Заключённые тюрьмы Глот! Те, кто ещё не запачкал руки в крови мирных жителей. Кто не совершил особо тяжких преступлений. Именно к вам обращаюсь я в первую очередь. Вам никогда не поставить народ Дайзен 2 на колени. Никогда! Вас всего 50 тысяч, а нас – два миллиона! Ярый со своими нереальными амбициями ведёт вас на верную смерть. Не слушайте его! Убегайте! Сдавайтесь! И тогда у вас будет шанс остаться в живых. Кому, кому, а вам метрополия точно не поможет!
Сжимая локоть губернатора, Чаг слушает президента Федерации затаив дыхание. Вот это совершенно другое дело! Так и надо обращаться с этими ублюдками. Никаких поблажек! К чёрту метрополию. Сами разберёмся.
- Граждане Финдоса и прочих населённых пунктов! Я призываю вас создавать отряды самообороны. Вооружайтесь чем только можете: палками, дубинками, рогатками, кухонными ножами и сковородками. Занимайте круговую оборону. У преступников всего сотня автоматов. Половину боеприпасов они уже расстреляли, а пополнить его негде. Если они полезут к вам – бейте их самым решительным образом! И помните: у нас есть силы, чтобы указать уголовникам их законное место. Наша планета станет для них могилой!
Благодарю за внимание.
Маленькая красная лампочка над объективом телекамеры сменила красный цвет на зелёный. Прямой эфир окончен. Чаг просто находился позади витуса Тонка, но от волнения запыхался так, будто только что пробежал десятку километров с полной выкладкой. Нервная нагрузка тяжелей физической.
- Шнык, Непоседа – отлично! Вы – супер!
К ним подошёл Киборг.
- Отведём губернатора в кутузку. Пошли!
В сопровождении витуса Лерана и ещё троих солдат, Чаг и Шнык вывели губернатора из Центра связи. Витус Гажан без малейшего сопротивления позволил довести себя до Управления полиции и затолкать в небольшую камеру в дежурной части с обшарпанными скамейками и заплёванным полом. Обычно сюда сажают мелких хулиганов, дебоширов и перебравших посетителей баров. Но свергнутому губернатору не грозит одиночество. В камере уже сидит витус Рабел, бывший начальник Управления полиции и ещё какой-то чиновник с синим носом и обвислыми усами. Вид у всех троих несчастный и растерянный.
- Ну дела! – громогласно воскликнул Шнык, когда они вышли на Площадь пионеров. – Непоседа, мне до сих пор не верится!
- Не верится во что? – Час снял с головы шлем.
- Я творю историю! Меня только что показали по телеку на всю планету!
Чаг улыбнулся, но ответить не успел. Убранный в карман наладонник требовательно завибрировал в очередной раз. Пока они караулили губернатора, отвечать на звонки было некогда. На небольшом экране загорелась надпись: "Отец". Чаг нажал на кнопку приёма:
- Да, папа.
- Чаг! Наконец-то! – ответил отец.
Даже на экране маленького наладонника видно, как сильно он взволнован.
- Ты! Ты! Да я горжусь тобой!
- Спасибо, папа, - ответ Чаг
Похвала отца согрела душу.
- Убежал! Толком ничего не сказал! Мы с мамой не весть что думаем. А ты! А тебя! По телевизору узнали!
Пока витус Тонк выступал перед жителями Дайзен 2, Чаг маячил на заднем плане в обнимку с бывшим губернатором. Чёрная форма у солдат одинаковая, но забрало шлема Чаг не опустил. У родителей было достаточно времени, чтобы присмотреться и узнать его.
- Чаг! Милый! Да что ж ты нам ничего не сказал! Не предупредил!
Изображение на экране резко дёрнулось в сторону. Мама самым грубым образом вырвала наладонник из рук отца.
- Чаг! Дорогой! Да как же ты?! Я так волнуюсь! Что с тобой?!
Мама утопила в море вопросов. Минуть пять пришлось успокаивать взволнованных родителей. Наконец отец, в очередной раз завладев наладонником, произнёс:
- Ну всё, сынок, не будем больше тебя задерживать. Как освободишься – сразу домой! Пока. До встречи. Да хватит же, говорю!!!
Изображение на экране опять дёрнулось, но тут же погасло. Последние слова отца предназначены матери, которая опять чуть не вырвала наладонник.
- Да, мама. И я тебя очень, очень люблю. Обязательно. Вернусь. Как только смогу. Да когда я тебя не слушался?
В сторонке Шнык объясняется с родителями. Он вообще из дома в шлёпанцах убежал. Никого не предупредил, теперь отдувается.
- Всё! Мама. Целую! Мне пора.
Шнык оторвал взгляд от наладонника и с преогромным облегчением вздохнул.
- Ну что? Телезвёзды новоявленные. Успокоили родителей? – широко улыбаясь, подошёл Киборг. – Если закончили, возвращаемся в Центр связи, а то останетесь здесь стеречь арестованных. Пошли.
Смену власти трудно назвать восстанием или вооружённым переворотом. Присланных с метрополии чиновников почти ласково освободили от занимаемых должностей. С десяток наиболее видных посадили в кутузку Управления полиции. А остальных, человек примерно пятьдесят, отправили по домам.
Глава 15. "Карательная акция".
Оцепление на Площади пионеров сняли. Никто и не собирается проводить контр-переворот и возвращать власть неудачникам с Мирема. Силы Народной армии самообороны очень нужны в других местах.
Недооценивать противника ни в коем случае нельзя. Заключённым Глотки терять нечего. Заложники, члены семей высокопоставленных чиновников, разом обесценились, когда Чаг на пару с другом оттащил от трибуны губернатора.
Первый взвод отправили в Ущелье ветров на защиту электростанции, которая снабжает электроэнергией столицу и промышленные предприятия по близости. К сожалению, зеки успели захватить западный склон Ущелья, от куда запитана тюрьма и медный рудник под ней. Зато бойцам первого взвода удалось перекрыть главный туннель под дном ущелья и отстоять восточный склон. Финдос не остался без электричества.
Второй взвод взял под охрану Главные ворота, главный автовъезд в Финдос с поверхности планеты и еще несколько выходов наружу. Заключенные вполне могут атаковать столицу с поверхности планеты. Третий взвод перебросили на Центральный вокзал.
Небольшое привокзальное кафе находится точно по середине Центрального вокзала, в стратегически выгодном месте. Из западных окон отлично простреливается туннель №2, а из южных туннель №1, который ведёт к Космопорту имени Пилага. Отряд вчерашних игроков расположился прямо в торговом зале, среди перевёрнутых столов и стульев, разбитых витрин и окон.
Заключённые вполне могут атаковать из туннеля №1, или нанести удар сразу из обоих туннелей. Только вряд ли разнузданная толпа уголовников согласится совершить большой крюк, протопать по шпалам в потёмках лишние пять километров, лишь бы только появиться на том же Центральном вокзале, только из другого туннеля. Но – бережёного бог бережёт.
Часа полтора ушло на разведку местности и дополнительную подготовку. Забаррикадировали и заварили входы и выходы из обоих туннелей, технические колодцы и вентиляционные шахты. У заключённых полно взрывчатки. Перед парой килограмм тротила не устоит ни одна дверь. Зато будет много шума и пыли, а, главное, никакой внезапности.
Последний раз Чаг подкрепился в университетской столовой. Великий Создатель, как давно это было. Убегая из дома, не подумал прихватить хотя бы бутерброд. После стольких бурных событий желудок прилип к позвоночнику. К чести новых властей, они не забыли о народной армии. В том же привокзальном кафе специально для них приготовили ужин. Великолепное угощение из жаренной на противне картошки с душистыми котлетами из настоящей говядины оплатил бюджет колонии.
Час в карауле возле туннеля №2 пролетел быстро. Чаг с преогромным облегчением прилёг в торговом зале прямо на пол. Миловидная официантка пожертвовала подушку с кресла главного менеджера. Чаг от души поблагодарил смущённую девушку и растянулся вдоль окна. Кто знает, что там у зеков на уме? Может охрана туннеля затянется на всю ночь. А то и на весь следующий день в придачу. Выспаться впрок никогда не бывает лишним.
- Непоседа! Дрыхнешь уже? – рядом присел Шнык.
- Сплю, - ответил Чаг. – И тебе советую сделать то же самое.
- Не могу, - признался Шнык. - Боязно мне, если честно. Одно дело игра, и, это, настоящая война.
- Ну и что здесь такого? – Чаг демонстративно повернулся к другу спиной. – Страх – вполне естественная реакция. Только полный дурак или законченный идиот ничего не боится. А ты что? – Чаг открыл глаза и повернулся к Шныку. – Думаешь, тебе одному страшно?
- Ну… да. Наверно, - нехотя признал Шнык.
- Так вот, дружище, - Чаг присел на пол. – Всем, кто сейчас находится на Центральном вокзале, страшно. Страшно мне, страшном им, - Чаг показал глазами на четвёрку солдат возле разбитой витрины. – А тем, кто сейчас стоит в карауле возле туннелей, ещё как страшно. Храбрец только тем и отличается от труса, что может в нужный момент наступить на горло собственному страху и не дать ему овладеть собой.
Ожидание боя гораздо страшнее самого боя. Это в одиночку помирать страшно, а всем вместе – ничуть.
- А ты откуда знаешь? – удивился Шнык.
- Книжки читать надо! Такие… с цветными картинками.
Чаг прилёг обратно на пол и положил голову на чудесную мягкую подушку. Но Шнык по-прежнему смотрит на него преданными глазами.
- Ну хорошо, - вздохнул Чаг. - В своё время я прочёл воспоминания боевого офицера древности. Он как раз с подобным автоматом, - Чаг потряс "Маркой", - в атаку ходил. Ему тогда столько же, сколько нам было.
Чаг самым решительным образом повернулся спиной к другу и постарался уснуть. Тот же офицер глубокой древности настоятельно советует спать при малейшей возможности. Ещё не известно, когда в следующий раз получится принять горизонтальное положение и покемарить хотя бы часок.
Но отоспаться не удалось. Минут через тридцать по радиоканалу прошла команда Лешего, командира третьего взвода.
- Внимание! – Чаг встрепенулся и присел на пол. – По туннелю №2 приближается большой отряд заключённых. Взводу занять позиции и приготовиться к отражению атаки. Огонь только по моей команде! Устроим засаду.
Началось! Чаг поправил шлем и опустил забрало. Сыграли в крутых солдатиков, свергли неудачников с Мирема, а теперь пора и ответ держать.
Ну дела! Чаг скосил глаза. Шнык дрыхнет на твёрдом полу даже без подушки. Уснул так крепко, что даже пропустил приказ командира мимо ушей.
- Шнык! Ну ты герой. Вставай! Идут! – Чаг толкнул друга в плечо.
- Что? Уже?
Шнык моментально проснулся и подхватил лежащий рядом автомат.
- Зеки прутся по второму туннелю. Быстро на позицию. Огонь только по приказу Лешего. Засада будет, - на ходу пояснил Чаг.
Кто-то очень кстати выключил в кафе свет.
Последние минуты перед боем самые тягучие. Чаг нервно облизал пересохшие губы. Одна. Вторая. Ничего не происходит.
Железнодорожная ветка туннеля №2 заканчивается тупиком. Для экономии кислорода выезд из туннеля прикрыт сверху прозрачным колпаком. Двери самодвижущегося вагончика открываются точно напротив выхода на перрон. Пусть не полноценный шлюз, но и этого вполне достаточно.
Сильный взрыва ударил по ушам. Чаг вжал голову в плечи. Стальные ворота вздулись огромным пузырём и тут же лопнули. Сквозь оседающую пыль под прозрачный колпак хлынул людской поток. Чаг никогда не видел заключённых Глотки в таком количестве. Никакой дисциплины, никакого взаимодействия, никакого взаимного прикрытия. Зеки просто высыпали из туннеля №2 и заполнили прозрачный колпак над железнодорожной веткой. Несколько заключённых принялись растаскивать закрытый выход на перрон.
Вот она – военная хитрость! Выступая перед жителями Дайзен 2, витус Тонк ничего не сказал о новых возможностях игрушечных автоматов. Кто их знает? Может зеки до сих пор думают, будто их встретят красящими пулями, а то и обычными дубинками. Тем лучше – сюрпризом будет.
Солдаты третьего взвода попрятались кто где. Площадь Центрального вокзала обманчиво пуста. Стрелять сквозь прозрачный колпак – только зря тратить боеприпасы. Пусть выберутся на перрон. И побольше, побольше. Но, господи, сколько же их?
Десятка два зеков уже вылезли из-под прозрачного колпака. А из дыры в воротах всё прут и прут всё новые и новые толпы. Наконец двери выхода окончательно развели в стороны и уже ничем не сдерживаемый поток людей в красных робах выплеснулся на перрон.
Зеки прутся огромной толпой прямо на привокзальное кафе. Но вперёд, в отрыв от общей массы, никто не рвется. Боятся, значит. Чаг снял автомат с предохранителя и передвинул рычажок на автоматический огонь. Игры не будет, полноценного боя по всем правилам военного искусства то же не будет. Будет кровавая бойня.
Через оптический прицел противник как на ладони. Заключённые вооружены чем попало: прутки, дубинки, трубки. У одного весьма упитанного зека на правой руке болтается толстая цепь. А где, тогда, электромагнитные автоматы?
Толпа всё ближе и ближе. Тупые лица, накаченные бицепсы, синие татуировки и волосатые руки. Не-е-е, это не дисциплинированная армия, а банда мародёров. Зекам плевать на амбиции Ярого. Они идут разбойничать, убивать, насиловать и грабить. Больше власти над планетой их интересует "клёвый хавчик", бухло и бабы. И если эта банда выплеснется на улицы города…
Чаг украдкой глянул вправо. В паре метров Шнык деловито осматривает поле боя через оптический прицел. Дальше, у другого окна, два солдата в чёрной форме прильнули к автоматам. Ещё дальше по торговому залу угадываются силуэты бойцов третьего взвода.
Страха нет. Страх ушёл. Растворился. Я – не один. Мы, какое могучее слово, мы ещё пободаемся.
Чаг аккуратно, стараясь не брякать, передёрнул затвор. Первый самый настоящий боевой патрон выскользнул из магазина и ушёл в патронник. Хрен вам, а не бабы! Будете жрать заточенную сталь. Страха нет. Я – не один. Рядом звякнул затвор. Это Шнык привёл автомат в боевое положение.
Да когда же будет приказ стрелять?! До переднего ряда зеков несколько десятков метров. Скоро, очень скоро, они заметят засаду.
- Взвод, внимание. Огонь! Огонь!
Наконец-то! Чаг нажал на спусковой крючок.
Понеслась!!!
Короткая очередь. Автомат непривычно сильно дёрнулся в руках. Большая часть пуль ушла в потолок. Черт! Патроны боевые, мощные. Сильней! Сильней держать надо. Чаг снова нажал на курок.
Следующая очередь вышла что надо. Цепочка разрывов перечеркнула ближайших зеков. На красных робах выступила ещё более красная кровь. На бандитов обрушился шквал огня. Воздух наполнился чёрным дымом. Из кафе, с флангов застрочили автоматы. Зеки тупо угодили под кинжальный огонь.
В голову ударил боевой азарт. Чаг зло улыбнулся. Это он умеет. Очень хорошо умеет. Так часто умеет. Как на игровом полигоне. Грохот выстрелов и красные следы от пуль.
Площадь перед кафе засыпана десятками трупов. Дружный огонь выкосил передние ряды. В боевом исступлении Чаг жмёт и жмёт на спусковой курок. Но вдруг – щелк! И тишина. Разом умолкли все автоматы.
Проклятье! Самоподавление! Чаг отдёрнулся от окна.
Такое бывало и не раз. Если отряд разом открывает огонь, то у всех разом пустеют магазины. Нужно перезаряжать.
Чаг судорожно расстегнул правый карман на разгрузке. Быстро! Как можно быстрей отцепить пустой магазин и вставить полный. Если враг поймает момент и дёрнется вперёд. Господи! Храни от рукопашной! Чаг с треском вогнал полный магазин и снова высунулся в окно.
- Ну-у-у!!! – выдох разочарования вырвался из груди.
Зеки использовали момент тишины на все сто. Только – пустились наутёк. Возле выхода на перрон беспощадная давка. Без очереди, без прикрытия, зеки всем скопом лезут в узкий проход и лупят друг друга цепями и дубинками. Справа и слева вновь загрохотали автоматы. Раз враг бежит, то его нужно добить. Чаг нажал на курок. Вот вам, а не бабы!
Всё. Последний зек получил несколько пуль в спину и рухнул на рельсы. Площадь перед кафе и перрон завалены трупами. Но солдаты всё равно усердно поливают поле боя пулями и дырявят прозрачный колпак над железнодорожной веткой.
- Прекратить огонь!
Чаг тут же отпустил курок и задрал ствол. Центральный вокзал погрузился в звенящую тишину. Стрелять больше не в кого. Противник протиснулся в дыру в воротах и пропал в темноте туннеля №2.
- Первое отделение! К краю перрона! Остальным – прикрывать!
Всё правильно: стандартная, многократно проверенная и перепроверенная тактика: один идёт, второй прикрывает. Чаг, на всякий случай, убрал палец со спускового крючка. Через оптический прицел отлично видно, как бойцы первого отделения осторожно приближаются к распахнутому выходу на перрон. Вот как нужно воевать! Солдаты двигаются уверенно, без страха и судорожных рывков. Каждый из них точно знает – товарищи по оружию надежно прикрывают их.
Зеки – никудышные солдаты. Стадо баранов с накаченными бицепсами и тупыми мордами. Но предосторожность лишней не бывает. Как раз полный профан может выкинуть такое! Такую глупость, какая не придёт в голову мало-мальски обученном солдату.
Первое отделение обследовало перрон и спустилось на железнодорожный путь туннеля №2. Никого и ничего. Зеки удрали и не думают возвращаться.
- Мужики!!! – пролетел по радиоканалу чей-то взволнованный голос. – Мы их сделали!!!
- Да-а-а-а!!!
- Ура-а-а-а!!!
От восторга Чаг единым махом выскочил через разбитое окно. Следом выпрыгнул Шнык.
- Победа-а-а-а!!! – заорал Чаг.
- Мы их сделали-и-и!!! – подхватил Шнык.
На площадь перед кафе высыпал весь взвод. Как на пэйнтболе. Победители запрыгали, заскакали, заорали во всё горло. Через всеобщий гвалт прорезались автоматные очереди. Не в силах сдержать эмоции, солдаты открыли стрельбу.
- Шнык!!! – Чаг подскочил к другу. – Мы их сделали!!!
- Да-а-а!!! – проорал Шнык. – Порвали-и-и!!! Как тузик грелку-у-у!!!
Веселье взрывной волной прокатилось по Центральному вокзалу.
- Прекратить стрельбу!!! Всем молчать!!!
Командный голос как ушат воды. Шум тут же стих. Чаг так и застыл на одной ноге с автоматом над головой.
- Так лучше, - вперёд вышел Леший, командир взвода. – Мы на войне. Не стоит…
- Суки-и-и!!!
Истошный вопль перебил командира. На перроне, прямо по трупам, прыгает какой-то солдат.
- Сволочи!!! Вот вам! Вот!
Солдат, не обращая внимания на Лешего, в диком исступлении топчет убитых. Ноги в крови по самую щиколотку.
- Прекратить!!!
Леший – дед со стажем. Его грозный окрик способен свернуть горы, но только не в этот раз. Солдат начисто игнорирует приказ командира.
- Убью! Убью! Всех убью!!!
Словно дубиной, буйный взмахнул автоматом и треснул убитого прикладом по голове.
- Перестреляю! Всех перестреляю!!! – безумный потянулся к полным магазинам в карманах разгрузки.
- Взять его!!! – скомандовал Леший.
Дело принимает нешуточный оборот. Несколько солдат подскочили к безумному товарищу.
- Озар! Не надо!
Двое подхватили безумца под локти, а двое других вырвали из его рук автомат.
- Пустите меня! – солдат забился в руках товарищей. – Они! Они! Отца моего убили!!! Я их всех порешу!!!
У парня нешуточная истерика. Пятьсот человек, надзирателей и полицейских, навсегда остались в Глотке. Личная месть страшнее атомной войны.