Середин вздрогнул и открыл глаза. Однако! Он помнил, что, когда они с Кирой заснули, близился рассвет. А сейчас день в разгаре, а он стоит на берегу незнакомой реки, через которую переброшен темный и поросший мхом древний мост, сложенный из крупных валунов. Почти к самым берегам подступает густая чаща, настолько плотная, что, кажется, деревья растут практически друг возле друга.
- Здрав будь, ведун.
Олег крутанулся на пятках, с облегчением нащупывая на поясе саблю. Перед ним стоял волхв Велислав и Руслан. Середина захлестнула волна радости - и тут же опала, разбившись о рифы недоверия. В голове вихрем вертелись мысли, перемешиваясь между собой и сбивая друг друга.
- Не может быть, - наконец выдавил он. - Я же… то есть вас же похоронили!
Велислав кивнул.
- Верно. Мне жаль, что я так и не дошел до конца нашего пути. Но, в конце концов, я достойно принял смерть. Сама Мара дала мне пригубить напиток из своей чаши. Но нашему юному другу, - он кивнул на парня, - требуется твоя помощь.
Олег перевел удивленный взгляд на Руслана.
- Чем я могу помочь?
- Помоги ему перейти через Калинов мост.
Ведун оглянулся и присмотрелся к строению более внимательно. В реке не было воды. Это тек огненный поток. Жаркие волны вздыбливались, расплескивая обжигающий жар. Время от времени в его потоке появлялась призрачная человеческая фигура, но тут же исчезала с протяжным горьким стоном, уносимая бурным течением. Мост, широкий в основании, истончался к середине, как раз над местом, где волны бушевали сильнее всего. Перил не было вовсе, и Олег с некоторой опаской представил себе переход через него.
- Но чем же я могу помочь? Если я пройду по мосту вместе с Русланом, то не вернусь больше.
- Тебе и не требуется идти с ним. Когда Руслан станет переходить Калинов мост, вслед за ним ринутся черные тени, цепляясь за него и силясь столкнуть в огненные воды реки, где поджидает Ящер - Властитель Подземного Огня. А на той стороне его будут ждать Светлые Предки. Если ты захочешь, встань у основания моста и не пускай черные тени. Но должен предупредить, что это опасно. Тебя тоже могут столкнуть вниз, так что если согласишься, то придется приложить все умение, данное тебе богами.
Олег медленно приблизился к берегу реки и заглянул вниз. В лицо дохнуло жаром, и ведун невольно отшатнулся. Он постоял так некоторое время, потом поднял голову, посмотрел на своих спутников.
- А ты, волхв, тоже пойдешь по мосту?
- Нет, - рассмеялся толстяк. - Я пригубил напиток Мары, и мне открыт проход.
Ведун медленно кивнул.
- Конечно, я помогу тебе, Руслан. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Идем.
Парень вздохнул и вместе с Серединым приблизился к реке.
Ведун и Руслан обнялись. Ратник ступил на мост, а Олег вынул саблю.
Руслан сделал шаг. Потом еще и еще. Олег напряженно ждал, но ничего не происходило. Он мельком оглянулся и увидел, что парень приближается к середине. Как вдруг перед ведуном заклубился черный дым. Вязкие упругие щупальца его потянулись мимо Олега к мосту.
Он ударил саблей. Взвизгнув, туман исчез, словно его и не было. Ведун огляделся и тут же едва не оступился. Прямо перед ним стоял князь и радостно скалился, а позади него нетерпеливо подрагивали двое воинов. Правда, из оружия у князя имелся лишь небольшой кинжал, а у его спутников - мечи.
- Пропусти, колдун. - Князь сделал шаг, но Олег не сдвинулся с места. - Мы пришли за ним. С тобой мы встретимся потом, когда сам пойдешь этой дорогой. Но если станешь упрямиться, я с удовольствием заберу с собой и тебя.
- Не выйдет. - Ведун сжал саблю и изготовился к бою. - Не выйдет. Я не пропущу вас туда.
- Что ж, возможно, ты и прав. В компании оно, знаешь ли, интереснее. Я к тому, что тебе вместе с нами будет весело беседовать с Ящером.
Кинжал вспорол воздух так близко, что Середин почувствовал движение воздуха на горле, но успел-таки чуть отклониться в сторону и ударил сам.
На этот раз князь отскочил, и сабля просвистела мимо. Снова удар. Олег не успел удивиться, как мог небольшой кинжал успешно противостоять его сабле. Оружие князя мелькало с такой скоростью, что Середину с трудом удавалось отбиваться.
Ведун отклонился от выпада в лицо и в тот же миг почувствовал холод остро отточенного клинка на плече правой руки. Рукав рубашки моментально пропитался кровью. Олег сжал рану и бросил яростный взгляд на улыбающееся лицо князя.
Снова заблестела сталь, стараясь прорваться к мягкому человеческому телу. В защите князя на долю секунды образовалась брешь, и сабля ведуна, взвыв от жажды крови, метнулась туда. Олег почувствовал, как клинок входит в тело.
Князь злобно взвыл и рассыпался мелкими осколками, которые ведун брезгливо спихнул в реку. И повернулся к двоим воинам.
Ратники оскалились, предвкушая добрую схватку. Олег вздрогнул встретив взгляд белых, словно прозрачных, глаз. Но мешкать времени не было: дружинники уже заходили на него с двух сторон.
Они напали одновременно и слаженно, как будто тренировались вместе с пеленок. Олегу, оказавшемуся у моста без щита, с огромным трудом удалось блокировать их атаки. В воздухе звенели и пели клинки, в столкновении высекая искры. Меч одного из воинов едва не чиркнул ведуна по виску - но тот вовремя отклонился и отступил на шаг назад. В тот же миг Олег задохнулся от боли. Сердце пропустило один удар, а затем заколотилось, как сумасшедшее. До Середина долетел голос волхва, с трудом пробившийся сквозь боль, обручем сжавшую грудь:
- Уйди с моста, ведун! Уйди с моста!!
Олег качнулся вперед, прочно став обеими ногами на землю, и с усилием вздохнул. И тут же поднял саблю. В сознании мелькнула мысль, что за это время его могли проткнуть сотню раз.
Но он боялся зря. Тишина витала над притихшим, словно затаившим дыхание, местом. Ратники исчезли. Только две кучки черных осколков, тускло поблескивающих в лучах солнца, лежали у его ног.
Тогда ведун обернулся и посмотрел на Руслана. Тот успел перейти мост и теперь стоял в сияющем ореоле, в окружении более старших мужчин. Его пращуры явились за достойным потомком. Ратник помахал рукой ведуну, развернулся и исчез.
К Олегу приблизился Велислав и похлопал по плечу:
- Ты сделал доброе дело, ведун. Когда-нибудь оно вернется к тебе.
- Наверное, - пожал плечами Середин. - Надеюсь только, что не скоро. Я еще не нагулялся по земле, не видел всех ее чудес. Так что не тороплюсь.
- Кстати, ведун, - окликнул его Велислав. - Я видел, как ты отомстил за меня. Спасибо. Князь отправился прямиком в воды огненной стихии. На нем нависло такое количество черных теней, что отбиться не было никакой возможности. Надеюсь, Ящер очистит его душу от скверны и снова направит на землю, чтобы он имел шанс исправиться.
- А я надеюсь, что мы с ним больше не встретимся.
- На все воля богов, друг мой. Что ж, тебе пора возвращаться. Прощай, ведун.
- Прощай, волхв. Пусть тебе будет легкой дорога к дому твоих предков.
Все замелькало перед глазами ведуна, и он, вскрикнув, вскочил.
Олег посмотрел на плечо, куда его ранил князь, на царапину на груди, но ничего этого не было. Он снова упал на мягкое душистое сено, облегченно рассмеявшись.
Сон. Всего лишь сон…
Рядом открыла глаза Кира и потянулась, как кошка.
- Что ты вскочил, Олег? Страшный сон привиделся?
Ведун же молча притянул девушку к себе и приник к ее губам так, словно искал в этом поцелуе спасения. Кира отстранилась и посмотрела на него.
- Я боюсь за тебя, Олег, - тихо шепнула она. - Боюсь потерять так же, как потеряла первого мужа.
- У тебя был муж?
- Был… - Она тесно прижалась к Середину и стала еле слышно рассказывать:
- Наши родители были из племени тоба. Это страна Вей, перед самой Стеной. Они были потомственными телохранителями и вместе с посольством приехали в Тмутараканское княжество. Я была тогда еще совсем маленькой и выросла среди русских друзей. Но замуж меня, конечно, отдали за соплеменника, за Сирия. У нас родился сын. А потом мы сопровождали в Бухару сына нашего посла, хана Поянху. Однако наше искусство не спасло юношу: он отравился чем-то на постоялом дворе и умер прямо в воротах древнего города. Это было три года назад. Мы возвращались с тяжелым известием обратно. Да, я не сказала, что наш сын, Данхоми, ехал с нами…
* * *
…Степь обступала стоянку с трех сторон, с четвертой же низкий пологий берег омывали воды широкой и величавой реки. Кира и Сирий отдыхали здесь уже почти шесть дней, не решаясь совершить последний переход в Тмутаракань, через Сарматский лес, и принести отцу тяжелую весть. Пока они грустили у скупого костра, согревающего котелок с водой, их сын, которому только накануне исполнилось пять лет, бегал за бабочками.
- Данхоми, не отходи далеко.
Мальчишка кивнул и отправился исследовать высокий ковыль. Кира поднялась на ноги и проводила детскую фигурку радостным взглядом.
- Осторожнее, постреленок!
Трава почти скрывала его, виднелась лишь светлая вихрастая голова. Вдруг Данхоми заметил, как среди высоких трав что-то сверкнуло на солнце. Он повернул туда. Травы расступились, и мальчишка восхищенно замер. На подстилке из примятых трав сидела женщина в длинном светлом платье и с улыбкой смотрела на него. А по плечам и спине ее рассыпались роскошные золотые волосы, да такие удивительные, что луч солнца заставлял их искриться и сиять.
- Здравствуй, малыш. Я ждала тебя, - приветливо сказала незнакомка.
Тут женщина стала подниматься, изменяясь на глазах. Лицо покрылось сеткой мелких морщин, потемнело. Большие глаза почернели, как небо в предчувствии грозы. Она медленно встала, не отрывая от застывшего ребенка страшных, вспыхнувших голодом глаз, и протянула к нему длинные руки со скрюченными пальцами. Только тогда Данхоми испуганно всхлипнул, с визгом рванулся прочь от ужасной старухи. Но над ним уже нависла тень и, сверкнув золотом чудесных волос, обрушилась на маленькую фигурку мальчика. Данхоми почувствовал, как сильные руки подхватили его, оторвали от земли, и закричал что было сил. Но нежить лишь радостно расхохоталась, а прекрасный цвет ее волос поблек.
Кира и Сирий резко обернулись и увидели, как чудовище с серой гривой, развевающейся за спиной, с невероятной скоростью бежит прочь, прямиком к видневшемуся вдалеке лесу, а в руках его бьется и кричит Данхоми. Схватившись за мечи, они кинулись следом.
Никогда еще Кира не бегала с такой скоростью. И когда она с мужем миновала вслед за старухой первые деревья, та неожиданно остановилась и развернулась к ним.
- Ох, и настырные же вы, смертные, - раздался ее хриплый низкий голос.
- Отдай ребенка! - Сирий сжал рукоять меча и начал обходить воровку, отрезая ей путь к лесу.
- Стой на месте! - взвизгнула она. - Пошто торопишься?
- Что ты хочешь, крикса?
Старуха разразилась каркающим смехом.
- Глядите-ка, узнал! А коль так, то должен ведать, что не отпускаю я детей.
- В этот раз отпустишь, - ласково пообещал Сирий и кивнул Кире. Та стала обходить нежить с другой стороны.
- Нехорошо, - покачала та головой, - беззащитную старуху обижать. Лучше вот с друзьями моими познакомьтесь.
Из-за деревьев выступили пять крупных, черных, как вороново крыло, волков. Влажно блеснули в зверином оскале острые клыки.
Три зверя кинулись на Сирия, а другие два - на Киру. Взвился клинок, снося челюсти напавшему на женщину зверя, одновременно послышался визг волка, откатившегося в сторону от ее мужа. Кира дралась яростно и хладнокровно, не ощущая ничего, даже злости. Меч в ее руках мелькал, точно легкая тростинка.
Потеряв двух товарищей, звери стали более осторожными, медленно закружили вокруг нее, нападая наскоками и тут же отбегая. Краем глаза девушка заметила, что Сирии захромал, получив короткий укус в голень.
Волки, учуяв запах крови, остервенели и теперь не давали ему ни минуты передышки. Кидались на сталь, будто не ощущали ни боли, ни страха. Кира отпугнула своего врага и поспешила мужу на помощь. Люди встали рядом, спина к спине, прикрывая друг друга. Вот рухнул один из зверей с переломанным хребтом и затих, вот отполз другой, оглашая лес жалобным скулежом.
- Все… - облегченно выдохнул Сирий, уже не особо обращая внимания на последнего уцелевшего зверя. - Ты не заметила, куда спряталась эта проклятая крикса?
В тот же миг раздался злобный каркающий крик: старуха, раскинув перепончатые крылья, неслась на них с вершины пирамидального тополя. Супруги одновременно вскинули клинки - и в этот миг последний волк метнулся вперед, впившись клыками Сирию в живот. Кира обрушила свой меч зверю на голову - но одновременно ощутила сильнейший рывок за волосы. Ее отшвырнуло в сторону от схватки, несколько шагов протащило по земле. Шея хрустнула от неестественного выверта головы, все тело пронизала страшная боль, перед глазами поплыли круги.
Она увидела, что Сирий лежит неподвижно, залитый кровью от страшных рваных ран, а рядом с ним покачиваются два изуродованных волка. Крикса, сложив крылья, снова расхохоталась и, подобрав из травы бесчувственного ребенка, резко развернулась и устремилась прочь, за ней потрусили звери.
- Стой! - прохрипела Кира, но ее сил хватило только на то, чтобы протянуть вслед руку. А потом наступила тьма.
Кира не знала, сколько прошло времени, когда рядом с ней присела высокая черноволосая красавица. Женщина взглянула ей в глаза, и от взора все тело словно пробила острая, сводящая мышцы, судорога. Правая ладонь незнакомки повернулась к небу, и на ней в золотистом облаке возникла белая костяная чаша.
- Мара, - поняла Кира. В сознании пронеслись последние события: исчезновение сына, гибель мужа. Тело еще раз пронзило болью, и женщина поняла, что не сможет жить со всем этим, что с такой тяжестью на душе невозможно жить! И попросила: - Дай мне испить твоего зелья, великая Мара.
- Ты его жена… - задумчиво ответила Ледяная Богиня. - Воительница… Ты избрала себе мужскую долю, смертная, и будет несправедливо так быстро отпустить тебя на отдых. Хотела жить ратником - так испытай их муки сполна. Нет, я не дам тебе своего напитка. Оставайся здесь.
Кира, испугавшись, что останется жить, попыталась выбить чашу из руки богини, но промахнулась и рухнула в траву. Снова теряя сознание, она услышала тихий голос Мары, который, казалось, звучал прямо в голове:
- Лишь тогда ты сына найдешь, когда горы насквозь пройдешь…
* * *
- …Когда я очнулась, оказалось, что меня подобрал купец, который шел с караваном в Мараканд. Он вылечил меня, но сделал своей рабыней. Сирия он не видел, если не обманывает, конечно. В Шахрисабе он хотел меня продать, но я призналась, что обучена ратному делу, и торговец побоялся продешевить. Для гарема или обычной работы я оказалась слишком дорога, а воительницу никто не захотел брать. Впрочем, купец оказался хитер и подарил меня князю Радомиру. Здесь я показалась забавной игрушкой. К тому же меня князь не опасался оставлять со своей красивой женой. Маракандец нажил на своем подарке более, нежели мог получить от продажи. Так я и осела в Изборске.
- Сына искать не пыталась?
- Где? - откинулась она на спину. - Какие горы? Куда идти? Как? Добра у меня - разве твой кинжал да горсть серебра. Ни коня доброго не купить, ни за ночлег заплатить в дороге. Деваться мне, ведун, некуда. К тому же я поклялась Радомиру и его супруге в верности.
- Ничего, - прошептал Середин. - Коли боги состроили гримасу, превратив меня в женатого человека, супругу я как-нибудь прокормлю. Да и мальчишки твоего след должен где-то остаться. Давай так: вернем княжича и поищем, где чего узнать удастся. Хорошо?
Кира кивнула в ответ, минуту думала о чем-то своем, потом повернулась к Олегу и стала покрывать его тело поцелуями…
Болотник
Они вернулись с первыми лучами солнца. Сварт и Микула старательно храпели. Слишком старательно, чтобы ведун поверил в то, что дружинники ничего не заметили. А вот Ермолай беспокойно ворочался и, едва новоявленные супруги упали в сено, громко зевнул.
- Однако же, други, подниматься пора.
Следом заворочались воевода с ратником, и Олегу с Кирой волей-неволей пришлось снова вставать.
Из избы несло густыми мясными ароматами: для уезжающих гостей селяне собрали на стол двух целиком запеченных зайцев, десяток покрытых коричневой хрустящей корочкой голубей, мясное варево с капустой, репой и грибами, рассыпчатую пшенную кашу. С собой им тоже приготовили высокую груду мешков: ячмень для лошадей, мясо сушеное и вяленое, сало, копченую рыбу и гречу, несколько крынок с тушеной убоиной, бурдюки с хмельным медом. Кроме того, бородач показал новенькие подковы на двух заводных конях и Кириной лошадке. Микула пытался возразить, но староста сообщил, что впереди дорога будет каменистая, и воевода кивнул: на камнях лошадь копыта враз собьет, это не мяконькая лесная земля. После долгой торговли дружинник расстегнул на шее толстую серебряную гривну, передав ее бородачу, а мужики привели им еще одного мерина в качестве заводного, прибавив к куче провизии несколько мешков с зерном.
Из-за всех этих сборов и торговли путники тронулись в дорогу довольно поздно, однако теперь у них не имелось никаких хлопот относительно припасов еще на несколько дней, а дневку удалось сократить раза в три: вместо того чтобы разводить костер и готовить, люди просто поели копченой рыбы. Поэтому за день, как и обычно, прошли верст семьдесят, остановившись только в сумерках. Обещанные местными скалы так и не начались, вокруг поднимались ивы, осины, березы, под ногами пружинил торфяник. Все это больше напоминало заросшее болото, а отнюдь не горы.