И вот тут-то стереотип подвел Митрофана Ионовича. Старый Сталинский опыт приучил его быть готовым к любому повороту событий. В его папке из темно-коричневой кожи "под крокодила" было три (!) записки. Полная, позитивная и парадная. Лежали они вместе, так как в удалении от чудовищно огромного начальственного стола не составляло никаких проблем выбрать подходящий ситуации вариант. Сделать это на расстоянии полуметра от рук Александра Николаевича оказалось невозможно.
Со словами "давайте, я посмотрю" Шелепин быстро перетащил всю пачку бумаг на свою сторону стола. И уже через несколько минут он поднял удивленные глаза на собеседника. Количество попавших на заметку КПГК случаев отличалось минимум на порядок. И под тяжелым взглядом Секретаря ЦК товарищу Кучаве показалось очень неуютно. Да что там, еще десяток лет назад такое вполне могло закончиться подвалом Лубянки.
Ситуацию разрядил невовремя зашедший референт с подносом, на котором дымились чашки чая. Шелепину на секунду захотелось его расстрелять, но, впрочем, может быть к лучшему. Митрофан Ионович прекрасно понимал невербальные методы общения. Поэтому дальше пошел простой и откровенный разговор, лишь слегка исковерканный эзоповым ЦКшным языком.
После небольшого прощупывания позиций собеседник вполне оценил предложения Шелепина "по выявлению отдельных комбинаторов, жуликов, шантажистов, которые добирались нечестным путем до высоких руководящих постов". Фамилии вслух не назывались, но с учетом ситуации, сложившейся в республике после выноса из Мавзолея тела Сталина, шансы на успех "против первого секретаря Мжаванадзе" были как никогда высоки. И опытный аппартчик легко согласился на большую игру, тем более, по мнению старого коммуниста "протекционизм, местничество, землячество, карьеризм на почве родственных связей и коррупции", давно стали проблемой некоторых партийных руководителей.
\\\В октябре 1961 года, на 22 съезде КПСС было решено вынести тело Сталина из Мавзолея. В комиссию по перезахоронению вошли пять человек, в том числе Василий Павлович Мжаванадзе, Первый Секретарь ЦК КП Грузии. Данное событие было воспринято в республике мягко говоря неоднозначно\\\
Но формально было решено всерьез заняться расследованием случаев злоупотреблений на промышленных предприятиях республики. Для успешного решения поставленных ЦК КПСС задач делать это нужно совместно со специальной группой КГБ по контрабанде и незаконным валютным операциям, которую товарищ Семичастный сформирует для помощи своему Грузинскому коллеге и соратнику, генерал-лейтенанту Инаури. Тому самому, что проводил из Пицунды Никиту Сергеевича всего-то полгода назад.
\\\Инаури Алексей Николаевич, Председатель КГБ Грузинской ССР. Принимал активное участие в смещении Н.С. Хрущева\\\
Также была предложена прямая работа с постами КПГК на предприятиях и заводах, минуя Председателей местных комиссий, по совместительству Секретарей обкомов и горкомов. Ведь отдельные партийные руководители могут по нелепой случайности предупредить преступников. Ошибутся номером телефона, к примеру, и вместо своего начальника попадут к попавшему "под подозрение" другу.
Потом немного поговорили о здоровье 63-х летнего Первого Секретаря ЦК КП Грузии товарища Мжаванадзе. Александр просил при случае передавать ему привет и пожелания успехов в работе. Дополнительно поинтересовался, как идет карьера Эдика Шеварднадзе, и удивился, что такого полезного для партии коммуниста еще не приняли в члены республиканского ЦК. Прозрачный намек, в коммунистической партии хорошо понимали и куда более тонкие знаки внимания.
\\\Шеварднадзе Эдуард Амвросимович, министр охраны общественного порядка Грузинской ССР\\\
Попрощались тепло, как игроки одной команды. И только после ухода Митрофана Ионовича Шелепин ощутил, на сколько был ранее за пределами интриг ЦК. Как не задумываясь, искренне верил лидеру, прикрывал ему спину, беспощадно громил врагов и заблуждающихся друзей.
Мир изменился. Разговоры и дела последних лет заиграли новыми красками, стали восприниматься на совсем ином уровне. Том самом, где непримиримая борьба со взяточниками и партийными перерожденцами превращается в продвижение нужных людей по коридорам власти. А личные отношения ставятся куда выше законности и справедливости. Так в нем умер "Железный Шурик".
1.8. Петр. Июнь 1965 года. Окрестности Москвы.
Жутко скучаю без браузера, руки машинально тянутся обновить, обновить хотя бы почту. Машинально нажимаю иконку, но чуда не происходит. Зачем оборудовали кабинет, отдали ноутбук, если нет интернета? Хочу обратно! От тишины высоких стен, лепнины, дубовых дверей и тяжелых, крашенных белой краской рам с вставленными от комаров марлевыми ширмами. В душный офис, за пластиковый стеклопакет и не справляющийся с жарой дешевый кондиционер. К вони выхлопухи со стоящей в вечной пробке улицы Малышева, и настойчивой какофонии звонков, сигналов, криков и сирен мегаполиса 21-го века.
Ноутбучное счастье свалилось не просто так. Прочитал в "Радио", что актуальная для 1965 года ЭВМ, БЭСМ-4 производит до 20 тысяч операций в секунду. И обмолвился в беседе с Антониной Валерьевной, дескать, ноутбук быстрее всех ЭВМ мира вместе взятых, имеет скорость в десятки гигафлопс. Так уже на следующий день с утра прибежал ее муж с листочком цифр и порядком математических действий по ним. Наверно шифры, что еще может быть у Председателя КГБ.
\\\MFLOPS -- (million floating point operations per second) миллион операций с плавающей запятой в секунду. Гигафлопс -- соответственно, миллиард операций\\\
Так что сейчас Dell круглосуточно что-то считает. Причем в экселевских таблицах, позор, конечно. Но в отсутствии нормальных инструментов программирования лучшего решения я придумать не смог. Впрочем, даже так справлялись шустренько, Семичастный был в полном восторге, получив недельный план за час ввода данных и десяток минут расчета. Не удивительно, на сколько я помню, ноутбук из 2009 года на пару порядков обгонял по производительности первый супер-компьютер Cray, с его двумя сотнями мегафлопов. А это уже детище середины 70-х, т. е. десять лет спустя.
Надеюсь, расшифровки принесут России реальную пользу, а не станут одной из частей компании по борьбе с диссидентами. Кстати, о них. Владимир Ефимович между делом поинтересовался, как в будущем относятся к "борцам с режимом". По-моему, он даже удивился, получив ответ "сильно по-разному, но всерьез не принимают точно". Явно ожидал худшего, типа их прославления в пику партии и госбезопасности.
Постарался объяснить, что в мое время было вообще не понятно, зачем боролись со столь безобидными писателями и художниками. Имея под контролем телевидение, радио и прессу несложно формировать общественное мнение в нужном ключе. Манит неизвестное, слухи. А государственное телевидение всегда может накачать зрителя зарубежной жизнью, показать как живут в Египте, Израиле, Индии, даже в США. Везде есть депрессивные районы, верно расставленные акценты дадут больше, чем все публикации о классовой борьбе. Тем более, заграницей в самом деле не рай земной, и русских часто недолюбливают, мягко говоря.
Со времен первобытных племен известно, что "незаконность" и "нигилизм" лишь привлекает внимание, придают ложное ощущение нужности и значительности. Думаю, даже талантливейший Высоцкий не имел бы в 2010-ом огромной известности, еслиб не имидж "борца с системой". Так что лучше выбрать совсем отмороженных и дать трибуну где-нибудь подальше от Москвы - Питера, тьфу, Ленинграда. Сами же трудящиеся их помидорами закидают, а то и камнями. Станут они из загадочных "диссидентов" знакомыми и понятными "шутами гороховыми". Так сказать, прививка от базарной демократии, штука не только полезная, но и совершенно необходимая.
В остальном особых изменений не происходит. Все тоже ощущение гостиницы, наконец-то понял, почему оно так остро меня преследует. Полная обезличенность! Нигде нет ни следа руки хозяев. Отсутствуют картины, сувениры, мелочи, подарки. Во дворе -- ни цветочка, только исключительно однообразные кусты и газоны, явно запроектированные еще до строительства дома. Кажется, вот-вот, жильцы соберут сумочку с грязным бельем, и выедут в неизвестном направлении. А новые постояльцы точно так же будут жить, есть, ходить по мощеным тропинкам в лесу...
От скуки спасаюсь работой. Более-менее закончил хронологию СССР и России, начинал по листу на год, с 1945 по 2010, но описания разрастались, ширились и дополнялись. Теперь рекорд три страницы. Самым обширным стал, как ни странно, период 80-х, особенно, сам 1980-ый. Московская олимпиада, ее бойкот из-за Афганистана, смерть Высоцкого, Рональд Рейган, Польская Солидарность, Первый IBM PC с его открытой архитектурой и MS-DOS, Ирано-Ираксакая война, стандарт Ethernet. Видимо, этот период был подробно описан в учебниках, в отличии от наблюдаемых своими глазами 90-х и 00-х, по которым ощущений получилось куда больше, чем фактов.
Закончил и сдал план "Большого Цифрового Скачка". Взял в работу положение в мире и СНГ на 2000-2010. Идет туго, часами мусолю большую карту СССР, и ловлю себя на ассоциации знакомых названий городов. Вот к примеру, что приходит в голову при разглядывании Архангельска? Мне удалось припомнить забавную историю технической немощи позднесоветской промышленности при освоении богатейшего алмазного месторождения чуть не в сотне километров от большого города. Как открыли в конце 70-х, так ничего промышленного не смогли получить вплоть до времени моего "провала".
\\\Месторождение алмазов имени Ломоносова находится на Зимнем берегу, в 90 км на северо-северо-восток от Архангельска. Общие запасы оцениваются в 12 миллиардов долларов США.\\\
Не знаю, поможет ли это послезнание СССР. Но подобных мелочей мне удалось припомнить несколько десятков. Все же пресса качественно забивает новостями мозг в 21-ом веке, что-то да остается от этого потока информации в сером веществе. Кстати, по миру пришлось делать тоже самое. Но уже с упором на войны и конфликты. Смотрю, пытаюсь их пристроить на временную шкалу. Как пример, вспомнил о вторжении США в Гренаду начала 80-х годов. Вроде это была первая, и успешная, проба сил после эпического провала во Вьетнаме.
\\\Вторжение состоялось в 1983 году. "Левое" правительство пришло там к власти в 1979 году.\\\
Вторая отдушина -- флирт с Катей и Настей. Впрочем, последнее было совсем не серьезно, и воспринималось только как шутка. В отличии от этого, роман с Екатериной Васильевной проходит по всем канонам жанра, только чудовищно медленно. Не знаю, или девушка такая попалось, или эпоха попалась сильно неудачная.
Вроде все как положено, дыхание уже срывается, и соски условно-видны даже из-под брони кружавчиков советского бюстгальтера, по ложбинке спины, той, что чуть ниже талии, покатился легкий и влажный пар ожидания... Но при этом, как кульминация, твердое "нельзя". Не то, что на самом деле можно и нужно, а именно отказ, с легкой истерикой и схлапыванием в кокон нечувствительности.
Пробовал "запрещенный" неспортивный прием, под коньячок. Причем хороший, хоть я не специалист, но в будущем за подобный просят от ста баксов за поллитра, не меньше. Похоже на Мартель, но точно не он. Выяснять у официантки название поленился. Все равно не помогло это безотказное средство, снимающее тормоза даже с совестливых замужних конформисток. Может в самом деле на Настю переключиться?
... Вспомнил Элат на майских праздниках. Совсем недавно это было, и как далеко стало. Мы столкнулись с Ней на глубине метров пяти, у ослепительно красочного великолепия "Моисея". Нет ничего забавнее разглядывания девушки в воде, когда она практически беззащитна под ниточками купальника, и ничего не может сказать в загубник трубки. Несколько секунд, и мы выныриваем рядом. Встаю вертикально, чуть подрабатывая ластами, сдвигаю маску вверх, самое время извиняться-знакомиться, и чуть не вплотную вижу красивое улыбающееся лицо под черной гривой мокрых волос. - Шолом! - Такое мягкое-мягкое, через первую "э" и вторую "ё".
Она, удивительно для израилитянки, ни слова не понимает по-русски. Я ничего не смыслю в иврите. Но это не мешает нам следующий час нырять у рифа. Целоваться в маске невозможно, снимать ее в соленом Красном море строго противопоказано. Но наши нескромные руки заменяют если не все, то многое. Потом долго гуляем по твердой полосе прибоя, обходя не в меру ретивых игроков в мяч, громко смеемся и разговариваем на жуткой английской тарабарщине. Накатывает вечер, ужинаем в толпе веселящихся бездельников, заполнивших ночной клуб Dan Eilat. Какая-то неизвестная, но явно демократичная рыба во фритюре прекрасно идет под билькаровский розовый брют, а я даже не знаю, откуда взялась моя девушка.
\\\Billecart-Salmon - неплохое игристое вино, порядка $200 за бутылку в рознице.\\\
Она только смеется, когда я пытаюсь что-то узнать. И плевать! Под Ее топиком и легкими шортами нет ничего. Точно знаю, мокрый, смятый в кулачок купальник лежит в маленькой спортивной сумочке. Это заводит сильнее, чем красномельничный канкан.
\\\Moulin Rouge, буквально "Красная мельница".\\\
Эти маленькие кусочки трикотажа так и остались на своем месте, когда мы свалились в бурлящее джакузи на открытой террасе. Пара стошекельных бумажек легко отворила двери в закрытый на ночь уголок дановского фитнесзала. Остались только яркие ночные звезды, пенящаяся вода и наши сплетающиеся тела. Оу-у-у-у! Кровать номера меня в ту ночь не дождалась, проснулся в куче огромных белых полотенец, в которую мы упали под утро.
Она уже ушла... Не знаю, как Ее зовут. Она не знает моего имени.
* * *
Утро четверга начиналось обычно, тягучим утренним продиранием глаз под кофе и тосты с нежнейшей бужениной. После ее натурального вкуса есть эрзацы типа колбасы и ветчины занятие для мазохистов, хотя, надо сказать, московская сырокопченая тоже имеет свои прелести. Едва успел допить чашку, как въезжающий в ворота кортеж из трех волг охраны и пары ЗИЛов пустил время галопом. Закручивалось что-то посерьезнее очередного кинопоказа, как я уже знал, такой лимузин в СССР положен только местным вождям, в смысле, членам Президиума ЦК КПСС. Потопал в кабинет, надо быть при деле в глазах начальства.
С Шелепиным зашел невысокий усталый старикан, в обычном для местных партийных деятелей костюме, нос картошкой, веки и шеки набрякли и заметно отвисают вниз. Уши смешно оттопырены, высокий, но редкий ежик седых висков это совершенно не скрывает. Совсем не помню ничего подобного на парадных портретах ЦК...
-- Петр Воронов -- Александр Николаевич представляет меня, - Алексей Николаевич Косыгин.
-- Добрый день, очень приятно. - В голове мысль, так вот ты какая, звезда Советской экономики...
Смотрит снизу вверх, лишние двадцать сантиметров роста не шутка, но с брезгливым интересом, как мать семейства на большую жабу-ага. Может ему рубашка с джинсами не нравится? Так нет другой у меня одежды, как-то не сподобился в смокинге проваливаться в этот колхоз.
Старикан оказался -- кремень. Сначала в перенос во времени он попросту не верил вообще, как Парижская академия в метеориты. Пришлось крутить ноутбук и тянуть портфель с мелочами, показывать все. Тут бы и отмороженный на всю голову фанатик сдался. Но он еще долго сомневался, что СССР на самом деле ждет распад. Показывал паспорт и наклейки, копирайты на софте и наклейки в ноутбуке. Убедил не совсем, но задуматься заставил. Точку поставили "Жмурки", замечательное получилось кино для выноса мозга партократам. Спесь и гонор сходят как грязь на бесконтактной мойке.
Отдал на прочтение очередную редакцию историю СССР-СНГ с 1945 по 2010, надеюсь, она когда-нибудь станет звездой музейной композиции. Пока неофит читал, показывал Шелепину, по его же просьбе, программы для обработки картинок и видео. Масса опций и крутилочек произвела должное впечатление, тем более использовать бесплатный Windows Movie Maker для простейшего монтажа домашних роликов - не наш путь. В мире ломанного софта ставят Adobe Premier или Sony Vegas. Мне больше нравится последний. Хотя пользоваться пришлось не более десятка раз, для задач типа монтажа отпускного ролика для Вконтактика.
Наконец, Алексей Николаевич оторвался от листочков.
-- Молодой человек, рассказывайте, что в будущем говорят об экономике СССР. - Смешно тряхнув складками на щеках, обратился ко мне Косыгин. Но его светло-серые, глубоко сидящие в лице глаза были серьезны.
-- Алексей Николаевич, прошу меня заранее извинить. Своего мнения у меня нет, и могу только пересказать учебники, - подстраховался я.
-- Пожалуйста, без церемоний. - Чуть поморшившись, он скрежетнул голосом.
-- Есть две точки зрения на Вашу программу, которая была принята в 1965 году. - Я перевел дух, как перед нырком на десяток метров. - Положительная говорит, что экономические реформы Косыгина-Либермана были вполне успешны. Даже пятилетка 65-70 года получила название "косыгинской", или золотой. Темпы роста составили примерно 50%, что было рекордом всей послевоенной истории СССР.
-- Еще не принята, - Алексей Николаевич увидел, что я на него кошусь, и решил так подбодрить. - Но начало хорошее.
-- В конце 60-х ваши реформы были частично свернуты из-за внешней похожести на Чехословацкую программу реального хозрасчета Дубчека, которая в 68-го году закончилась замаскированным переворотом, с последующим подавлением его войсками СССР и Варшавского договора.
-- Вот даже как...
-- Далее Ваши предложения по хозяйственным вопросм часто вызывали раздражение у товарища Брежнева, им не давали хода. Темпы развития страны падали. В середине 70-х из-за несчастного случая на воде у вас пошатнулось здоровье, через несколько лет Вас грубо отправили на пенсию.
-- Точно год! - неожиданно сорвался в крик Косыгин. - Вспоминай!
-- Э... Кажется, там еще про олимпиаду писали... Наверно, 1980, - решился я, ошеломленный метаморфозой чопорного старикана.
-- Вот как, всего лишь 15 лет, - мгновенно подсчитал Алексей Николаевич.
-- Будущее можно изменить, - я попробовал сгладить эффект. - Все будет по другому. В любом случае, о Вас пишут как идеальном премьере СССР и России, который много сделал для народа. Улицы и корабли называют Вашим именем.
-- А нужно ли... - Он наклонился ко мне ближе и впился тяжелым серым взглядом. - Второй вариант, он что, еще хуже?
-- Увы... Ваш план в качестве основной мотивации сотрудников ставил прибыль, которая образовывалась как процентная доля от себестоимости. В результате, предприятиям стало выгодно эту базу повышать всем правдами и неправдами.
-- Это лишь один из плановых показателей, весьма удобный. И потом, перевести безналичные деньги в наличные можно только с разрешения государственных органов.
-- Все равно. У буржуев есть сильнейший тормоз повышения цены товаров, конкуренция. В СССР, при тотальной нехватке товаров и монополиях министерств руководители потихоньку научились переводить доход завода в личные премии, материальные ценности и общее повышение ФОТа. Так сказатьт, брали борзыми щенками.
-- В масштабах страны это совершенно не страшно. С рвачами и хапугами мы бороться умеем!