- Не надо словесной эквилибристики. - София наморщила нос, хлебнув отдающее смолой вино. - Я не твой дружок Дятел, не этот жирный боров Моро или какой другой закутанный в черные тряпки урод из психушки. Я София О’Хара, забыл? Не пытайся облапошить меня. Федерация тоже не являлась точной копией Справедливой Социальной Демократии. Когда ты прибирал ее к рукам, тебе помогли отнюдь не Возвышенные Помыслы… Как и тогда, когда ты добился поддержки Десятки. Но толкать наркоту - это для тебя что-то новенькое, другой перепляс, правда?
- Омнидрин - это не наркота, как ты чрезвычайно грубо выразилась, - запротестовал Фрейден, избегая встречаться с подругой взглядом, - у него отсутствуют вредные физиологические эффекты. Пагубной зависимости не возникает.
- Да, без сомнения, он стимулирует отток желчи от печени, избавляет от перхоти, укрепляет кости и увеличивает сексуальную потенцию. Можно подумать, свиньям нужны дополнительные стимуляторы для возбуждения своих извращенных влечений. И тем не менее я имела случай заметить, что большинство из наших так называемых Братьев довольно значительную часть своего времени проводят в полном отрубе. Мне-то от этого даже лучше, раз они не шляются по улицам. А с возросшим пылом предаются разным невинным забавам - бои гладиаторов, оргии с пытками и прочие милые развлечения. По сравнению с этой Кучейдерьма и Черная Дыра Калькутты покажется местом встреч пастора с прихожанами… И что хуже всего, ты, похоже, продолжаешь гнуть свое.
- Хорошие парни приходят к финишу последними, - ответил на тираду подружки Фрейден. - Революция - грязное занятие. Чем отвратительнее режим, который ты собираешься "вдуть", тем меньшую щепетильность можно себе позволить. Чем сильнее "подсядут" наши козлы сейчас, тем меньше будет убийств в дальнейшем. Пусть себе долбят и купаются в кайфе! До тех пор, пока не станет слишком поздно. Это спасет чьи-то жизни в общем итоге. Или я должен предполагать в себе некое сострадание по отношению к этим засранцам? Ты вспомни, с какими отбросами мы сражаемся. Рядом с Моро Калигула, Гитлер и де Сад выглядят как бойскауты на лужку с сачками. Так что если кто-то приносится Революции в жертву, просто помни о том, что в это же время вся планета в целом движется к благу. На этот раз я с удивлением обнаруживаю себя в непривычной роли, на Стороне Ангелов. Знаешь, не так уж это и плохо.
- Да перестань же, Барт! - воскликнула София с отвращением. - Ты выглядишь просто смехотворно в доспехах Рыцаря Печального Образа. Дон-Кихот, толкающий наркоту. Здесь что-то личное, да? Что они такое заставили тебя сделать на этом Обряде Посвящения?
Фрейден, поперхнувшись, залпом выпил огромный глоток вина. То, что его принудили сделать во время посвящения, он упорно пытался забыть, но память все равно грызла его изнутри. Барт обречен сдерживать своего зверя, он не мог его выпустить, позволить ему встать между собой и Софией. София - за исключением Вандерлинга, затерявшегося где-то в джунглях, - единственное человеческое существо на всей планете. Барт страстно желал поделиться с ней лежащей на сердце тяжестью, но смертельный страх потерять подругу каждый раз его останавливал.
- Тысячу раз тебе говорил, - проворчал он. - Просто глупейший мумбо-юмбо.
- Ты мне лжешь, Барт, - заметила она спокойно. - Посмотри на меня и повтори все это еще раз.
Барт встретил взгляд ее больших глаз, удивительно чистого зеленого цвета, и попытался прочесть потаенные мысли Софии. Участие? Желание узнать правду, какой бы эта правда ни была? Или просто женская подозрительность, готовность немедленно осудить?
- Хорошо, Соф. - Он тяжело вздохнул. - Я… Они… Они заставили меня убить! Зарубить топором, собственными руками! Всего лишь… всего лишь животное, но я был должен, обязан, в конце концов! Я или оно. Я убил его, иначе они убили бы меня.
- Ты и до этого угробил массу жизней, - усмехнулась она цинично. - Человеческих жизней.
- Это не то что отдать приказ, я сам это сделал! Я - слыша крики, глядя на кровь, чувствуя, как подается живая плоть под лезвием топора! - Барт поймал себя на том, что сорвался в крик. - Я никогда прежде не убивал… Такое ощущение…
Он осекся. Слово едва не слетело с уст. "Убийство".
Лицо Софии внезапно смягчилось. Она перегнулась через стол, едва касаясь, тронула его лицо ладонями.
- Прости, Барт. Я больше не буду упоминать об этом. Где-то там у тебя все же есть сердце. Я могу почувствовать, как оно бьется… хотя и слабо. Ты прав, Бесподобный Вождь.
- Спасибо, Соф… Мне было нужно услышать от тебя это. Когда со всем будет покончено, я все улажу… Я улажу чертовски много всякого…
Внезапно он ощутил, как некое странное чувство поднимается в нем острым болезненным приступом.
- Довольно на сегодня исповедей, - бросил он с преувеличенной резкостью. - Отпусти мне мои грехи, Господи. Три конфедоллара в кружку для пожертвований, и назад к делу, как обычно. Похоже, пришло время проведать Вильяма. Сейчас он уже должен сколотить нечто, имеющее, будем надеяться, сходство с партизанским отрядом. Сгоревшая усадьба, может быть, просто несчастный случай, но говорят, никого не осталось в живых. Так что наши дела потихоньку пошли и в джунглях. Пора скоординировать действия. Я отправляюсь утром. Хочешь присоединиться?
- Думаю, я еще долго проживу без бодрящей компании старика Врежь-в-Плешь. Передай ему, как я скучаю. Обойдусь без пикника. В конце концов, место женщины в доме.
- Игрушечные солдатики выглядят немного лучше, - заметил Фрейден, переводя взгляд с разбойничей морды Вандерлинга на партизанский лагерь и обратно.
Лагерь - сплошное разочарование. Он оказался гораздо меньше того, каким рассчитывал его увидеть Фрейден. Нет и следа воинского порядка: оружие и боеприпасы разбросаны как попало. На земле тут и там неподвижно валялись полуголые тощие люди - человек тридцать. По мысли Фрейдена, Вильям к этому времени должен был набрать раза в два больше. И кроме того, невзирая на то, что космический шлюп только что приземлился, партизаны полностью проигнорировали событие, как будто пришельцы из внешнего мира падали им на головы каждый четный вторник.
- Что происходит? - ворчал Фрейден. - Почему их так мало? Какого дьявола они здесь развалились и впустую тратят время? Где, черт побери, твои часовые? Почему, скажи на милость…
- Полегче, приятель, на поворотах, - ощерился Вандерлинг. - Ты и половины всего не знаешь. Эта Кучадерьма невыносима. А развалились они так просто потому, что обдолбались героином.
- Что? - проревел Фрейден. - Ты окончательно спятил? Где они могли достать героин? И почему ты этому не препятствуешь?
- Я им сам дал. Мне пришлось.
- Ты… - Это был один из тех редких моментов, когда Фрейден полностью лишился дара речи. Подсаживать партизан героином - это то же самое, что делать операцию на мозгах лопатой. Под кайфом им не отразить атаки отряда юных натуралистов, а если уж начнется ломка… Бр-р-р! Все время придется поддерживать тонкое, как лезвие бритвы, равновесие. Стоит только попробовать один раз, и безумие покатится как снежный ком.
- Вероятно, ты приготовил какое-то объяснение, - проговорил Барт хрипло. - Некое сверхфантастическое объяснение. Поведай, что произошло, пока ты распоряжался по своему усмотрению?
Они уселись перед примитивным шалашом, поставленным рядом со шлюпкой Вандерлинга. И генерал поведал:
- Я ничего не понимаю, Барт. Они отказываются сопротивляться. Даже не помышляют об этом. После того, как я со своими ребятами разгромил притон Брата Бориса… Поверь, мне пришлось попахать… Я думал: "Дело в шляпе". Рассчитывал, что, если местного набоба и его наемников уберут с дороги, каждый "тормоз" в его владениях будет сходить с ума от желания присоединиться к нам. Но пойди в деревню и попытайся поднять их! Они усядутся на свои тощие задницы перед грязными хижинами, и разве что какой-нибудь кретин пожелает узнать, на что будет похож следующий Брат, или поинтересуется, снизят ли квоту. Объяснишь им, мол, никакого следующего Брата не будет, мы собираемся уничтожить их всех до одного, а они примутся визжать про "богохульство", и… как же это… "против Естественный Порядок". И ни один не перейдет на нашу сторону. Вот…
- …ты и решил, что единственный способ создать армию - забомбить их героином, пока они окончательно не одуреют, - кисло докончил фразу Фрейден.
- Наконец-то ты допер. По крайней мере, они хоть воюют.
- Вильям, мне встречались головы покруче чем у тебя. Необходимы десять, может, пятнадцать тысяч человек, чтобы прибрать к рукам эту вонючую планетку. Думаешь, даже в этом случае героина нам хватит на веки вечные? Что произойдет, когда он кончится? Как мы будем использовать заряженных на убийство парней в политической борьбе?
- Я не думал…
- Это для меня не новость, - огрызнулся Фрейден.
- Ну и каков же твой план, гений?
- Хочу глянуть на какую-нибудь из деревень, поговорить с людьми. Даже полностью шизанутые были когда-то нормальными. На все есть свои причины. Когда я узнаю, в чем проблема у сангриан, я найду способ их обломать.
- Прямо сейчас? Наши парни будут в отключке ближайшие пять часов.
- К чертям их собачьим, - сердито бросил Фрейден. - Дай мне снипган, и наши скромные персоны нанесут визит будущим избирателям лично.
Сангрианская деревня представляла собой уродливое скопление полусотни маленьких, крытых соломой, лишенных дверей лачуг, расположенных неровным кругом на берегу затхлой речонки. За деревней, возвышаясь колоссальным монументом, маячила огромная пирамида из сухой красной глины, усеянная множеством больших круглых отверстий. В высоту глиняное сооружение составляло шестьдесят футов с лишком. Как только Фрейден, сопровождаемый угрюмо тащившимся следом Вандерлингом, вышел из джунглей, что тянулись вдоль реки, вплотную подступая к деревне, он увидел огромное зеленое насекомое размером с подростка, с восемью членистыми лапами. Первую пару лап оно держало над туловищем, как руки. Черные глазки на большой голове казались на вид весьма смышлеными. Монстр появился из отверстия в глиняном кургане и легко понесся к возделанным полям за деревней.
- Жук, - безразлично пробормотал Вандерлинг, пока они шли к лачугам. - Их много в этой штуке. Жуковейник, так ее называют. Ты их увидишь на поле; они там собирают урожай целой бригадой. Меня такое зрелище до сих пор бросает в дрожь.
Фрейден фыркнул и сморщил нос, когда они прошли кольцо хижин. Голая земля покрыта слоем мусора и нечистот. Несколько дюжин тощих голых детей вяло бродили по площади; все невероятно грязные. Женщины с изможденными голодными лицами и отвислыми дойками, одетые в грубые юбки, не намного отличающиеся от мужских набедренных повязок, поднимали головы от ступок, где толкли зерно, или от кособоких очагов с пекущимся хлебом. Они с тусклым любопытством смотрели на двух вооруженных мужчин. Там и тут из хижин высовывали головы старики. Дети, старики, женщины, горы грязного хлама - от всего этого к небесам поднимался столб миазмов, как от огромной зловонной свалки.
- Где все мужчины? - спросил Фрейден у Вандерлинга.
- Еще слишком рано. Они не вернулись. Возятся с мясными Животными.
- Но я полагал, ты перебил всех Киллеров, когда разграбил поместье?
Вандерлинг пожал плечами:
- Я тебе говорил, они - идиоты. Вознамерились быть пай-мальчиками и ждать появления следующего Брата.
- Ну ладно, давай поговорим с кем-нибудь из старикашек. - Фрейден увлек Вандерлинга к одной из хибар.
Окна в ней отсутствовали, равно как и дверь. Внутри темно, душно и сыро. Иссохший старик сидел на связке соломы, апатично обсасывая кусок жесткой лепешки. Он поднял на вошедших запавшие слезящиеся глаза, но не произнес ни слова.
- Я Барт Фрейден, - сказал Фрейден. - Это - маршал Вандерлинг. Мы из внешнего мира. Мы принесли свободу народу Сангрии. Как твое имя?
- Деревяшка, - прошамкал старик. - Что есть свобода?
Фрейден покачал головой.
- Свобода - это когда ты делаешь только то, что захочешь, а не то, что прикажут Братья. Свобода - это когда нет Братьев и нет Киллеров.
- Нет Братья, кому править? - спросил старик. - Нет Киллеры, кому убивать?
- Ты будешь править, - великодушно ответствовал Фрейден. - Вы будете править сами. И никого не будут убивать. Вы будете выращивать еду для себя, работать только для себя, распоряжаться своей жизнью. Это и есть свобода.
Старик сердито посмотрел на него.
- Я понимать. "Свобода" - всего лишь кощунство, вот что. Ты принести кощунство. Не хотеть кощунства. Против Естественный Порядок.
- Так, значит, Естественный Порядок делает вас рабами? Естественный Порядок позволяет Братьям распоряжаться вами и пытать вас просто ради своего удовольствия. А когда надоест, забивать как скот на прокорм садианам?
- Пойми, - повторил старик. - Естественный Порядок. Так всегда было, так всегда будет. Мы хорошие Животные. Не слушать кощунств.
- Посмотри на эту мусорную кучу, - раздраженно крикнул Фрейден. - Посмотри на помои, которые ты ешь. Посмотри на себя, ты тощий как жердь. Тебе нравится медленно умирать от истощения?
- Никто не умирать. Всех съедят. Те-Братья и те-Киллеры есть тех-мясных Животных. Те-садиане - бесполезных Животных. Те-Животные - пищу, которую выращивать те-Жуки. Естественный Порядок.
"Я напрасно трачу здесь время, - подумал Фрейден. - Может, какой-нибудь местный вождь…"
- Где вождь? - спросил он. Старик непонимающе смотрел на него. - Главный? Командир? В законе? Самый важный человек в деревне?
- Ты хотел сказать, Хранитель? Хижина Хранителя за Жуковейником. Хранитель стареет. Я второй старейший в деревне, он умереть, я - Хранитель. Может быть, он умереть уже скоро.
Фрейден, уже выходивший из хибары, обернулся.
- И сколько же тебе лет, долгожитель?
- Сорок семь, - ответил старик.
Фрейден вытаращил глаза. Сангрианский год был короче земного! Этой старой развалине немногим больше сорока стандартных лет, и он - второй старейший в деревне!
Хижина Хранителя стояла на другой стороне Жуковейника. Дальше расстилались поля пшеницы. Там вкалывала дюжина Жуков. Солнце сверкало на их зеленых хитиновых панцирях, когда они методически продвигались по полю, срезая колосья подвижными клешнями.
Не обращая внимания на надувшегося Вандерлинга, топающего по пятам, Фрейден протиснулся в хижину. И едва не слетел с катушек от волны гнилого запаха, исходящего от твари, сидевшей в центре хижины. Огромный зеленый бурдюк с приделанной к нему маленькой головкой - такой здоровый, что восемь крошечных ног-обрубков не доставали до земли. Тварь жадно лакала неразбавленное вино. Глиняный кувшин у ее пасти держал сморщенный старикашка. Еще десяток таких же кувшинов стояли рядом на голом земляном полу.
Старик отшатнулся, уронил кувшин, содержимое растеклось по пульсирующему телу зеленой твари.
- Вы потревожить меня, когда я кормить Мозг, - сердито тявкнул он. - Потревожить Хранителя! Да к тому же во время Жатвы. Хотите, чтобы Жуки разбежаться? Хотите умереть с голоду?
Потом он разглядел снипганы и отвесил поспешный низкий поклон.
- Вы Киллеры! - заныл он. - Есть оружие! Простите, хозяева. Вы не похожи на Киллеры. Не считайте кощунством.
- Мы… э… издалека, - сказал Фрейден. - Там, откуда мы пришли, все по-другому. Мы бы хотели узнать, что за порядки в этой деревне.
- Вы обратиться к нужному Животному, - промямлил старик важно. - Я здесь Хранитель. Если бы не я, вся деревня вымереть, и тот-Брат, у него не остаться бы никого, чтобы заботиться о его мясных Животных. Я здесь давать приказы Мозгу. Мозг заставлять Жуки делать их работу.
- Ты хочешь сказать, что эта тварь действительно командует Жуками?
Хранитель вытаращил глаза.
- Вы, должно быть, из очень далеких мест, - проговорил он наконец. - Нет Жуки в вашем поместье? Жуковейник, это как одно Животное. Твой мозг не говорить с твоими руками. У Жуковейника тоже есть Мозг, вот он. Я говорить ему, что делать, те-Жуки делают. До тех пор пока Мозг пьян, иначе они будут работать для себя. Те-Братья, они брать Мозг, когда он еще личинка, опьянять его и отдавать в деревню. Хранитель следить, чтоб он всегда пьян. Поэтому на самом деле это Хранитель выращивать всю еду, чтобы Животные могли есть и работать на Братья. Ты не знать Естественный Порядок?
- Значит, ты здесь важная птица, - заметил Фрейден медленно. - Ну, а что будет, если все здесь в деревне откажутся ходить за мясными Животными? Тогда ты будешь здесь править.
- Ты рехнуться? Киллеры прийти сюда и вырезать всю деревню!
- Ну а если бы у вас было оружие? Что, если бы вы сражались с Киллерами?
- Ты говорить кощунство! Что же вы за Киллеры, если святотатствовать?
- Мы…
- Тр-р? Тр-р? Команда, тр-р? - заскрипел Мозг металлическим голосом.
- Нет время говорить сейчас, - засуетился Хранитель, хватая кувшин и поднося его к морде чудовища. - Тот-Мозг не так сообразителен, приходиться ему повторять приказы, или Жуки разбежаться. Теперь вы узнать все, что хотеть, хозяева. Мы послушные Животные, мы уклоняться богохульства. Вы сказать это тому-Брату.
Потом он отвернулся от Фрейдена и, уже игнорируя его, принялся втолковывать Мозгу:
- Заканчивать южное поле, переходить на северное, потом…
Фрейден пожал плечами и дал Вандерлингу знак выйти наружу.
- Ну, гений, - ухмыльнулся Вандерлинг, - вот твой проклятый "высокий революционный потенциал"! Прикалывает тебя это?
- Я по-прежнему нахожу его высочайшим, - отозвался Фрейден. - Но сейчас застой не дает ему проявиться. Все было так плохо и так долго, что они успели к этому привыкнуть. Но в тот момент, когда в системе, как кажется, ничего не произошло, она летит к чертям.
- Э, ну и как же ты собираешься что-нибудь улучшать?
- Улучшать? Нужно не улучшать, а наоборот, делать еще хуже. По счастью, здесь нам придет помощь со стороны.
- Помощь? От кого?
Фрейден засмеялся:
- От Моро! От кого же еще?
Проходя лабиринтом коридоров Дворца Боли, в направлении Тронного Зала, Барт Фрейден был уже менее уверен в своей способности ухудшить положение вещей в этом мире. И без того все шло так плохо, как вообще возможно. Единственный выход - сделать всю систему абсолютно невыносимой. А как втянуть в это Моро?