– Быстро уходим, и так на весь лес нашумели, – скомандовал Глеб, когда перевязка была закончена, а самому Игорю помогли подняться на ноги.
Уже скрываясь за деревьями, Чужинов бросил прощальный взгляд на дорогу. Больше всех пострадал тот, кому достался выстрел из "макарыча". Он до сих пор стоял на коленях, прижав ладони к лицу, раскачиваясь и подвывая.
"Точно без глаз остался, и поделом. Теперь ему всю оставшуюся жизнь придется на ощупь действовать, с чего все началось и за что, собственно, он и поплатился", – усмехнулся Глеб.
Первый, тот, который получил от него по гортани, все еще не пришел в себя.
"Лежит на боку, не на спине, язык завалиться не должен, так что не окочурится. Тем более Кощей, что значит – Бессмертный".
Тот, что размахивал ножичком, уже сидел, придерживая в запястье сломанную руку другой, здоровой, и Чужинов перевел взгляд на следующего: "Во, и главарь шевелиться начал, тоже не сдохнет. Пусть еще спасибо скажут, что не было приказа от министра обороны о снятии запретов и ограничений, как во время боевых действий, иначе осталось бы три трупа, – снова усмехнулся он. – Но ведь и они не враги – шпана. Тут больше статья о непревышении необходимой обороны подходит. И все же по-дурацки получилось. Повезло, что мы отделались так легко".
– Пошли, Егор, – легонько дернул он мальчишку за ухо. – Хочешь, автомат подержать дам?
– Я из него даже стрельнул однажды, – отказался тот. – Глеб, ты лучше научи меня.
– Чему именно?
– А всему, что сам умеешь.
– Надеюсь, не прямо сейчас? Да и приотстали мы, пора догонять, – улыбнулся Чужинов.
Глава 10
Одноглазые пираты
От лесной дороги уходили быстро, и каждый теперь так старательно пытался не шуметь, что у Глеба душа радовалась. Он все поглядывал на Игоря: как тот. Веснин держался молодцом и, уловив взгляд Чужинова, кивнул: за меня не беспокойся.
Шли долго, не останавливаясь, пока наконец Чужинов не объявил:
– Все, пробудем здесь до утра. Отдохнем и сварим покушать.
– Ура! – шепотом обрадовался Андрей Копылов, сбрасывая с плеч надоевший рюкзак с притороченным к нему спальным мешком и палаткой. – Интересно, а охотничьи угодья уже начались? Что-то нам по дороге никакой дичи не попадалось.
– Нет, – улыбнулся Глеб. – Угодья сразу за усадьбой и начинаются, она на самом краю расположена.
Интерес Андрея понятен: один выстрел – и груда запекающихся на углях шашлычков из свежей дичины. Но попадись им эта самая дичь навстречу, Глеб стрелять бы в нее не стал, и дело, конечно же, не в том, что и не сезон сейчас, и лицензии нет. Выстрел будет слышен издалека, а у них, в конце концов, есть из чего похлебку сварить и даже хлеб остался.
Хотя, если разобраться, до усадьбы не так далеко, и вполне можно обойтись без еды вообще, организму хватит и внутренних резервов. Главное – дать ему понять, что питания извне не будет и кормиться придется тем, что у него в запасах, а для этого не стоит ничего есть вообще.
В ожидании, когда сварится суп, развлекали себя беседой, и речь, конечно же, сразу пошла о случившемся с ними на лесной дороге.
– Козлина, его вообще стоило пристрелить, – заявила Альбина, осторожно трогая свой пышный бюст. – Точно ведь синяки останутся.
Андрей Копылов, ехидно улыбнувшись, уже раскрыл рот, чтобы сказать нечто вроде: "Давай внимательно все рассмотрим. Может, синяков нет и зря ты так расстраиваешься", – когда взглянул на свою подругу Светлану, и благоразумно его закрыл.
– Ты мой рыцарь! – И Альбина нежно погладила Игоря по щеке.
– Одному из нас жаркая ночь обеспечена. – Тут уже Копылов удержаться не смог.
– Ну уж не тебе. – Голос Светланы был категоричен. – Вот уж точно, кто ее заслужил, так это Глеб. – И все посмотрели на Чужинова и сидевшую рядом с ним Настю.
Глеб сделал вид, что не услышал, а внезапно покрасневшая Настя заявила:
– Без советчиков обойдемся. – После чего не менее нежно, чем Альбина Игоря, погладила Чужинова по щеке: – Правда, милый?
Глеб только кивнул: ничего более подходящего ему не пришло в голову. Затем взглянул на солнце: до захода оставалось добрых часа три. Андрей снова приоткрыл в полуулыбке рот, но ничего не сказал. Промолчал и Чужинов: глупо объяснять, что смотрел он на солнце, вовсе не торопя время до наступления темноты.
– Я в ручье воду для супа набирала, так она в нем теплая-теплая! – как будто бы ни к чему, глядя куда-то вдаль, заявила Светлана.
"Язва, – подумал Глеб. – Все не может успокоиться. И действительно, без нее разберемся".
Он осторожно покосился на Настю и встретил такой многообещающий взгляд, что теперь посмотрел на небеса уже с явным нетерпением. Андрей, не выдержав, хихикнул и поинтересовался:
– Глеб, а палатки ставить будем?
Вопрос как будто бы и по делу, но, с другой стороны, палатка – это уединение, причем не дожидаясь ночи.
– Нет, они слишком яркие, – ответил он. – В них можно и просто завернуться.
– А, понятно. И чего я ее только пер, ведь у меня еще и спальник есть. Он, кстати, никому не нужен? – И Андрей посмотрел на солнце.
Чужинов усмехнулся: "Вот же два сапога пара подобралась, что Андрей, что Света! Егора бы постеснялись, как будто он не понимает, о чем именно разговор".
– Глеб! – обратилась к Чужинову Светлана. Тот напрягся: сейчас последует очередная колкость, но ошибся. – Объясни: ну откуда такие козлы берутся? Ведь если случилась беда, то всем нужно держаться вместе, а они что?
Глеб погладил автомат по рукоятке. Еще по дороге он успел пересчитать патроны, и их оказалось двадцать семь, почти полный магазин. Мизер, конечно, но в умелых руках… А они у него действительно умелые, без всякой похвальбы.
– Люди разные, Света, – пожал он плечами. – Кто-то бросается на помощь пострадавшим от взрыва, а кто-то снимает чужую беду на телефон. Кто-то распахивает двери своих дорогих авто, предлагая довезти куда надо, а кто-то взвинчивает цены до небес. Кто-то пытается вернуть к жизни упавшего на улице от инфаркта, а кто-то, пользуясь беспомощным состоянием, чистит его карманы, забирая мобильник с бумажником. И все это происходит в нормальном мире. А что, если он действительно рухнул? Понимаете, о чем я?
– Понимаем, Глеб. – Светлана кивнула. Затем сказала с присущей ей прямотой: – У всех тех, кто старательно прятал свое дерьмо внутри, сейчас оно обязательно наружу вылезет.
– И потому, – голос Чужинова стал жестким, – убедительная просьба: всех, кто бы нам ни повстречался, считать если не врагами, то теми, от кого стоит ждать одни проблемы и неприятности. Понятно всем? Тогда давайте поедим, сварилось уже, наверное. Да и горячее сырым не бывает. А ты, Андрей, не вздумай забыть о своем обещании: мужик сказал – мужик сделал! – И Глеб привлек к себе вмиг зарумянившуюся Настю.
– Почти дошли, – буднично объявил Глеб, когда впереди между деревьями показался просвет. – До усадьбы рукой подать, и теперь проявляем особую осторожность.
Они остановились на опушке, осторожно выглядывая из-за стволов вековых сосен. Усадьба была видна почти как на ладони, разве что автостоянка скрывалась за главным зданием, и потому невозможно было разглядеть, есть ли на ней машины. А так тишина и никого: ни людей, ни тварей.
Строений было не так много. Несколько гостевых домиков, ангар у самой воды, флигель Егорыча. И двухэтажный домина, возведенный в псевдорусском стиле из оцилиндрованных бревен, куда Чужинов и намеревался попасть. Дом стоял на высоком фундаменте на тот случай, если во время паводка приток Торопи – Лягва вдруг разольется до небывалых величин.
– Нам туда, – указал на дом Глеб. – Но не сразу. Вначале я схожу один, посмотрю что к чему. Заодно загляну во-о-он в тот теремок на отшибе. – На этот раз Чужинов кивнул в сторону флигеля покойного смотрителя Егорыча. – Там есть оружие. Принесу его сюда, а затем уже все вместе и отправимся.
– Глеб, может, вдвоем? – предложил Олег.
Чужинов взглянул на него и отрицательно качнул головой – нет. Одному сподручнее: работать в паре необходимо уметь, иначе только проблем добавится.
– Ждите здесь.
– Тогда возьми на всякий случай пистолет. – И Олег протянул оружие Глебу.
Трофейный ПМ, доставшийся им от визгливого Санька, и в нем оставалось семь патронов. Вероятно, эти люди добыли оружие в патрульной полицейской машине, но, к сожалению, запасных магазинов у них не оказалось.
– Вам может пригодиться, – отказался Чужинов.
Затем по-хозяйски привлек к себе Настю, поцеловал ее в губы, легонько щелкнул по кончику носа Егора, перекинул автоматный ремень с плеча на шею и неспешным шагом направился в усадьбу.
Шел он медленно, внимательно осматривая все по сторонам. Неожиданного выстрела Глеб не ждал, так какой смысл в перебежках от одного укрытия к другому, да и много ли разглядишь на бегу? Шел не по прямой, забирая немного в сторону, чтобы пройти рядом с так похожим на гигантскую рогатку деревом с раздвоенным стволом. Если что-то вдруг пойдет не так, на нем легко можно будет укрыться от тварей.
От дерева он направился уже к флигелю Егорыча. Попасть на домик тоже будет незатруднительно: достаточно рывком взобраться на навес перед входом, чтобы затем уже оказаться на крыше.
То, что дверь во флигель приоткрыта, Глеб видел еще с опушки, хотя отлично помнил, как он ее захлопнул. Сквозняком распахнуть ее не могло: дверь в проеме держалась на фиксаторе, и, возможно, в нем кто-то побывал.
"Оружие бы не забрали. – Он забеспокоился еще тогда, когда рассматривал усадьбу из-за деревьев на опушке. – Столько на него надежд. В центральном здании тоже должно что-то найтись, но и это лишним точно бы не оказалось".
Одно из окон было разбито, причем стекло не просто пошло трещинами, в раме его практически не осталось.
Внутри флигеля все выглядело не так, как он предполагал: и от тела Егорыча, и от туши твари остались только засохшие потеки крови на полу да немногочисленные осколки костей.
Открыв металлический шкафчик, Глеб выдохнул с облегчением: все оружие на месте. Сразу Чужинов ничего забирать не стал: предстояло еще обследовать центральное здание, и таскать на себе лишнюю тяжесть совершенно ни к чему.
Автомобильную стоянку Глеб обнаружил пустующей, что в общем-то его немного даже расстроило. Тяжелая металлическая входная дверь в дом оказалась запертой, благо запасной комплект ключей от нее хранился у Егорыча. Глеб постоял на пороге, слушая тишину, затем шагнул внутрь, прикрыл дверь и щелкнул массивной щеколдой, так будет надежнее. Снова постоял немного, затем негромко окликнул:
– Есть кто-нибудь? – И опять лишь тишина.
Перед тем как привести сюда людей, необходимо было закрыть жалюзи на всех окнах первого этажа. На жалюзи хозяин усадьбы экономить не стал, и потому можно не беспокоиться, что тварям удастся проникнуть внутрь. Хотя Чужинова вполне бы устроили и обычные решетки. Они не менее крепкие и пропускают свет.
Того, что на первом этаже станет темно, Глеб не опасался. Общее представление о доме Чужинов имел: еще в первый его визит Егорыч устроил ему нечто вроде обзорной экскурсии, причем явно гордясь, как будто все это являлось его заслугой. Или по крайней мере долей от нее.
Просторный холл с высоченным потолком заканчивался ведущей на второй этаж лестницей, и над ней располагалось огромное окно. Слева от входа гостиная с камином, куда вела широченная арка, и туда свет проникнет из холла. Разве на кухне его недостаточно будет, но и эта проблема разрешима.
Глеб на всякий случай снова окликнул тех, кто, возможно, его не услышал, и решительно шагнул к окну сбоку от входных дверей. Предстояло покрутить редукторы, чтобы вручную закрыть жалюзи, на что уйдет уйма времени, и мало ли что взбредет в голову ждущим его на опушке.
– Держи. – Чужинов протянул Егору пачку мелкашечных патронов. – Магазин снарядить сумеешь?
Мальчишка кивнул, насупившись: совсем за ребенка его принимают?
– Это тебе. – Глеб снял с плеча и передал карабин СКС Олегу Гурову. – Да, у него, кстати, есть некоторая особенность в заряжании, это тебе не "калашников", так что смотри внимательней, сейчас все покажу.
– Уяснил? – через некоторое время поинтересовался Глеб.
– Как будто бы да.
– Теперь сам попробуй. Так, молодец, все правильно. Аккуратней, иначе не дошлешь, и в самый неподходящий момент карабин может оказаться обычной палкой. А так надежнейший ствол, и в обойме десять патронов. Как стрелять, тоже понял? – И тут же, не дожидаясь ответа, обратился ко всем остальным: – Впервые с тварями я здесь и повстречался, если кто не помнит, так что будьте готовы, что они в любой момент могут объявиться.
Оптический прицел с карабина Чужинов снял загодя, еще во флигеле: обращение с ним требует определенного навыка.
– Да, кстати, возьми запасную обойму, а пистолет Игорю отдай. Справишься? – поинтересовался он уже у Веснина.
Тот насупился не меньше Егора: что, и его за детеныша принимают?
– За твою рану беспокоюсь, – объяснил ему Чужинов.
Чтобы взвести пистолет, необходимо оттянуть затвор, и плечо от усилий может взорваться болью, а то и вовсе подвести.
– Нормально все будет, Глеб, – заверил его Веснин.
Чужинов улыбнулся, вспомнив сцену из отечественного сериала. В нем оперативник, перед тем как ворваться в квартиру с бандитами, извлек точно такой же, как и у Игоря, ПМ, переложил пистолет в левую руку. Оттянув другой рукой затвор, снова взял его в правую, после чего бесстрашно ринулся в атаку. Хотя самому Веснину именно так и следовало поступать.
– Андрей, тебе раритет достался. – И Чужинов вручил ему карабин "Медведь". – Будешь из него палить, крепче приклад к плечу прижимай, – посоветовал он после объяснений, как им пользоваться, взглянув на далеко не богатырскую фигуру Копылова. – И запомни: предохранитель слабый, сдвинешь его – и сам не заметишь, так что следи. А ружьишко я себе заберу. – И Глеб потянул с плеча Андрея "Зиг Зауэр". – Все, потопали. Ага, вот еще что, – обратился он уже к девушкам, – девчонки, просьба у меня к вам огромная: будем проходить мимо вон того домика, захватите с собой, пожалуйста, четыре досочки, они у стенки штабелем сложены. Доски нам очень пригодятся, а парни должны быть заняты только оружием и поглядывать по сторонам. Сделаете?
– Глеб, ну что ты как будто денег взаймы у незнакомцев просишь? – ответила за всех Светлана. – Надо – значит надо, захватим. Четыре штуки точно хватит?
– Точно, – уверил ее Глеб.
– А зачем они, кстати, нужны? Нары сколотить? – Андрей вертел в руках карабин, рассматривая его со всех сторон.
– Есть у меня одна мысль, надеюсь, не самая глупая. После подробности расскажу, – не стал пускаться в объяснения Глеб. – Пойдемте. – И первым зашагал к дому.
Нары без надобности. В холле пара диванов имеется, в гостиной тоже есть, а на втором этаже в комнатах спальной мебели вообще полно. Дело в другом.
Места здесь красивые, смотришь вокруг, и душа отдыхает. И речка Лягва тут, на удивление, широка. Так вот, дом стоит почти на берегу, и до нее всего-то несколько метров. На втором этаже со стороны реки нечто вроде крытой террасы, наверное, для релаксации. Сидишь себе в мягком кресле, видами любуешься, потягивая виски, разбавленный не банальной колой и даже не кусочками льда, а хорошей, мягкой водой, как и положено настоящему ценителю напитка. И покуриваешь какую-нибудь Cohiba, жмурясь от удовольствия и полноты жизни. Жмуриться от удовольствия Глеб не собирался, хотя внутри найдутся и коллекционные сигары, и дорогущий коньяк, и виски пятнадцатилетней выдержки. Дом придется избавить от многих вещей, и куда проще сколотить из досок желоб, чем раз за разом метать в воду всяческие электроприборы.
– Глеб!
Оклик Егора не стал неожиданностью. Слышал он его сопение: ночевки под открытым небом не прошли для мальчишки даром – он немного простыл. Или же сам Глеб недоглядел, когда тот, разгоряченный от долгой ходьбы, хлебнул ледяной воды. Чужинов почувствовал нечто похожее на угрызения совести: дал себе слово заботиться о Егоре, а как Настю повстречал, вспоминает о нем не чаще, чем мальчишка на глаза попадается.
– Что хотел, Егор?
– Глеб, а когда ты меня учить начнешь?
– Прямо сейчас, что ли? – Не самое подходящее время: Настя должна уже ждать его в комнате, которую они заняли для себя, выбрав чуть ли не лучшую из имеющихся.
– Ну хоть что-то покажи. – Егор смотрел на него просительно.
На глаза Чужинову попался обрывок шпагата. Он протянул его мальчишке:
– Разорви на две части.
Тот взглянул на веревку, на Глеба, выглядевшего серьезным, взял ее в руки. С первой попытки порвать не удалось – веревка выскальзывала из рук. Тогда Егор обмотал вокруг обеих ладоней несколько витков и потянул вновь. От усилия он закусил губу, лицо покраснело, веревка впилась в кожу, но снова тщетно.
– Крепкая, не рвется, – сдался он.
– А ты по-другому попробуй, – посоветовал ему Глеб. – Так, чтобы от руки до руки расстояние было чуть больше ширины плеч. Затем сведи кулаки вместе и в разные стороны их со всей скоростью, с какой только можешь.
Хлоп! И в руках Егора болталось два обрывка.
– Ну что, не такая уж она крепкая, оказывается? – улыбнулся Чужинов. – Запомнил? – Мальчишка кивнул. – Ну так я пойду?
Поверх головы Егора он смотрел в коридор второго этажа. То ли ему почудилось, то ли оттуда действительно доносились шаги Насти, явно босиком.
– Глеб, ну еще хоть что-нибудь. – Егор смотрел на него умоляюще.
– Хорошо, – сдался Чужинов. – Ты фильмы про пиратов любил смотреть?
Егор не ожидал подобного вопроса, но кивнул: да.
– А как они выглядели, пираты?
– Как выглядели? Бородатые, с саблями, пистолетами и в шляпах.
– А еще?
– Еще на деревяшках, или с крюком вместо руки, или одноглазые с повязкой.
– Во! Одноглазые! Именно их внутрь вражеского корабля и посылали при абордаже.
– Одноглазых? Внутрь? – Сейчас Егор смотрел на него с явным недоверием.
– Да, именно их. Понимаешь, Егор, – потрепал он мальчишку по волосам, – на самом деле у них оба глаза были на месте, но пираты заранее прикрывали один повязкой, чтобы он смог привыкнуть к темноте. Внутри корабля далеко не так светло, как на палубе, они снимали повязку, и все им становилось видно.
– Так это же можно не только, когда абордаж… – Лицо Егора озарилось догадкой.
– Можно, Егор, можно. Только заранее нужно один глаз прикрыть, на час, лучше на полтора, если время позволяет.
Наверху показалась Настя, и из одежды на ней было лишь обмотанное вокруг тела банное полотенце, открывающее стройные ножки девушки чуть ли не на всю длину. Ну и еще тюрбан из второго полотенца на голове. Настя шла, что-то негромко напевая.
Глеб уже сделал шаг, обходя Егора, когда тот уцепился за его одежду:
– Расскажи что-нибудь еще!
– Егор! – теперь уже взмолился сам Чужинов. – Да будет у нас еще время! – Затем все же ляпнул первое, что пришло в голову: – Если надеть на ствол масляный автомобильный фильтр, получается отличный глушитель, ничуть не хуже заводского, разве что размеры не те.