Третьим ее памятником стала заложенная на реке Рось крепость, получившая название Корсунь (нынешний город Корсунь-Шевченковский). Памятники Корсунской победы от дальнего Севера Руси до ее южной границы свидетельствуют, что победе этой тогда придавалось большое значение.
В зону прочного мира Византия не вошла. Для этого хищная и деспотичная Византийская империя решительно не годилась, так как была оплотом религиозного, национального и социального гнета. Да Добрыня на это и не рассчитывал. Но того, что хотел, он достиг: теперь Печенегия была изолирована на международной арене. Теперь можно было приступать к решению одной из самых тяжелых проблем – печенежской.
Богатырские заставы. Летописная статья 988 года, начинающаяся описанием Корсунской кампании, заканчивается так: "И сказал Владимир: "Плохо, что мало крепостей вокруг Киева". И стал ставить крепости по Десне, и по Остру, и по Трубежу, и по Суле, и по Стугне". Этот знаменитый пассаж говорит о начале строительства пяти поясов крепостей вдоль пяти рек, впадающих в Днепр. И добавлено, что в гарнизоны этих крепостей Владимир ставил новгородцев и воинов из других земель русского Севера и Востока.
Все эти пять рек текли в Полянской земле. Но южная граница ее была открытой и беззащитной. Так получилось потому, что Змиевы валы строились последовательно против сарматов, готов, гуннов и аваров. Но не против хазар. Академик Рыбаков отмечает, что хазарское иго есть выдумка Варяжского дома, дабы представить Олега Вещего "освободителем" от него. Реально никаких следов вымышленного хазарского ига не найдено. И русские в VII веке здраво усмотрели угрозу вовсе не в хазарах, а в завоеваниях Халифата и вынесли следующую линию Змиевых валов далеко на юго-восток – на Большой Кавказский хребет, для чего несколько южных и восточных земель Руси вступили, с сохранением всех своих вольностей, богов и династий, в Хазарскую федерацию. Когда потом Полянская и Северская земли (а возможно, и Уличская с Тиверской) из нее вышли и создали собственную великую державу – Киевскую Русь, Хазария стала ее союзницей – и укреплять дружественную границу стало незачем.
Но когда сюда вторглись печенеги, а Киев оказался в руках варягов, обстановка резко изменилась. Варяжский дом заключил со степняками союз и держал печенежскую саблю перманентно занесенной над головой своих свободолюбивых русских подданных, чтобы те не вздумали восставать. Угроза печенежской интервенции была сильнейшим оружием Олега и Игоря, ради чего они намеренно держали возникшую на месте хазарской печенежскую границу открытой, не строили на ней крепостей. У Ольги на укрепление этой границы не хватало времени, Святослав угрозы, как мы знаем, недооценил. А политику Свенельда и Ярополка в печенежском вопросе мы уже видели.
Но теперь на южных рубежах Руси стали вырастать богатырские заставы Владимира Красно Солнышко, воспетые в былинах. Только Владимир Древлянский оградил наконец Полянскую землю (а с ней и всю Русь) надежным щитом крепостей от печенегов. Тысячи русских сел, десятки городов, как подчеркивает Рыбаков, были избавлены от ужасов печенежских набегов. И сам Киев впервые был выведен из-под прямой угрозы удара степных захватчиков.
Заселение новых крепостей гарнизонами мотивировано в летописи тем, что "была война с печенегами". Между тем в момент Корсунского похода этой войны, как уже сказано, не было и быть не могло. А начал ее хан Печенегии, взбешенный тем, что на беззащитной прежде русской границе стал вырастать неприступный барьер крепостей.
Война была для Руси тяжелой, затянулась на много лет. Не раз удавалось печенегам прорываться почти до Киева, осаждать Белгород, но все усилия хана оказались тщетными: помешать строительству крепостей он так и не смог. Щит крепостей надежно служил потом Руси и против печенегов, и против половцев, вплоть до татарского нашествия.
Замысел щита крепостей и начало его выполнения несомненно принадлежат Добрыне. Недаром же в былинах мы видим его нередко на богатырских заставах, строительство которых и в жизни он, конечно, посещал. Но завершить многолетнее строительство выпало уже на долю одного Владимира – заставы неразрывно связаны с его именем. Их поэтическим воплощением является и та богатырская застава, в которой мы видим Добрыню на васнецовской картине.
Сооружение щита крепостей было заключительным подвигом Добрыни, обессмертившим вслед за другими его подвигами и "распасением" всей Руси его имя на века. Завершить этот подвиг, достроить щит крепостей от Печенегии, Добрыня завещал своему достойному воспитаннику – Владимиру.
12 земель Руси. Единственным, чего Добрыня не смог добиться, было освобождение Уличской земли из-под власти Печенегии. Цель эта в ходе долгих войн Владимира с печенегами ставилась, но не была достигнута, так как сначала Варяжский дом, а затем Свенельд сдали печенегам слишком много военных козырей. Практически Руси пришлось выбирать между ограждением южной границы Полянской земли и возвращением Уличской. На решение обеих задач сразу сил не хватило.
Однако Добрыня с Владимиром продолжали числить Уличскую землю в составе Русской державы. Реально земель Руси стало в 980-х годах 11: Полянская, Древлянская, Новгородская, Полоцкая, Дреговичская, Смоленская, Ростовская, Радимичская, Вятичская, Тмутараканская и Волынская. Но вместе с Уличской (союзницей Древлянской еще с IX века) их было 12.
Я уже говорил о странной роли цифры 12 в многоглавии соборов Древлянского дома. Похоже, причиной этого было как раз "двенадцатиземелие" тогдашней Руси, получившее своеобразное осмысление в культе новой, христианской, веры.
За христианский образец государственного устройства Руси была, видимо, взята Добрыней и Владимиром отнюдь не деспотическая Византийская империя, чьи принципы были для вольнолюбивой Руси глубоко чужды, а библейская федерация 12 свободолюбивых племен, вырвавшихся из-под ига фараона и ведомых могучей рукой Саваофа. Истинными преемниками их были объявлены 12 федеральных земель Руси. (Много веков спустя эта библейская федерация была провозглашена образцом для строя 7 провинций протестантской Голландии. И кстати, это здесь тоже сочеталось с веротерпимостью).
Свержение варяжского ига было сопоставлено с избавлением от ига фараона (как было с ним же сопоставлено позже Голландией свержение испанского ига).
О принципиальной важности, придаваемой федеральному принципу, свидетельствует и каганский титул Владимира (известный монаху Иакову). Это императорский титул хазарского происхождения. Он не мог быть принесен ни из Скандинавии, ни даже из Новгорода, ибо там такого титула не было. Титул этот означал федеративную империю, великую державу, но принципиально отличную от империй деспотических, будь то Халифат или Византия.
Бессмертие Добрыни. Былина не любит хоронить своих героев, они в ней как бы продолжают жить вечно. (Исключение составляет поздняя былина о гибели всех русских богатырей, сложенная уже во время ордынского ига и как раз в попытке объяснить, что богатыри его не допустили бы.) Былина игнорирует даже заведомую трагическую гибель Олега Древлянского. И конечно, специальной былины о смерти Добрыни, одного из любимых героев, нет. Он в былине всегда либо в испытаниях юности, либо в подвигах зрелости.
Но реально Добрыня должен был когда-то умереть. Когда? Где? Как? Раз ответов нет в былине, их следовало бы искать в летописи. Но их нет и там. Со страниц летописи Добрыня внезапно исчезает в зените могущества, в 985 году. В Булгарской кампании его слово решает вопросы войны и мира, Владимир на престоле все еще слушается его. И затем Добрыня неожиданно исчезает, просто испаряется бесследно, словно бы он третьестепенная фигура. Как когда-то испарился со страниц летописи его отец, Мал…
В данном случае это сделано явно для того, чтобы скрыть роль Добрыни в крещении Руси и в строительстве богатырских застав. На деле же дату и обстоятельства смерти и погребения такой державной фигуры, как Добрыня, знал в то время каждый русский.
Добрыню оплакивала вся страна. И в летописи Владимира, как и в Новгородской, непременно было записано, когда, где и от чего Добрыня скончался, и описаны были его торжественные похороны. Точно так, как это можно прочесть и сейчас в летописи о государях да и о некоторых других князьях.
Но все эти и другие данные о поздних годах Добрыни и его кончине из летописи злонамеренно выброшены. Как и вся вторая половина царствования Владимира. Как и Древлянская династия. Как и династия Киевичей. И как еще многое другое. Сейчас можно лишь предположить место погребения Добрыни – Софию Новгородскую, ибо даже если он умер где-нибудь в пути, его тело должны были доставить туда для погребения. Но приходится ли его кончина на 90-е годы X века или уже на начало XI века, сказать нельзя. И тем более нельзя назвать ее точной даты. Зато положение Добрыни до самой смерти остается ясным – он соправитель Владимира и наследственный владелец княжества Новгородского с титулом посадника.
Да, летопись триумвиров вычеркнула многие сведения о Добрыне. Но изгладить его имя из памяти народной триумвиры так и не смогли. Имя Добрыни запомнила былина – через голову великого множества князей. Кто помнит сейчас имена кровавых триумвиров? А имя Добрыни Никитича, окруженное любовью и восхищением, русский народ лелеял в былинах целое тысячелетие как одно из самых дорогих имен.
Заключение
Наше путешествие по следам Добрыни подошло к концу. Перед нами прошла вся его жизнь с ее фантастическими превратностями и непредвиденными поворотами судьбы. С ее тяжкими испытаниями и трагедиями, великолепными взлетами и победами. Жизнь, целиком посвященная Руси, неустанной борьбе за свободу и счастье родного народа.
Я начинал книгу с приглашения отправиться в путешествие по следам человека, в котором, вероятно, многие читатели склонны были видеть фигуру мифическую. Но по мере того как продолжалось путешествие, перед нами вырастала во весь рост колоссальная фигура вполне реального человека, чьи следы остались на карте Родины во множестве мест (и могут отыскаться и в других местах).
Конечно, что-то в этом поистине необыкновенном путешествии выяснилось в биографии Добрыни и его рода твердо, а что-то предположительно. А что-то, вероятно, и просто спорно. Но иначе и быть не могло, ибо мне довелось первому восстановить в правах забытое открытие Д. И. Прозоровского, первому отправиться в путешествие по следам Добрыни и первому написать его развернутую биографию, какой она может вырисовываться в свете данных, которыми сегодня располагает наука. Возможно, к ним потом прибавят и новые. Но это в истории любой науки явление нормальное, равно как и научная контроверза. И оно не могло послужить причиной отложить эту книгу до отдаленных времен.
Имя Добрыни сохранила и воспела былина. Его прославила могучая кисть Виктора Васнецова. Его дела пристально изучает историческая наука. И имя Добрыни не изгладится из благодарной памяти русского народа и со страниц мировой истории никогда.
Примечания
1
1 В. В. Стасов. Избранные сочинения, т. 3, М., 1952, с. 265, 266.
2
2 М. П. Цапенко. По равнинам Десны и Сейма. Изд. 2-е. М., 1970, с. 137.
3
3 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь. М., 1963, с. 62.
4
4 История СССР, т. I. M., 1966, с. 496-497 и 500.
5
5 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 63.
6
6 История СССР, т. I, с. 645.
7
7 А. А. Шахматов. Повесть временных лет. Пг., 1916, с. XVI.
8
8 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 63.
9
9 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 63.
10
10 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери. – Записки Императорской Академии наук, т. V, кн. I. СПб., 1864, с. 20.
11
11 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 21.
12
12 И. И. Срезневский. О Малуше, милостнице в. к. Ольги, матери к. Владимира. – Записки Императорской Академии наук, с. 33.
13
13 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 20.
14
14 Между прочим, это разгадал еще в XVIII веке В. Н. Татищев. Он счел ее знатной славянкой, но не разгадал, кто она.
15
15 Т. Н. Кондратьева. Собственные имена в русском эпосе. Казань, 1967, с. 52.
16
16 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 20.
17
17 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 20.
18
18 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 18.
19
19 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 20-21.
20
20 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 19.
21
21 И. И. Срезневский. О Малуше, милостнице в. к. Ольги, матери в. к. Владимира, с. 32.
22
22 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 21.
23
23 А. А. Шахматов. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908, с. 377-378.
24
24 Д. И. Прозоровский. О родстве св. Владимира по матери, с. 24.
25
25 М. П. Цапенко. По равнинам Десны и Сейма, с. 137.
26
26 В. А. Чивилихин. Память. М., 1982, с. 389.
27
27 Н. М. Карамзин. История государства Российского. СПб., 1816, с. 163-164.
28
28 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 50.
29
29 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 13.
30
30 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 13.
31
31 Н. М. Карамзин. История государства Российского, с. 160.
32
32 Н. М. Карамзин. История государства Российского, с. 158.
33
33 R. Green. A short History of the English People. Lnd., 1889, p. 127.
34
34 J. M. Trevelyan. History of England. Lnd., 1937, p. 117.
35
35 J. M. Trevelyan. History of England. Lnd., 1937, p. 117.
36
36 Брак ее с Игорем в 903 году принадлежит тому же комплексу неверных сведений о ней, что и ее мнимые кровавые расправы с древлянами или мнимое сватовство к ней византийского императора (женатого христианина).
37
37 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 50.
38
38 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 61.
39
39 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 50.
40
40 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 179.
41
41 С. Н. Сыромятников. Древлянский князь и варяжский вопрос. – "Журнал Министерства народного просвещения", 1912, ч. X, № 7, отд. 2, с. 120-139.
42
42 J. R. Green. A short History of the English People, p. 571.
43
43 Н. Полевой. История русского народа. М., 1830, с. 151.
44
44 К. Ф. Рылеев. Полное собрание сочинений. М., 1931, с. 124-125.
45
45 К. Ф. Рылеев. Полное собрание сочинений. М., 1931, с. 126.
46
46 Белоозеро здесь причислено к Новгородской земле, но в дальнейшем оказывается, неведомо как, в Ростовской. Скорее всего, в IX веке имелось отдельное княжество Белоозерское.
47
47 Д. Ф. Щеглов. Первые страницы русской истории. – "Журнал Министерства народного просвещения", 1876, № 6, с. 209.
48
48 См.: Б. Д. Греков. Киевская Русь. М., 1953, с. 452-453 и 563.
49
49 Этот комплекс вопросов был впервые разобран мною в работе "К вопросу о значениях летописного термина "РУСЬ" (см. сб.: Материалы московского филиала Географического общества СССР. Топонимика, вып. 2. М., 1967, с. 15-17).
50
50 История СССР, т. I, с. 352.
51
51 История Киева, т. I. Киев, 1982, с. 48.
52
52 Этот комплекс вопросов был впервые доложен мною на Всесоюзной научной конференции 1968 года "Личное имя" в Москве и опубликован в моей статье "К вопросу об имени Святослава" (см. в сб.: Личные имена в прошлом, настоящем, будущем. М., 1970, с. 324-329).
53
53 Летописные сведения, что она была родом из "Пльскова" (что расшифровывали как Псков или как болгарская столица Плиска) – часть знакомого нам комплекса неверных сведений о ней: Псковского княжества тогда не было, а болгарскую принцессу не могли бы в 955 году крестить в Царьграде, так как Болгария была крещена еще в IX веке.
54
54 Это сделано мною на страницах "Украинского исторического журнала" (на украинском языке) в статьях "Древлянское происхождение князя Владимира" (1970, № 9, с. 102-104; № 10, с. 110-112; № 11, с. 108-113) и "Шестибожие князя Владимира" (1971, № 8, с. 109-112; № 9, с. 109-112; № 10, с. 114-117).
55
55 А. А. Шахматов. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908, с. 374.
56
56 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 195.
57
57 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь, с. 195.
58
58 Б. А. Рыбаков. Поляне и северяне. "Советская этнография", VI-VII. М. – Л., 1947, с. 84.
59
59 С. М. Середонин. Историческая география. Пг., 1916, с. 143.
60
60 И. Е. Забелин. История русской жизни, т. 2. М., 1879, с. 96.
61
61 М. С. Грушевский. Киевская Русь, т. I. СПб., 1911, с. 224-225.
62
62 Б. А. Рыбаков. Поляне и северяне, с. 85.
63
63 И. Е. Забелин. История русской жизни, с. 96.
64
64 И. Е. Забелин. История русской жизни, с. 96-97.
65
65 И. Е. Забелин. История русской жизни, с. 97.
66
66 Б. А. Рыбаков. Поляне и северяне, с. 102
67
67 И. Е. Забелин. История русской жизни, с. 97.