* * *
От еды Жаннет несколько осоловела, но и то сказать: человек чуть ли не полдня маковой росинки во рту не держал.
"Нет, тут я, пожалуй, переборщила чуток, про маковую росинку… Табак вполне сопоставим, а табака было…"
Но зато на сытый желудок так хорошо пилось шампанское, что они и глазом моргнуть не успели, как ополовинили немаленькую бутылку.
"Магнум это же полтора литра? Или… два?"
- И знаешь, вот читал неоднократно и слышал не раз, - Майкл стоял рядом с ней и рассказывал что-то, тоже, по-видимому, ей, но сама Жаннет - хоть убей - не помнила, когда и как оказалась в этом кресле, и о чем говорит Гринвуд совершенно не представляла. - Но сам… Нет, не то, чтобы не верил! Верил, разумеется. Как не поверить, если человек говорит, что так было! Я думаю, ты меня понимаешь… Да… Вон, Олежек рассказывал, когда его танк подожгли…
"Какой танк?! - встрепенулась внутри Жаннет Татьяна. - Что за бред! Олег - психолог, а не офицер-танкист, как мой бывший…"
Но Гринвуд, - который Матвеев, - продолжал свой рассказ, как ни в чем, не бывало. Стоял почти напротив ее кресла, слегка облокотившись о боковой выступ камина, держал в руке очередной - который по счету? - бокал шампанского и рассказывал:
- Олег не стал бы врать! Страх уходит на каком-то этапе… Но, понимаешь, сам-то я не воевал… Это Олег с Витей у нас фронтовики, а я - нет. Вот Майкл, тот - да… душегуб, как выясняется…
"Господи! Он же на полном серьезе! И… да!" - только сейчас она вдруг поняла несколько случайных оговорок Ицковича, которые тот быстро и умело превращал в шутки.
А ты как со своей женой познакомился? - Спросила она. Ей было любопытно отчего-то узнать, что там было и как.
- О! - улыбнулся Олег. - Это было весьма романтично. Госпиталь, раненый боец, и молодая женщина-врач. Представляешь?
- Да, иди ты! - рассмеялась тогда Таня, подумав, что он шутит.
"А он, оказывается, не шутил…"
- И вдруг этот энкавэдэшник поворачивается ко мне и вскидывает руку, а в руке у него пистолет, и я… - Степан остановился, поставил пустой бокал, - "Когда он успел выпить?" - на каминную полку, и достал сигареты.
- Дай и мне, - попросила Таня и обнаружила, что и у нее в бокале пусто, а она даже не заметила как. Вообще, такое впечатление, что этим вечером она раз за разом отключается, а с чего вдруг - совершенно непонятно.
- Пожалуйста, - протянул ей пачку Степан.
- Американские…
- Ну, я где-то англичанин, - как бы извиняясь за это, развел руками Гринвуд.
- Англичанка гадит! - капризно надула губки Жаннет.
- Возможно, что и гадит… Вам налить?
- По-моему, мы перешли на "ты".
- Точно! - засмеялся Степан. - Так налить?
- Налей… - только сейчас она обнаружила, что кроме них двоих и поющего на разные голоса граммофона никого больше в гостиной нет.
"Ну, как минимум, не хватает троих, а не двоих… Нет, вряд ли…"
"И в само деле, не в амур же де труа они там…"
- Вот, прошу! - то ли она так долго обдумывала ситуацию, то ли Матвеев так быстро все делал, но, кажется, он вернулся с полными бокалами, едва успев спросить, хочет ли она выпить. А она хотела, и потому что шампанское было просто чудо, как хорошо, и потому что настроение такое сложилось…
"Стих нашел… Бесаме… тьфу!"
- Спасибо. Но ты мне начал рассказывать…
"Вспомнить бы еще, о чем?!"
- Да… - Матвеев-Гринвуд держался молодцом, это Таня видела даже сквозь розовый уютный туман, который по-новой стал обволакивать ее несколько минут назад. И все-таки Степа был пьян ничуть не меньше, чем она. Впрочем, он и пил много больше, и отнюдь не одно только шампанское.
- Да… Так вот… - что-то в нем изменилось сейчас. Наверное, взгляд… Степан был уже там, на той - как ее? - улице, на которой располагалось несуществующее ныне кафе.
- Он вскинул руку… И знаешь, Таня, там было метров шесть или семь… я увидел отверстие ствола… действительно, словно черный зрачок… выстрелил… То есть, это я только хотел выстрелить, а патронов-то и нет. Кончились. И вот… стою я там, и, знаешь, тишина вдруг упала… Да, нет. Не то. Не тишина, а как будто уши заложило. Словно вата в ушах. Крики, выстрелы… все словно сквозь вату или моток шерсти… Не знаю. И еще время. Длинное. Он вскидывает руку, и я вижу, как движется его палец на спусковом крючке, и вдруг… ты когда-нибудь видела, как пуля попадает в человека?
- В кино… - глупость, конечно, но кроме как в кино, где еще она могла такое видеть?
- И я тоже… - кивнул Степан. - Только в кино. Но там… Оля влепила ему пулю прямо в лоб… над переносицей, вот так, - и он почесал свой лоб свободной рукой, то ли показывая, куда попала Ольга, то ли просто пребывая в задумчивости.
- Он уже не выстрелил, разумеется, - сейчас Матвеев говорил тихо, почти шептал.
"Завод кончился", - решила Татьяна и разом выпила все, что еще оставалось у нее в бокале.
- Понимаешь теперь? Она мне жизнь спасла… и вообще… такая женщина…
"Ну, да! - усмехнулась Татьяна, уловив матвеевскую интонацию. - Ах, какая женщина!.. Мне б таааакуую…"
- Да, нет, - нахмурился вдруг Степан. - Ты меня не так… Я не в том смысле…
- А в каком? - кокетливо улыбнулась ожившая по ходу пьесы и вновь "потянувшая одеяло на себя" Жаннет. - Да, не смущайся так, Степа! Я же тебе не жена и не любовница… - рассеянная улыбка. - Пока…
Ну, вот - как делать нечего! Бери и употребляй…
"А что? Видный мужчина… гольф… ведь наверняка играет в гольф! Или в крикет… и на лошади… крепкие ноги, широкие плечи… b.c.b.g. короче. А если и так?"
- Ты каким спортом занимаешься? - спросила она.
- Я? - удивился Степан.
- Ну не я же! - усмехнулась Таня.
- Да, я… какой спорт! Времени нет, и вообще… Ох, черт! - он хлопнул себя по лбу и расхохотался. - Это дело надо обмыть! Мне вдруг показалось, что я в Москве, и мне пятьдесят, и… Гребля! Академическая гребля, бокс и рыбалка! Ну и футбол, разумеется. Все-таки я где-то англичанин. Шампанского?
- Давай!
- Мигом! - но на этот раз его заметно качнуло, вернее, едва не занесло на резком повороте.
- А где остальные? - спросила Таня через минуту, с благодарной улыбкой принимая полный бокал.
- Так, они же в бильярд…
- А мы? - удивилась Таня.
- Но ты же сама сказала…
- А ты?…
- Я не хотел тебя одну…
- Так ты же рыцарь, Степа!
- Вообще-то, я баронет.
- Вот я и говорю - рыцарь.
- А почему ты спросила о спорте?
- У тебя плечи широкие. Плечи широкие, - повторила Таня, рассматривая свой бокал. - Плечи… А почему же ты мне шампанского не принес?
- Как не принес? - вскинулся Степан.
- Смотри! - протянула она ему свой бокал.
- Действительно… Я даже не знаю, как это… Сей минут!
- Аллюр три креста! - смеется Жаннет ему вдогон.
- Четыре! - кричит он, исчезая в розовом тумане. - Пять! Я иду тебя искать…
* * *
"Абриколь… Господи! Триплет и… Выход? Однако! Что теперь? Серия? - Олег сместился чуть влево, чтобы видеть не только поле, но и руки Кейт. - Винт… бегущий винт, надо же! Есть. И… Снукер! И как же ты будешь выкручиваться, золотко?"
Кисси остановилась, положив кий на левое плечо, и, прищурившись, посмотрела на сложившуюся комбинацию. Пиджак она сняла, оставшись в брюках с широкими подтяжками и просторной - батистовой, но как бы мужской - сорочке. Узел галстука ослабила, и… Ну, учитывая, что бюстгальтер сегодня остался невостребованным, получилось именно то, чего Кисси, наверняка, и добивалась.
"Гламурная девушка…"
Но и на этот счет обольщаться не следовало, и обманываться видимостью не стоило тоже. Реинкарнация "Тихони Оли", как называла ее иногда Таня, это было нечто! Ум, цинизм и хорошо развитое эстетическое чувство - одним словом, гремучая смесь, вполне подходящая как для того, чтобы крутить мужикам мозги, так и для того, чтобы жечь их - мужиков - танки. Всякие там Виккерсы, Рено или Рейнметаллы.
- Кузен, будь любезен… - не оборачиваясь, попросила она и чуть повела подбородком в сторону бара, где были выставлены три початых бутылки - "три сестры" сегодняшнего состязания.
- Только меня подожди! - Баст шагнул к стойке, но по дороге бросил взгляд на месье Руа. - Тебе, Витя, тоже плеснуть?
- Спасибо, я сам.
"Ну сам, так сам. Не один я значит с усам…"
Сначала он налил Ольге - фрамбуаз, ну кто бы сомневался - затем плеснул себе киршвассера, мимолетно удивившись тому, как мало осталось жидкости и в первой, и во второй бутылках. Впрочем, пастис, который пил Виктор, убывал ничуть не медленнее.
"Фантасмагория".
- Вот твой компот, Кисси! - подавая рюмку, он, разумеется, улыбнулся, и чуть опустил глаза долу.
- Хороши MЖpse, не правда ли? - спросила Кейт, принимая рюмку, и легко - буквально играючи - перехватила его метнувшийся в сторону взгляд.
"Кто бы спорил!"
- А разве у тебя есть что-нибудь не хорошее? - в притворном изумлении всплеснул руками Олег. Даже водку немного расплескал.
- Есть, - Кейт откровенно наслаждалась ситуацией. - Характер.
- Я вам не мешаю? - спросил от бара месье Руа.
- Нет, - качнула головой Кисси и, поднеся рюмку к губам, втянула водку таким движением, что у Баста даже пот на висках выступил. - Я на бильярдном столе не отдаюсь, я на нем играю.
И, передав - не глядя - пустую рюмку Басту, потянула кий с плеча.
Начиналось самое интересное. Играющая Кисси завораживала. Зрелище, и в самом деле, нерядовое. Красивая женщина у биллиардного стола, в игре требующей особого рода движений и поз, - это и само по себе нечто, но, следовало признать, Кайзерина не только разыгрывала перед двумя зрителями мужского пола едва ли не порнографический спектакль, она и играла - в спортивном смысле слова - замечательно.
Изначально, идея сыграть в бильярд принадлежала Виктору. Именно он нашел этот чудный "домик в деревне", а посему знал - успел узнать - много любопытного и о доме, и об удобствах, предлагавшихся господам "отдыхающим" и их дамам. Вот среди этих, с позволения сказать, "удобств" - где-то между богатым винным погребом и великолепно оборудованной кухней - и находилась бильярдная с баром и столом почти максимальных размеров.
- А не сыграть ли нам в бильярд? - спросил Виктор.
- Давай, - сразу же согласился Олег и выжидательно посмотрел на Татьяну, которая весь этот день вела себя более чем странно. Она и раньше-то не давала никаких векселей, хотя и не "гнала прочь". Но, все-таки, существовало некое неявное ощущение, что их - именно их двоих, её и его - связывает нечто большее, нежели давнее знакомство и принадлежность к коллективу "попаданцев". Однако, как и раньше, солнышко в их отношениях то выглядывало, то пряталось за тучами. Это если фигурально выражаться, а если не фигурально…
"То - только матом!"
Сегодня мадемуазель Буссе кокетничала напропалую, умудряясь временами побивать даже такого признанного мастера "женского троеборья", каковой, несомненно, являлась баронесса "Как-ее-там". Одна беда - она строила глазки Витьке и Степе, а его едва ли не игнорировала. Был, правда один момент, когда в гостиной они устроили спевку… Он играл на рояле и пел, специально - то есть, с ясной целью! - перегнувшись через сидящую у инструмента Татьяну. Очень, надо сказать, интимная поза, намекающая к тому же на еще более "интересные" обстоятельства. И она не возмутилась, не отстранилась… Напротив, откинулась вдруг назад, так что возникло уже нечто недвусмысленное, и, однако же, не случилось ровным счетом ничего. Ничего… И сейчас она тоже сделала вид, что не видит - не чувствует - направленного на нее вопросительного взгляда.
- А во что будем играть? - спросила Кайзерина.
- В пирамиду, - предложил Виктор.
- Я в русский не умею, - надула губки женщина. - Давайте в пул.
- Согласен, - кивнул Олег. - Можно в "Девятку", но, учитывая, какой год на дворе, скорее в "Восьмерку".
- Пул есть чисто американский национальный блуд, - заявил Степан. - Поэтому, если не в русский, тогда - в снукер.
Как тут же выяснилось, Степан подал золотую идею. В снукер, по тем или иным причинам, умели играть все. Однако неожиданно планы едва не расстроились, и случилось это из-за Татьяны, заявившей, что играть не будет, потому что не хочет, потому что это дурацкая игра, потому что от треска шаров у нее болит голова, и после - пальцы в колечки не влазят.
- Пусть лучше пальцы в колечки не влазят, чем… - Кайзерина оборвала фразу и встала из-за стола. - Кузен?!
Олег бросил взгляд на Татьяну, но она снова проигнорировала, оживленно обсуждая что-то со Степаном.
"Вот же gefuhllose Puppe!" - зло подумал он и тоже встал из-за стола.
- Иду! - в висках шумело, и перед глазами только что не кровавый туман, как в давешнем сне про драку в Берлине с красными. Его - что случалось с Ицковичем крайне редко, а с фон Шаунбургом, кажется, не случалось никогда - била злая нервная дрожь.
Вот так и вышло, что они тут играют втроем, а эти остались в гостиной - в гостиной ли? - вдвоем.
- Я на бильярдном столе не отдаюсь, я на нем играю, - сказала баронесса, потянув кий с плеча.
Несмотря на выпитое, получилось это у нее весьма элегантно. Кайзерина вообще оказалась классным игроком. Стойка, размер удара, хват и то, как она делала мост, - все у нее было не просто хорошо, а отлично, но и оценить это мог далеко не всякий. Баст, впрочем, мог и, разумеется, оценил.
"Перескок, и какой!"
- Черный!
- Это следует обмыть! - радостно хохочет Виктор, которому "достался" вид сзади на "госпожу болгарскую баронессу" взбирающуюся на стол - иначе ей было не дотянуться до битка. Потрясающий, следует отметить, вид. Особенно в мужских брюках.
- Ты прелесть, Кисси! - Олег поклонился ей и спросил с притворным придыханием:
- Не желаете ли выпить, мадам?!