Когда первая часть праздника подошла к концу, из-за стола вышел старый гном. Да, тот самый ветеран, с бородой до земли. Бороду он уже успел испачкать в свином жире и затолкать её под куртку, чтобы не наступить.
Что греха таить, - шёл он медленно и с большим трудом. Его вежливо поддерживал под локоть Эйгар, хотя и сам был не лучше. Гномов "слегка" качало. Так слегка, что два раза они останавливались и замирали на месте, чтобы обрести связь с реальным миром и рассчитать траекторию до цели.
Целью был я.
Стоял во главе стола и терпеливо ждал, пока эта весёлая парочка доползёт до меня. Я бы с радостью вышел к ним навстречу, чтобы не мучить этих ребят, но увы - нельзя. Нельзя торопиться и тем самым нарушить этикет. Он есть везде. Даже у гномов.
Наконец они дошли и замерли в двух шагах. Старик прищурил один глаз и посмотрел на меня. Видимо, смотреть обоими не получалось. Цель предательски двоилась. Нешуточная угроза промахнуться, а этикет надо соблюдать. С этим у них строго!
- Этерн дарр! - кивнул старый гном и слегка поклонился, едва не рухнув носом в землю. Эйгар вовремя подхватил старика под руку.
- Этерн дарр! - вежливо ответил я.
Мы с ним виделись сегодня. И здоровались не один раз. Но этикет есть этикет! Надо терпеть и изображать серьёзного человека. Хотя… если честно, то и в толпе гномов, которые окружили нас плотным кольцом, уже слышались смешки и язвительные шутки.
- Ты пришёл издалека! - старый гном громко икнул и продолжил. - Но ты шёл не один! Тебя вели боги… Да… Тебя вели боги…
Дальше я уже не слышал. Нет, я слушал, но не слышал. Старый гном начал бормотать что-то очень важное, но с такой скоростью, что даже пьяный в умат Эйгар насторожился и прислушался к словам ветерана. Как писал Ильф и Петров: "Остапа несло…"
Говорил старый гном около получаса. То гневно тыкал в небо пальцем, то раскидывал руки в стороны, словно собирался меня обнять. Иногда он делал длинные паузы и замирал на одном месте, разглядывая землю под ногами. Потом вспоминал о цели визита и всё начиналось сызнова.
Кстати, начинать праздник с вручения подарков, это тоже признак дурного вкуса. В понимании гномов. Считается, что так можно оскорбить хозяина. Излишней суетливостью и спешкой. Подарки вручаются тогда, когда утолён первый голод и первая жажда. Когда желудок требует передышки, а ноги просят музыки и танцев.
Вот старик и не торопится. Когда он в третий раз упомянул богов "ведщихмняподрки", Эйгар легонько ткнул его в бок. Мол, говори, но знай меру!
Ну да - народ слушает, а в глотке то уже пересохло! Старик удивлённо покосился на своего помощника, хмыкнул и задумался. Потом что-то буркнул и наконец махнул рукой, чтобы принесли подарки.
9.
Из толпы гномов вышли четверо мужчин и женщина. Мужчины - эдакие плотные дяди, похожие на кубики. Их что на ноги ставь, что набок укладывай - размер не изменится. Я уже с ними общался. Это мастера-кузнецы. Пиво пьют как лошади воду и не хмелеют! Сильные дядьки! Даром, что маленькие! Их подмастерья жались в стороне и провожали глазами два сундучка. Когда перед кузнецами появилась женщина с небольшой шкатулкой, они подтянулись и расправили плечи. Видимо тоже приложили руки к созданию этих подарков. Вот и красуются теперь перед соплеменниками.
Сундуки положено открыть мне. Неторопливо и один за другим. Но сначала надо принять коробку от женщины. Это их первый подарок. Его называют "арг-норр". Можно перевести, как "определяющий судьбу" или "твой земной путь". Это и предсказание, и пожелание одновременно. Я подошёл и приложил руку к сердцу.
- Прими с любовью и носи с честью, - важно кивнула женщина и протянула шкатулку. Мастера повторили её жест и посторонились, пропуская меня к сундучкам.
- Я принимаю свой путь из ваших рук.
Принимать подарки, когда на тебя, затаив дыхание, смотрит толпа гномов, это, доложу я вам, ещё то удовольствие! Открыл первую коробку. Ту, что мне подала женщина. Внутри, на синем бархате лежали серебряные шпоры.
Нет, без всех этих зазубренных колёсиков - репейников с длинными шенкелями, которые мы привыкли видеть в фильмах про рыцарей и ковбоев. Шенкель был средней величины, а репейник гладким и довольно толстым. В своё время я пользовался гардкротами - с шариком на конце, но и с этими не оплошаю. Как видно, лошадей здесь любят и стараются не травмировать.
Всё бы ничего, но шпоры были изумительной отделки! Резьба, украшающая металл была простой, но несмотря на это, они были чертовски красивы! Строгий орнамент подчёркивал форму. Прекрасная работа. Я даже ахнул, от удивления. В толпе послышался одобрительный гул. Рядом появился старик-хозяин. Он улыбнулся и кивнул на сундуки. Да, конечно. Надо ещё два подарка осмотреть.
Ещё один сундучок… Поначалу я не понял, что в нём. Какой-то чёрный свёрток, с матовым металлическим оттенком. Кольчуга. Чёрная. Тут я не выдержал. Вы можете считать меня ребёнком, но я расстегнул и сбросил на землю толстовку. Руки почувствовали приятную тяжесть металла. Кольчуга плотного плетения. И весит прилично! Около девяти килограмм, никак не меньше.
Надел на себя и замер. Точнее почувствовал на себе взгляды гномов. Они ждали моей реакции на это чудо. А чудо было не только в красоте кольчуги. Я уже не знаю, что эти чароплёты делают, но она была живая. Пошла лёгкой дрожью, словно ощупывая моё тело и привыкая к его рельефу. И замерла, идеально облегая тело. Да, это настоящее чудо. Когда я решился её снять, она ослабила хватку и повисла, как разношенная футболка.
Последний сундучок. Я практически знал, что там будет, но боялся ошибиться. Слишком уж форма характерная. Это был "олений нож" или охотничий кинжал. Точнее - очень похожий на него клинок. Если позволите - похожий, но с учётом местных особенностей. Тесак. Длиной около сорока сантиметров. Широкий у основания (около шести сантиметров) и плавно сужающийся к острию. Тонкая серебряная насечка, на чёрной вороненой стали. Клинок с двухсторонней заточкой и широким, но неглубоким долом. Да, таким не раненых зверей добивать, а кольчуги портить. Думаю, что для этих целей он прекрасно подходит! Удобная, хоть и немного длинная рукоять овального сечения, была защищена тяжёлым эфесом, состоящим из изогнутой перекладины и двух дуг, повернутых в сторону острия. Нечто похожее я видел в музеях и на страницах оружейных каталогов, которыми зачитывался мой бывший коллега Денис. Как же он назывался? Кажется "хиршфенгер"? И вместе с названием навалилась небольшая грусть.
Москва, работа, перебранки с директором. Как давно это было. Словно в прошлой жизни. А ведь и правда - всё осталось там, по ту сторону невидимого барьера. В прошлом! Я улыбнулся и поднял над головой подарок. И три десятка глоток ответили довольным ревом.
- Арг-норр!!!
Праздник продолжался!
Как-то так получилось, что гномы задели, что-то дремавшее в глубине души. И когда большая компания начала разбредаться небольшими кучками "по интересам", я как-то остался в одиночестве и ушёл к озеру.
Сидел и смотрел на закат солнца. Спустя несколько минут ко мне пришёл старик. В руках он держал пухлый бурдюк с вином. Мы молча выпили.
- Тебе понравились подарки, - кивнул он. Не спрашивал, а скорее утверждал.
- Конечно! Мне кажется они слишком дорогие. Это как-то неправильно.
- Разве? Ты так дёшево ценишь жизнь маленькой девочки? Не скажи это при гномах. Они могут сильно обидеться.
- Да, я как-то не подумал.
- Тебе стало немного грустно, не так ли? - продолжил старик и хлебнул вина. Вытер тыльной стороной ладони усы и причмокнул. - Это пройдёт.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю. Это в тебе умирает прошлая жизнь. Завтра ты проснёшься другим. Совсем чуть-чуть, но изменишься. И дело здесь не в этих подарках. Просто ты обретаешь связь с этим миром. Пускаешь здесь корни. Ещё вчера ты был обычным человеком. Пусть и связанным с этой землей древним преданием или, точнее сказать - проклятием. Сегодня у тебя появились близкие, которые готовы тебе помочь.
- Ты тоже мне помог, - сказал я и подал плечами.
- Это немного другое. Я, если хочешь, спасал свой род.
За стариком пришли гномы и уволокли его пьянствовать дальше. Я отговорился тем, что хочу немного отдохнуть и протрезветь. Мои новые друзья сочувственно кивали и не стали настаивать. Уже через несколько минут во дворе опять раздавалась песня. Не такая пошлая, как первая, но детям, вместо колыбельной лучше не петь.
Рейлум Иллис зег ойнар,
Хан вир дени вьялле!
Иммэр Даггри тер хэйнар,
Та вир ерна вьялле!
Даже переводить лень. В общем: жила была одинокая женщина, которая каждый день молила богов, чтобы они послали ей мужчину. Она была так настойчива, что боги вняли её просьбе. И отправили к этой набожной женщине монаха. Такого старого, что от мужчины осталось только название…
Хэйс би эллес дэр эсгар,
Дюнк би эррес вьялле…
За спиной послышался шорох. Я обернулся и увидел невестку старика. Кэйра держала в руках длинный и тёплый плащ.
- Ты ведь не хочешь замерзнуть? Не хочу опять кормить тебя с ложечки, как маленького ребёнка и лечить от всех болезней сразу.
- Я уже не заболею.
- Ты так уверен.
- Да.
- Как знаешь, - она фыркнула и присела рядом со мной. Долго посмотрела на уходящее солнце, а потом неожиданно спросила. - В твоем мире есть солнце?
- Конечно. Разве можно жить без солнца?
- Вы же черные рыцари, - Кэйра поморщилась. - Я думала, что вы живете там, где царит вечная мгла. Непроглядная ночь и тяжёлые чёрные туманы, висящие над тропами и домами.
- В этом есть доля правды.
- Вот видишь! - она тряхнула головой и распущенные волосы рассыпались тяжёлой, золотой волной. - Отсюда безудержная злоба и алчность. Вы порождение тьмы, царящей в вашем мире!
- Так говорят предания или это твои домыслы?
- Это не важно, - Кэйра внезапно запнулась. - так… Так говорят люди.
- Люди иногда ошибаются.
- А вы? Разве никогда не ошибаетесь?
- Все ошибаются. И мы в том числе.
- Ваши ошибки дорого стоят. Вы платите за них кровью. Чужой кровью, - подчеркнула она. - Даже драконы умеют быть милосердными.
- Я не готов ответить на этот вопрос.
- Ты просто не хочешь признаться, что я права.
- Просто я не знаю всей правды. Когда узнаю - отвечу. И я не понимаю, почему ты так злишься.
- Я никогда не доверяю людям. Тем более таким как ты!
- В чужой мир нельзя верить. Его можно только почувствовать.
- Как это - почувствовать?
- Вот так, - я обнял её и поцеловал. Думал, что она отпрянет, но она только вздрогнула и прильнула ко мне всем телом. Её губы оказались мягкими, тёплыми и неожиданно жадными.
Как-то вдруг оказалось, что на берегу озера есть несколько укромных мест. Закрытых от посторонних взглядов зелёным и душистым кустарником. Отдалились голоса веселившихся гномов. Отдалились и исчезли. Затихли песни. Погасли багровые цвета заката, а небосвод украсили звёзды. Остались только мы. Её взгляд, её губы и поцелуи. Нежность, в которой мы купалась, будто в тёплых волнах южного моря. Пытаясь понять, что такое чужой мир, который нужно почувствовать, чтобы принять…
Через два дня, на рассвете, я вышел из дома и увидел чёрного ворона. Того самого, - с серебряным кольцом на лапе. Он внимательно меня рассматривал. Словно решал сложную задачу.
- Ка-арр-р!
- Опять ты? Соскучился? - хмыкнул я и подошёл к замершей на ограде птице.
- Ка-арр-р! - ворон ещё раз крикнул и несколько раз хлопнул крыльями.
- Его зовут Нур, - послышался чей-то голос и я замер. - Ворон, по имени Нур.
Я повернулся и увидел мужчину. Лет пятидесяти. Он сидел на вороном коне. Клянусь, что несколько секунд назад его там не было! Всадник был одет в чёрное. На боку висел меч. Он смотрел внимательно, немного прищурившись и походил на большую и хищную птицу. Я только сейчас понял, почему во рту у меня вдруг пересохло и слова застревали в горле. Этот мужчина говорил на русском языке…
- Нур?
- Нур, - он едва заметно кивнул.
- А ты кто такой?
- Вот это мы и обсудим. Собирайся. Нам предстоит очень далёкий путь.
- Пешком?
- Нет, - он покачал головой. - Я приготовил для тебя лошадь.
10
- Хватит оглядываться, - ухмыльнулся мой спутник и потрепал жеребца по шее. - Этот уютный домишко, в котором ты прохлаждался больше месяца, остался в прошлом. Как и его любвеобильная хозяйка.
- Даже не собирался, - буркнул я.
- Ну да, конечно. Видимо поэтому ты и вертишься в седле, как грешник на сковородке. И вот что… Давай сразу отвечу на твой вопрос?
- Какой именно?
- Тот самый - неозвученный!
- Было бы неплохо…
- Изволь, - спокойно сказал он и посмотрел на меня. - Я не знаю как мы сюда попадаем. Как отсюда выбраться, - тоже не знаю.
- Спасибо. Оптимистичное начало, ничего не скажешь.
- Добро пожаловать в преисподнюю, сынок!
Кстати, моего спутника звали Влад. Отчество он не сообщил. Когда я спросил, - только отмахнулся. Как я уже говорил - ему около пятидесяти лет. Рослый мужчина. Широкоплеч и нетороплив в движениях. Седые волосы забраны в длинный хвост. Аккуратная чеховская бородка и пышные усы. Одежда? Ничего особенного. Кожаный камзол до середины бедра. Под ним виднеется кольчуга. Что ещё? Штаны, сапоги со короткими шпорами и шерстяной плащ, притороченный к седлу. В кожаных ножнах - меч. На спине, за пояс заткнут длинный нож или скорее всего - короткий кинжал с вычурной и увесистой гардой. На плече застыл ворон Нур. Словно статуэтка, искусно вырезанная из чёрного камня. Единственное, что мне не понравилось, - в глазах Влада застыла тоска. Жуткая, смертельная тоска.
- Что ты знаешь о Дикой Охоте? - спросил он.
- Хм… Если честно, то ничего умного в голову не приходит.
- В документах двенадцатого веке находили упоминание о чёрных всадниках, скачущих по небу на вороных лошадях. Их сопровождали ужасные чёрные псы - баргесты. В одних легендах говорится, что это призраки, которые являются с того света только после того, как их вызовут.
- Это легенды Асперанорра?
- Нет. Это легенда из нашего мира.
- Причём здесь наш мир? - покосился я, но Влад не обратил внимания на мой вопрос и продолжал рассказывать.
- Согласно одной из скандинавских легенд, бог Один со своей свитой носится по земле, собирая души людей. Если кто-либо встретится с ними, то попадет в другую страну, а если заговорит, то погибнет. В Британии бытует версия о том, что охоту возглавляет король или королева эльфов. Они похищали детей и молодых людей, которые становились их слугами.
- Здесь и эльфы есть?!
- Нет, слава богу нет. Хватает дряни и без них.
- Это радует. Так что там с этими… баргестами?
- Легенды гласят, что баргесты это воплощение божественной кары и олицетворенного возмездия. Но все источники сходятся лишь в одном: баргесты всегда безжалостны.
- Причём здесь мы?
- Так получилось, что мы баргесты этого мира. Чёрные Псы, пожирающие нечисть.
- Какая честь… А отказаться от этой почётной обязанности нельзя?
- Можно, - кивнул он. - Посмертно.
- Ты просто радуешь каждым словом…
- Всегда рад испортить ближнему настроение, пока он не испортил мне. Так что можешь не благодарить. Когда прибудем на место, то пообщаешься с одним из наших парней. Его зовут Анри. Провалился в этот мир год тому назад. У него есть своя версия происходящего. Не скажу, что она ответит на все твои вопросы, но послушать не помешает.
- Вас… То есть, нас… Много?
- Рыцарей Чёрных Псов? Двадцать человек, не считая Магистра и двух его помощников. Если кто-то погибает, то из нашего мира проваливается новичок. Один или сразу несколько. Как только рыцарей становится двадцать - миры приходят в равновесие и незримые врата закрываются. Как мышеловка, чёрт бы её побрал.
Дальше ехали молча. Даже ворон, сидевший на плече спутника и тот затих. Нахохлился и прикрыл глаза. Влад провел короткую лекцию на тему: "есть ли жизнь на Марсе". Если точнее - на Асперанорре. Продолжительность жизни здешних жителей около ста пятидесяти лет. Кроме гномов, разумеется. Они живут дольше. Триста пятьдесят, а то и все четыреста лет. Драконы живут ещё больше. Их средний возраст около тысячи лет.
- Правда, с ними, чёрт бы их побрал, не всё так просто, - закончил рассказ Влад.
- Драконы… Они всё-таки существуют? На самом деле?!
- Ты меня удивляешь, Сергей! - хмыкнул он и проводил взглядом птицу, вспорхнувшую из зарослей. - Гномы тебя не удивляют, а в драконов ты поверишь не хочешь?
- Гномы всё-таки люди. Только маленькие.
- А драконы это ящерицы, - Влад сплюнул и проворчал, - только большие и вредные.
- В логике тебе не откажешь.
- Век бы их не видеть, этих крылатых тварей.
- Старик рассказывал, что мы приходим, чтобы помогать драконам.
- Старик в детстве слушал слишком много сказок от своей бабушки. Драконы… Пусть он засунет их себе в задницу, вместе с прочей нечистью! Единственное, за что можно сказать ему спасибо, так это за то, что тебя не угробил. Ты вообще счастливчик - попал на северное побережье. На южном меньше шансов выжить для новичка.
- Всё так плохо?
- Да, - кивнул он. - И ты скоро в этом убедишься. Как только станешь умнее и быстрее.
- Это в тридцать лет? Не поздновато делать из меня рыцаря? - хмыкнул я. - Тем более чёрного.
- Плевать какого! Хоть чёрного, хоть белого, хоть красного в мелко-зелёный горошек с розовым бантиком на макушке. Лучше поздно, чем никогда. Да и с возрастом, как видишь, не всё просто. Здешние мужчины, первые шестьдесят лет только и делают, что шляются по Асперанорру, - вещал Влад. - Размахивают разными железными предметами. Если им не проломили голову, не захватили в плен и они не сошли с ума, то мужчины возвращаются в родные места с прилично набитым кошельком. Выбирают себе жену и плодят ребятишек. Подают бедным и помогают соседям. В общем, - искупают милосердием грехи прошлых лет и скучают. И так год за годом…
- Кстати, а сколько длится год в Асперанорре?
- Шестнадцать месяцев. Шесть месяцев зима и два месяца лето. Кстати, довольно прохладное лето. По четыре месяца приходится на весну и осень. Месяцы не имеют названий. Только номера. Первый месяц зимы или, например, второй месяц лета. Каждый месяц состоит из трёх недель. Каждая неделя из десяти дней. В году, как ты уже наверное подсчитал - четыреста восемьдесят дней. Что ещё… Зимы достаточно холодные. Особенно здесь, на севере. К югу немного теплее.
- Хороший климат.
- Здоровый.
- А если бы я отказался с тобой ехать? - внезапно спросил я.
- Сам бы пришёл, - равнодушно пожал плечами Влад. - Только с большими проблемами на хвосте. Ещё бы и на старика беду накликал. Нечисть, она такая - долго разбираться не будет. Свой-чужой… Подцепили бы железным крюком за ребра и смотрели, как подыхаешь. Потом бы сожгли хутор.
- Старик мне рассказывал нечто другое. Что нечисть предпочитает не связываться с чёрными рыцарями.
- Может быть и так, - равнодушно пожал плечами Влад, - не знаю. В этой северной глуши всё не как у нормальных людей. К югу жизнь течёт по другому. Там у нас нет другого выбора, кроме одного - убивать. Чтобы выжить.