"М-м-да-а, романтика, блин горелый! Загадочный параллельный мир: ночь, заросли, тропинки… Колгочусь в темноте на задах первобытной деревеньки и тычусь, как слепой, в кусты и заборы – еще хорошо, что в помойную яму не свалился и ни во что пока не вляпался! А что там такое черненькое белеется на палках забора? Горшки, что ли? Ну да: раз есть плетень, значит, должны быть и горшки… Смешно, конечно, но делать-то что? Может, вернуться в свой шалаш и поспать до утра?"
Похоже, действительно приближалась гроза: наверху что-то сверкнуло, и через некоторое время послышался довольно внятный раскат грома. Вспышка была далекой и слабой, но Николаю хватило, чтобы разглядеть ближайшие окрестности: перед ним действительно плетеный забор, который держится на воткнутых в землю палках. Но сверху на эти палки надеты совсем не горшки и не кринки, а… человеческие черепа. Причем вон те два, кажется, не очень и старые… Что ж, теперь комплект экзотики полный!
Шум небесный, похоже, не остался незамеченным в деревне: оттуда послышались голоса, и явственно потянуло дымком. "Обратной дороги нет, – вздохнул Николай. – Тут, кажется, было что-то похожее на калитку?"
Он распутал узел из туго скрученных стеблей какой-то травы и слегка надавил на плетеную стенку – между столбами-палками образовалась приличная щель. Николай протиснулся внутрь и попытался привести забор в прежнее состояние. Ничего у него не получилось, зато очередная вспышка молнии высветила то ли навес, то ли хижину посреди вытоптанной площадки. А еще он успел убедиться, что "закон подлости" не знает исключений: конечно же он оказался в замкнутом пространстве, потому что забор просто ограждал эту хижину!
"Ч-черт, это уже не смешно, Коля! – обратился он к самому себе. – Это же не первый твой параллельный мир! Неужели тебе так въелись в мозги все эти теле-кино-боевички про всяких Джеймсов Бондов иже с ними?! Когда герой, оказавшись в совершенно незнакомой обстановке, немедленно начинает действовать, причем успешно и безошибочно! Есть же мудрое правило – для жизни, а не для боевиков – про знание брода и ценные части тела. В общем, сиди и не рыпайся! Но, с другой стороны, в царстве Зеленой Богини соблюдение этого правила чуть не сделало из меня человеческую жертву…"
Николай вспомнил несколько совсем уж позорных эпизодов из недавнего прошлого, включая свое пленение толпой голых баб, и начал себя распалять: "Почему, собственно, я должен подчиняться обстоятельствам? Почему должен сидеть, как баран, и гадать: будут меня резать или нет? Хватит с меня гномов, мутантов, инопланетян и комфашей! Понастроили тут заборов, блин горелый! Сейчас выломаю кол и пойду куда хочу! И ловите меня хоть всей деревней!"
Налетел очередной порыв влажного ветра, сверкнула молния, и Николай решительно зашагал через площадку – сейчас он проломит вон там этот дурацкий плетень и уйдет в лес, пока дождь не начался!
Он уже собрался навалиться голым плечом на хлипкий забор, когда сзади раздался хриплый визг. Николай оглянулся… и едва успел увернуться!
Если бы человек предварительно не заорал, то дротик (или что это было?) торчал бы, наверное, аккурат под лопаткой. В руке у нападающего была еще одна палка, и он явно собирался повторить попытку – это с пяти-то метров! Николай пригнулся и кинулся за угол хижины – ничего другого ему просто не успело прийти в голову.
Враг устремился в погоню, Николай прибавил скорости и на очередном повороте чуть не упал, наступив на что-то скользкое. Пока он восстанавливал равновесие, преследователь, не ожидавший задержки, налетел на него сзади, и они вместе покатились по земле. Николай вскочил чуть раньше и продолжил забег по кругу в смутной надежде все-таки успеть прыгнуть через забор. Ничего у него, конечно, не получилось, и они продолжали носиться по кругу, озаряемые вспышками молний, под аккомпанемент раскатов грома и чьих-то криков и визга. Положение было дурацким, но Николай все никак не мог сообразить, что же он должен делать?
На очередном круге до него наконец дошло, что они, похоже, переполошили всю деревню и что через дыру в заборе лезет какая-то публика с факелами – бегать она пока не мешает, но сейчас тут соберется целая толпа, и этот разврат надо как-то заканчивать. Только как?
"Под ногами лишь мелкий мусор – и схватить-то нечего! Ага, на крыше лежат какие-то палки – попробовать?" – он на ходу ухватился за свисающий конец и дернул. С крыши посыпалась сухая труха, и в руке у него оказалась довольно кривая палка метра полтора длиной. "А-а, сойдет! – он резко затормозил, поворачиваясь к противнику и выставляя вперед свое оружие. – Руки вверх, сволочь!"
Тот чуть не налетел с разгона на подставленный сук – отскочил в сторону и взмахнул своим дротиком.
В природе творилось что-то невообразимое: порывы ветра гнули кусты, поднимали в воздух листья и мусор, тушили горящие ветки в руках у зрителей. Вверху почти непрерывно сверкало, грохотало, и вдобавок сквозь дырку в тучах выглянула луна. До всего этого безобразия Николаю дела не было, зато он уяснил, что орущий полуголый народ вокруг – это именно зрители, а не участники. А еще он обнаружил, что его противник до обидного несолиден: узкоплечий и низкорослый, он, наверное, весит не меньше Николая за счет довольно приличного брюшка. На нем что-то вроде юбки из многих слоев листьев, лицо и тело разрисовано полосами и пятнами, а волосы собраны в комок на макушке. Лицо морщинистое, с жидкой бороденкой на подбородке – явно не воин. И чего пристал?!
Представление продолжалось: бойцы закружились между стеной хибары и плетнем, пугая друг друга ложными выпадами. Противник явно устал, но настроен был решительно – Николай только на секунду зазевался и тут же приобрел довольно приличную царапину на ребрах. Небеса приветствовали успех туземца очередным раскатом грома, а зрители буквально запрыгали от радости.
Николай отскочил подальше от врага и пощупал бок – кровь, конечно, идет, но не так, чтобы уж очень сильно. Хорошенькое дело: шутки шутками, но ведь могут быть и дети… Вот зарежет его этот пузан, и что?!
Противник, похоже, был больше всех рад своему успеху – он что-то орал и показывал свое оружие зрителям. Потом он неуклюже подпрыгнул и, выставив копье вперед, устремился в атаку. Убегать было уже некуда, и Николай с силой взмахнул своей палкой, пытаясь отвести удар в сторону. Кажется, это получилось, и враг слегка затормозил. Николай с маху ткнул его левым кулаком в голову, а потом, в порыве вдохновения (зря, что ли, его Женька тренировал?!), бросил свою палку и влепил правой по корпусу. Противник крякнул, согнулся и боком повалился на землю. Как заключительный аккорд этой великой битвы, наверху что-то сверкнуло, грохнуло, и обрушился ливень.
Да-да, именно обрушился! Без всякого там накрапывания, а сразу стеной, да так, что, кажется, под ним можно было просто захлебнуться. И в этом водяном кошмаре, пробиваемом вспышками молний, все вокруг перемешалось. Николай даже подумал, что если он и не захлебнется, то его сейчас затопчут орущие туземцы. Впрочем, через какое-то время он все-таки освоился с новой ситуацией: дышать можно, если опустить лицо вниз, вода льется довольно теплая, а туземцы его почти не толкают, и вообще: надо пробиваться куда-нибудь под навес – так жить нельзя!
Постройка, вокруг которой они бегали во время сражения, собственно говоря, и представляла собой навес, дальняя часть которого закрыта с трех сторон. Вода сквозь крышу лилась за милую душу, но Николай сумел найти место возле корявого столба, где почти не текло. Тут он и стоял, всматриваясь в стену дождя и пытаясь понять, что там происходит. Ничего он толком не увидел и не понял, кроме того, что толпа в конце концов куда-то схлынула и, похоже, уволокла его поверженного противника.
"Бр-р-р! Темно, мокро, противно: в ботинках хлюпает, бок щиплет, штаны прилипают. Да и не жарко уже совсем…"
Струйка воды сначала потекла по столбу, а потом прямо на голову. "Ч-черт, – ругнулся Николай, – и тут течет! Куда бы перебраться?" Он вдруг сообразил, что уже давно чувствует довольно сильный запах дыма. "Что может гореть при таком потопе?! – удивился Николай и, пригнувшись, заглянул в темноту хижины: там мерцал огонек, возле которого кто-то копошился. – Неужели здесь сухо? Тогда надо залезть…"
Возле обложенного камнями маленького кострища он сел на корточки, прижав мокрые колени к груди: вроде и не холодно, а зубы вот-вот начнут стучать. Морщинистая рука, похожая на птичью лапу, положила на огонь пучок листьев и веточек. Они загорелись быстро, и Николай разглядел-таки, кто сидит с ним рядом – та самая старуха-колдунья!
"Идиотизм какой-то! Что я должен теперь делать?! Деваться-то некуда – на улицу носа не высунешь… Хорош был бы я сейчас, если бы накрыло этим "грибным" дождиком в лесу! Такой потоп под елкой не пересидишь… А что с этой каргой? Сидит, в миске что-то размешивает пальцем и не удивляется – как будто так и должно все происходить! Надо, наверное, общаться? Хотя бы "здрасте" сказать… А как это по-ихнему? Я же вчера, пока был "под балдой", кажется, начал что-то понимать. Попробовать говорить? А что сказать?"
Старуха его опередила, и Николай с облегчением обнаружил, что понимает ее:
– Покажи бок!
"Ответить ей, ради эксперимента? Гадство: все-таки зазнобило, и зубы стучат".
– З-зачем?
– Давай, показывай – лечить буду!
Николай повернулся раненым боком к огню, и старуха, наклонив голову, стала всматриваться в царапину. Потом она понимающе гмыкнула, поднялась и вышла под дождь. Через пару минут она вернулась, предварительно отжав под навесом волосы, и положила возле огня длинную палку. При ближайшем рассмотрении это оказалось тем самым копьем, которым Николая чуть не закололи.
Его уже трясло на всю катушку. Он знал за собой такую особенность: вроде и не холодно, но будет колотить, пока не обсохнешь. Хозяйка, похоже, заметила его состояние и поползла куда-то в темноту. Она некоторое время чем-то там шуршала, а потом бросила Николаю мягкий комок. Это была его любимая и почти сухая рубаха-энцефалитка!
– Сп-пасибо!
Кое-как он натянул ее на мокрое тело. Ткань непривычно коснулась затылка, и Николай вспомнил про плешь:
– Эт-то т-ты отрезала мне волосы?
– Конечно! – старуха пожала плечами с таким видом, будто он спрашивал о чем-то само собой разумеющемся. Она подсыпала чего-то в миску и вновь стала размешивать пальцем. Николай мысленно плюнул на все и стал расшнуровывать ботинки.
"Что ж, подведем итоги: битва выиграна, дождь льет не переставая, рассветать снаружи не собирается, штаны и носки свисают с потолка, и на них, кажется, не капает. Что еще? А, хозяйка собирается меня лечить! Вот уж чего у меня никогда не было, так это доверия к народной и тем более к первобытной медицине. Сказок о ней, конечно, и читано, и слышано немало, но… известная науке продолжительность жизни доисторических трудящихся говорит сама за себя. Так что лучше уж я как-нибудь сам…"
Николай выбрался под навес, задрал рубаху и стал промывать рану собственной мочой по Женькиному методу. "Скорее всего, это просто царапина, но все равно как-то грустно: вот я, такой старый и усталый, брожу по чужим мирам, а дома… Не многовато ли приключений для одного сезона? То меня застрелить пытаются, то зарезать…"
Первобытного лечения Николай опасался напрасно: старуха вновь потребовала, чтобы он продемонстрировал ей бок, но мазать стала почему-то не рану, а… оружие, которым она была нанесена. При этом она что-то шептала, обращаясь к куску то ли кремня, то ли обсидиана, который был примотан к палке в качестве наконечника. Закончив медикаментозную часть лечения, она подползла к входу и выставила копье под струи воды, стекающие с навеса.
– Ну что, полегчало?
– Полегчало, хозяйка! Явно полегчало!
– То-то: к утру пройдет!
– Конечно, пройдет… А… скажи, пожалуйста, зачем ты мне волосы отрезала?
– Так ведь силы у меня уже не те: с одеждой могло и не получиться. А с волосами – дело верное!
– Какое еще дело?! Что должно получиться?
– Как это "что"?! А если тебя мирланы приманят? Или динкары? Что смотришь? Думаешь, раз у них есть свой заклинатель, значит, они и безобразничать не будут? Жди, как же! Это такой народ…
– Погоди, погоди, давай по порядку, а то получится разговор немого с глухим! Представь, что я малый ребенок и совершенно ничего не понимаю и не знаю. Я так хочу! Понятно? Скажи для начала… кто я?
– Ты?! Ну… заклинатель, конечно.
– Мд-а-а, и что же я заклинаю? Вот только не надо делать квадратные глаза и бегать по потолку! Не надо!! Отвечай лучше!
– Ты – заклинатель дождя!
– Замечательно! Едем дальше: а ты кто?
– ?!
– Опять? Отвечай!!
– Я – твоя жена, разумеется…
Николай почесал плешь на затылке и, покачиваясь из стороны в сторону, негромко и тоскливо завыл по-русски: "…Но там, в стране дале-е-екой, есть у меня жена!…" Да!
Хозяйка отреагировала как-то странно:
– Прекрати!! Зачем?! Еще рано – пусть пока идет.
– Кто идет?
– Дождь.
– Конечно, пусть идет – над нами не капает. Так ты что… решила, что я собираюсь его останавливать? Таким вот образом? Это забавно, но… кое-что проясняет! Значит, вы… Ладно, делаем так: раз я великий заклинатель дождя, то дай мне чего-нибудь поесть!
Просимое Николай получил незамедлительно: миску с размоченными в воде зернами. На вкус это оказалось еще хуже, чем на вид, но выбирать не приходилось. Пока он жевал эту несоленую, скользкую гадость, в мозгах его слегка прояснилось, и он составил нечто вроде плана допроса или расспроса. Претворить его в жизнь оказалось труднее, чем придумать, но он не сдавался и узнал много интересного.
Так, например, оказалось, что он напрасно переживал за свою невинность – сейчас действует строжайшее табу на половые сношения. И будет оно действовать еще долго – до первых… чего-то там – то ли ростков, то ли колосьев. Николай плохо понял, как получилось, что его скромная персона была сочтена достаточно важной – скорее всего, просто совпало так, что он появился в нужное время в нужном месте. Выловили его действительно в результате совершения некоего действа над его следом. Тут расспросы были почти тщетными: способы мышления оказались несовместимыми. Сколько ни задавал он каверзных вопросов, старуха ни на секунду не желала усомниться в эффективности данного метода: другое дело, что существует масса мелких деталей, при несоблюдении которых должный результат может не получиться. То же самое с его рубахой и волосами. То есть, по-хорошему, надо было бы, конечно, сломать ему голени, как сейчас поступают везде, но она считает, что действовать старым проверенным методом надежнее. Что именно старуха делала с его волосами и рубахой, сообщить она наотрез отказалась.
"Да-а, есть из-за чего чесать затылок! Ежику понятно, что это глупые детские игры в колдовство, которого не бывает. Это с одной стороны. А с другой? Как я – человек с высшим образованием – могу доказать, что носок в моем ботинке сбился случайно? Что я совершенно случайно пошел в темноте не по той тропинке и оказался здесь? И что мне решительно никто не мешал повернуться и уйти, чтобы искать другую дорогу? Ничто и никто, конечно, мне не мешали, но… результат-то налицо!"
– Ну, хорошо, а это что такое? Вот это место – это что?
– Жилище Заклинателя Дождя.
– Мое, что ли?
– Конечно.
– Кто был человек, который нападал на меня с копьем? Чего он на меня накинулся?
– Ты совсем глупый?! Как же иначе он мог показать, что сильнее тебя?
– А зачем ему это?
Вместо ответа началась старая песня: сначала недоумение, переходящее в изумление по поводу того, что взрослый мужчина может не знать таких элементарных, само собой разумеющихся вещей, а потом пространные объяснения, от которых становится только хуже. Николай усилием воли подавил в себе нарастающее чувство безнадежности и вновь стал докапываться до сути.
Старый Кафон был великим заклинателем, но могущество его иссякло. Он поддерживал себя силой других людей (длинный перечень имен), но это ему уже не помогало. Люди (в смысле – жители вот этой деревни) были испуганы и обеспокоены, потому что жара не спадала. Путем огромных жертв и усилий люди добыли у мирганов частицу силы могучего Нивега, но на небе не появилось ни облачка… И так далее в том же духе.
Часа за полтора под грохот ночного ливня Николай узнал-таки много интересного. Заклинатель дождя – чуть ли не главный человек в деревне. Отказа он ни в чем, или почти ни в чем, не знает, пока ему сопутствует успех. Ну, а если дождь вовремя не начнется, то, естественно, деревне нужен новый заклинатель. Проблема в том, что это дело добровольное и желающих занять вакантную должность может и не оказаться. Тогда несчастным жителям остается только пытаться поддержать силы имеющегося негодного колдуна или переманить нового от соседей.
– И часто меняются заклинатели?
– Редко.
– А куда деваются старые?
– Никуда – остаются здесь.
– В каком смысле?
– В прямом – вон они!
– Где?
– Да на заборе!
– Ясненько… И кто же их так? Кто должен старого… того… оприходовать?
– Новый, конечно! Он же сильнее!
– И я, значит, своего предшественника… Но он сам первый напал! И потом, я же его не убил – так, легкий нокаут.
– Какая разница? Ты оказался сильнее! Завтра люди разделят его силу, и тебе, конечно, отдадут лучшую часть. Только к утру надо будет остановить дождь.
– А зачем его останавливать? Пусть идет!
– Нет, первый дождь обязательно надо остановить на день, а потом, конечно, пускай уж льет без перерыва.
– И как же его останавливать?!
– Как хочешь, – пожала плечами старуха. – Мне ли давать советы Заклинателю?
"Та-а-ак, кажется, я опять влип! – догадался Николай. – Ч-черт, а где же Вар-ка? Вряд ли он забрался далеко от склона, и маловероятно, чтобы его появление прошло незамеченным. Спросить?"
– Нет, никаких новых-чужих в округе давно не появлялось, – охотно ответила старуха. – Откуда им взяться?
– Ладно, тогда по-другому: вы кто?
– Мы – люди, асинлы.
– А еще кто есть?
– Там – мирланы, а там – динкары.
– Они люди?
– Ты дурак, что ли?! Конечно, люди, раз у них берут жен и мужей!
– А… заклинатели дождя у них есть?
– О-о-о, у динкаров могучий колдун Тхера-ма-Лапхи-ну-Нхем! Если бы ты не появился, нам бы пришлось идти с подарками к нему!
– Чтобы он вызвал дождь и для вашей деревни, да? У него такое длинное имя?
– Это его обозначение, потому что имя его динкары хранят в тайне, чтобы соседи не похитили его силу.
– И давно он… гм… работает, этот великий заклинатель?
– Давно, очень давно: уже два дождя и три жатвы!
– И что, у него всегда все получается?
– Конечно, получается – кому же нужен слабый заклинатель?
– А что делать нужно и чего делать нельзя, чтобы быть сильным заклинателем?
– Это – великая тайна каждого!
– Ну, хорошо, но ведь должны же быть какие-то общие правила?
– А ты что не… ?!
– Да, да!! Я не знаю – давай рассказывай!!