Как ни странно, основную суть первыми ухватили именно женщины, наверно, им природой положено заботиться о будущем. Ведь их мужья-вожди своего, собственного, практически ничего не имели. Находясь на вершине власти, они, мягко говоря, ни в чем не нуждались. Но не более того. Дача, лимузин, мебель, даже квартира -- все было государственным. Выходя на пенсию или срываясь с карьерной лестницы они теряли все, без остатка. Дети и жены не наследовали практически ничего, да и вообще...
Супруги первых лиц государства прекрасно знали, как живут настоящие капиталисты-олигархи. Не смотря на декларируемую приверженность идеалам марксизма-ленинизма, пухлый червякок зависти проползал темными ночами в самые сокровенные закоулки сознания. Он грыз мозг сравнением бутиков Парижа и "сотой" секции ГУМа, санаториев Пицунды и пятизвездочных отелей на Лазурном Берегу. Отравлял старость угрозой жизни на одну пенсию, ведь даже пенсионер "союзного значения" не получал ничего по сравнению со спокойным финансовым достатком зарубежных политиков.
Мужчинам было тяжелее. Подобно искренним, возможно истово верящим монахам, которые сделали карьеру в служении святому престолу, они привыкли получать за это почитание паствой, хвалебные речи и вполне земное вознаграждение едой и кровом. Каково им узнать, что усердно молящиеся сегодня люди завтра с криками радости разнесут храм на кусочки, а заодно брезгливо вытолкают взашей служителей культа, пожалев на них даже пули-кары? Как говорится, есть о чем задуматься.
Впрочем, все присутствующие понимали, что двадцать лет немалый срок. Призрак огромной, почти неограниченной власти манил своей близостью, отказываться от этого было попросту смешно. Новые знания не только давали существенные преимущества в грядущей аппаратной борьбе. Они оправдывали практически любые средства "великой целью" спасения всего Советского Союза. Воспринятые Шелепиным еще в детстве и юности императивы первичности результата прорвались на новый уровень. Внезапно Секретарь ЦК КПСС понял, что ради такой цели он готов бороться со всей коммунистической партией. Но результаты этого Александр Николаевич почувствует только спустя много лет.
Однако ситуация требовала срочного решения. Друзья прошли суровую школу партийных дискуссий, и обсуждение "перспектив" вполне профессионально задушили в зародыше. На повестке, фактически, стоял только один принципиальный вопрос А именно, раскрывать информацию перед соратниками в ЦК или нет. Впрочем, преимущество монопольного использования информации было столь велико, что довольно быстро обсуждение скатилось к поискам достойного предлога для консервации создавшихся условий.
Тем более, объяснений таким действиям было более чем достаточно. Лишний десяток человек в добавление к восьмерым уже "посвященным", создавали недопустимый риск. Безусловно, предателей партии и страны среди членов Президиума не было. Но порой так трудно провести четкую грань, где заканчивается использование знаний о будущем и начинается разглашение серьезных государственных секретов.
Следствием этого стало понимание - доверять работу с попаданцем КГБ ни в коем случае нельзя. Разумеется, никто не поверит рассказам сумасшедшего, которым Петр тут же становится без своей техники. Вот только беседы Секретаря ЦК с необычным арестантом будут очень странным событием, о котором в ЦК узнают примерно через час. А через три начнут задавать неприятные вопросы на Президиуме. Дать бумагу, карандаш, и пусть пишет? Ничуть не легче, соратники по партии по этим листочкам и спросят.
Увы, стукачей в КГБ - каждый первый, а каждый второй -- двойной агент. Хорошо хоть, у своих же начальников. А они очень разные... Александр хорошо понимал положение Семичастного, сам несколько лет назад был в его шкуре. Ну осыпал он комитетчиков генеральскими званиями, получил благодарность и готовность к выполнению задач партии. Но не преданность! Между этими словами дистанция огромного размера. Комсомольцы все равно оставались для КГБ контролерами, непрофессионалами, в общем -- чужими. Таких и предать не грех, коллеги поймут и поддержат.
Точно так же, бессмысленно засылать попаданца в глушь лесов или селить на конспиративной квартире. Он не казенный харч прожирать должен, а показания давать. Процесс не быстрый, за день не успеть. Скорее не один месяц понадобится, ведь тут не отдельный факт надо выяснить, а целую жизнь по полочкам разложить. Такую работу доверить даже вдоль и поперек проверенному сотруднику -- опасность великая.
Радовало только одно. Полковник Музыкин честно заработал красные генеральские лампасы. Информация была жестко локализована, и о прорыве времени знали, кроме присутствующих, всего три человека. Это позволяло на длительный срок замкнуть Петра исключительно на свои цели и задачи. С такими шансами есть смысл бороться за сохранение СССР, тем более, по его словам, многие ученые 2010 года верят в возможность "изменения будущего с образованием новой ветки реальности". Хотя что это значит -- до конца не понимают.
Самую дельную мысль выдвинула Вера Борисовна уже после того, как официантка с поваром принесли все для чая и большое блюдо с разнообразной сдобой.
-- Надо привезти этого Петю тихо, и поселить прямо на этой даче, как дальнего родственника. Сами же говорите, на сотрудничество идет охотно, даже старательно. Ничего не скрывает, агрессии не проявляет.
-- Мало ли что у него в голове! - Озабоченно возразил Александр Николаевич, примериваясь откусить большой кусок эклера и не выдавить при этом крем на рубашку. - Страшные вещи рассказывает.
-- Так проверьте его аккуратно с Володей, наблюдение организуйте. Тут одной только охраны в доме - человек десять.
-- А что, - Семичастный вслед за своей наполнил чашку супруги кипятком, - будете на пару с Верой с ним чай по вечерам пить, анекдоты друг другу рассказывать.
-- Все тебе шуточки, - Антонина Валерьевна легким ударом по затылку взъерошила волосы на голове генерал-полковника.
-- На первый взгляд неплохая идея, - Шелепин задумчиво посмотрел в сторону дачи, - места хватает, не объест... А болтать он не будет лишнего при охране да прислуге?
-- Вменяемый он. Так мне Музыкин говорил. Хотя кажись не сильно умный, своими знаниями не поразил.
-- И долго с ним мучаться? - Озабоченно спросила Вера Борисовна, - эдак детей придется на лето в Москве оставить.
-- Как на Лубянке, - усмехнулся Семичастный, - Днем пусть пишет, вечером следователю отвечает. Месяца за два-три даже шпионы все рассказывают.
-- Э, какие следователи? Володя, тут придется нам с тобой работать.
-- Могу я присмотреть, если он на самом деле нормальный. - Добавила Вера Борисовна. - Саша, передай мне бисквит с розочкой.
-- Как все расскажет, определяй ко мне в камеру, для опытов, - Семичастный притворно потер руки со зверским лицом. - Или сначала орден ему дашь?
-- Проще оформить инвалидность по голове, пенсию дать нормальную, и пусть живет в свое удовольствие прямо в Москве. Приглядеть будет не сложно. - Подвел итог Шелепин. И озабоченно поинтересовался, - Володя, твои точно тут ничего не прослушивают?
-- Проверю обязательно. - ответил Председатель КГБ, - На всякий случай, надо воздержаться от разговоров в кабинете и прихожей на первом этаже. Хотя времени с прошлого раза прошло всего ничего, люди в отделе не менялись.
-- Что делать со Свердловским сотрудником и сестрой? - напомнила Антонина Валерьевна.
-- Не стрелять же своего. - Опять неуклюже блеснул профессиональным юмором муж. - Вообще, парень все правильно сделал, такого можно поближе перевести, да под правильного начальника поставить, чтоб присмотрел. Хотя старлей болтать лишний раз не будет, эту дурь из них еще в училище выколачивают.
-- Володь, а его сестру куда?
-- Угораздило ее засветиться в официальном расследовании, которое сейчас пытаются вести ребята Музыкина. Оставлять в Н-Петровске нельзя, да и в Свердловске нежелательно. Она женщина, никакая подписка не поможет, все разболтает.
-- Но-но, аккуратнее! - Антонина Валерьевна шутливо, но основательно пихнула мужа в бок. Ты брось этот мужской шовинизм, а то быстро на раскладушку в коридор переедешь.
-- Может и ее сюда, пусть невесту изображает? Ни один шпион не доберется, а контролировать парня проще будет. - Опять поспешила с идеей практичная Вера Борисовна.
-- В общем-то идея, - подтвердил Александр Николаевич, - тем более, все должно решиться максимум к осени. Мы должны, просто обязаны аккуратно переломить ситуацию в Президиуме. В противном случае будем созывать экстренный Пленум ЦК и сдавать попаданца товарищам на растерзание. Нам от этого все равно хуже не будет, но для СССР появится хоть какой-то шанс.
1.4 Знакомство с Шелепиным.
После очередного похода на почту, где обитал междугородний телефон, Анатолий пришел повеселевшим. Начальник наконец-то вернулся из Москвы домой, и обнадежил словами "решение принято, буду завтра". Действительно, засиделись. Пора двигаться из Н-Петровска, Катя с утра рассказала в лицах, как бабули в очереди за постным маслом (которое по неизвестной причине завозили в продмаг именно по четвергам) судачат о разбившемся неподалеку спутнике "иностранном, или вообще пришельцев", заодно прикидывая, как половчее сдать угол понаехавшим "милиционерам".
Вот так и появляются легенды про НЛО. Скоро на радость скучающим комитетчикам подтянутся фанаты-уфологи, правдорубы всех мастей, иностранные шпионы и прочие мазурики. Пару месяцев побегают друг за другом, заведут полсотни дел, запишут в стукачи человек тридцать местных жителей, и с чувством выполненного долга успокоятся.
Кроме новостей, Анатолий притащил новую и до неприличия тупую двуручную пилу, с помощью которой мы до ночи вырезали кусок стены сарая, расширяя въезд в него до габаритов RAVчика. Благо, объект неизвестные строители сложили "в столбах", т. е. бревна стен были уложены в паз, прорезанный в несущих угловых столбах, и не несли никакой нагрузки. Насилу запихав машину в импровизированный гараж, сложили стену обратно, укрепив конструкцию парой досок и десятком гвоздей. Потом лейтенант вооружился кусками шпагата и бруском пластилина, и опломбировал все доступные места как сейф, небольшой медной (или латунной) печаткой со звездочкой и рядом ничего не говорящих мне цифр.
* * *
Петр Степанович не обманул, к обеду пятницы ожесточенный лай окрестных собак сообщил о приезде долгожданного гостя. У ворот остановилась "Победа", неожиданного грязно-голубого цвета, с полосой крупных шашечек через всю боковину. Такси, надо же, совсем как в "Бриллиантовой руке"!
По традициям неспешного времени разговор о деле начался только после быстро набросанного на стол обеда. Вездесущую и здорово надоевшую картошку я сегодня приготовил как "Дофин по советски". То есть залил ее не сливками, а молоком (впрочем, натуральным и густым). Аппетитную корочку пришлось делать плавленными сырками "Дружба" парадоксально неплохого качества, за неимением нормальных твердых сортов. С запеканием в русской печи тоже вышел облом, топить эту махину летом никто не собирался. Так что запекал "под крышкой". Лажа, конечно, а не кулинария, но когда альтернатива "картофель в мундире, соль отдельно" - проходит неплохо.
-- Ну, Катерина Васильевна, выстроила ребят, по струнке ходят, - начал с шутки Петр Степанович, - переходи из школы к нам в КГБ.
-- После моего седьмого бэ, ваши лейтенанты просто лапочки, -- отшутилась девушка.
-- Ладно, теперь серьезно. Решение по вам принято на самом верху. Ты, Анатолий, молодец, с автомобилем намек понял, далеко пойдешь. Завтра приедет пара толковых сержантов, организуешь круглосуточное наблюдение за объектом. Полезет кто к машине -- стреляй. Готовься пожить тут несколько месяцев, пока все решится.
-- Может быть... - Протянул расстроенный до крайности Анатолий.
-- Надо, - серьезно оборвал полковник. - Не расстраивайся, приказ о твоей четвертой звездочке скорее всего уже подписан.
-- Есть, - взял "под козырек" обрадованный старший лейтенант.
-- Теперь Петр. Собирай все свои игрушки в мой портфель, поедем в Москву.
-- В какой одежде? - Этот вопрос меня давно интересовал, во-первых, из-за слишком иностранного вида, на улице будут оборачиваться, во-вторых, плохо жить без подменной одежды, особенно белья. Постирушки превращаются в изрядное приключение.
-- Придется как есть, - Петр Степанович с трудом скрыл досаду на свою забывчивость, - за иностранца вполне сойдешь.
-- Хорошо, - что тут еще сказать.
-- Екатерина, тебе самая сложная задача, - бодро продолжил гость. - Считай себя временно мобилизованной...
-- Это как?! - Перебила удивленная Катя.
-- Дослушай! Поедешь с Петром, будешь временно работать его невестой. - Замялся, но продолжил извиняясь, - оставлять тебя тут никак нельзя, сама понимаешь.
Сборы не затянулись. Мне тут делать было решительно нечего, а все пожитки девушки, к моему огромному удивлению, уложились в пару небольших чемоданов. Их Музыкин захватить не забыл.
Около "Победы" пара пацанов-дошколят ожесточенно о чем-то спорили, показывая пальцами на радиаторную решетку, выполненную из трех массивных хромированных профилей. Явно примеривались что-нибудь спионерить, но опасались последствий. Водитель спал развалившись на монстроподобном переднем диване. Похоже, привычные мне раздельные передние сиденья появились сильно позже данного средства передвижения. Рычаг переключения передач тоже отсутствовал, позже я его нашел -- металлический штырь с белым пластиковым набалдашником торчал из рулевой колонки вправо вверх, примерно там, где у RAVчика стояла рукоятка управления дворниками.
Петр Степанович разбудил шофера, и сел впереди. Мы с Катей забрались на заднее сиденье. Поехали, неспешно переваливаясь на кочках, провожаемые небольшой стаей тявкающих местных шавок. Разговаривать не тянуло, да и комитетчик только что прочитал нам классическую нотацию в лучших традициях средневековой шпиономании. Уже на выезде из Н-Петровска накатили параноидальные мысли. Можно допустить, что длинноволосый усатый субъект за рулем -- очередной лейтенант КГБ. Разумеется в парике, очках и усах. Добавить кепку, наколку-солнце на руку, и будет совсем как в кино.
Но слишком правдоподобно "Победа" кашляет двигателем, натужно хрустит шестернями коробки передач при переключениях, скрипит подвеской влетая в ямы. Да и вообще, уже минимум лет пять делаются "Волги" ГАЗ-21. Не будут в солидной огранизации держать оперативную машину, которая не факт, что сможет своим ходом проехать жалкие 300 километров до Свердловска. Ладно, на вертолет и роту мотоциклистов в блестящих очках и черных перчаток с широкими раструбами я не претендую из природной скромности. Но где хотя бы пара автомобилей прикрытия? Грузовичок силовой поддержки? И это организовал один из топ-менеджеров самой страшной в мире спецслужбы? Полный сюр!
Неужели на самом деле офицер КГБ в 60-х - бесправное существо? Шаг влево, шаг вправо от приказа -- и в лучшем случае, получишь черную метку. Даже руководитель, сорокалетний комсомолец в погонах генерал-полковника, выглядит как насмешка. В моем времени владельцы бизнесов так детей назначают смотреть за бизнесом, чтоб управляющие воровали в разумных пределах. Такой руководитель физически не может быть самостоятельным, спецы его не принимают всерьез, сверху -- ЦК шкуру спустит за малейшее колебание не в такт генеральной линии.
От таких мыслей стало здорово не по себе. Надо было раньше думать, прежде чем ввязываться в детский утренник с настоящим оружием! Если эти люди имеют такие смешные возможности для проведения своих собственных интриг... Куда я вообще попал? Они вообще смогут защитить свои интересы, и, соответственно мое сносное существование? Нужна ли мне вообще такая слабая "крыша"?
Может дернуть здоровенную хромированную ручку на себя и вверх, навалиться на дверку, благо перед иными лужами скорость пешеходная и ходу в лес? Полковник не догонит, стать не та уже, оружия при нем не заметил. Хотя наверно есть табельный "макаров", но из него попасть можно скорее случайно, уж на 30-40 метров я успею оторваться пока он его из-под плаща и пиджака вытащит.
Конечно, Урал не Москва. Посольства США сейчас даже в Свердловске нет. Смогут перехватить меня по пути? Скорее всего, две тысячи километров не шутки. Так что глупость, явно ведь в дефолт-сити едем.
Патриотизм... Сложное чувство. Нет, естественно любить родителей, места где прошло детство. Но сколько моих друзей и знакомых сейчас живут в Вегасе, Остине, Нью-Йорке, Копенгагене, Ганновере, Тель-Авиве, Никосии, Берлине, Шанхае, Бейруте... Они живут там, где нравится. И не особо комплексуют по поводу давно и навсегда оставленной Родины, справедливо рассуждая, что нечего цепляться за "родную избу", если она капитально сгнила. Не могу решить даже для себя, правилен ли такой подход. Нужды в выборе до сих пор не было.
Теперь все люди и мысли остались за гранью, в параллельном измерении. Это другой мир, по большому счету, для меня тут одинаково чужие как советские, так и американские идеалы и образ жизни...
Вот только все встретившиеся в Советском Союзе оказались на удивление нормальными. Даже полковник КГБ Музыкин, не смотря на принадлежность к "свобододушительному ведомству" вполне понятный и правильный мужик. Он мне чем-то сильно напомнил отца из раннего детства, когда тот ходил на службу в форме, и думал, что защищает свое государство. Пока страна не предала с особым цинизмом... И не превратилась лишь в место, где удобно зарабатывать.
С Анатолием прекрасные отношения, можно сказать, дружба. Тем более Катя... Она просто не поймет побега, и мне, что греха таить, не хочется выглядеть в ее глазах убогим предателем. В добавок она симпатичная и далеко не глупая. Хотя готовить толком не умеет, но это дело наживное. Нельзя сказать, что в 21-ом веке я был обделен вниманием девушек. Крупные габариты, не страшный вид, подвешенный язык и материальный достаток... Ну, себя не похвалишь, ходишь как оплеванный. Однако, к Екатерине Васильевне меня влекло как к мало кому ранее. Даже издевался над собой. Типа не пацан уже, а так глупо попался на импринтинг в процессе совместных трансвременных коллизий.
Нет, так просто плюнуть на этих людей я уже не могу. Они мне поверили, мы вместе ели, пили, спали... Нет, спали всеж раздельно. Но все равно, неблагодарной скотиной я не был и быть не собираюсь.
К аэропорту Кольцово приехали уже в сгущающихся сумерках. Дорога, занимавшая в 2010 году три часа, тут потребовала все шесть. Вроде асфальт по качеству почти не отличается, и останавливались всего три раза, размяться, долить воды, бензина, проверить уровень масла... Под конец полковник начал всерьез подгонять шофера. И не зря, на борт ТУ-104 едва успели, на посадку -- почти бежали. Хорошо хоть аэропорт Кольцово в 65-ом маленький, один почти игрушечный домик с колоннами и высоким шпилем. Подъехать можно к самому крыльцу без хитрых шлагбаумов и долгой рулежки по парковке.