В этот момент мне хотелось бы вам, дорогой читатель, напомнить о том, что мысленный разговор в отличии от разговора голосом всегда быстротечен, по своему времени он обычно занимает всего лишь доли секунды! В рамки минутного обмена мнениями порой может разместиться целая сорокаминутная беседа. Так что этот мысленный обмен мнениями с Альфредом Нетцке, ни в коей мере не помешал Ваське прислушиваться ко всему тому, о чем сейчас разговаривали сержант Новосельцев и пока еще безымянный капитан НКВД!
- Васенька, ты только представь себе, что я только что встретил своего старинного друга, капитана Клауса Шуманна?! Вместе со мной он учился в школе Абвере, там он, правда, носил погоны капитана Вермахта, а здесь почему-то вдруг оказался в погонах капитана НКВД?!
До крайности взбешенный этой ненужной навязчивостью своего немецкого друга, сержант Васильков мысленно взбрыкнулся, он мысленно проорал:
- Альфред, я ж тебя попросил свой язык держать за…
Но тут Васька прикусил свой язык, он, наконец-то, сообразил, что именно ему хотел сказать Альфред Нетцке?! Тогда он спохватился, на всякий случай даже переспросил:
- Альфред, ты хочешь сказать, что это брандебуржцы…?
- Ну, да, ты правильно меня понял, Вася!
Капитан НКВД или Клаус Шуманн, старинный друг и товарищ майора Альфреда Нетцке по службе в Абвере, видимо, и сам догадался, что своим предыдущим вопросом разговор с сержантом Новосельцевым он направил не потому руслу. Не задай он этого вопроса, обе стороны могли бы мирно разойтись удовлетворенными друг другом. Сейчас возникла некая конфронтация, которая, возможно, поставила капитана Клауса Шуманна, диверсионную группу полка "Бранденбург 800" на грань невыполнения боевого задания.
В этой миссии разведывательно-диверсионная группа капитана Шуманна должна была произвести разведку ближайших тылов советских войск, а главное - определить места сосредоточения танковых бригад, направленных советским командованием на защиту Тулы. Хотя это задание было своего рода маскировкой более серьезного задания, которое получил капитан Клаус Шуманн со своей группой. По информации московского агента Волхва, контактировавшего с одним из генералов советского Генштаба, Абверу стало известно, что на этих днях генерал армии Г.К Жуков должен был посетить Тулу в рамках инспекции Южного фланга войск, оборонявших Москву. Ставка Главного Командования планировала войска, оборонявшие Тулу, передать из Брянского фронта в распоряжение Западного фронта в последние дни ноября месяца.
В этих целях под Тулу были заброшены четыре группы диверсантов полка "Бранденбург 800". Перед ними была поставлена задача, найти, любыми средствами уничтожить генерала Георгия Жукова. Группа капитана Клауса Шуманна первые дни работала в самой Туле. Но после непонятного уничтожения ее трех разведчиков на железнодорожном вокзале Тулы, а также по приказу Абвера, группа срочно покинула город, свои действия перенесла в Одоевский район Тульской области. По окрестным деревням и селам Тульской области она разбросала свои щупальца, агентов из перебежчиков и местных предателей, собирая информацию о передвижениях советских командиров высокого ранга. Именно поэтому Клаус Шуманн допустил ошибку, поинтересовавшись у сержанта Новосельцева именем, фамилией и званием командира его дивизии.
К тому же группа Клауса Шуманна только что задержала советского капитана Игоря Дубасова. Тот в предварительной беседе с капитаном НКВД проболтался о том, что спешит на совещание в штаб 217-й дивизию. Когда Клаус Шуманн поинтересовался, не будет ли на этом совещание присутствовать генерал Жуков, то капитан лишь пожал плечами. Пришлось обезоружить и связать этого болтливого капитана. Вероятно, именно он и был командиром этой разведроты?! После захвата советского капитана, Клаусу Шуманну следовало бы свернуть работу своего заградотряда, вместе с пленным перейти линию фронта в расположение частей немецких войск! Но он этого не сделал!
Как русские любят говорить, то его, капитана Абвера 2, Клауса Шуманна, погубила собственная жадность, желание побольше узнать о том, где же сейчас находится Георгий Жуков. В результате его разведывательно-диверсионная группа лоб в лоб столкнулась с разведротой. Причем, бойцы этой советской разведроты имели не худшую подготовку, чем, скажем, диверсанты и разведчики полка "Бранденбург 800"! Иными словами, этим немецким и советским разведчикам лучше было бы никогда не встречаться, не сталкиваться!
Теперь же капитан Клаус Шуманн должен был принять решение, как ему в этой ситуации теперь следует поступить? Отпустить ли ему с миром эту разведроту, которой в данный момент командует этот чересчур уж внимательный и осторожный сержант, или же попытаться покончить с ней, бросив в бой своих бранденбуржцев?! Но бранденбуржцев у него было только десять стрелков, в роте же даже на прикидку насчитывалось более двадцати бойцов. Пару раз Клаус Шуманн и его диверсанты на собственной шкуре испытали, что за три месяца войны советские фронтовые разведчики многому научились! Один раз им пришлось бежать от них без оглядки, второй раз им пришлось принять бой. В этом бою его группа потеряла более тридцати процентов своего численного состава, но так и не выполнила боевого задания!
Если же эту разведроту вместе с сержантом отпустить, то по прибытии в штаб дивизии этот любопытный сержант, наверняка, обратится с соответствующей информацией в Особый отдел своей дивизии. Получив достоверную информацию о том, что неопознанный заградотряд НКВД без согласования с Особым отделом дивизии работает в этом районе, дивизионные особисты, наверняка, попытаются перехватить его группу. Правда, в последнем случае группа Клауса Шуманна получит два или три часа преимущества, за это время можно было бы попытаться скрыться из этого района. Таким образом, капитан Клаус Шуманн пришел к решению мирно разойтись с этим советскими фронтовыми разведчиками.
Приняв окончательное решение, Клаус Шуманн продолжил разговор с сержантом Новосельцевым:
- Ты уж меня, сержант, извини! Своим вопросом мне захотелось тебя проверить, узнать, насколько ты подкован в вопросах хранения военной тайны. Ты был абсолютно прав, отказавшись назвать мне имя, фамилию и воинское звание командира своей дивизии. Чтобы ты мне поверил, то тебя я сообщу, что командиром твоей дивизии в настоящее время является полковник Грачев Михаил Алексеевич!
В этот же момент продолжился и мысленный разговор Василия со своим симбионтом, немецким майором Альфредом Нетцке.
- Альфред, какова численность этого так называемого заградотряда НКВД? Сколько диверсантов нам противостоят?
- Шесть стрелков, вооруженных винтовками СВТ 40 и автоматами сейчас стоят рядом с Клаусом Шуманном, продолжающего беседовать с твоим сержантом Новосельцевым. Еще трое стрелков во главе со старшим фельдфебелем укрылись вон в том шалаше. Этот шалаш скрыт листвой деревьев и кустарников, но его все же можно различить. Из этого шалаша прекрасно простреливается весь этот участок дороги! В шалаше установлены два пулемета ДП, так что первым делом ты должен огнем своего МГ 13 накрыть этот шалаш. Но, черт подери, Васька, у задней стенки этого шалаша лежит капитан Дубасов, связанный по рукам и ногам.
- Они, что его взяли в плен?
- Ну, да, очень похоже на то, что именно так и случилось! Капитан Игорь Дубасов сейчас находится в немецком плену. Я совершенно случайно его заметил, пока пытался разыскать третий пулемет. Видимо, брандебуржцы его перехватили на пути в дивизию, связали и бросили под заднюю стену шалаша, чтобы он им не мешал бы во время боя! Если хочешь, я тебе его сейчас покажу. Вот он, смотри, можешь полюбоваться своим самоуверенным командиром!
В сознании Васька появилась картинка, на которой можно было хорошо видно то, что сейчас происходило внутри шалаша. Первым делом он обратил свое внимание на два пулемета ДП, стоявших на стационарных треногах. За пулеметами дремали два красноармейцы, они лежали на хвойной подстилке, чтобы уберечься от холода, идущего от земли. Третий красноармеец имел звание старшины, на его петлицах были хорошо видны четыре треугольничка. Старшина в бинокль наблюдал за общением капитана Клауса Шуманна, одетого в форму капитана НКВД, с сержантом Валерием Новосельцевым.
В тот момент капитан и сержант весело улыбались, пожимали друг другу руки. Они, видимо, собирались мирно разойтись, и на данный момент были довольны друг другом. Так оба считали, что им удалось избежать конфронтации.
Васька перестал обращать внимание на переодетых красноармейцев, свое внимание он переключил на человека, лежавшего у задней стенки шалаша. Его лицо было в синяках, в кровоподтеках, его левое плечо было перевязано бинтом с заметными кровавыми пятнами. Можно было бы сказать, что только по этой перевязке Васька в этом человеке узнал бравого капитана Игоря Дубасова! Все это время, пока он его рассматривал, Игорь Дубасов ни разу не шевельнулся, не двинул ни рукой, ни ногой! Капитан, видимо, сейчас находился без сознания!
Василий аж похолодел, сообразив, что Игоря Дубасова нужно было бы спасать любой ценой! Его нельзя было бы оставлять в руках немцев! Вот только Васька пока еще не знал, как можно было бы его освободить, когда со спины на тебя наставлены дула двух автоматов?! Чуть, что не так, они, не колеблясь, изрешетят в решето его и его товарищей! Да и времени у него практически не оставалось, вот-вот разведрота тронется с места, отправится дальше по дороге на Одоев.
- Вася, не мельтешись! Итак, мой совет, сними с предохранителя свой МГ 13! - Следуя мысленному совету своего друга, Василий немедленно это сделал.
- Возьми под свой контроль разумы своих призывников и автоматчиков, я же займусь разумами этих автоматчиков! Приготовься к открытию огня по капитану Шуманну, по шести энкеведешникам, стоящим рядом с ним! Затем пулеметной очередью погаси пулеметчиков в шалаше, постарайся не дать им проснуться. Фельдфебеля оставь в живых, стреляя по нему, своим пулеметным огнем ту можешь поразить капитана Дубасова! Огонь открываем по счету "ноль"! Итак, начинаю отсчет, три…, два…, один…, н…
В этот момент сержант Новосельцев прекратил пожимать руку капитана НКВД. Он повернулся к разведроте, чтобы отдать команду на начало движения. Он только-только начал раскрывать свой рот, чтобы подать команду, как вдруг увидел, что из задних рядов роты вперед начал выдвигаться сержант Васильков с бойцами своего отделения. Вслед за ними, словно слепые котята, следовали оба его автоматчика. Эта семерка, словно расстрельная команда, шла, несмотря по сторонам. Глаза бойцов и автоматчиков были налиты каким-то сумасшествием. В руках бойцы и сержант сжимали автоматическое оружие, словно все они собрались открыть огонь на поражение!
Сержант Новосельцев хотел подать команду "отставить", чтобы их остановить, вернуть обратно в строй, но эта семерка уже стояла перед ним, своими телами они оградили его от капитана, шестерых красноармейцев заградотряда НКВД. Первым нервно затараторил пулемет сержанта Василькова, а затем шесть автоматов бойцов его отделения. Одновременно открыли огонь четыре автомата ППД, два немецких "шмайсера"!
На глазах у всей роты отделение сержанта Василькова хладнокровно расстреляли капитана НКВД, шестерых бойцов его заградотряда! Затем сержант Васильков принялся расстреливать шалаш, едва просматривавшийся через кустарник. Пока бойцы его отделения вместе с автоматчиками из отделения сержанта Новосельцева меняли рожки и диски в автоматах, Васька, свой пулемет отшвырнув в сторону, одним прыжком он преодолел расстояние до шалаша, чтобы тут же в нем скрыться.
Сержант Новосельцев все еще стоял с широко раскрытым ртом, он так и не понял, что же сейчас произошло? Почему бойцы отделения сержанта Василькова расстреляли энкеведешников? Он стоял, наблюдал за тем, как сержант Васильков скрылся шалаше, затем перевел свой взгляд чуть влево. Там он увидел, как умирает капитан НКВД. Тот лежал на спине, тяжело дышал широко открытым ртом, стараясь, как можно больше воздуха затолкать в свою грудь, пробитую пулеметными пулями! Клаус Шуманн в форме капитана НКВД умирал, судорожно дергал ногами, обутыми в сапоги.
Только сейчас сержант Новосельцев обратил внимание на голенища его сапог. Они были так хорошо навакшены, что в них зеркально четко отражались деревья, растущие поблизости. Действуя на автомате, сержант Новосельцев подошел поближе к умирающему капитану НКВД. Пока еще он был не в силах оторвать свой взгляд от деревьев, своего лица, отражавшихся в голенищах чужих сапог. В тот момент его била, колотила нервная дрожь. Его голову не покидала мысль о том, кем же на деле был этот капитан, чтобы в разгар русской распутицы ему сапоги надраивали бы таким образом, чтобы в их голенищах отражался бы окружающий дорогу лес?!
Новосельцев все еще находился в состоянии шока, ступора. Но он нашел в себе силу, чтобы свой взгляд оторвать от сапог только что умершего капитана НКВД. Сержант поднял голову, он увидел, как из шалаша вдруг вылетел, тут же растянулся на земле старшина, почему-то матерившегося на немецком языке. Этот старшина держал руки над головой, словно он кому-то сдавался в плен! Из-за этих поднятых рук, падая лицом вниз, этим своим лицом он с силой шлепнулся о снежную корку. По инерции немного проехался по снегу, на его насте оставляя кровавый след!
Вслед за ними из шалаша вышел сержант Васильков. На своих руках он держал капитана Игоря Дубасова, тот был без сознания, его руки и ноги были связаны веревками!
Глава 4
1
По приказу Ивана Васильевича Болдина в то время командарма 50-й армии 217-й стрелковой дивизии был выделен участок обороны окраин города Тулы в промежутке от Калужского до Одоевского шоссе, по юго-западной окраине этого древнего русского города.
Первые бои за Тулу начались на ее южной окраине с раннего утра 30 октября.
После сильной артиллерийской подготовки, немецкие бомбардировщики и штурмовики нанесли бомбоштурмовые удары по боевым порядкам советских войск. Затем в наступление пошли немецкие танками, гренадеры немецкой пехоты. Свой основной удар противник наносил вдоль Орловского шоссе. В наступление пошли два пехотных батальона немецких гренадеров, они были поддержаны сорока - пятьюдесятью танками. По направлении Гостеевка - Тула наступали батальон пехоты и тридцать танков, вдоль Сталиногорского шоссе пошли в атаку вражеские мотоциклисты при поддержке тринадцати танков.
В ходе начавшихся боев на окраине Тулы сводный отряд тульской милиции, оборонявшийся на высоте 167,0, в результате сильного артиллерийского обстрела понес тяжелые потери. Из-за больших потерь отряд был вынужден отойти в район железнодорожного вокзала города. Высводившийся участок городской обороны заняли полки 217-й стрелковой дивизии под командованием полковника Михаила Алексеевича Грачева. К четырнадцати часам этого же дня часам немцы прорвали оборону Тульского рабочего полка, их танки вышли на южную окраину города. Казалось бы, судьба Тулы была предрешена, еще небольшое усилие немецкой стороны и наступающие танки и пехота начнут бои в самом городе. Перед городским советом обороны ребром встал вопрос о начале эвакуации населения города.
279-ю разведывательную роту капитана Игоря Дубасова командир дивизии полковник Грачев был вынужден снова бросить в бой в качестве стрелкового подразделения. Разведроте отвели именно тот участок обороны, центром которого была высота 167.0. На деле эта высота представляла собой простой, не такой уж высокий холм, сзади и по бокам он бы окружен жилыми зданиями. Разведрота рысью пробежала несколько городских улиц, на одной из них разведчики столкнулись с отступающими милиционерами. Капитан Дубасов очень спешил занять траншеи, только что оставленные этими милиционерами. Поэтому он не остановился, не остановил своей роты для того, чтобы переговорить с милиционерами, от них узнать об обстановке не передовой.
Разведчики вовремя успели занять траншеи высоты 197.0.
Взвод сержанта Васильева, имея в своем составе шесть бойцов, одним из последних спрыгнул в траншею, недавно оставленную милиционерами-добровольцами. Бойцы взвода вслед за своим сержантом тут же побежали на левый фланг траншеи. Пробегая по траншее, Васька, бойцы его взвода порой натыкались на тела милиционеров, погибших от немецкого артобстрела. Таких тел было немного, но они все же были, отступавшие в спешке их товарищи, видимо, так и не успели их подобрать, забрать с собой.
Вскоре Васька со своим взводом добежал до левого фланга траншеи, там он остановился. Первым делом внимательно осмотрелся вокруг, решая, как в этом закоулке распределить бойцов по позициям. К слову сказать, что эта траншея во время немецкого артобстрела получила небольшие повреждения. Только день работы кайлом и лопатой, траншея будет вновь восстановлена. Выделяя своим бойцам сектора обстрела противника, Васька подробно им разъяснял, когда и по каким целям было бы лучше стрелять из винтовок, а по каким целям и в каких ситуациях можно было бы вести огонь из автоматов. Так он вместе со своими бойцами переходил от одной огневой позиции к другой, пока не уперся в гнездо противотанкового ружья. Его расчет погиб от разрыва немецкого снаряда, этот расчет, видимо, так ни разу не выстрелил по вражеским танкам.
Наводчик-стрелок расчета лежал на стене траншеи, он был убит осколком снаряда, пробившим его каску и голову. Заряжающий расчета лежал на дне траншеи, неподалеку от наводчика, его тело было почти засыпано землей. Когда его откопали, то все бойцы его взвода и сержант Васьков увидели еще один осколок снаряда, торчавший у него из груди. Васька от других разведчиков краем уха уже слышал о том, что первые такие противотанковые ружья начали поступать в действующую армию. С большим трудом ему удалось разжать руки наводчмка расчета, чтобы из его рук забрать противотанковое ружье!
Держа противотанковое ружье в своих руках, Васька обратился к бойцам своего взвода со следующим предложением:
- Парни, давайте, наведем порядок в этой своей траншее! Сначала мы подберем тела всех погибших милиционеров, снесем их в одно место, чтобы там их могла бы забрать похоронная команда. Затем возьмем в свои руки кайла и лопаты, чтобы свою траншею привести в божеский вид. Выроем в ее стенах "лисьи норы". В них будем укрываться от вражеских артобстрелов. Несколько позже начнем строительство взводной землянки с теплой крышей, чтобы в ней мы могли бы отсыпаться по морозным ночам. Словом, парни, нам пора приниматься за работу, так как в этой траншее нам придется провести много дней и ночей! С этими словами сержант первым взялся за лопату, ею принялся заделывать большую дыру в одной из стенок траншее. Вскоре вместе с ним работали все шестеро бойцов его взвода!