– Старика не переубедить, уж если ему что-то втемяшится в голову… Железный характер! Скорее даст себя сожрать живьём совету директоров, чем поступится принципами!
– Ло Эддоро столь же умен, сколь и упрям, – дипломатично заметил я.
– Надеюсь что так, господин Монтескрипт, надеюсь… В конце концов, ему придется признать очевидное – лишь бы не слишком поздно. Я надеюсь на вас и ваши доклады. К слову, если потребуется помощь, любая помощь – обращайтесь непосредственно ко мне. Так мы сэкономим массу времени.
Ага, вот оно что. Он пытается мною манипулировать. Пока всего лишь осторожно прощупывает – можно ли подкупить, подтолкнуть в нужную ему сторону…. А дальше наверняка сделает более определенное предложение. Мне не хотелось ему грубить, но играть в эти игры – упаси князья преисподней!
– Остановите здесь, – попросил я, удачно вклинившись меж двумя фразами. – Да-да, прямо тут, на углу…
– Э-э… Так я жду вас в своем офисе! Когда вы объявитесь?
– Как только получу хоть какие-нибудь результаты, – с этими словами я распахнул дверцу дино и шагнул в метель.
* * *
Я не спешил попасть в собственное жильё. Добравшись до своего квартала, побродил по близлежащим улочкам, уделяя особое внимание темным подворотням и нишам. Сторонний наблюдатель принял бы меня за пьяницу, напрочь позабывшего дорогу домой: для пущего эффекта я шатался и бормотал всякую чушь. Театр одного актера оказался излишним: нигде не было ни души. Мутные пятна фонарей еле просвечивали сквозь густую пелену снега. Наконец я добрался до своего подъезда. Вытащив из кармана пистолет, шагнул внутрь. Никого. Отлично… Стоп! Волосок, прилепленный к двери, был отклеен – а повыше, на уровне дверной ручки, белела записка. Я развернул её. "Монтескрипт, я в ярости! Я ждала тебя!!! ДВА!!! часа! Ты где? И что с твоей дверью?". Ниже была приписка: "Свяжись со мной! Твоя Э.". Я тут же почувствовал себя виноватым. Ну что стоило сразу поехать ночевать к Эльзе, вместо того, чтобы шататься по подворотням… С этими мыслями я отпер дверь и шагнул в свою квартиру.
Электрическое освещение есть далеко не во всех столичных домах. Собственно, это скорее исключение, чем правило: у нас больше в ходу канделябры, керосиновые лампы и масляные светильники, и моё жилище – не исключение. Когда я зашел, внутри было темно… И тут кто-то чиркнул спичкой и зажег свечу на столе.
Моя рука дернулась к карману – и замерла на полпути. Если это профессионал, то я уже опоздал: ни один профи не даст своей жертве и тени шанса. С другой стороны, если он до сих пор не выстрелил, значит, ему что-то от меня надо. Посмотрим…
Язычок пламени высветил жесткую фрогскую физиономию. На меня был наставлен ствол, судя по калибру – даже не пистолет, а что-то вроде укороченного мушкета. Сразу вспомнилось, как я отскребал мозги незадачливого налетчика от стены. Что и говорить, это не добавило мне оптимизма. Нежданный гость слегка кивнул, словно одобряя мою реакцию.
– Обыщи его, Лереа.
Темнота у моего плеча вдруг шевельнулась. Я невольно отпрянул в сторону: это существо словно материализовалось из ниоткуда. До этой секунды я даже не подозревал, что кто-то стоит рядом!
Фрог… Женщина! И преогромная – она была почти на голову выше меня ростом. Вдруг пришло на ум, что в этом деле мне вообще слишком часто попадаются физически крепкие ребята: Эрхенио, старый Шу, парень, отлупивший меня в "Пьяной рыбе"… И теперь вот это, гм… Создание! Несмотря на внушительные габариты, в ней не было ни капли жира: сплошные мускулы. Двигалась Лереа легко и совершенно бесшумно. Ловкие пальцы пробежались по моим бокам. Она выдернула пистолет из подмышечной кобуры, пистолет из кармана и нож из ножен на поясе. Остался только стилет с костяной рукояткой в рукаве: его великанша пропустила. Так, уже хорошо…
– Садись, – незваный гость указал стволом обреза на стул. – Как тебя, Монтескрипт, да? Надо поговорить.
Тут, по идее, я должен был спросить негодяя "кто вы, черт побери, такие?" – но промолчал, внимательно его рассматривая. Этот тип, словно по контрасту с великаншей, оказался низкорослым малым, лет сорока-сорока пяти. Морщинистое, продубленное солнцем и непогодой лицо – и равнодушные глаза убийцы. Оружие своё он держал небрежно, но меня не обманешь – профессионал, причем высокого класса. Не стоит и пытаться… Пока. Лереа я видеть не мог: она была где-то у меня за спиной.
Злодей едва заметно улыбнулся.
– Хорошо держишься, парень.
– Не хотите убрать ствол? – отозвался я. – Всё равно ведь стрелять не будете.
– Ты так уверен?
Я заставил себя расслабиться.
– Да. Может, позже – но не сейчас. Вам кое-что от меня нужно.
– Догадливый… – Он вдруг негромко рассмеялся, но обрез не убрал – лишь отвел чуть в сторону. – Догадливый парень, а, Лереа? Ну хорошо, умник. Раз так, может, сам скажешь?
– Вы здесь из-за посоха, верно? – не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Кроме того, я успел заметить творившийся кругом бардак. Эта парочка перерыла мою квартиру основательно… Я ощутил досаду. Надо же, так бездарно попасться!
– Где он?
– Похищен. Вы, ребята, газеты читаете? – полагаю, история утреннего налета уже стала всеобщим достоянием: Югбен Нехаба своего не упустит.
– Надо же… Ну, и кому понадобилась эта бесполезная штуковина? Есть у тебя соображения?
Соображения имелись; но я сильно сомневался, что их стоит выкладывать. Эти мерзавцы могли решить, что я им больше не нужен. Как бы исхитриться…
– Имеется парочка версий. Я как раз собирался завтра проверить одну из них.
– Ты только намекни, а проверим мы сами… – усмехнулся он.
– Не вижу причин, почему я должен это делать.
Ствол мушкета плавно качнулся.
– Так-таки не видишь? А теперь?
– Это не аргумент, – сказал я, глядя в черную дырку ствола – Мертвые не слишком разговорчивы.
– Отстрели ему коленную чашечку – сразу запоёт по-другому, – сказала Лереа. Голос у неё оказался нежным, как серебряный колокольчик, что разительно не соответствовало смыслу фразы. Негодяй прищурился.
– Хорошая идея… Что скажешь, сынок?
– Во-первых, грохот выстрела услышат в других квартирах. Время сейчас нервное, и кто-нибудь обязательно побежит вызывать полицию. Во-вторых, где гарантия, что я назову вам подлинное имя?
– Открою тебе один маленький секрет. Когда получаешь пулю в колено, охота сочинять сразу пропадает. Уж ты поверь моему опыту. А полиция… Ну, что полиция? Пока они доберутся сюда, нас уже и след простынет.
Всё это было сказано спокойным, даже весёлым тоном. Похоже, моего собеседника забавляла ситуация. Я прикинул, нельзя ли опрокинуть на него стол. Нет, быстро не получится, он слишком тяжел. Выхватить стилет из рукава? Не успею: всё, что ему надо – нажать спусковой крючок. Значит… Значит, надо убедить его, что без меня в этом деле не обойтись.
– Ну хорошо. Даго Хеллисентис. Это имя вам что-нибудь говорит?
– Первый раз слышу.
Отлично. У меня появился шанс.
– Серьёзный фрог. К нему вот так, запросто, не вломишься.
– Правда? Почему же? – судя по тону, он ни на грош мне не верил.
– А вы попробуйте, – усмехнулся я.
– По-моему, ему всё-таки надо отстрелить колено, – проворковала женщина.
– Есть ещё один способ, – сказал негодяй. – Лереа, покажи ему.
В поле моего зрения появилась рука. Женщина положила передо мной на стол маленький сверток.
– Ну же, смелее! Разверни, давай, – улыбнулся негодяй.
Я откинул тряпицу – и увидел прядь волос столь знакомого мне огненно-рыжего цвета. Гнев вспыхнул, словно порох. В это мгновение мне было всё равно, что со мной станет. Я вскочил, отшвырнув стул, и бросился на Лереа, желая вцепиться ей в горло. Тяжкий удар обрушился мне на затылок, и наступила тьма.
* * *
– Тремор, ты не перестарался?
– Не бойся. Он крепкий парень. – Кто-то плеснул мне в лицо холодной водой.
Я заворочался на полу. Голова раскалывалась. Кисти рук были связаны за спиной – так туго, что я их почти не чувствовал. Интересно, сколько я провалялся без сознания?
– Ну что, очухался? – Незваный гость, присев на корточки, похлопал меня по щекам. – Поговорим?
– Да кто вы такие, чтоб вам провалиться…
– Какая тебе разница? Мы просто хотим вернуть вещь, принадлежавшую нашему другу. А ты нам в этом поможешь. Иначе…
– Где она? Что вы с ней сделали? – собственный голос показался мне чужим.
– Да ничего особенного, – усмехнулся негодяй. – Пока. Отрезали прядку волос; тоже мне потеря… Эта девка тебе очень дорога, а?
Я подавил рвущиеся наружу эмоции. Мерзавец помянул Шу, стало быть…
– Эти убийства в купальнях – ваших рук дело?
Великанша хмыкнула. Вот оно как… А ведь никому из нас и в голову не пришло, что такое может сотворить женщина!
– Догадливый парень, – мерзко хихикнул Тремор. – Сам понимаешь, нам одним трупом больше, одним меньше, разница невелика…
Мне, наконец, удалось сесть. Пламя свечи колебалось, отбрасывая на стены изломанные тени.
– Зачем? Для чего вы это делаете?
– Этого ты никогда не узнаешь. – Голос ублюдка вдруг изменился, став холодным и высокомерным. – Ни ты, ни тебе подобные не способны понять такие вещи.
– Тогда ответь, где Эльза? Учти, пока я не увижу, что с ней всё в порядке, я и пальцем не шевельну.
– Шевельнешь, – пообещал он. – Ещё как шевельнешь!
– Да? С чего бы вдруг?
– Хочешь увидеть её целой и невредимой?
– Может, вы убили её, откуда мне знать…
– Может, и так, – согласился он. – Да только ты это никак не проверишь.
– Твоя девка жива и находится в надежном месте, – подала голос Лереа. – У тебя есть шанс увидеть её снова – если сделаешь так, чтобы мы остались довольны.
Я помолчал немного.
– Хорошо. Развяжите мне руки.
– Обойдешься, – хмыкнул Тремор. – Ну, давай, расскажи мне про этого… Как, бишь, его?
– Хеллисентис, – я постарался припомнить всё, что знал об этом типе, и выложил ему. Тремор задумался.
– Что скажешь, Лереа?
– Слишком опасно, – бросила та. – Наверняка там хорошая охрана. Да и так ли нам нужна эта штука? Я отлично справляюсь и без неё…
– Нет! – негодяй аж пристукнул кулаком по бедру. – Это память о нашем командире! Это как знамя!
– Ладно, не горячись – надо, так сделаем… А с ним что? Может, свернуть ему шею?
– Знаешь… У меня, кажется, есть идея получше! – усмехнулся вдруг Тремор. – Слышь, парень! Сдается мне, это дело как раз для такого ловкого малого, как ты. Ты ведь сыщик, верно? Вот и верни нам посох. У тебя есть… Ну скажем, сутки. Если облажаешься – заказывай своей девке надгробие.
– Сутки?! Ты что, смеешься?!
– А что, похоже?
– Дай мне хотя бы ещё одну ночь! Послушай, ты! Мне придется влезть в охраняемый дом, найти там эту вещь и как-то выбраться наружу! Нужно раздобыть снаряжение, нужна скрытность – я не смогу попасть туда днем…
– А это уже твои проблемы.
– Вообще-то он прав, Тремор, – неожиданно вмешалась Лереа. – Без подготовки такое дело не провернуть. Так что пусть его.
– Ладно… Всё, парень, время пошло, – он кинул мне на колени тряпицу с локоном Эльзы.
– Постойте! Как мне связаться с вами?
– Мы сами тебя найдем, – с этими словами Тремор и великанша покинули моё жилище. Я остался один.
Глава 9
Весёлые топи
Это была тяжелая ночь. Тёмная, беспросветная, полная отчаяния. За окном выла и хохотала вьюга. Ярость, страх и стыд выворачивали душу наизнанку. Лишь теперь я понял, какие чувства обуревали моих сограждан-фрогов. До сих пор я смотрел на их переживания отстраненно, с позиции чужака – мы, люди, не впадаем в зимнюю спячку, нам не приходится тревожиться за беспомощных близких, вмороженных в лёд… Только однажды мне довелось пережить нечто подобное: во время Трехдневного восстания. Тогда я бросил учебу в Метрополии, примчался обратно в этот мир, потратив все имеющиеся сбережения на билет, принялся разыскивать родителей… Но стоило мне узнать, что они покинули столицу и находятся в безопасности – и я обрел почти мистическое спокойствие. Тогдашние мои приятели не знали, считать меня храбрецом или же идиотом. Бродить по охваченным беспорядками улицам, ежеминутно рискуя быть ограбленным или убитым, якшаться со всяческим отребьем, сомнительными делишками зарабатывая на миску супа – с их точки зрения, верх легкомыслия… А я был счастлив и не слишком переживал за собственную шкуру. В конце концов, все мы когда-нибудь умрем, не так ли? Расследования, по сути, стали для меня игрой – пускай рискованной, опасной, щекочущей нервы, но и доставляющей массу удовольствия… До этой самой ночи.
Я примерно представлял себе, как было дело. Они постучали в дверь, и Эльза открыла – бедная, доверчивая, глупенькая Эльза… Должно быть, она решила, что это вернулся я. Негодяи заставили её написать записку… Или она написала её ещё раньше и оставила на столе, а потом решила всё-таки меня дождаться, это неважно. Стыд накатил с новой силой. Меня обвели вокруг пальца, причем сделали это играючи – кто-то из негодяев сунул клочок бумаги меж дверью и косяком. Такое можно сделать, только уходя – поэтому я был в полной уверенности, что квартира пуста… Сколько же их в этой шайке? Кто они, куда её повели? В метель видимость составляет не более десятка шагов, а крики уносит ветер… Я вдруг понял, что не могу больше рассуждать здраво. Просто не могу – и всё.
На то, чтобы избавиться от пут, ушло немало времени. Я учился этому в школе боевых искусств Тыгуа, ещё будучи сопливым юнцом – но с тех пор утекло много воды, да и попробуйте-ка проделать такое в зимнем пальто! Освободившись, я закурил, и в две затяжки высадив сигарету, принялся мерить комнату шагами. Они ведь могли и солгать. Они могли убить её прямо здесь – а тело запрятать в ближайшем сугробе…
Эта мысль была настолько невыносима, что я выскочил на улицу и принялся разгребать снег. Надо ли говорить, что больше всего на свете я боялся найти подтверждение чудовищной догадке. Пальцы вскоре заныли от холода, и эта боль странным образом помогла мне прийти в себя. Вернувшись домой, я рухнул в кресло. Сигареты сгорали одна за другой. Пачка пустела с пугающей быстротой. Самым разумным сейчас было бы – принять пару таблеток снотворного и заставить себя поспать, хоть несколько часов… Я начал рыться среди хлама на полу – налетчики сбросили аптечку со стены; но внезапно передумал и огляделся.
Оружия у меня оставалось не так уж и много. Нож и пистолеты гнусная парочка прихватила с собой. У меня, правда, имелся ещё один ствол – но, подумав немного, я остановил свой выбор на мачете. Эти тесаки – весьма популярное местное оружие и одновременно хозяйственный инструмент. Их существует бесчисленное множество разновидностей, но я всегда предпочитал армейский вариант – с широким полуметровым клинком, крытым черным лаком, и рукоятью из вулканизированного каучука. Брезентовые ножны пристегивались к подкладке пальто, так что мачете висело рукоятью вниз. Стоило завести руку за полу и отстегнуть ремешок фиксатора, и оно само прыгало в руку.
Холодный ветер пробирал до костей. Тусклые пятна фонарей раскачивались на ветру. На улицах не было ни души. Казалось, город вымер, а я – единственный, оставшийся в живых. Поначалу я даже не понимал, куда иду – просто брел сквозь метель; но спустя некоторое время понял, что ноги несут меня по направлению к Весёлым Топям.
Наверное, в каждом большом городе имеются места, куда не следует соваться без серьёзной на то необходимости. По крайней мере у нас, в Амфитрите, такой район был. Весёлые Топи были классическими трущобами. Там издавна селились отбросы общества, те, для кого не нашлось места в нормальной жизни. Но лет эдак двести назад в Топях ударили горячие источники, и район на короткое время обрел было популярность – ибо геотермальное тепло фроги используют сотней различных способов.
Увы, перебороть нравы местных обитателей не удалось. Дошло до открытого противостояния: тогдашний монарх специальным указом повелел разрушить незаконно возведенные постройки. Тотчас начались беспорядки, резня – в общем, город буквально захлестнуло волной насилия и преступности. Кончилось тем, что в столицу ввели войска. С превеликим трудом загнав джинна в бутылку, власти предержащие облегченно вздохнули – как оказалось, напрасно. Вскоре произошла смена династий, затем разразилась очередная война – и спустя всего несколько лет Весёлые Топи вновь вернули себе прежний статус… С тех пор власти уже не повторяли ошибки.
Здесь жили по своим законам; королевское правосудие вторгалось на узкие улочки лишь изредка, в лице хорошо вооруженных полицейских отрядов. Работа с осведомителями и последующие молниеносные рейды оказались самой действенной тактикой. Впрочем, после таких налетов в каналах частенько всплывали трупы с перерезанным горлом и продернутым в рану языком – так называемый "галстук болтуна". Среди жалких, скособоченных хижин процветали всевозможные пороки и творились чудовищные злодеяния; но… Они редко покидали границы этого маленького социума, а значит, не слишком волновали добропорядочных граждан.