- Знаешь что, дорогой, - Джейн вырвала свою руку из его пальцев, пружинисто села на кровати, и Натаниэль почти физически ощутил, как в ней закипает раздражение, - я не собираюсь следовать заветам прабабок, игравших в свиноматок! По-твоему, основное назначение женщины - это быть родильной машиной, так, да? Только не надо сказок про стакан воды, который тебе подадут на старости лет благодарные отпрыски! Да они прежде всего буду думать о том, как бы поскорее спровадить эту старую руину - то есть тебя - в крематорий и получить наследство! Да, да, именно так! Нужно зарабатывать деньги, и тогда тебя до самой смерти будут заботливо облизывать нанятые няньки-сиделки, и безропотно выносить за тобой дерьмо, потому что ты им за это будешь платить - и хорошо платить, вот так! А дети… - и она брезгливо сморщилась. - А что до россказней о продолжении рода - оставь это пасторам, лепечущим что-то про рай и ад! Мне лично наплевать, что будет здесь, на это дрянной планете, после того, как я сдохну и стану бесплатным ланчем для червей. Живём один раз, и поэтому надо взять от этой жизни всё, что можно - и даже то, что нельзя! А если тебе так надо о ком-то заботится - если тебе меня мало, - давай заведём собаку: хлопот меньше, а удовольствие то же. А пользы - пользы даже больше: хорошая собака - это престижно.
Натаниэль смотрел на жену, на её длинные волосы, упавшие на тугую грудь, на глаза, светящиеся в полутьме спальни, как у кошки, и думал, что она чертовски хороша. И ещё он вдруг вспомнил, как Джейн без всяких угрызений совести пошла на эвтаназию своей матери, прикованной к постели, - после того как врачи сказали ей, что старушка никогда уже не встанет, но протянет ещё не один год, мучая себя и других…
И всё-таки она уступила ему - третий раз в жизни. Уступила после того, как пару раз перехватила взгляды Ната, которые он бросал на женщин с маленькими детьми - такие ещё иногда встречались в элитном районе, где они жили. Джейн поняла своим обострённым, каким-то поистине звериным чутьём, что её муж не успокоится; и дело может кончиться тем, что их уютное гнёздышко в один не очень прекрасный день развалится - если в нём не запищит птенец. Так родилась Кэролайн.
Весь период беременности жены остался в памяти Натаниэля как один непрерывный сюрреалистический бред на грани шизофрении - Джейн измучила его до предела своими беспричинными истериками и непредсказуемыми капризами. Он терпел, утешая себя тем, что ей, бедняжке, так трудно - ведь она такая нежная и хрупкая! - и только много лет спустя догадался: на девяносто процентов весь этот театр абсурда был срежиссирован и поставлен ни кем иным, как самой Джейн, желавшей таким способом обезопасить себя на будущее от возможного повторения подобного эксперимента. А родила она легко и быстро, несмотря на своё худощавое телосложение.
- Поздравляю вас с первенцем, мистер Бампо, - сказала ему сиделка-филиппинка в родильном доме, куда счастливый молодой отец явился с огромным букетом цветов, чтобы забрать Джейн и новорождённую дочь. - Ваша девочка - просто ангелочек! Вам так повезло - Господь щедро наделил вашу жену здоровьем, она вам и десяток детишек нарожает!
- Спасибо, - поблагодарил Нат, грустно подумав про себя: "А вот это вряд ли…"
Сама Джейн отнюдь не выглядела безмерно счастливой - скорее наоборот. Она очень быстро перестала кормить дочь грудью (чтобы не испортить фигуру), не вставала к малышке ночью, когда та начинала хныкать, и не купала её, предоставив эти заботы мужу. Натаниэль ждал, что у жены вот-вот проснутся древние материнские инстинкты, но этого не произошло - нежеланный ребёнок так и остался нежеланным и нелюбимым; крохотный верещащий комочек красной плоти не вызывал у Джейн ничего, кроме брезгливости. И даже когда Кэролайн немного подросла и сделала свои первые робкие шаги, мать осталась к дочери равнодушной - в лучшем случае она её замечала, но не более того. И девочка чувствовала это - когда Джейн изредка обращала на неё внимание, ребёнок тут же заходился плачем, и успокаивался только тогда, когда Нат брал малышку на руки. Отец ухаживал за девочкой сам - в пределах возможного, работу он бросить не мог, - а потом в доме появилась пожилая дебелая мексиканка-baby-sitter. Двум молоденьким смуглым и темноволосым претенденткам на эту должность, явившимся по объявлению, Джейн мгновенно - только взглянув мельком на их ноги и бёдра - дала от ворот поворот, а "мама Роза" её вполне устроила и избавила молодую мать от необходимости самой заниматься Кэролайн.
* * *
Шло время, и вроде бы всё было хорошо.
Кэролайн росла. Она уже задорно носилась по лужайке у дома наперегонки с Бобби - громадным чёрным корсиканцем , безоговорочно признавшим малышку своей любимицей и хозяйкой и безропотно терпевшим потуги Кэролайн, когда она, сопя от усердия, тягала пса за уши или за хвост. Кличку псу дала Джейн, считавшая, что он очень похож на полицейских, которых они видели в Лондоне. Натаниэль не находил в собаке особого внешнего сходства с бравыми британскими блюстителями порядка, но охранником Бобби оказался превосходным - любой выказавший (пусть даже в шутку) недобрые намерения по отношению к Кэролайн, сильно рисковал: клыки у этой заботливой няньки и компаньона по детским играм были весьма внушительные.
Кэролайн росла, и в её характере всё чётче проступали черты, всерьёз обеспокоившие Ната - упрямство и откровенный эгоизм. Она привыкла к любви отца и к немому обожанию Бобби, привыкла к тому, что все её капризы тут же удовлетворяются, и привыкла считать себя центром внимания. Сам Натаниэль был единственным рёбёнком в семье, но он помнил слова деда, сказанные им когда-то давно своей дочери - матери Ната. "Ты дура, Рэйчел! У ребёнка должны быть братья и сёстры - только тогда он поймёт, что не ради него одного сотворён весь этот мир. А иначе… Вот раньше - нас было пятеро в семье, и мы…" - "Перестань, dad , - досадливо оборвала его Рэйчел. - Оставь ты эти свои фермерские замашки - теперь другие времена! Ты знаешь, сколько нужно денег, чтобы вывести в люди хотя бы одного ребёнка? Цены растут, как на дрожжах, жизнь дорожает, а я не хочу, чтобы мой Нат чувствовал себя хоть в чём-то обделённым". - "Дура ты, Рэйчел, - повторил старик, тяжело вздохнув, - мало я тебя драл в детстве, а теперь - теперь уже поздно…".
Однако первую же попытку Натаниэля заикнуться на тему второго ребёнка Джейн пресекла немедленно и яростно. Сначала она закатила мужу грандиозный скандал - "ты что, смерти моей хочешь, я чуть не померла от боли в этой гнусной родилке!", - а потом, зная пиетет Ната перед печатным словом, пустила в ход тяжёлую артиллерию.
- Вот почитай, что тут умные люди пишут! - с этими словами она швырнула на стол увесистый журнал, развёрнутый на странице с заголовком "Дети опасны для здоровья".
- Профессор социологии госпожа Робин Саймон и её коллеги из университета Флориды подтвердили то, что все родители давно подозревали: дети действительно сводят с ума своих пап и мам, - вслух прочитал Нат и недоумённо поднял глаза на жену. - Что за бред?
- А ты дальше читай, а потом скажешь, бред это или нет, - настаивала Джейн. - Ты читай, читай!
И Натаниэль прочёл. Группа Саймон воспользовалась данными национального опроса семей, проведённого в США ещё четверть века назад, в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов прошлого столетия. Опросом было охвачено свыше тринадцати тысяч мужчин и женщин, и в результате учёные пришли к выводу - статус родителя не только не приносит никаких ощутимых выгод, но и попросту вреден для психического здоровья. "Самым поразительным в полученных нами данных, - писала профессор Саймон, - является то, что не нашлось такого родителя, которого депрессия мучила бы в меньшей степени, чем бездетного человека. И мы считаем, - продолжала автор статьи, - что устоявшаяся точка зрения, будто бы дети являются ключом к личному развитию, а без ребёнка жизнь пуста и бессмысленна - не соответствует действительности. Наше исследование окончательно это доказывает" .
Нат отложил журнал, задумчиво посмотрел в окно, за которым на зелёной траве под присмотром "мамы Розы" играла с Бобби заливающаяся счастливым смехом Кэролайн, и перевёл взгляд на Джейн.
- И ты этому веришь? - спросил он, глядя ей прямо в глаза.
- Я не только верю - я чувствую это на себе! - без промедления отозвалась Джейн. - Позавчера эта маленькая паршивка добралась до моего любимого косметического набора и разрисовалась до самых ушей! И ещё она пыталась накрасить помадой нос Бобби, а этот сукин сын только облизывался и смотрел на неё умильными глазами. Я чуть с ума не сошла, мне её прибить захотелось!
- Ну-ну… - неопределённо хмыкнул Нат, и Джейн, чутко следившая за настроением мужа, тут же сменила тактику.
- Ты ведь любишь меня, правда? - прошептала она, положив ему руки на плечи и упершись лбом в его лоб. - Ты ведь не хочешь, чтобы мне было плохо, а? У нас есть дочь, я родила её тебе, и не надо нам больше! Она действительно меня жутко раздражает - мне даже кажется, что когда-нибудь она меня просто убьёт… Я боюсь её! - голос Джейн дрогнул, а глаза наполнились слезами. - Боюсь…
"Да, убьёт, - подумал Нат, - так же, как ты убила свою мать. Очень может быть…"
Но вслух он ничего не сказал. Он чувствовал, что жена с ним искренна - несмотря на некоторую театральность её поведения. И она действительно на грани нервного срыва - за пятнадцать лет Натаниэль немного изучил её характер. В конце концов, нельзя же требовать от человека того, что он не в силах сделать…
* * *
Но с мужем Джейн была нежна - никудышная мать оказалась хорошей и заботливой женой. Были у неё какие-то интрижки на стороне, не были - никто не мог сказать этого наверняка, но сама она старалась не давать мужу ни малейших поводов для ревности. Скорее наоборот - она не спускала глаз с него самого, моментально пресекая любые попытки любых особ женского пола в возрасте от шестнадцати до шестидесяти хотя бы приблизиться к границам допустимой вежливости между мужчиной и женщиной, не говоря уже о том, чтобы попробовать перешагнуть эти границы. Как-то раз Нат, разговаривая с женой по сотовому видеофону, забыл включить канал визуализации собеседника - Джейн не видела, где находится её муж, и чем он занят. Через две минуты (супруги работали на разных этажах громадного здания "High Tech") она влетела в его офис с видом спецназовца, врывающегося в гнездо опаснейших террористов - ей понадобилось гораздо больше времени для того, чтобы убедиться в отсутствии "состава преступления" и успокоиться.
Однако столь жёсткий контроль с лихвой окупался заботами Джейн о доме и о муже. Ни одна из тех бесчисленных бытовых мелочей, из которых соткана повседневная жизнь человеческая, не оставлялась ею без должного внимания. Для Ната, с полным правом считавшего себя ухоженным мужем, само собой разумеющимся было то, что в доме чисто, что постельное бельё всегда свежее и ароматное, что выглаженная рубашка всегда под рукой, а на туалетном столике всегда стоит полный тюбик крема для бритья. Джейн следила за уютом в своём трудолюбиво свитом гнёздышке тщательно, и стоило любой уложенной в это гнёздышко веточке - будь то маленькая трещинка в одной из кафельных плиток бассейна или строптивая травинка, чуть выбившаяся вверх посередине аккуратно подстриженного газона, - встопорщиться, как Джейн тут же устраняла своим клювиком замеченный непорядок. Она сумела и Кэролайн, смирившись с фактом существования дочери, сделать неотъемлемой частью общего имиджа полного благополучия семейства Бампо - со вкусом одетая хорошенькая бойкая девочка неизменно вызывала восторженные ахи и охи гостей и знакомых. Конечно, далеко не всё Джейн делала своими руками - её работа в "High Tech" требовала времени и сил. Но эта же работа, будучи основой благосостояния, позволяла ей нанять прислугу - кроме "мамы Розы", ставшей почти членом их семьи, Джейн помогали по дому приходящие кухарка и уборщица, а также садовник-пуэрториканец, одновременно выполнявший обязанности дворника. И - не в последнюю очередь - умная домашняя автоматика, реагирующая на голоса хозяев.
Джейн следила и за собой, тратя массу времени и уйму денег на фитнесс, шейпинг и врачей-косметологов. Крохотная морщинка в уголке глаза рассматривалась ею как стихийное бедствие, соизмеримое по своим последствиям с тропическим ураганом или землетрясением, и Джейн не успокаивалась до тех пор, пока эта злополучная морщинка не исчезала бесследно. И труды эти не были напрасными - в свои без малого сорок миссис Бампо выглядела лет на пятнадцать моложе. А питание вообще стало для неё чем-то вроде хобби - она выискивала самые замысловатые диеты и незамедлительно опробовала на себе их эффективность. "Ты рассчитываешь калорийность нашего ужина куда скрупулёзнее, чем специалисты из НАСА траектории космических аппаратов" - пошутил как-то Натаниэль, наблюдая за тем, как Джейн, сморщив нос и шевеля губами, следит на появляющимися на жидкокристаллическом дисплее домашнего компьютера символами. "Отстань, - буркнула она в ответ, не прекращая священнодействовать, - мне плевать, куда улетит запущенная в космос железяка - мне от этого ни жарко, ни холодно. А вот то, что мы с тобой съедим - это действительно важно!".
В конечном счёте все многоплановые усилия Джейн были подчинены одной-единственной цели. Она следовала - почти инстинктивно - древнему постулату, почти не изменившемуся за тысячи лет развития цивилизации: "Что нужно мужчине дома? Тепло очага и ласковая, всегда готовая к любви женщина!". И тогда этот мужчина сделает всё, что этой женщине нужно - причём сделает охотно и даже с радостью.
Джейн очень быстро отметила сексуальный темперамент Ната, и с тех пор интимная сторона их супружеской жизни сделалась для неё предметом повышенного внимания. Джейн придавала большое значение подбору косметики, духов и нижнего белья с тем, чтобы быть и оставаться для своего мужа единственной желанной женщиной - желанной всегда и везде, в любое время, в любом месте и при любых обстоятельствах. Впрочем, это не требовало от неё чрезмерного напряжения - Джейн и сама была большой охотницей до любовных утех и могла вымотать Натаниэля в постели до состояния выжатого лимона. Зато на борту лайнера, совершавшего круиз по островам Вест-Индии, их принимали за молодожёнов - и совсем не потому, что оба супруга молодо выглядели. Джейн и Нат постоянно были рядом, держались за руки и оказывали друг другу мелкие знаки внимания, что обычно присуще только-только познакомившимся юным влюблённым, но никак не мужу и жене, прожившим вместе двадцать лет. Они казались счастливой парой, и действительно были счастливы - в том смысле, который вкладывается в это понятие цивилизованным обществом на планете Земля в XXI веке.
* * *
Компания "High Tech Corporation" уверенно занимала свою нишу на мировом рынке высоких технологий, занимаясь перспективными направлениями в микроэлектронике, энергетике и молекулярном синтезе. Девиз у "High Tech" был простой, но очень ёмкий - "От изобретения до внедрения", - и руководство компании неукоснительно ему следовало. При этом важно было не ошибиться в оценке перспективности того или иного проекта, иначе запросто могло выйти так, что время, силы и средства будут затрачены на эфемерные - пусть даже очень заманчивые - прожекты, тогда как куда более скромные, но сулящие быстрый экономический эффект реальные изобретения останутся без должного внимания.
Угроза глобального энергетического кризиса из-за истощения природных запасов углеводородного сырья становилась всё более реальной, и все развитые страны проявляли повышенный интерес к любым альтернативным энергоисточникам. "High Tech Corporation" не оставалась в стороне - аналитики компании отслеживали печатные и сетевые публикации на эту тему и выдавали рекомендации отделу персонала о целесообразности приглашения для работы в "High Tech" учёных из любых стран мира. "Мозги будут работать на того, кто будет им хорошо платить!" - любил говорить начальник отдела персонала Джереми Бойл, отстаивая перед советом директоров размеры щедрых окладов для "высасываемых мозгов" И он обычно оказывался прав - затраченные деньги возвращались сторицей.
Компания не стала заниматься космическими лучами сверхвысокой энергии - самым мощным, по оценкам теоретиков, источником энергии во Вселенной после Большого взрыва, - не привлекли её внимания и поиски гипотетической "энергии времени". Принцип "синицы в руках" не предполагал концентрации усилий на фантастических проектах, которые могли быть реализованы лишь в отдалённом будущем - отдача требовалась как можно скорее.
Зато корпорация могла похвастаться осязаемыми достижениями в области новых типов аккумуляторов для электромобилей, водородных реакторов и солнечных батарей. "Ладошки Мэгги" - так неофициально (по имени жены руководителя проекта "Solar Palm" ) называли эти миниатюрные изделия - имели очень высокий коэффициент полезного действия и могли работать в любую погоду, пока солнце в данной точке планеты не уходило за горизонт.
Компания охотно выполняла заказы военного министерства и правительства, принимая участие в разработке системы континентального слежения "Глаз Бога", позволявшей с точностью до ярда определить местонахождение вышедшего в Сеть компьютера или мобильного телефона - и не только это; работала она и над созданием "малоразмерных автономных боевых средств, способных выполнять специальные функции при борьбе с терроризмом", как было указано в техническом задании.
Но главным успехом "High Tech" стали молекулярные синтезаторы. Задача была сформулирована очень просто: органические вещества имеют одну и ту же молекулярную структуру - что в мясе, что в древесине. Разница в содержании белков, жиров и углеводов не качественная, а количественная, значит, можно перестроить молекулярные цепочки так, чтобы в результате получить из стога сена жареную индейку. Нужен лишь источник энергии и программа, по которой будет осуществлена такая перестройка. И именно группе Натаниэля удалось впервые получить из недр причудливого и громоздкого агрегата горячий брикет искусственной пищи. По структуре, запаху и вкусу этот брикет сильно отличался - причём в худшую сторону - от ресторанных деликатесов, но это была еда, пригодная для усваивания человеческим организмом. А всё остальное - дело техники, точнее, технологии. Никто из коллег Ната не сомневался в том, что лет этак через десять их синтезаторы начнут бойко выплёвывать искусственные гамбургеры, неотличимые от настоящих.