа "дельта" девять лет назад, знаешь ли.
- Хм-м…
- Слушай, Тэд, побереги свои мозги. Ты тратишь время, пытаясь определить, как можно пробраться внутрь гиперволнового узла, и хочешь вычислить, сколько оружия потребуется для его защиты. Ты ведь не солдат и не вандал. Вместо этого сделай предположение. Пятьдесят человек? Сто? На каждую станцию? На каждой планете? Затем умножь на число станций, и все.
Он сморщил нос:
- Такого количества обученных солдат не наберется во всем Скоплении, если не считать морпехов Диндымы или флот.
- Значит, набери и обучи их. Это займет шесть месяцев.
- Кого именно обучить? Мы не можем набрать охранников из нашего персонала, у нас и так нехватка рук. Другие департаменты в таком же положении. А конгломераты и латифундии представляют собой замкнутые системы рабочей силы.
- А безработные с биржи труда? Они-то уж точно не входят в эти системы.
- Да уж, совсем за ее пределами. Половина из них воры, другая половина шпионит неизвестно за кем и неизвестно для кого. Они-то как раз и есть тот самый сброд, от кого мы собираемся защищаться. Прейзу это очень понравится.
- Как насчет инопланетян? - У Джины захватило дыхание, когда в разговоре с человеком она произнесла это слово…
- Инопланетяне? А они могут драться? Даже если и могут, зачем им драться за нас?
Хороший вопрос. И все же Джина продолжала гнуть свое.
- Я думаю, они умеют быть верными, - медленно проговорила она. - Иногда очень верными…
- Ладно, черт с ним. Запишем просто: "войска", а специфику уточним позже. Что еще нам надо?
- М-м-м… Бронетранспортеры для их перевозки. Из вооружения понадобятся винтовки-пульсаторы - усиленный вариант, парализующие гранаты и переносные плазмометы.
- Да где мы все это возьмем?!
- Выпроси их у военного командования Скопления, купи на базаре, завези с других планет. В любом случае, когда ты знаешь количество своих войск, просто подсчитывай все - транспорт, казармы, подготовку, жалованье - исходя из этого числа. Остальное - экономика. Я могу просчитать все это на наручном калькуляторе за десять минут.
- Ну, не знаю. Этот парень Прейз довольно востер.
- Верю. Но он не всеведущ. Если ты обрушишь на него лавину цифр, ему потребуется в два раза больше времени разобраться в них, чем нам их состряпать. У нас будет время подлатать проект.
- Хочешь быть его соавтором?
- Конечно. Не слишком при этом усердствуя…
- Что ты имеешь в виду? - спросил Тэд. - Новый директор хочет…
- Новый директор ни черта не смыслит ни в теории, ни в практике коммуникаций. Чтобы причинить системе реальный вред, не стоит взрывать или брать под контроль какой-то один узел. Нужно в определенной форме подать информацию, исказить ее, переписать текст, слепить поток электронов в соответствии с твоей точкой зрения. Это более утонченный, изящный подход. Армейская атака не изящна.
- Может быть. - Бертингас в задумчивости уставился на голографический снимок внутренностей станции, затем покачал головой: - Будет слишком легко найти проколы. Директор прищучит нас прежде, чем мы сможем привести проект в приличный…
- Да неужели?! Тэд, директор не знает и не понимает и десятой доли того, что здесь происходит. Он не знает имен и не разговаривает ни с одним из технарей. Когда в последний раз ты видел хоть одну из этих шишек на ровном месте в нашем отделе? Мы-то знаем, кто на самом деле управляет Бюро. Ты или я могли бы подделать передачу, разбить файл на несколько частей, припрятать их за пределами памяти компьютера и дать в эфир, когда нам будет угодно.
- Ты-то как раз и могла бы… Хм… Думаешь, я бы этот файл нашел?
Джина ощутила легкий холод внизу живота. Она иногда ошибалась, если пробовала угадать человеческие мысли и эмоции, не имея при себе усилителя. Однако ход мыслей Тэда был безошибочен.
- Я… я не знаю. Может быть, нет. Наверняка нет.
- Но людям Хайкен Мару ты сказала не так, правда? - Он резко повернулся к ней в своем кресле и пронзил ее взглядом.
Джина знала, что она могла бы одним точным ударом снести ему полчерепа - если ударить по глазницам. Ей, может быть, даже удастся выбраться после этого из здания. А как только она очутится на улице… Но для нее Тэд был чем-то большим, чем просто ходячим куском желе на углеродной основе, от которого надо избавиться. Ее плечи опустились.
- Как ты узнал?..
- Дважды за одно утро мне намекают, что неплохо было бы подправить передачи данного департамента. Первая персона, предложившая это, приложила много усилий, чтобы меня убить, когда я отказался. А он, честно говоря, знает о технологии связи и информации еще меньше нашего босса. Я вынужден предположить возможную связь между обоими случаями.
- Что ты собираешься делать?
- Ты говорила им, что меня следует убить?
- Нет! Никогда, Тэд!
- Они тебе заплатили?
- Нет, тут все иначе. Моя сестра работает в структуре Хайкен Мару. Она спрашивала о моей работе и моих отношениях с тобой. Мы заговорили о технических деталях, и она спросила, могу ли я что-нибудь зашифровать и сфальсифицировать в нашей системе, если захочу. Я ответила, что, может быть, один раз и смогу - что-нибудь незначительное. Но если будет какое-то важное сообщение, вроде передачи из Дворца, то ты, скорее всего, обнаружишь это.
- Поэтому они вынуждены были убить меня.
- Нет… нет, никогда! - почти провыла Джина. Она опустилась прямо на пол, ноги ее согнулись - такую позу люди называют полулотосом. Для Джины-деоорти это было положением капитуляции. Как если бы человек в подобной ситуации встал на колени.
- Мы шутили, когда говорили об этом. Если бы мне потребовалось, я связала бы тебя и заперла на час или на два. Или трахнулась бы с тобой, одновременно делая свое дело. Но не убить тебя - ни за что я не могла бы убить тебя, Тадеуш!
По ее лицу текли слезы, горячие слезы солей лития. Джина чувствовала, как они размывают косметику, которую она каждое утро накладывала на лицо, чтобы еще более походить на человека. Ей нужно было взять себя в руки: и ее тело, и язык, и эмоции становились все больше характерными для деоорти. Это вызовет отчужденность Тэда. Но она не могла контролировать себя.
- Почему ты?..
- О, помолчи, ты, глупый человек! Я люблю тебя! Ты не член Улья, не сестра, у тебя другой запах, но я люблю тебя от этого не меньше. И ты думаешь, я бы пошла на то, чтобы тебя убили? Теперь ты больше не любишь меня. Это нечестно, Тадеуш!
Он сидел, смотрел на ее макушку и от всей души желал оказаться в этот момент где-нибудь в другом месте.
- Мы - мой народ, - опять начала Джина, - придали себе вашу форму тела. Чтобы такелендир - смешаться с вами. Как могла я не любить тебя? Не переставать любить, пусть даже ты и не любил в ответ. Пусть даже для тебя я всего лишь существо. Ласковая самка. Инопланетянка.
- Я не… Это не совсем так, - произнес он.
Но по тону его голоса она знала, что это так.
Джина уже собиралась объяснить, каким образом и она тоже была верна Пакту, почему вынуждена быть верна, когда зуммер на столе Тэда прервал ее. Это был особый зуммер, с сотого этажа, и он не звучал несколько месяцев.
- Это директор. Он, вероятно, хочет видеть меня, - сказал Бертингас. В голосе его слышалось облегчение.
Джина подняла голову и посмотрела на него. Ее лицо все еще было мокрым от слез, но рефлекторно сжатые ноги расслабились, плечи немного приподнялись.
- Твоя форма выглядит ужасно.
- Времени поменять ее, похоже, нет.
- Нет…
- Почему бы тебе… э-э… не продолжить работу над этими цифрами?
- Ты доверяешь мне это? После разговора с Хайкен Мару? После попытки убить тебя?
Он ответил небольшой, натянутой улыбкой. Она внезапно осознала, что этот человек сам едва сдерживает слезы.
- Твоей вины здесь нет, - сказал он, - ты это сделала не намеренно. Ты хорошая женщина, Джина.
Хорошая женщина, почти человек.
Она вытерла ладонью расплывшуюся косметику и улыбнулась в ответ.
Затем он поспешно вышел из кабинета. В одном сапоге все еще хлюпала вода.
5. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: НЕОЖИДАННАЯ ПОДДЕРЖКА
Когда Тэд быстрым шагом двигался к трубе лифта, его сырые сапоги отчаянно скрипели, а голова шла кругом; правая рука вцепилась во встревоженный ПИР, который он машинально схватил со стола, когда вышел… Нет, когда сбежал из собственного кабинета. Бертингас крепко сжимал корпус ПИРа - ему требовалось за что-то держаться. Нужно было бы вернуться и положить ПИР на место, но только не сейчас и только не туда…
Телохранитель - как ее имя? Фиркин? - вышла из угла между двумя перегородками и постаралась идти в ногу с ним.
- Просто встреча с боссом. - Он постарался улыбнуться. - Наверху.
Она не отставала.
- Я должна проверить…
- Назад, дубина! - гаркнул Тэд.
Она чуть не поскользнулась на кафельном полу, но остановилась. Тэд продолжал нестись вперед, в голове его лихорадочно вертелись мысли.
Джина рухнула, как сломавшийся робот или как кукла-марионетка с обрезанными нитями. То бормотала, то бредила. И все из-за простого вопроса, кто знал, что и как много о Бюро и кто пытался убить Тэда.
Конечно, между ним и Джиной сложились хорошие отношения. Нечто вроде любви. Однажды. Он полагал, что для нее это было так же приятно, как и для него. Возможно, что нет. Физиология и психология инопланетян отличались от человеческих. Деоорти обладали фенотипом, очень близким к человеческому, нужда заставила их удачно имитировать многие человеческие эмоции. Возможно, они научились даже чувствовать, как люди. А возможно, и нет.
После сцены в кабинете Бертингас заключил, что Джина просто псих или же она хорошая актриса.
И все же, кому еще он может доверять? Кто еще может мыслить так же ясно, как она? Кто еще может выполнять эту работу? Кто еще так многим ему обязан? Может быть, ну может же быть, что ко времени его возвращения с верхнего этажа она придет в себя и будет щелкать калькулятором как ни в чем не бывало. Он хотел думать именно так - просто чтобы привести мысли в порядок и успокоиться перед беседой с новым директором.
Он шагнул в трубу лифта и почувствовал, как под воздействием силового поля напряглись мышцы. Ноющая боль в тазобедренных суставах напомнила ему, что он сегодня утром получил хорошую трепку.
Электростатический заряд высосал остатки влаги из одежды, но Бертингас от этого не стал выглядеть лучше. Черная ткань смялась и натирала в паху и под мышками. В запястья въелись зеленые водоросли, и от Бертингаса воняло болотом.