И вообще, ты не свое место здесь занимаешь. С такими способностями тебе в торговле работать надо. Там ты точно развернешься. Это ж надо, неликвид спихнуть, да еще и навариться при этом.
Если же честно, то мне мой новый наряд очень понравился. То, что я хотел и даже лучше. Я ведь перед визитом к портному полдня по Дрондеру разгуливал и присматривался к местным фасонам.
И потратить на обновки решил как раз один золотой. Один из трех, что у меня осталось. Стоит того дело, стоит. В таком платье я и за дворянина легко сойти могу. Вот только бы дальнюю родственницу кочерги еще сбоку прицепить.
Даже кинжал подходящий к такому наряду у меня есть. Тот, что я с пояса тумбоного снял. Со старой одеждой я его не носил, не смотрятся они вместе. Как если бы вкупе с телогрейкой стетсон одеть, тот самый, ручной работы.
Кстати я и шляпу у портного выторговал. Уж не знаю, откуда она у него взялась. Но новая, и как для меня сделана. Уж это-то я в осколок зеркала рассмотреть умудрился.
А клинок у кинжала знатный. Легкой синевой отдает и не потому, что сталь перекалена. И рукоятка у него даже непонятно, что больше – красивая или удобная.
Пронтий еще тогда подошел ко мне и сказал, чтобы я не носил его пока, уж очень он приметный. Но ничего объяснять не стал категорически. Единственное, что я понял из его слов, так это то, что после того как расстанусь с ними, носи, мол, сколько хочешь, хоть на ночь не снимай.
Вот я его и не носил, отчасти из-за Миланы. Не хватало еще неприятностей добавить добровольно. Теперь же, как надену новый костюм, так сразу его и прицеплю.
И смотреться все будет отлично и еще, я что, этот кинжал у спящего украл?
Вот только что со шпагой делать, ума не приложу. Ни одной здравой мысли относительного этого нет. Дни тикают и тикают, уже больше недели прошло, как мы с Миланой расстались. У меня уже должен быть четкий план или идея какая-нибудь и время на их реализацию. Положим, что время у меня еще есть, но боюсь, что когда появятся идеи вместе с планом, то вот как раз-то его уже и не будет.
Вероятно, в Дрондере не так уж и много узких и извилистых переулков, но один я нашел самостоятельно, без всякой подсказки.
Я, уже в новом наряде, возвращался от портного, и решил сократить путь. Получилось же так, что у меня появилась прекрасная возможность избавиться от всех мучавших последнее время проблем.
Снова на моем пути оказались три флоя и я опять выступал в роли тругина. Только на этот раз меня волновал не выбор между постыдным бегством и желанием принять бой, а беспокоила мысль, не испачкаю ли я свой новый наряд кровью. Не своей, естественно кровью, чужой.
Вероятно, мучительное беспокойство настолько ясно выразилось на моем лице, что мои возможные враги исчезли также быстро, как и появились.
Повезло, что они не решились напасть. Среди них один совсем молодой был, почти мальчишка. Тот, что в мятой соломенной шляпе и даже на вид очень голодный.
Могли бы и просто денег попросить, уж на пару другую пирогов с ливером меня бы не зажлобило. Ладно, это их проблемы.
Казалось бы, радоваться надо, что они правильно все оценили и не стали ввязываться. Но с другой стороны не выгляжу я так, что ко мне даже подходить не стоит. В общем, получается, что стакан наполовину пуст.
И еще одно хорошо, не стал я пользоваться тем, что мне Годим показал. Держал где-то на подходе.
Показать то он мне показал и даже сказал, что это состояние развивать можно, во времени. А вот как это делается, объяснить уже не успел.
Пробовал я несколько раз себя в это состояние ввести. Получается замечательно, но слишком уж откаты велики. Наверное, есть специальная методика, да у кого теперь спросишь.
Это как с внутренней энергетикой, самостоятельно ни-ни. Учитель должен быть, иначе недолго и легкую степень шизофрении получить. Если она на степени подразделяется.
Видел я таких. Возможно и сам бы таким стал, если бы вовремя не узнал о такой возможности.
Так что держать эту вещь нужно как последний козырь.
А Дрондер продолжал мне нравится. Я целыми днями его осматривал.
Вот только в район где расположен императорский дворец не захаживал. Там этих дворян как блох на Барбоске и каждому уважение проявить нужно.
Прямо как бедному солдату в увольнении.
Видел и Маренизанскую мортиру, чуть ли не главную достопримечательность местную. Нашли чем гордиться, тоже мне Царь-пушка.
Правда из этой они еще и палят раз в год, в день основания города. Но все равно не впечатлило. И еще пари держат, взорвется она при очередном выстреле или опять цела останется.
А так и посмотреть, в общем-то, нечего. Ни тебе музеев, ни картинных галерей, ни гладиаторских боев, ни других объектов культурного досуга.
И развлекаются они здесь по-другому. Одних только заведений, где должны присутствовать красные фонари, целый квартал, на любой вкус и кошелек.
Питейных заведений тоже было не меряно.
Самое главное же развлечение, это когда преступников с пеньковой тетушкой знакомят. На площади, где действие происходит, всегда аншлаг. Как же, такое зрелище, да еще и бесплатно. Там же и перекусить и выпить можно, в перерыве между исполнениями наказания приговоренных к высшей мере социальной защиты. Торговцев с лотками хватает.
И расходятся люди обсуждая, кто и сколько ногами дрыгал. Забавно, наверное, но не для меня.
Нет, они вовсе не жестокие люди, жители столичного Дрондера. Просто для них это зрелище являляется обычным, ни чем из ряда вон не выходящим. Казнят то не за косой взгляд в сторону местной знати.
Нет. Перед каждой процедурой народу подробно разъяснялось, за что очередному преступнику буквально через несколько минут лишат свободного доступа к кислороду. Судя по материалам дела все они были того более чем очень достойны. Материалы эти самые зачитывались, иногда даже свидетели выступали.
В большинстве случаев собравшиеся сами начинали требовать, чтобы казнь совершилась как можно скорее. Всем преступникам приговор уже был вынесен, но со стороны казалось, что именно горожане вершат правосудие, приговаривая негодяев к смерти.
В одном случае я даже сам чуть не стал скандировать вместе со всеми, требуя немедленно привести приговор в исполнение, настолько проникся речью обвинителей. И действительно было за что.
Вот только одно мне не понравилось, когда казнили за самовольно присвоенное дворянство. В этом случае реакция толпы оказалась не такой уж и бурной, но это совсем ничего не поменяло, и в петле приговоренный дергался не дольше насильников и убийц.
Именно после этого я и потерял интерес ко всему представлению.
Театры, кстати, в столице тоже были. По крайней мере, я обнаружил один. Здание оказалось достойным того, чтобы представлять собой очаг местной культуры. Разве что не было обязательных колонн перед центральным входом. Их функцию выполняли фигуры диковинных зверей, ужасных в своей гротескности.
Да и само оно своей архитектурой резко выделялось среди соседних построек. Более всего здание создавало впечатление очень древнего строения, хотя и отлично сохранившегося.
И надпись, выполненную огромными буквами по всему фронтону, мне прочесть не удалось. Часть букв была похожа на те, что я усиленно учил все последнее время, но другая часть, значительно большая, лишь слегка напоминала очертания уже знакомые мне.
Вот только попасть мне на одно из представлений не удалось, впрочем, я и не расстроился по этому поводу. Никогда не считал себя завзятым театралом. Разве что из любопытства побывать, чем же здесь людей пичкают.
Не сомневаюсь, что я смог бы осмотреть Дрондер гораздо лучше, если бы не дождь. Иногда он начинал поливать с такой силой, что приходилось срочно искать убежище, чаще всего в виде корчем и таверн с кабачками. Вот с этим проблем совсем не было, укрытий хватало. А как зайдешь в любое из них, обязательно чем-нибудь аппетитным пахнет, и нет никаких сил, чтобы преодолеть соблазн. Турист, одним словом.
И еще симпатичные горожанки. Их в Империи немереное количество, а в Дрондере так вообще две их трех. Воздух, наверное, такой.
Почему-то у меня всегда так случается, что, когда мне никто не нужен, появляется очень много женщин, старающихся обратить на себя внимание и поглядывающих с явным интересом. Судьба, наверное, такая. Или не одного у меня подобные проблемы.
Кроме того, были проблемы и другого плана, особенно в первое время. На меня постоянно охотились люди, сделавшие уличные кражи своим основным ремеслом. Их опытный взгляд сразу мог обнаружить в толпе человека с любопытством озирающегося вокруг, хотя и пытающегося скрыть это занятие. И еще никуда не спешившего. Раз так, следовательно приезжий и соответственно работать с ним будет значительно легче. Бывало и по двое, а то и по трое сопровождали, выбирая момент для акции.
Я иногда даже шпионом себя представлял, за которым следит контрразведка. Когда внимание становилось очень назойливым, ласково им улыбался. Обычно хватало и этого.
Изредка нет. И тогда я старался оторваться от них. Так, забавы ради. Сам не пойму отчего, но я находил в этом удовольствие. Один раз попался такой настойчивый, что пришлось применить пару жестов из того вида спорта, который им еще предстоит придумать. И надо же такому случиться, помогло. Правда, в тот квартал я больше не заходил, мало ли, вдруг очень злопамятный.
Забавлялся я так, скорее всего потому, что это помогало избавиться от одной и той же назойливой мысли, постоянно сверлившей мозг, что же мне делать с самой насущной проблемой?
Глава 23
Площадь Красных Гилотов.
По указанному мне герцогом адресу я решил нагрянуть с самого утра. Я с трудом дождался этого дня, и откладывать визит на после обеда не было никаких сил. Слишком уж любопытство одолевало, что же мне там предложат.
Может быть, просто время теряю, вместо того, чтобы заниматься действительно нужным мне делом.
Вся беда оставалась в том, что я по-прежнему не знал, как подступиться к этому самому нужному делу. Но почему то мне казалось, что именно эта встреча тормозит мои действия по дороге к такому желанному дворянству.
Нужен четкий поэтапный план, после выполнения каждого пункта которого я буду ставить жирную такую галочку. В уме, конечно. И после каждой галки я буду приближаться к нему все ближе и ближе. Отнюдь.
Ни плана, ни, соответственно, галочек, не говоря уже обо всем остальном.
С помощью денег такое нереально. Почти нереально. Нет у меня таких денег, и в ближайшее время не планируется.
Все указы о присвоении дворянства подписывает лично император, и вот его-то никакими деньгами не соблазнишь. Сама мысль об этом смахивает на идиотизм.
Те, кто могут рекомендовать меня перед ним и ходатайствовать, находятся на немыслимых для меня высотах. И от осознания этих фактов на душе становится невыносимо тоскливо.
Хийом в одной из бесед рассказывал мне, что мог бы получить его, то самое дворянство, пусть и не в том виде, которое было мне нужно, но предпочел деньги. Где и как он служил, Хийом никогда не рассказывал, только обмолвился, что выслуги на это хватило бы.
Деньги, кстати, у него тоже не задержались, но вот как раз об этом он не жалел.
Не знаю, на что он их потратил, но когда Хиом вспоминал о тех временах, его лицо всегда трогала мечтательная улыбка.
Наверное, весь свой остаток жизни он и будет проводить в воспоминаниях о тех золотых денечках.
Утро этого дня встретило меня легким моросящим дождиком, но чуть позже, когда я покидал свое обиталище, немного распогодилось. Расставаться с плащом я не стал, погода в этот период непредсказуема, как… как мое настроение в последнее время.
Так же как и не стал расставаться с сапогами. Когда потоки воды не успевают впитываться дренажной системой, сапоги являются насущной необходимостью. Она здесь весьма неплоха, система дренажа, по крайней мере, в тех городах, что я успел уже осчастливить своим присутствием. Жизнь заставляет позаботиться об этом, иначе любой местный город станет подобием Венеции на весь мокрый сезон.
Тот район, что мне предстоит посетить сегодня, был давно уже мною разведан.
Обычный такой район, сплошь застроенный двух, трехэтажными каменными домами.
Когда я в первый раз забрел в него, то даже немного расстроился. Почему то мне казалось, что примут меня в каком-нибудь похожем на дворец доме и предложат нечто такое, что я буду благодарен герцогу всю оставшуюся жизнь. Увы.
В этом районе дворцами не пахло даже отдаленно. И жили здесь обычные люди, со средним, по местным меркам, достатком: мастеровые, лавочники и всякие булочники.
Чтобы попасть в него следует пересечь мост через Арну, тот самый, что называется Императорским, в отличие от второго, сразу по окончанию строительства названным местными остряками Горбатым Айвом. То, что мост горбатый заметно сразу, а почему Айв мне еще никто объяснить не смог.
О его названии я узнал задолго до того, как попал в Дрондер.
Если хочешь составить о себе хорошее впечатление, достаточно внимательно выслушивать своего собеседника, не перебивая его своими комментариями, чтобы не сбить с мысли. И лишь меняй выражение своего лица от удивленного до понимающего.
Только в крайности не бросайся в этих минах. Чтобы не выглядеть совсем уж идиотом. И совсем не обязательно поведать ему о том, что в Империю ты попал совершенно случайно, смывшись с палубы корабля волной. Можно всего лишь сказать, что с Дертогена, а затем объяснить, в какой глубокой дыре это место находится.
И он тебе расскажет столько нового и занимательного, что будь здоров.
С Миланой мы тоже много разговаривали, особенно в конце пути, когда она уже не слишком скрывала своего происхождения. Но ее рассказы были несколько иными.
– Представь себе, в ответ граф заявил, что поскольку считает подобное предложение глубоко безнравственным по своей сути, то он нисколько не станет противоречить жизненным принципам, имеющимся у него, если предложит встретиться завтра же, на известных обоим условиях. –
И глаза ее при этом горели восторгом.
А ведь речь шла о дуэли этого самого графа с еще одним ему подобным ценителем изящной словесности затеянной только лишь потому, что собеседник опрометчиво послал его к черту, пусть и в весьма шутливой форме. Причем дело могло закончиться кровью, тяжелым ранением, а то и вовсе смертью.
Нет, Милана совсем не была жестокой девочкой. Она даже могла скормить первой попавшейся собачке все то, что я купил ей вкусненького, когда до обеда было еще слишком далеко, а кушать уже хочется. При этом посмотреть на меня так, как будто я должен накормить всех голодных собак в Империи и еще о ней не забывать.
Просто время, наверное, здесь еще такое. Это я о жестокости.
Правда и из ее рассказов можно сделать глубоко идущие выводы – в высоком кругу за базаром нужно следить особенно тщательно…
… Затем нужно пройти площадь Красных Гилотов, далее по улице Мечников, преодолеть еще два квартала и все, конечная цель. Час ходьбы весьма средним шагом.
На мосту меня остановили – проезд закрыт. Ну и проход, естественно тоже. Что-то ремонтируется примерно на его середине. И строителей-ремонтников прилично собрано. Еще бы, ЧП городского масштаба.
Да уж, незадача. В обход пилить далеко и долго. Придется попробовать решить проблему при помощи подручных средств. В частности – серебряного ала.
На моем уровне все вопросы обычно с его помощью и решаются.
Есть у меня один, специально приготовленный для подобных целей. Не новенький, но блестит, как только что из-под монетного станка. И не мудрено, сам его тщательно натер о ворсистую ткань шерстяного одеяла. Так он будет смотреться более соблазнительно, когда понадобится.
Не знаю, что подействовало, вид ярко начищенной серебряной монеты или тот факт, что достоинство ее достаточно большое для того, чтобы оказать такую мелкую услугу, но первый же представитель городской стражи, обеспечивающий порядок на мосту, охотно согласился мне помочь.
Будь я о конь, такого бы мне не удалось, мост действительно нуждался в небольшом ремонте, и на лошади его не одолеть.
Но на Мухорке мне этого бы и не потребовалось, проще было бы пуститься в объезд.
Я вообще видел ее за все время пребывания в столице только один раз, решив навестить и убедиться, что с ней все в порядке. Так оно и оказалось.
Мост, расширяясь в своем конце, плавно перешел в площадь Красных Гилотов.
Гилотами здесь именовались рыцари, тоже являющиеся частью истории этого мира.
Посреди площади на невысоком круглом постаменте имелось два их конных изваяния из меди. И зеленый цвет все же преобладал над красным. Медь имеет обыкновение быстро окисляться.
В последний раз, когда я их видел, так оно и было. Но сегодня они обретались красными в полной мере. Наверное, это произошло потому, что вчера имел собою место праздник, день основания Дрондера.
И мне даже посчастливилось наблюдать, как бахнула Маренизинская мортира. Она опять не разорвалась, так что выиграли те, кто ставил именно на это.
Вот видимо по случаю праздника и отполировали Гилотов до блеска, как я намедни свой ал.
Интересно только, кому это в голову пришло основывать город как раз в середине сезона дождей. Хотя, вполне может быть и так, что сместился он за время существования города. Что еще интересно, обычно в день праздника небеса делают кратковременный перерыв, запасаясь влагой впрок. Вчерашний день тоже не был исключением.
Прибыть по известному адресу мне надлежало как раз на следующий день после праздника. Что я и пытаюсь сделать.
Мой путь лежал мимо памятника древним героям Империи. В первый раз я долго рассматривал его, вернее детали экипировки всадников. Если приглядеться, никаких принципиальных отличий, те же шлемы с забралами, всякие зерцала, щиты и латные перчатки. Разве что чуть иной формы, но не более того.
Сейчас я просто скользнул по нему взглядом и все. Затем посмотрел снова.
Мама.
Возле самого основания памятника стояла с протянутой рукой пожилая женщина.
Этого не может быть. Этого не может быть, думал я, на негнущихся ногах приближаясь к нищенке. Это невозможно.
Такое облегчение я испытывал только один раз в жизни, когда слухи, мне даже не хочется о них вспоминать, оказались всего лишь слухами. Тогда мне это стоило две бессонных ночи и пару литров того самого напитка, о котором становится ясным даже без всяких слов.
Женщина посмотрела на меня с робкой надеждой. Господи как они похожи, даже цветом глаз. Немудрено, что я смог ошибиться.
Она не выглядела профессиональной нищенкой. Нет, все еще опрятная и чистая одежда, знавшая лучшие времена, да и само ее поведение говорило о том же.
И еще взгляд, в котором смешались стыд, безысходность и надежда.
Женщина говорила о тяжело больном внуке, о необходимости в лекаре и лекарстве, и о том, что ей уже совсем нечего принести на торг.
Да, я понимаю, что выгляжу достаточно обеспеченным человеком.
Именно этого я и добивался, держа в голове ту мысль, что чем меньше у тебя денег, тем лучше ты должен выглядеть.