Теперь настала очередь Васьки от удивления широко раскрыть свой рот. Он хотел поинтересоваться, с какой это стати эта девчонка вдруг оказалась в этой копне в столь позднее время?! Но его недоумение тут же развеялось, рядом с этой девчонки появился молоденький паренек! Он с искренним интересом посматривал, то на запыхавшего Ваську, то на парашют павлиньим хвостом, расстелившегося по полю вслед за ним. Принимая во внимание посуровевший взгляд этого паренька, Васька решил не задерживаться со своим ответом на вопрос этой смазливой девчонки. Он ответил, мысленно подбирая, как можно более простые русские слова:
- Ты, что не видишь, я только что с Луны свалился!
2
Второй час участковый милиционер села Подкаменки Павел Цыганков вел допрос этого странного молодого парня, сидевшего перед ним на табурете. Этого парня привел к нему Колька, сынок колхозника Герасима Лихолетова. Вместе с парнем он притащил огромную охапку белого материала. Этот материал Колька бросил в сенях дома Павла Цыганкова. Участковый милиционер появление Кольки Лихолетова вместе с этим парнем, а также вместе с белым материалом встретил неприязненно. Была середина ночь, он был пьян, как обычно, но сумел-таки открыть дверь, обоих парней впустить в дом.
Всему селу Подкаменки было известно, что завтра Кольке Лихолетову исполняется двадцать лет, военкомат уже прислал ему повестку на призыв в Красную армию. Завтра утром сельчане собирались Николая Лихолетова вместе с другими его ровесниками проводить в армию, отправить в райвоенкомат, по ходу дела отметив его день рождения. В этой связи на утро была запланирована небольшая церемония проводов призывников вместе с небольшим банкетом и выступлением самодеятельности в сельском клубе. Военкомат всего района располагался в райцентре Долгодеревенское, находившееся в двухстах километрах от села Подкаменки, пять часов езды на грузовике по проселочной дороге.
Последнюю ночь перед армией Колька решил провести не с друзьями за столом, а вместе со своей давней зазнобой Зинкой, где-нибудь подальше от родительских глаз. Для этих целей они оба выбрали большую копну, оставшуюся неубранной на колхозном поле. Поздно вечером с головой зарылись в сено, чтобы до утра наслаждаться компанией друг друга. За окном уже стояла середина октября, примораживало, первый снег только-только запорошил колхозные поля, но ночные морозы пока еще были не столь стужеными! Поэтому этой парочке в копне вполне хватало ласок, чтобы согревать друг друга!
Так вот, как участковый милиционер Павел Цыганков понял из рассказа Кольки Лихолетова, что в середине ночи кто-то повалил их копну на бок. Выясняя обстоятельство всего произошедшего, Зинка и Колька увидели, а затем познакомились с этим молодым парнем, почему-то бежавшего по поля, своим телом налетевшего на их копну! Колька продолжал неторопливо рассказывать:
- Понимаешь, дядя Паша, я с Зинкой оказался не готов ко всему тому, что с нами произошло! Мы оба очень удивились неожиданному появлению этого парня. Когда Зинка у него поинтересовалась, откуда, мол, ты здесь появился? Так этот парень ей ответил, что он, мол, с Луны свалился! Ну, тогда я и решил этого шутника-лунатика, бегающего по ночам по колхозным полям, доставить в твое распоряжение, дядя Паша, для выяснения обстоятельств и причин его столь позднего забега! Меня еще очень удивило и то, что вслед за ним стелился огромный белый зонт из хорошего белого материала, он почти как щелк! Парень не оказал сопротивления, когда я его руки вместе с Зинкой связывал веревкой из этого зонта. За всю дорогу до твоего дома он ни разу от меня даже не попытался сбежать.
Выслушав рассказ Кольки Лихолетова, участковый Павел Цыганков понял, что сегодня ночью ему вряд ли удастся выспаться, так как ему придется допрашивать этого парня чужака. Участковый, как был в одной нательной рубахе, в белых байковых кальсонах-подштанниках и на босу ногу, принялся готовиться к проведению допроса. Ведь, допрос - это дело очень серьезное, его без соответствующей подготовки, настроя его не проведешь!
Первым делом Павел Цыганков взял со столика, стоявшего рядом с кроватью, керосиновую лампу, подкрутил в ней фитилек, чтобы лампа светила бы ярче, переставил ее на обеденный стол. Затем, не торопясь, Павел Цыганков стал расхаживать по светелке, собирая необходимые вещи для проведения допроса. Временами участкового заметно пошатывало, перед тем, как забраться в постель, для согрева ему пришлось принять на грудь два стакана самогона, своего собственного Подкаменского производства! Из буфета Цыганков достал, поставил на стол большую чернильницу с синими чернилами, перьевую ручку, несколько листов чистой бумаги. Справа от себя на этот же стол он положил кобуру с револьвером "Наган" для самоутверждения. Вдруг что-то не так пойдет во время допроса! После проделанной работы он степенно присел на лавку, спиной упираясь в стену своего дома.
Кольке он приказал развязать подозреваемому руки, после чего ему он предложил присесть на единственный в его доме табурет. Этот табурет Павел Цыганков принес из соседней комнаты, поставил ровно в трех шагах от своего стола. Пару раз ему пришлось своими шагами вымерять расстояние от стола до этого табурета, но каждый раз он, видимо, ошибался, отмеряемые им точки не совпадали. Тогда участковый поступил, как истинно советский милиционер, табурет для допрашиваемого он установил ровно посередине между этими двумя ошибочными точками!
Установкой табурета завершился длительный процесс подготовки к допросу. Удовлетворённый проделанной работой, Павел Игоревич что-то хмыкнул себе под нос, затем он утвердительно кивнул головой самому же себе! Технически он был готов начать допрос. Перед ним на столе лежали только те вещи, в обязательном порядке ему потребующиеся в ходе допроса. Участковый Цыганков присел на лавку, он совсем уже собрался его начать, как вдруг вспомнил о том, что забыл позаботится о своем морально-душевном настрое! У него под рукой не оказалось проверенного граненного стакана, бутылки с первачом! Тем более, что по ночам у него довольно-таки часто пересыхало горло, поэтому он всегда бутылку первача и граненый стакан держал под рукой, чтобы по ночам, просыпаясь, принимать полстакана первача, смачивая свое пересохшее горло!
Недовольный этой своей промашкой, участковый Павел Цыганков снова отправился к буфету, из его глубоких, неисчерпаемых недр достал двухлитровую бутылку с синеватой жидкостью, а затем граненый стакан. Он совсем уже собрался отойти от буфета, как его поразила одна интересная мысль! Немного подумав, участковый из буфета достал второй и третий стакан, с этой поклажей он перешел к допросному столу. Перед столом подозрительный парень уже сидел на табурете, Колька Лихолетов стоял за его спиной, плечом упираясь в косяк двери. Павел Цыганков бутылку первача поставил под свою правую руку для удобства работы с бутылкой, три стакана выстроил перед собой в одну шеренгу.
Осмотрев предметы для допроса, расставленные в соответствующем порядке на столе, участковый Павел Цыганков удовлетворенно хмыкнул. Он занял свое рабочее место на лавке. Затем кхеканьем он прочистил свое горло, чтобы к незнакомцу обратиться с краткой речью. Но перед произнесение этой речи не удержал, налил себе в один из стаканом немного самогона, одним махом отправил его в свое горло! Затем внимательно посмотрел на подозреваемого, начал произносить свою вступительную речь:
- Ну, что ж, парень, у меня к допросу все готово! Вижу, что и ты готов отвечать на мои вопросы! Словом, я буду задавать тебе вопросы, твои же ответы буду записывать на бумажку. Так что ты не спеши с ответом, а главное, не тараторь, не то я неправильно запишу твой ответ! Если меня твои ответы удовлетворят, то завтра утром я тебя вместе с Колькой Лихолетовым и вместе другими нашими призывниками полуторкой отправлю в наше районное отделение милиции. Там мое начальство уже само будет решать, что с тобой будет дальше делать! Мое же дело - это провести твой первый допрос, выяснить обстоятельства твоего появления в наших Подкаменках, а затем отправить в райотдел милиции!
Завершив свою вступительную речь, Павел Цыганков повернулся к Кольке Лихолетову, чтобы ему предложить:
- Колька, давай, к нам присоединяйся?! Третьим будешь! Понимаешь, когда ночь проводишь в полном одиночестве, из-за этого одиночества пропускаешь полстакана первача, то моя Ленка - это мое поведение называет алкоголизмом! Когда мне приходится выпить с кем-либо из своих соседей, то она это мое поведение называет - пьянством! Сегодня же нам троим предстоит рабочая ночь, вместе с тобой я буду допрашивать этого чужака, задавать ему умные вопросы. По ходу допроса мы будем выпивать за каждый мой вопрос и его удачный ответ! Надеюсь, что в этом случае моя Ленка не посмеет утром, когда вернется от матери, нас троих в чем-либо обвинить!
- С превеликим удовольствием, дядька Павел, посидел бы вместе с тобой, выпил бы стаканчик первача, допрашивая этого чудака! Но моя Зинка все еще находится в той копне сена на колхозном поле! Она ждет моего возвращения! Боюсь, что без меня девчонка замерзнет на ночном морозе! Так что ты уж меня, дядя Паша, извини, но тебе придется без меня допрашивать этого шутника, по ночам бегающего по колхозным полям! Я ж побегу к своей Зинке!
Колька Лихолетов развернулся, протопал в сени дома, вскоре оттуда послышался звук захлопнутой входной двери.
Во время перелета на "Юнкерсе 52" из-за сплошных холодных сквозняков в салоне самолета Васька сильно промерз. Сейчас же находясь в жарко натопленном доме участкового милиционера, он расслабился и, сидя на табурете, стал поклевывать своим носом, дремать. Вступительная речь, произнесенная участковым Павлом Цыганковым его взбодрила. В какой-то момент ее произнесения Ваське вдруг почувствовал, что где-то далеко впереди него вдруг забрезжило светлое пятно свободы! Он хорошо понимал, что до тех пор, пока его, как немецкого шпиона-парашютиста, не передали в руки НКВД, то сохраняется хоть и небольшая, но все надежда на то, что судьба гордыня может остаться к нему по-прежнему благосклонной, что она позволит ему сохранить свободу!
Пользуясь тем, что керосиновая лампа, стоявшая на столе перед участковым, так и не смогла в этой горенке своим светом развеять темноту. В тот момент, когда участковый Павел Цыганков произносил свою вступительную речь, Васька сумел скинуть с себя этот чертов комбинезон светло-зеленого цвета с несуразно короткими штанишками. Под комбинезоном на нем оказался кургузый цивильный пиджачишко темно-коричневого цвета, а также помятые хлопчатобумажные брюки того же цвета. Прежде чем этот комбинезон зашвырнуть в дальний угол горенки, Васька из его кобуры достал пистолет "Вальтер П38", аккуратно его переложил во внутренний карман своего цивильного пиджачишки. Вдруг он когда-либо пригодится!
Затем Васька критическим взглядом осмотрел свои парашютные ботинки, уж очень они ему не понравилась свое не русской шнуровкой! Сейчас эти парашютные ботинки, их шнуровка смотрелись чужеродными телами на его русских ногах. Парень нагнулся, ножом, неизвестно откуда вдруг появившемся в его руках, перерезал шнуровку обоих ботинок. С видимым удовольствием, облегчением сбросил их со своих ног. В углу поблизости от него валились старые-престарые валенки, который Павел Цыганков одевал на ноги, по ночам отправлляяс оправиться во двор. Не вставая с табурета, своими ногами Васька смог до них дотянуться, пододвинуть их к себе и натянуть на свои ноги.
Вскоре на табурете перед участковым Павлом Цыганковым сидел невзрачный молодой человек, одетый в шерстяной костюмчик с накладными боковыми карманами в хлопчатобумажные помятые брюки. Он совершенно не походил на человека, которого Колька Лихолетов всего лишь полчаса назад привел к сельскому участковому! Из-за темноты в горенке участковый милиционер проглядел это волшебное преображение своего подозреваемого.
К этому времени участковый Павел Цыганов, наконец-то, совсем "созрев", решил приступить к допросу подозреваемого. Он взял в свои руки перьевую ручку и на одном из чистых листов бумаги написал: "Протокол допроса". Затем эту ручку он отложил в сторону, так как ему захотелось получше рассмотреть допрашиваемого. Перед этим он решал, выпить ли ему стакан самогона одному или же с подозреваемым вместе?! Но керосиновая лампа, стоявшая на столе, освещавшая горенку, давала слишком уж мало света, чтобы хорошенько рассмотреть этого парня. Тем более, что он вдруг начал почему-то двоиться, троиться?! Тогда участковый милиционер Павел Цыганков, потирая руки, поинтересовался, обращаясь к подозреваемому:
- Ну, что ж, дорогой гость, не пора ли нам начать твой допрос! Только ты, давай, это подвинься ко мне поближе, а то я твоего лица я почему-то не вижу! Его выражение будет мне подсказывать, правильный ли я или неправильный задаю тебе вопрос?! Итак, начнем, для начала ты мне расскажи, кто есть ты такой, откуда бежал и куда направлял этот свой бег? Почему вдруг появился именно на нашем колхозном поле? Может быть хотел, чего-нибудь украсть? Да, для начала ты уж, пожалуй, назовись, скажи мне свое имя, отчество и фамилию?
К этому времени Василий кое-что узнал, что могло бы ему помочь, отвечая на вопросы участкового милиционера. Когда Колька Лихолетов вел его по селу, то болтал без умолку, рассказывая, о последних сельских новостях. Так Васька узнал, что военкомат Долгодеревенского района Свердловской области сейчас был по горло занят призывом сельской и городской молодежи 1920 и 1921 годов рождения в Красную армию. Колька проболтался ему и о том, что и сам он - призывник, что завтра всем сельским кагалом колхоз будет его и шестерых его товарищей торжественно провожать в райцентровский военкомат. Поэтому, подумав, Васька решил перед этим уже немного пьяным участковым милиционером прикинуться одним из призывников района, потерявшегося по дороге в Долгодеревенский райвоенкомат.
- Дык, все так и получилось совершенно случайно! Может быть, ты когда-либо встречался, чего-нибудь слышал о моем папане, Исидоре Василькове, из деревни Султаево озеро. Он в основном занимается рыбной ловлей, со своей артелью ловит на нашем озере налима и тайменя. Его артель пойманную рыбу продает в Свердловск. Помимо меня, старшего сына призывного возраста, у моего отца имеются еще один сын, две дочери.
- Не, парень, о твоем отце я не слышал, никогда с ним не встречался. Уж слишком далеко от нас твоя деревенька Султаево озеро находиться! Правда, мои кореши не раз мне рассказывали, что рыбная ловля на Султаевом озере действительно отменная! Они там и осетров ловили, не только тайменя! Ты мне лучше сам расскажи о том, как это ты вдруг оказался на нашем колхозном поле, да еще так поздно ночью?!
- Так я ж тебе и говорю, случайно это вышло, из-за нашей пьянки! Когда мне и моим сверстникам пришли повестки из райвоенкомата, то мы решили сброситься, устроить общий сельский сабантуй по поводу проводов нас, сельских парней, в Красную Армию. Все село, и стар, и млад, собралась на эти наши проводы в армию! Мы пили, гуляли от души до самого утра. Одним словом, мы славно в ту ночь повеселились! Но эта пьянка-проводы немного затянулась, мы и не заметили, как наступил вечер! Пришлось нам в полной темноте наступившего вечера залезать в кузов колхозной полуторки, чтобы на ней поехать в райвоенкомат в Долгодеревенском.
- Слушай, парень, вот я сижу и тебя слушаю, но пока не могу понять, каким это образом ты посреди ночи вдруг оказался на нашем колхозном поле, где натолкнулся на Кольку с Зинкой? В своем рассказе ты что-то темнишь, видимо, не хочешь мне всей правды рассказать?! Ты, может быть, пробежкой по нашему полю пытался убежать от призыва в армию?! Признавайся, если ты действительно убегал от призыва в армию, то я тебя тогда в холодную посажу, ты там у меня быстро одумаешься! Всю правду о самом себе ты сразу же мне расскажешь, без какой-либо утайки!
- Слышь, мужик, хоть ты и милиционер, представитель власти, ты уж, давай, меня не путай холодной, а также своими путанными вопросами! У меня и так голова сильно болит, сейчас я мало чего соображаю! Я начинаю тебе рассказывать, как оказался на том поле, а ты меня все время перебиваешь своими вопросами. Не даешь мне возможности рассказать все с самого начала и до самого конца! Говорю ж я тебе, что мы, восемь человек призывников деревни Султаево озеро, скинулись на общие проводы, все наше село на этих проводах гуляло, веселилось. Сельчане нас так напоили, что к утру мы, призывники, лыка не вязали. Поэтому в райцентр мы смогли поехать не рано утром, как ранее планировали, а уже под самый вечер. Ну, когда мы были в пути, то совсем стемнело. Мы и в кузове полуторки продолжали пить самогон, петь песни о службе в Красной Армии. Видимо, мы так надрались этим самогоном, что, когда остановились, чтобы отлить по маленькой, то ребята меня потеряли. Они без меня залезли обратно в кузов полуторки и уехали, оставив меня одного на обочине дороги! Чтобы ночью не замерзнуть, я и побежал, хотел к утру прибежать в Долгодеревенское. Как бежал не помню, сейчас вот только вспоминаю лицо девчонки, которая меня спрашивает, откуда я свалился. Тогда я ей, шутя, ответил, что упал с Луны. Больше я ничего не помню.
- Так как тебя все же зовут?
- Василием или просто Васькой!
- Значит ты Василий Исидорович Васильков?!
- Да нет, меня зовут Василием Сидоровичем Васильковым зовут! Это из-за полного уважения к моему отцу сельчане часто его кличут Исидором, как бы на монашеский лад, на деле он простой колхозник по имени Сидор Николаевич!
- Вот, Васька, сам видишь, что без бутылки даже в твоем имени не сразу можно разобраться! А таких, как ты, у меня целое село, его Подкаменками зовут! Так, что, давай, парень двигайся ближе к столу! Сейчас мы вместе выпьем по полстаканчику, а о посля продолжим твой допрос.
- Да, с премногим удовольствием, дядька Павел! А то что-то у меня голова побаливает! - Сказал Васька, вместе со своим колченогим табуретом придвигаясь к столу.
Участковый милиционер Павел Цыганов своими собственными руками синеватую жидкость из двухлитровой бутыли разлил по двум граненым стаканам. В этот момент у него то ли рука дрогнула, то ли глаз подвел, но оба стакана он наполнил до самых краев. Внимательно посмотрев Ваське в глаза, он взял свой стакан в руку, произнес небольшой тост:
- Как я вижу, паря, ты наш человек, ты наш простой советский сельчанин, колхозник! Так что, давай, примем на грудь этот чудесный напиток, примиряющий злейших врагов!