Случайно или нет, Демьян коснулся щекотливой темы. Предатель в близком кругу - глубокая и болезненная заноза. Он говорил с ней на равных, раскрывал карты, хотя она ничего нового не сказала. Решил её проверить?
- Перед тем, как Рэйвен напал на Остров, мы отправили туда молодую женщину, измененную, - Ванесса задумалась, вспоминая имя. - Кристи Коул, кажется. Она выжила и осталась измененной, Дэмиан. Не знаю, как это возможно. Насколько я поняла, она родилась такой. Её мать работала на Джека, но они что-то не поделили. Девчонка могла стать ключом к исследованиям Лоуэлла, и всё же по его приказу подвальные этажи с подопытными взорвали, когда Рэйвен перехватил эстафету.
- Имя матери.
- Мария Воронова.
- Воронова, - хмыкнул Демьян, и замолчал. Надолго.
Ванесса думала о том, какой она представляется в его глазах. Генеральный спонсор опытов над людьми для создания сверхрасы - просто лозунг злодея из очередного голливудского "шедевра". Женщина, которая отворачивалась, когда в подпольных лабораториях гибли люди. Она спокойно спала на шелковых простынях, а им вводили недоработанный штамм вируса. Любой нормальный человек бежал бы от неё на другой конец земли, но Демьян Осипов не был любым. Говоря по правде, его и человеком не назовешь. И уж совершенно точно он сам был далеко не святым.
- Ванесса, - прервал её размышления Демьян, - Джордану придется лично нанести мне визит. Думаю, будет справедливо, если ты сама ему скажешь, что твое присутствие больше ничего не решает.
Ванесса мысленно поёжилась. А чего она, в самом деле, ждала? Цветов и оваций, или, быть может, благодарности? Демьян вышвырнет её из Москвы и даже не вспомнит. Ей придется утереться и отсиживаться в глубокой норе, потому что Рэйвен тоже по голове не погладит.
Вся откровенность Демьяна была лишь для того, чтобы она рассказала немногим больше. Она ни за что не решилась бы говорить про Воронову и её дочь, если бы не его чистосердечие.
Ванесса с трудом сдержала смешок. Она рассчитывала переиграть Его? А повелась, как девчонка, на старый-добрый трюк, которым не раз пользовалась сама!
- Кстати, насчет Рэйвена и его подручного… Много ужасов обо мне рассказывали? - внезапно спросил Демьян. - Как ты вообще решилась поужинать со мной?
Ей показалось, что она ослышалась. Минуту назад в его глазах застывал свинец, и вот уже взгляд просветлел и искрится весельем. Непринужденно, беззаботно, как будто они весь вечер вели светские беседы. И что это значит для неё?
- Говорили, что ты ешь таких, как я на завтрак, - улыбнулась она. - Что ты нечто среднее между Шерханом и Каа.
- Больше слушай всяких обезьян.
Ванесса не выдержала и рассмеялась.
- Дэмиан, это слишком прямолинейно!
- Не могу же я сутки напролёт быть дипломатом.
В такие моменты Ванесса терялась больше, чем когда многотонный слепок его возраста начинал давить на её плечи.
- Куда мы едем?
- Воробьевы горы. Помнишь, я тебе рассказывал?
- Помню. Одно из самых святых мест Москвы.
- Правда. Но сегодня об этом мало кто думает.
Ванесса окончательно расслабилась - кажется, гроза миновала. Если это и была проверка, то она её прошла.
- Что собираешься делать дальше?
- Передам Рэйвену твое послание, а потом, - она улыбнулась, - продолжу копаться в секретах "Бенкитт Хэлфлайн".
- Оставь секреты "Бенкитт Хэлфлайн" мне, - Демьян остановил машину, повернул ключ в замке зажигания. - Я обещал, что найду твоего отца, и я это сделаю. Я спрашивал о том, что ты собираешься делать сейчас.
Ванесса не верила ушам. Их разговор начался с отца, и к нему же вернулся. Непривычная забота Демьяна согрела душу.
- Я бы с удовольствием задержалась в Москве.
Судя по улыбке Демьяна, это был верный ответ.
- Я рад, - он поцеловал кончики её пальцев.
Они стояли на смотровой площадке, глядя на переливающуюся огнями столицу, на Лужники, на Москву-реку, на едва различимую иглу Останкинской башни между двух дымящих труб. Вечерняя прохлада тщетно пыталась забраться в рукава и под пальто: в его объятиях было невероятно тепло. В отличие от неё, тревога все-таки нашла лазейку и теперь едкой струйкой кислоты подтачивала спокойствие.
Не пытайся она урвать всё, что только можно, то для неё все неприятности остались бы во вчерашнем дне. Но Ванесса привыкла страховаться по полной, и решила встретиться с Палачом. Она бы с радостью рассказала Демьяну, но понимала, что это станет последней каплей.
- Еще год назад мне казалось, что я готова умереть, лишь бы отомстить, - неожиданно призналась она. - Теперь понимаю, что хочу двигаться дальше, но не знаю, что с этим делать.
- Жить. Я все ещё не представляю, как мне быть с хрупкой человеческой жизнью, но пока она у меня есть, это стоит ценить.
Ванесса кивнула, подавила неосознанный порыв обнять его и крепко прижаться.
- Спасибо, - неожиданно произнесла она.
- Пожалуйста, - отозвался он и добавил, - добро пожаловать в Москву, Ванесса.
Она уже слышал эти слова в день их первой встречи, в его офисе. Сказанные, как того требовали приличия: безразлично, с холодной учтивостью. Сегодня они звучали иначе, а смысл, сокрытый в них, дорогого стоил. Этим вечером Демьян пригласил её в свою жизнь.
25
Утром вместо кошмаров Джеймса мучила реальность. Реальность, в которой он привязался к женщине за месяц. К женщине, которая совершенно не в его вкусе и к которой его тянуло, стоило им расстаться. Они не ночевали друг у друга и не нарушали это негласное правило. Вчера он отвез Оксану домой и с трудом удержался от того, чтобы попросить её не ходить в клуб. И остаться на чашку кофе. До утра. С ним творилось что-то непонятное, и дело было не только в сексе.
Можно было списать это на странное исключение, но произошедшее с её сестрой на выставке уже напоминало закономерность. Его влекло к Александре со страшной силой. Необъяснимое, бесконтрольное вожделение. Нечто похожее Джеймс испытал во время первой встречи с Оксаной. Это напоминало действия послушной марионетки под внушением измененного.
Кровососы превращали людей в покорных кукол и заставляли делать всё, что заблагорассудится. Человек под внушением не осознавал, что желание принадлежит не ему, а совершенно другому.
Сохранилась ли эта особенность за некоторыми из них после возвращения к человеческому существованию? В прошлом году Джеймс столкнулся с измененной, которая не только выжила во время чумы, но и сохранила все способности - скорость, силу, быстрое восстановление и жажду крови.
Правда, дамочка родилась измененной и даже в теневом мире считалась аномалией. Кровососы не размножались естественным для человека путем. Её мамашу изменили беременной, и она каким-то чудом умудрилась доносить.
Что насчет сестёр Миргородских? Какие секреты у них?
Его ощутимо передернуло при мысли о том, что Оксана окажется бывшей измененной. Что подтверждает его теорию связи Миргородской с Демьяном Осиповым. Иначе откуда она могла его знать? Может статься, к ней приставлена слежка потому что Оксане тоже грозит опасность?
Джеймс заметил свое раздражение, только когда жалобно хрустнула ручка и обломки пластмассы посыпались на пол. Мир измененных не желал сдаваться даже после безвозвратного краха. Или же на кровососах пока ещё рано ставить крест? Кто и что собирается построить на осколках их цивилизации?
В пользу этого говорило и шустрое воскрешение Ордена. Они привыкли держать руку на пульсе, но Штаб и сотрудники Московского филиала снарядились по полной, как если бы готовились к новой войне. Только с кем?..
Ему не давал покоя и спутник Александры. На первый взгляд - уверенный в себе, приятный человек, но взгляд… Джеймсу доводилось смотреть в глаза возрастного измененного, забыть такое невозможно. Да и Оксана при его появлении весьма ощутимо напряглась, ещё до того, как появилась её сестра.
- Как фамилия Михаила? - спросил он у Оксаны между делом.
- У Миши? Стрельников. А что?
- Лицо знакомым показалось. Обознался.
Она посмотрела на него с удивлением, словно сама мысль о его знакомстве с Михаилом показалась ей нелепой, но ничего не сказала. Может статься, Стрельников тоже далеко не так молод, как хочет казаться. Если так, он наверняка хорошо знаком с Осиповым, потому что разгуливает по его территории и знается с его подопечными. Возможно, он и есть тот, кто нужен, кто знает об Осипове достаточно много, чтобы играть за две команды. Но почему?..
Джеймс снова оказался в осином гнезде. В прошлом году он вышел на Рэйвена, озабоченного созданием новой империи. Здесь игроки были гораздо серьёзнее, а ставки значительно выше. Когда Джеймс согласился взять это дело, он думал о Дженнифер, но никогда раньше не чувствовал себя таким ничтожным перед тайнами теневого мира.
Сейчас ни адреналин, ни гонки на выживание уже не привлекали. Будто внутри щелкнул переключатель, важное и несущественное поменялись местами.
Нужно было двигаться дальше и с новой зацепкой - именем Стрельникова, он решил наведаться в архив.
Джеймс отправил запрос о встрече со связным и сразу получил ответ. Коломенское, через два часа на Ярмарочной площади. Машину Джеймс не взял, решил прокатиться на метро. Как только он заметил "хвост" за Оксаной, стал постоянно обращать внимание на тех, кто находится рядом. Слежку он бы распознал, но пока рядом с ним наблюдателей не было.
Конец марта в Москве неожиданно обозначился теплом. Солнце то и дело пряталось за облаками, но холоднее не становилось. Джеймс приехал раньше и бродил по дорожкам парка. Народу вокруг было много. Потянувшись на улицу после затяжной, не самой легкой зимы, люди в воскресенье выбирались на прогулку - семьями, парами, в одиночестве.
Джеймсу отчаянно не хватало Оксаны - чтобы идти рядом с ней и наслаждаться прекрасным весенним днем. Такие мысли для него были чем-то из ряда вон, но он не мог перестать думать о ней. Оксана наверняка ещё спит, а он никогда не видел её спящей.
"Она может оказаться измененной, - напомнил он себе, - наполовину измененной. Или бывшей измененной. Ну и что это меняет?"
Последняя мысль ошеломила настолько, что Джеймс почувствовал себя предателем самое себя. У него был роман с Хилари, он перешагнул через её прошлое. Перешагнул, но не забыл, и ни к чему хорошему это не привело.
- Привет, заждался? - подошедшая девушка - высокая шатенка в светло-голубом пальто, легко коснулась губами его щеки и Джеймс равнодушно обнял её за талию.
Они пошли назад по дорожкам, мимо них со смехом пронеслась стайка ребят.
- Мне нужен полный доступ к архивам, - произнес Джеймс, - срочно.
- С какой целью?
- Я вышел на одного человека. Хочу проверить его.
- В Штабе беспокоятся, - она выглядела и щебетала так беззаботно, словно они и впрямь были парой и договаривались, на какой фильм пойти вечером в кино, - никаких новостей, никаких комментариев.
- Пока что разъяснять нечего. Насколько я понял, Орден жаждет держать руки чистыми и при этом быть в курсе событий. Я им это обеспечу. Если их не устраивают мои методы, они всегда могут обратиться к кому-нибудь ещё.
Джеймс действительно отправлял весьма скупые отчеты. Он хотел понять, от кого идет утечка, прежде чем раскрывать карты. Хотел знать, в каком направлении копать дальше.
- Я отправлю запрос.
Джеймс не ответил. Они разошлись на выходе, и он снова остался наедине с мыслями. Думал о том, что сделает, если найдет фотографию Оксаны в Архиве. Полное досье. Год изменения, биография, предполагаемое число жертв. Вполне возможно, что и не предполагаемое.
За некоторыми измененными числились подвиги с фотографиями и личными делами убитых. Особенно это касалось молодняка и светившихся в двадцатом и двадцать первом веках. Черно-белые, старые, и цветные картины жестоких расправ над людьми. Джеймс был оперативником, но ознакомительного визита в архив ему хватило. Слабонервные в аналитики и агенты не шли.
Он вспомнил, как после встречи с Александрой Оксана притихла. Она выглядела расстроенной и подавленной, словно погас её внутренний свет. Джеймс мог поклясться, что физически ощущал холод, исходящий от потрясающе теплой женщины. И не сразу понял, что причину держал в руке - визитку её сестрицы.
Студия красоты Bél Lavi
Александра Миргородская, директор
Джеймс бросил карточку в мусорный бак и увидел нечто ещё более странное - недоумение на лице Оксаны сменилось облегчением и радостью. Они поехали к нему, а их близость напоминала желание любовников, изголодавшихся не по сексу, а друг по другу.
Все, что творилось с ним рядом с Оксаной, было странно, и Джеймс не переставал об этом думать. Стоило ей прикоснуться, как его самоконтроль осыпался жалкой трухой. Что, если все это - влияние измененной, какая-нибудь очередная заморочка, частичное сохранение сил, последствия долгих лет жизни? Он многого не знал об их мире и наверняка никогда уже не узнает.
Последней каплей, склонившей его на сторону Ордена, стало похищение племянника, Эйдена, возрастным кровососом. Это был его первый рейд, не согласованный ни с кем. Джеймс пришел к Корделии, но она сказала, что Орден не поставит под удар целую опергруппу из-за одного гражданского. Она посоветовала ему помягче сообщить сестре о том, что сына та больше не увидит.
Помощь пришла неожиданно. От измененного, перевернувшего его мир и сделавшего своей марионеткой в полиции. Джеймс ни за что не принял бы её, не коснись дело семьи. У кровососа были свои интересы, но Эйдена они вытащили живым и невредимым. Племянник уже на следующее утро не помнил, что произошло, и вернулся к обычной жизни.
Поддержка измененного растворилась в желчи воспоминаний о том времени. Слишком много крови и ненависти, застилающих глаза. Он видел то, что хотел видеть. А ещё - и сейчас Джеймс это понимал, ему наплевать на то, кем была Оксана. Когда в его жизнь вошла Хилари, он постоянно, каждый день искал ей оправдания. Что бы ни осталось в прошлом Оксаны, для него оно ничего не меняло.
К метро он подошел в половине третьего. Обычно в такое время у неё начиналось утро. Неудивительно, если всю ночь танцевать. Она выкладывалась на полную, потому что ей это нравилось. Ему же нравилось смотреть, как она танцует, но вчера он решил пропустить ночь. Слишком велико было искушение.
Они не договаривались о встрече, и он не позвонил заранее. В салоне флористики, Джеймс оказался перед нелегким выбором. Он понятия не имел, какие цветы любит Оксана, и любит ли она их вообще. Человек, который с закрытыми глазами мог собрать и разобрать пистолет, а в темноте отлично ориентировался по слуху, сейчас терялся в мыслях о том, какой букет подарить женщине. Хилари терпеть не могла срезанные цветы, она считала, что они больше уместны на похоронах.
Он отказался от помощи и крутился между вазами и холодильниками до тех пор, пока не начало пестреть в глазах. Понимая, что ничего нового все равно не придумает, Джеймс остановился на кремово-желтых цветах.
- Замечательный выбор, - похвалила продавец, раскладывая перед ним варианты упаковки. - Вы знаете, что "ирис" - по-гречески значит "радуга"?
"Теперь я хотя бы знаю, что они называются ирис", - Джеймс указал на белую ленту и тонкую прозрачную упаковку.
Он выбрал их исключительно потому, что они походили на Оксану: тонкие и светлые, невероятно лёгкие и весенние.
Перед подъездом Оксаны, Джеймс думал о том, что совершает ошибку. Все, что с ним творится - полнейшая глупость, иллюзия временного помешательства на женщине. В мыслях он уже выбрасывал злополучный радужный букет в ближайший мусорный бак и возвращался к себе - ждать ответа по доступу к архивам. И все-таки набрал на домофоне номер её квартиры, отрезая себе последний путь к отступлению.
- Семен?! - радость и удивление. - Поднимайся!
При виде букета Оксана удивилась еще больше и смущенно приняла цветы.
Она даже в домашнем выглядела невероятно соблазнительной. Влажные после душа волосы слегка вились.
- Какие красивые! Будешь что-нибудь?
- Кофе. Хотя я собирался пригласить тебя на обед.
Оксана быстро поцеловала его в губы и убежала искать вазу, а Джеймс прошел в гостиную. Его так и тянуло к фотографиям, стоявшим в гостиной на стеллаже, хотя ни одна из них не давала ответов. Оксана и Александра действительно похожи, так что сомнений в их родстве не возникало. Измененная с её драгоценной мамашей тоже были похожи, как сестры. Слишком похожи.
На одной из фотографий, на фоне загородного дома, рядом с сестрами стояла невысокая темноволосая женщина. Привлекательная и яркая, мимо таких сложно пройти и не заметить.
- Я могу быстро что-нибудь приготовить, - предложила Оксана. Она поставила вазу с цветами на журнальный столик, расправила их и сейчас любовалась букетом.
- Если тебе не надоело.
- Для меня это только в радость, - она осеклась и сменила тему, заметив его интерес к фотографиям. - Моя семья. Сашку ты уже знаешь, а это тетя Наташа. Свои секреты красоты не выдает. Хочешь посмотреть альбом?
Оксана обняла Джеймса со спины и прижалась к нему грудью. Он чувствовал её напрягшиеся соски, и на мгновение забыл и о семье Оксаны, и обо всем прочем, что мешало наслаждаться встречей. Тонкая ткань футболки и рубашки показалась лишними. У Оксаны самые невинные прикосновения выходили откровенными.
- Хочу, - через силу выдавил Джеймс, отгоняя наваждение.
Измененный, с которого начался путь Палача, тоже показывал ему фотографии. И много рассказывал про историю Ньюкасла. Он помнил старинные альбомы и снимки, место которым в музеях, но в те дни был свято уверен, что общается с весьма необычным и интересным человеком.
Казалось странным, что он вспомнил об этом именно сейчас. Какие истории расскажут фотографии Оксаны и её семьи?
Мир, выстроенный в правильном порядке, рушился снова. Почему, ко всем демонам, это имеет для него такое значение?! Она изначально была всего лишь работой. Тогда что с ним творится сейчас?
Оксана отошла к другому шкафу и достала толстый альбом, украшенный ракушками, бусинами и разноцветными кусочкам ткани.
- Всё хорошо? - спросила она, и Джеймс кивнул.
Настаивать и расспрашивать Оксана не стала, поцеловала в губы и скрылась на кухне.
Первые пару минут он сидел неподвижно: положил руку на альбом и прислушивался к позвякиванию посуды, стуку ножа о доску и шипению масла на сковороде.
Как проходила жизнь измененных после того, как они вновь стали людьми? К чему они, обладающие несметным богатством бессмертия, пришли после чумы? Неужели вот так легко и просто вернулись к обычной жизни, смирились с утратой вечности?
Джеймс глубоко вздохнул и открыл альбом. Первые фотографии были сделаны на старые камеры: качество оставляет желать лучшего, краски немного потускнели. На них улыбалась светловолосая малышка, в которой без труда угадывалась Оксана. Подпись: "Мне три года".