Внутренняя безопасность также базировалась на агентуре. За всеми более-менее значимыми фигурами обоих провинций велась слежка. Шпионы Гэмбана проникли как в свиту Ёшитойо Сатоми, так и в окружение всех крупных военачальников, включая Хиро-сана. В основном это были слуги, повара, конюхи. Под особым контролем состояли злачные места, как-то: игорные дома и Ивовый мир. Под последним подразумевался квартал красных фонарей, состоявших из так называемых "окия". Окия - это не просто чайный домик, где гейша принимает гостей. Это можно сказать целое артельное хозяйство со своей общиной (ученицы, пожилые гейши, парикмахеры, массажисты…), активами (дорогие кимоно, драгоценности), пассивами (налоги, обучение), постоянной клиентурой. Вопреки моим представлениям самыми ценными агентами были вовсе не гейши, в чьи обязанности как оказалось вовсе не входил секс с клиентами, а юдзё-проститутки. Именно в их присутствии развязывался язык мужчин и пополнялся архив мацукэ.
Да, да - японский образ жизни подразумевал полный учет и контроль, в том числе и в сфере безопасности. На каждую важную личность было заведено досье, куда заносились вся существенная информация. Тотальный учет, кстати, помогал искать убийц и воров, выявлять фальшивомонетчиков и мошенников - все эти полицейские функции также вменялись в обязанности мацукэ.
Разумеется, я тут же захотел ознакомиться с этим секретным архивом. Но, уняв зуд любопытства, решил сначала дослушать рассказ Мураками.
По его словам, когда Цугара Гэмбан пропал во время секретной миссии в землях Ямоноути, Ёшитака Сатоми просто назначил Мисаки временным исполняющим обязанности главного мацукэ. Мол, Цугара объявится - он обязательно выкрутится! не тот человек, чтобы дать себя убить - и все вернется на круги своя. А пока, читай донесения агентов, следи за Ёшитойо, Ходзе и Огигаяцу и вообще что называется - держи руку на пульсе. И вот уже полгода Мураками тянет лямку начальника местного КГБ. Проблема только в том, что политического веса у "писателя" имелось меньше чем ноль. Если Цугара Гэмбан был сам легендарным шпионом, то Мисаки воспринимался дайме, скорее как его сын, чем как специалист по секретным операциям. Глава клана интересовался тайными делами мало, в последние два месяца Ёшитака вообще лишь трижды удостоил мацэкэ аудиенции. Последняя встреча была аккурат перед злосчастной охотой. Мисаки зачитал дайме донесение агента Окунь, о том, что переправу через реку Эдогава прошел очень странный караван купцов, в составе которых тот узнал нескольких гвардейцев клана Огигаяцу. Зачем торговцам боевые кони и зачем самураям передаваться негоциантами - спрашивал Окунь? А затем, что планируется какая-то диверсия - сообразил Мисаки и просил главу клана воздержаться от поездок за пределы замка. Ёшитака на этот донесение лишь махнул рукой и сказал, что ни один самурай не опуститься до того, чтобы одеваться купцом.
Были сигналы и в отношении брата дайме, который последние годы стал жить на широкую ногу, держать в своем окружении подозрительных личностей и вообще тяготился своей второй ролью в клане. Наконец, глава тэмбан - "сопровождающие стражи дайме" - погибший Умэда Оки последние полгода начал здорово закладывать за воротник и поверхностно относится к своим обязанностям по охране Ёшитаки Сатоми. Ночное дежурство в покоях велось спустя рукава, превентивные меры по охране маршрута следования не предпринимались, плановая переподготовка и ротация секъюрити вообще не проводилась. Менять Оки Ёшитака отказался и еще попенял Мураками за то, что тот лезет в личную жизнь верного вассала.
И что тут удивительного - подумал я, переваривая всю эту информацию - что однажды дайме просто убили? Странно, что Ёшитаку не подвели под монастырь полугодом раньше.
- Мисаки, а ты уверен, что в замке нет шпионов Ходзе или Огигаяцу? - осторожно поинтересовался я.
- В замке нет - уверенно ответил парень - а вот в городе есть. Год назад одна мама-сан открыла чайный домик в Ивовом мире. Привезла несколько известных куртизанок. И это в нашу глушь, где один коку за ночь с гейшей высшей категории могут заплатить всего с десяток самураев на всю провинцию. Спрашивается в чем расчет? Цугара перед отъездом предупредил меня, что скорее всего это соглядатай. Мы несколько раз перехватывали голубей с донесениями, но расшифровать их так и не смогли.
- Ладно, завтра с утра жди меня - решил закругляться я - в час дракона загляну посмотреть твой драгоценный архив.
Остаток дня прошел достаточно бестолково. У священника была служба в одном из домов в Тибе - я велел не прерывать его и привести ко мне завтра. Хотел поговорить с женой о финансах - не удалось, пришел Кусуриури-сан, начал менять повязку на голове. Заживление шло хорошо, начал расспрашивать его о методах лечения. Названия большинства трав мне ни о чем не говорили и разговор получился скомканным. Все, что понял фармакология тут на уровень выше, чем в Европе, а вот с хирургией - беда. Нет, наложить шину на перелом, зашить рану, даже сделать ампутацию вполне по силам местным врачам. Но вот банальная операция по удалению камней из мочевого пузыря повергла аптекаря в ступор. Или не дай бог воспалится аппендикс - ты гарантированный труп. Чума, оспа, холера выкашивают миллионы человек. Сильно тормозит развитие медицины синтоизм и буддизм, которые считают манипуляции с трупами - очень скверным делом. Большой урон карме, угроза будущим перерождениям. Впрочем, и в Европе анатомички появятся еще очень не скоро.
Начало темнеть, вернулся в донжон. Зашел на женскую половину. Очень мило, уютно, но суетно. Семенят служанки, суетиться вокруг Тотоми, не зная за кем ухаживать за мной или за орущим "сыном". Беру Киётомо на руки, показываю, сложив из пальцев, несколько забавных животных из театра теней. Благо фонарики дают хороший свет и можно на фоне бумажного сёдзи демонстрировать лающую собаку, жабу… В восторге не только Киётомо, но и все присутствующие женщины. Смеются, тут же организовывается ужин. Присутствуют Тотоми, совсем молоденькая зеленоглазая японка - новая наложница Хиро-сана по имени Кёко. Самого генерала нет, объезжает заставы, повышает бдительность. Оно понятно - враги дайме ухлопали, а вассалы даже диверсантов поймать не смогли.
Был бы на моем месте настоящий Ёшихиро - сейчас бы каждый десятый самурай вскрыл бы себе живот над навозной кучей
И не просто бы сам вскрылся, но и всю его семью включая младенцев пустили бы под нож. Солидарное общество, коллективная ответственность. В местных условиях децимация здорово поднимает дух и дисциплину. И кстати, искусственный отбор в действии. Выживают самые умные, целеустремленные, терпеливые… Свои лучшие качества они передадут потомкам. Кто сказал, что евгеника не работает? Слабые умирают, сильные размножаются. А еще не забываем про групповой отбор. Ой, не зря тут вся Япония разделилась на кланы. Свои гены передадут не только умные, но и самые верные, бескорыстные. Именно они, альтруисты - основы любой власти.
Подают теплое сакэ в маленьких бутылочках. Люди ошибочно считают сакэ рисовой водкой или вином. Ни то, ни другое неверно. Сакэ - больше всего похоже на очень крепкое пиво. Не помню кто рассказывал мне, что и в производстве сакэ здорово напоминает пенный напиток. Делают сусло, его смешивают с рисом, водой и дрожжами, дают забродить, еще какие то манипуляции и пожалуйста, сакэ готово. Чем плох (или хорош - кому как) теплый алкоголь - тем, что сразу бьет в голову. Наверное, быстро впитывается в кровь. С перовой же бутылочки моментально пьянею, но продолжаю пить. День был тяжелый, одних японских имен штук двадцать пришлось запомнить. Девушки пытаются меня накормить, но коса находит на камень. Ну не могу я эту черную икру… тьфу, сырую рыбу, моллюсков есть, да еще - это ж какая сволочь придумала подавать к столу дайме маринованных медуз?! Пытаюсь встать и сходить к поварам. Кое-кому пора там сделать харакири. Не удается. Ноги заплетаются, валюсь обратно на татами. Хватаю еще бутылку, пью по-русски, прямо из горла. Японки в шоке, закрываются веерами. Не нравится дворяночки? Сейчас я вам еще спою. Русскую народную.
Наверх, вы товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг",
Пощады никто не желает!
…
Из пристани верной мы в битву идем,
Навстречу грозящей нам смерти,
За Родину в море открытом умрём,
Где ждут желтолицые черти!
Желтолицые черти таращатся на меня квадратными глазами. Послушать песню сбежалось ползамка - слуги, самураи охраны… А ну и черт с ними. Допиваю последнюю бутылку. Как там писал Хайям про своих дам?
О Тотоми!
Я подобных тебе не встречал.
Я до встречи с тобой горевал и скучал.
Дай мне полную чарку и выпей со мною,
Пока чарок из нас не наделал гончар!
Пытаюсь перевести стих на японский, но получается трудно. Глаза слипаются, японцы качаются передо мной из стороны в сторону, я еще что-то пытаюсь сказать по-русски, спеть, но язык уже не слушается. Падаю лицом вниз и проваливаюсь в сон.
Глава 6
Где права сила, там бессильно право.
Яп. пословица
С утра раскалывается голова. Сушняк - это еще мягко сказано. Что ж я вчера напился как свинья?! А где я, кстати? Оглядываюсь. Выходит, что сегодня я ночевал на женской половине. Под головой специальный валик а-ля подушка, кто-то заботливо раздел и укрыл меня одеялом. А вот и этот кто-то. Раздвигается сёдзи и в комнату заходит Тотоми. Кланяется. Ставит поднос на татами, задвигает двери. Мы улыбаемся друг другу. Жена подходит ближе, кладет прохладную руку на мой лоб. Вот уж не знаю, что на меня накатывает, но я захватываю ее ладошку и целую. Тотоми краснеет, пытается отнять руку, но я уже левой рукой провожу по бедру, задирая кимоно. Какая гладкая и нежная кожа! Особенно на внутренней поверхности бедра. Девушка начинает порывисто дышать, а для меня это сигнал засунуть правую руку за вырез кимоно. Грудь маленькая, но соски уже затвердели.
- Господин, что вы делаете - хриплым голосом говорит жена, а сама уже развязывает пояс.
Спустя пять минут лежим, обнявшись, успокаиваем дыхание. Все было замечательно, жена даже в процессе несколько раз громко застонала. Я честно сказать слегка напрягся - внутренние стены тут бумажные, окна открыты, вокруг полно людей. Но так получилось даже лучше, я отвлекся, слегка отсрочил финал и доставил Тотоми еще больше удовольствия.
- Что на подносе? - интересуюсь.
Жена одевается и начинает меня кормить. Никакого опохмела - в чайнике традиционный зеленый чай. Эх, хорошо бы раздобыть черный. Должен же он расти в Индии или Китае? В процессе принятия пищи расспрашиваю девушку, выражаясь современным языком, о финансово-экономическом состоянии клана Сатоми. Она настоящий кладезь информации и это не удивительно, ведь двадцатилетняя Тотоми отвечает за все налоги, расчеты, платежи в двух провинциях! Жена видит мой ошарашенный вид и звонит в колокольчик. Появляются служанки. Короткий приказ и комната начинает наполняться бухгалтерскими книгами, свитками и даже счетами с костяшками. С поклоном входит лысый казначей. Сабуро Хейко вносит свою лепту в мое просвещение. Картина вырисовывается следующая.
Доходная часть обоих провинций - примерно 120 тысяч коку в год. Симоса дает в бюджет больше - 75 тыс., Кадзуса - 45. 70 % доходов обеспечивает рисовый налог, взимаемый с крестьян. В год "черноногие" сдают в казну примерно 85 тыс. коку и это при налоговой ставке 45 %. Т. е. общий урожай земель Сатоми - свыше 130 тысяч коку риса или двадцать тысяч тонн! Конечно, год от года цифра колеблется, но все-равно поражает своими размерами. Оставшиеся 30 % доходов формируются следующим образом. На территории Симосы, в бухте Фунобаси действует коммерческий порт. Два торговых дома - Джинья и Таиша - ввозят из Кореи хлопок, с севера Хонсю железную руду, из Вьетнама благовония. Раньше еще неплохо шла торговля шелком с Китаем, но теперь это направление монополизировали португальцы, чей Черный корабль раз в год привозит в Нагасаки огромную партию тканей. Приток денежных средств в казну от торговли формируется двумя способами - от доли в бизнесе торговых домов и от таможенных платежей. Общая сумма получается удивительно небольшая - около 16 тыс. коку. Это при том, что у Сатоми контрольный пакет в обоих домах. Что-то мне это выглядит подозрительным.
Оставшиеся 20 тысяч коку формируются из косвенных налогов - на вылов рыбы, производство сакэ, налоги с горожан, кузниц, чайных домиков и другого "малого" бизнеса. Какие то деньги приносят таможенные посты на Токайдийском тракте. Я сразу вижу несколько способов увеличить доходную часть. Во-первых, новые производства. Сегодня же переговорю с айном насчет домны и железоделательного комбината. Во-вторых, новые направления торговле. Самый ходовой товар в Японии после риса - шелк. Им даже выдают наряду с рисом жалование. Поэтому надо привлечь португальцев в Тибу и организовать поставки шелка. Третий способ - спекуляции рисом. Курс коку к золоту колеблется, часть налога клан обналичивает на бирже в Мито (столица Сатаке). Тут для меня есть большое поле деятельности, да и тестя надо бы проведать. Все, планирую поездку к дружественному клану. Пора этой стране узнать про искусственную биржевую панику, короткие продажи, маржинальные сделки…
С расходами обстоит все несколько интереснее. Около тридцать тысяч коку в год уходит на содержание самураев из дзикисидана и куни-сю, причем большую часть расходов казна делает в натуральном виде, т. е. рисом, рыбой… В пять тысяч обходится ремонт и строительство дорог, мостов, таможенных застав. Пять тысяч - выплаты административному аппарату и слугам. В каждом городе, селе живут чиновники Сатоми, которые собирают налоги, следят за исполнением законов и указов дайме. Около семи тысяч уходит на разведку и контрразведку - оплата агентов мацукэ, подкуп чиновников. Еще тысяч десять коку в году приходится "засылать" паханам. Делать подарки императору ко дню рождения, радовать сёгуна элитными конями и т. д. Для этого в Киото при дворе живет специальный чиновник по особым поручениям. Тотоми пожалуется, что из года в год его расходы растут, а толку ноль. Надо думать, что делать и стоит ли что-то делать, если скоро старых сёгунов уже не будет, а новые еще пятьдесят лет будут воевать друг с другом за власть. Восемь тысяч коку стоит содержание двух замков, три тысячи приходится тратить на закупку оружия и припасов для армии.
Итого чистая прибыль Сатоми - порядка пятидесяти тысяч коку в год. И жена и казначей очень впечатлились скоростью, с которой я в столбик посчитал цифры. Быстренько показал им прогрессивный метод, а заодно набросал таблицу умножения. А что? Арабские цифры Тотоми уже известны, пусть учится умножать и делить без использования иероглифов. Это быстрее и проще Завтра обещал рассказать о двойной записи в бухгалтерии. Дебет-кредит, актив-пассив, сальдо. Без достижений в области финансов - ситуацию не сдвинуть с мертвой точки. Впереди тотальная война - все протии всех и на нее нужны деньги. В казне хранится двойная годовая прибыль, профицит бюджета - 50 тыс. коку и при этом армия - всего около 5 тысяч человек! Какой смысл сидеть на золотых монетах, если они не приносят а) безопасность б) доход??
Ситуацию надо в корне менять. И первым делом следует открыть банк. Ссужать деньги под процент, принимать сбережения - таким образом, мы увеличиваем оборачиваемость средств в экономике и создаем мультипликационный эффект. Пока я витал в финансовых облаках, за окном раздался какой-то шум. Ударил колокол, послышался топот копыт. Тотоми выглянула в бойницу и я увидел, как жена побледнела.
- Ёшитойо-сан приехал!
Вот тебе бабушка и Юрьев день. Размечтался - банк, спекуляции… Сейчас дядя устроит спекуляцию с твоей головы. Так, главное не раскисать. Вдох-выдох.
- Быстро одежду! - вокруг меня началась суета.
Новое коричневое кимоно с логотипом клана, специальная белая накидка с широкими плечами, мечи. Все, готов.
Выхожу из донжона на плац, за мной собирается свита тибовских самураев. Иду навстречу группе всадников в красных доспехах. За мной пристраивается Симодзумо Хиро, его правая рука Танэда Цурумаки, мой начальник охраны Эмуро Ясино, мацукэ Мисаки Мураками и еще с десяток замковых солдат. Чем ближе подхожу к дядиному отряду, тем больше меня охватывает если не паника, то сильная тревога. В центре группы, возвышается просто огромный японец. Под два метра, весь закованный в доспехи, просто увешанный оружием - и мечи, и лук, и даже - вот это новость - кремневый пистолет за поясом! Самурай спешивается, снимает шлем и я медленно выдыхаю воздух. Японский Николай Валуев. Большие надбровные дуги, густые, сросшиеся брови, тяжелый подбородок и выступающие скулы. Лицо безволосое, на голове плешь. А вот глаза маленькие, злые.