Гиены в средней полосе - Сергей Извольский 21 стр.


- Да это не я тихо, это вы тут шумите..., - голос у деда оказался резким, каркающим. Худое лицо его бороздили глубокие морщины, а длинные седые волосы чуть развевались на ветру. Да, напугал меня дедушка...

- Здравствуйте, дядь Вить! - обернулся Артем, закончивший с запиской.

- Привет Артем. Зачем к соседу ломитесь?

- Да мы и не ломимся особо, так, на пару слов надо было. А не знаете, где он?

- Уехал куда-то, дня четыре тому. Когда вернется, не сказал, - закончил дед, предвосхищая следующий вопрос уже открывшего рот сержанта.

- Дядь Вить, а что за мужик то? Просто я даже имени его не знаю, меня Митрич попросил к нему заехать, в гости позвать на беседу. Мож вы чего знаете?

- Ааа..., - дед, казалось, чуть подобрел. Зовут Сергей, из города сюда приехал, из большого. Сам здесь часто бывает, семью пару раз всего привозил. Денег у него прилично, и машины целых две, один уазка новый, второй джип забугорный, черный весь и большой. Но странный он какой то...

- Джип странный, дядь Вить?

- Да не, мужик. Дурковатый он, вроде как к концу света готовится. Мы с ним водовку как-то пили, так он мне как начал про всякие доллары, фьючерсы и прочие биржи рассказывать, я так ничего и не понял. Что-то все про деревню Гадюкино объяснял рассказывал, а потом ну и типа все, конец света скоро говорит. Но так вроде и ничего, работящий.

- Ясно. Иваныч, если он приедет, передай ему, пожалуйста, что Митрич его в гости ждет на беседу, лады?

- Ну, передам, чего уж тут.

Пока Артем стращал деда рассказами о бандитах, у меня в мыслях уже сложилась логическая цепочка про мужика этого. Я одного такого в телевизоре видел, даже звали его... щас вспомню... Барт Геммер или Берт Гаммер. И тот тоже был дурковатый, помешанный на конце света, и оружия у него было как у дурака фантиков. Так что эта коробочка зеленого, недавно окрашенного домика, неприветливо сейчас смотрящего на меня закрытыми ставнями, может таить в себе много интересного.

- Сань, чего задумался? Поехали! - окликнул меня уже от машины Артем. Блин, и когда успел. Я засеменил к машине, и, идя по снегу, запнулся о корягу какую-то, опять разбудив свои болячки. Тут же опять преисполнился жалостью к себе, и сильно захотел домой. Но сев в буханку, столкнулся взглядом с Оксаной, и тут же принял бравый вид.

Всю дорогу до Зеленовки я размышлял об этом странном мужике, и его доме, возможно, полным сюрпризов. С сержантом делиться мыслями не стал, а то мало ли. Может мародера во мне увидит. К тому же он разговорил Оксану, не хотелось перебивать. Девчонке отвлечься надо.

Зеленовка оказалась деревней дворов на пятьдесят, расположившейся вдоль дороги. На пологом повороте, на холме, стояло одноэтажное здание белого кирпича, с нарисованной от руки большой вывеской "СЕЛЬПО". Ниже шла приписка каллиграфическим почерком "Великопольский филиал Красноборского РАЙПО". На старом телеграфном столбе рядом с магазином было большое гнездо аистов, диаметром в метр, как минимум. Под гнездом стояло несколько мужиков, распивавших портвейн. Во блин, этим хоть война. И тут же наши грузовики стояли. Артем выбежал, покомандовал, и сев обратно в машину, махнул мне, езжай прямо мол.

Пришлось заезжать за продавщицей и одновременно заведующей, больших размеров тетенькой Софьей Николаевной. У нее обед, и магазин был закрыт. Нормальный такой обед, кстати, с двух до пяти. Когда мы подъехали обратно, Антоха уже поставил машину за магазином под загрузку, а Гена терся рядом с мужиками. Как нас увидел, сразу ретировался в машину, видно стаканчик накатил, может и не один. Надо бы вздрючить его за это конечно, но заменить некем, если обидится и ехать дальше откажется. Кто его знает, может оскорбленная гордость сыграет.

Артем отвел заведующую в сторонку, что-то ей недолго говорил, после чего она открыла магазин только с черного выхода, и мы в темпе принялись за погрузку. Трудились все, недовольный Гена, Антоха, дезертир и даже Оксана, под руководством деятельной заведующей, которая показывала где что брать. Сержант вел беседу с собиравшейся потихоньку толпой, привлеченной странном движением у магазина. Видно что-то пошло не совсем так, и все чаще были слышны чьи-то агрессивные крики, как мужские, так и женские. От этих возгласов Оксана втягивала голову в шею, я же все быстрее бегал с коробками и мешками по магазину, моему примеру следовал Антоха. Никуда не торопился лишь Гена, которого я про себя уже склонял крокодилом с разными эпитетами. Когда визуально грузить было особо нечего, я обрадовался, но тут с улицы послышалась короткая очередь и следом за ней вопли и визги.

Особо не понял как, но через пару секунд я уже был на улице, сжимая в руке ПМ. Артем, держащий в руках свой автомат, направлял его поверх голов. Толпа отпрянула от него, но никто не уходил.

- Так ты что, начальник, в людей стрелять будешь что ль? - насмешливо спросил крепкий мужик лет сорока пяти, и сделал небольшой шаг в нашу сторону. Выстрелы его совсем не испугали, в отличие от других, на лицах которых были написаны разные чувства, от недоумения и растерянности до откровенной паники. Но не побежал никто. Когда говоривший моргнул, на его веках я заметил татуировку, но что там, не рассмотрел.

- Смотри, как нас тут много, начальник, - продолжил мужик, и обвел рукой собравшихся людей, которых набралось уже больше двадцати точно, - ты по всем сразу стрелять будешь? После он перевел взгляд на сержанта. Голубые глаза смотрелись на его глубоко изрезанном морщинами лице двумя кусочками льда. Встречал я уже таких, блатата сидевшая, полюбому. Ненавижу. У нас во дворе собака одного такого кадра ребенка чуть не загрызла, так тот так же насмешливо на людей смотрел, которые к нему рвались. А менты людей держали, защищая этого урода. И даже условно ему не дали, штраф только смешной. Голову ему потом проломили, правда, но сам факт. Таких блатных закон защищает, а не преследует. Меня затрясло крупной дрожью, я крепче сжал рукоять пока опущенного вниз пистолета, и сразу почувствовал, как вспотели ладони. Мельком осмотрелся. С местом повезло, справа нас прикрывал угол дома, слева автобусная остановка, точно никто не обойдет. Как раз в проходе стояли мы, а деревенские столпились полукругом перед нами.

- Это как, начальник, объясни? Связи нет, электричества нет, автобусы не ходят третий день, поезда тоже, как люди говорят, что случилось непонятно, а ты у нас еще и еду всю из магазина забрать хочешь? А когда мы тебя просим оставить нам на бедность, ты вместо того, чтоб нас подогреть, стрелять начинаешь? - и он сделал еще один шаг.

- На месте стоять сказал! - направил на него ствол Артем.

- Так ты стрелять будешь? - с выражением сильного изумления спросил татуированный. Ну, давай, сюда прямо стреляй, - похлопал он себя по груди, сделав еще шаг.

- Николаевна, он сейчас в меня стрелять будет! - вдруг обратился к продавщице, смотря поверх плеча сержанта.

- Артем, ты чего, это ж Андрей, ты ж его..., - начала было она.

- Я стрелять буду, - услышал свой голос. И не узнал его. Я смотрел ему в глаза поверх направленного ему в голову пистолета, не щуря левый глаз. Он посмотрел на меня даже с интересом, поднял бровь, и даже открыл рот что-то сказать.

- Стреляю на счет три, - опередил я его, - или до этого ты, убегаешь. Раз. Только вякни что, петушок, - сказал и сам испугался. Отстраненно испугался, потом, потом думать буду,... Он дернулся, я надеялся что кинется, тогда выстрелить смогу. Дернулся, и все, застыл.

- Два.

Смогу я выстрелить? Тут главное самому верить. Когда сказал про петушка, я знал, что выстрелю, а он не кинулся. Я выстрелю. Это фигня, что я не могу, я выстрелю. Вот сейчас вдохну глубоко, выдохну, и нажимаю на спуск.

Когда я делал вдох, блатной развернулся, и, глядя на меня через плечо, потихоньку начал уходить.

- Бегом я сказал! - сказал и нажал на спуск. После выстрела зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что мужик бежит от нас в приличном темпе. Стрелял я, прикидывая, чтоб пуля рядом с ухом прошла. Когда выстрелил, он дернулся, и мне показалось, что в голову попал. Я вздохнул глубоко, успокаиваясь. Стоял неподвижно, но внутри меня просто колбасило, всем телом я чувствовал удары сердца.

- Господа, дамы, расходимся. Не толпитесь, - чтобы хоть что-то сказать, не молчать, выдал я. Голос звенел от напряжения. Люди, кто испуганно, кто изумленно посматривая на меня, начали рассасываться.

- Сань, а умеешь ты с людьми ладить, - задумчиво протянул Артем.

Я нервно усмехнулся, и засмеялся даже, он меня поддержал. Улыбнулись Оксана, и Антоха. Дядя Гена и объемная тетя смотрели на меня очень неприветливо.

- Все, поехали, поехали, - погнал нас сержант.

- Тем, подожди, - вдруг озарило меня. Софья Николаевна, а книжку с товарными остатками возьмите тоже.

- Какую книжку? - быстро произнесла та.

- Ну какую, что вы..., - хотел сказать дурочку строите, но удержался, и так уже, действительно, много полезных знакомств завел за эти пару дней. Не знаю я, как книжка называется, но вы ж товарные остатки наверняка считаете, и в санатории надо же будет как-то принимать все это, что мы забрали.

- Она дома у меня, - так же быстро проговорила она, и собралась продолжать, но я тему развивать и слушать дальше не стал, пошел в магазин.

Пока грузили, я краем глаза кое-что заметил, внимания не обратил просто. Сейчас, подойдя к весам на прилавке с обратной стороны, вытащил большую амбарную тетрадь из ящика под весами. Просмотрел, оно. Даты, названия товаров, все от руки написано. У меня девчонка знакомая в ларьке работала давным давно, так мы с парнями иногда на ночь к ней в ларек приходили, чтоб ей не страшно было. И она нам по секрету рассказывала, как хозяина обманывает со всеми этими приходами расходами. У нее тетрадь даже была практически один в один с той, которую я сейчас в руках держу.

- Теперь поехали, да? - обратился я к зашедшему за мной сержанту, показывая тетрадь. Он кивнул мрачно. Когда грузились в машину, заведующая на меня волком смотрела. В паре с дядей Геной.

Проехав еще километров семь, мы остановились на поляне, на перекрестке трех дорог. Рядом стояло одноэтажное здание с вывеской "СЕЛЬПО", как и в Зеленовке, но никакого жилья здесь не было. Я удивленно воззрился на Тему, и тот понял, что меня удивило.

- Мы на холме, а деревня там, и там, - он указал на проселки, уходящие вниз в подлесок. А магазин на холме, потому что дорога рядом. Тут до домов метров двести, их не видно просто.

В магазине никого не было, на двери висел большой амбарный замок. Гена на своем архаичном газоне медленно поехал объезжать магазин, чтобы встать под погрузку. Ехал он очень медленно, и, идя за его машиной, я пытался подавить нараставшее раздражение. Вдруг он резко остановился, я даже руками в кузов уперся. Матерясь, Артем обошел машину в узком проходе между кузовом и стеной, я шел за ним. Когда увидел приоткрытую дверь служебного входа, с висящим замком на сорванных петлях, даже не удивился. Это странно еще, что в Зеленовке магазин не вскрыли. Хотя там на виду все, а здесь магазин на отшибе.

- Ну че встал то, подъезжай давай! - раздраженно крикнул я Гене. Тот скорчил рожу, но поехал. С матерной мимикой поехал, через стекло видно, но я постарался внимания не обращать. Рядом с ним, поджав губы, сидела заведующая.

Мы с Темой зашли в магазин. Мда. Вынесено было почти все. Нам осталось лишь бытовуха по мелочи. Ни еды, ни алкоголя. Все что было, посоветовавшись, закинули в Антохин газон, прогнав Гену от входа, вызвав опять у него бурю радости, и сержант попытался по рации связаться с большой землей. Неудачно. Посоветовались, и Гену отправили в Великополье, сами же двинули в Змеиный. Километров пять еще Гена ехал за нами, а потом мы приехали к Т-образному перекрестку, и мне Тема показал налево, пятьдесят второй Гены поехал направо. Вместе со своими обидами и объемной заведующей.

Мне даже задышалось легче. Книга амбарная лежала в ящике под сиденьем. Чую я, по остаткам товара много чего не хватит, может, поэтому заведующая и не выразила желания с нами ехать. А если ей потом предъявлять что, так она скажет, что у нее все нормально в магазине было, это уже мы при приеме напутали. Напутали конечно, не без этого. Под сиденьями буханки с молчаливого одобрения Темы лежало с десяток пачек макарон, столько же разных круп, банки тушенки и рыбных консервов. Ну и так, по мелочи, соль, сахар, пара бутылок. Одна из канистр с бензином, кстати, который сержант сказал Антохе слить перед заправкой, тоже к нам в батон перекочевала. Лучше когда нычка есть, чем когда нычки нет. Ну а с товарными остатками все равно разбираться будут, когда все образуется. Если образуется. Я прислушался к себе. Веры в то, что все вернется на круги своя, не было вовсе. Ну ладно это происходило бы где-нибудь в месте "туда пятьсот сюда пятьсот" как у Высоцкого, но мы-то на поезде еще вроде даже до Урала не доехали. Связи нет, спасателей нет. Блин, тут либо кнопку красную нажали, и всем прилетело, вон и снег идет, как раз зима ядреная начинается. Кстати, может действительно, нажали? - холодом пронзила меня мысль. А может у них Йелоустон жахнул, а может.... Тут я оборвал себя, уж много всякого надумывать начинал. Лучше я подумаю об этом завтра, пусть сегодня жить не так страшно будет.

Отвлекшись от тяжких дум, я начал посматривать назад, на Гомова с Оксаной. Не то чтобы она мне сильно понравилась или в душу запала, нет, да и молоденькая она совсем. Но то, что она уже свободно общается с дезертиром, меня немного коробило. Сейчас они шушукаться перестали, и Гомов сидел как на иголках, все всматриваясь в пейзаж за окном. Тут он вообще вскинулся, провожая взглядом заезд на проселок.

- Саш, ты че ерзаешь? - неожиданно спросил я его, притормаживая.

- Да не, ниче.

- Да ладно ничего, ты с таким интересом смотрел, как будто увидел что...

Я совсем остановился, и Тема, мельком глянув на меня, на дезертира, позвал того, и они вышли из машины. Беседовали они минут пять, а я наблюдал в боковое зеркало сюрреалистическую картину двух фигур в белом мареве. После они пожали друг другу руки, сержант сказал что-то Антохе, и тот, объехав меня, двинул дальше. Тут сержант с дезертиром залезли в машину, притом на переднее сиденье плюхнулся Гомов.

- Давай назад, поехали в лес, - сзади дал указание Тема.

Я спрашивать ничего не стал, просто вырулил на лесную грунтовку. После пары минут езды я начал заметно нервничать, снега намело прилично, машину водило. Встрять здесь мне не улыбалось, я уже хотел об этом сказать, но тут дезертир вскрикнул, я притормозил. Саша вылез из машины, и бросился к небольшой елке, сержант быстро двинул за ним. Через минуту они появился оттуда, притом Артем со свертком, в котором явно угадывались очертания автомата Калашникова. Еще и подсумок с магазинами тащит. О как, не зря заехали. Голубь опять сел вперед, сержант сзади начал разбирать свалившееся на нас богатство. А что это теперь богатство, я уже точно не сомневался.

Разворачивался на узкой дороге я приемов в двадцать, очень уж не хотелось бегать откапываться, ветки ломать и под колеса подбрасывать, и прочих развлечений. Зато когда развернулся, показал класс езды по снегу, благо колея уже была. Нет, бобик хоть и убог и прост внешне, как утюг, но именно этой своей простотой и неприхотливостью начинал мне определенно нравиться. Выехав на дорогу, я погнал по колее от Антохиного газика, и минут через десять мы его догнали. Буквально за те минуты пока ехал, начали сгущаться сумерки. Включил мобильный, посмотрел на время, к семи уже. Сигнала так и нет, трубку выключил. Через пару минут езды справа промелькнул проселок, с которого на дорогу выворачивали следы автомобилей. Тут же сзади газик начал активно бибикать и мигать фарами.

- Тем, останавливаться?

- Да, - вскинулся сержант, осмотрелся, - прости, мы ж поворот пропустили. Давай вертайся, и туда рули, на холм, - он неопределенно показал рукой, но я понял куда ехать.

Развернулся, подождал, пока скалящийся в кабине Антон тоже развернется, и поехал по очередной извилистой грунтовке. Здесь ехать было не так стремно, как несколько минут назад за нычкой дезертирской, потому что присутствовала уже приличная колея. Сзади были слышны порыкивания Газика, и я только сейчас задумался, что уже целый день езжу на машине, а музыки нет. Вот ведь, на своем субарике как-то панельку от магнитолы дома забыл, так весь день мучился. Пусть радио, пусть даже на минимуме громкости, но музыка должна быть, иначе я неуютно себя чувствую. А сегодня даже внимания не обращаю.

Вскоре показались металлические ворота, рядом с ними примостился небольшой домик, три на пять метров примерно. В этой сторожке явно кто-то был, и точно, при нашем приближении из домика вышел дедушка, и почему-то не спрашивая, и не узнавая даже, кто мы и к кому, открыл ворота. Я кивком головы поприветствовал деда, и поехал вглубь территории. А красиво, я бы здесь отдохнул. Справа и слева между часто растущих сосен раскинулись одноэтажные и двухэтажные коттеджи, коробки летних домиков. К некоторым вели следы, но большинство было накрыто нетронутым белым покрывалом снега. Дорога вильнула, и мы выехали на площадь. Слева на площади стоял новый на вид деревянный дом с высокой косой крышей, на нем висела табличка "Клуб", справа дом более старого вида, облепленный вывесками, я различил про прокат велосипедов, и лодочную станцию, хотя воды в упор не видел. Прямо на нас смотрел двухэтажный П-образный серый корпус, еще советской постройки наверняка. В месте для парковки стояло всего три легковушки, и один Пазик, не с круглыми фарами, какой я еще у морга сегодня видел, а посовременней. Людей на площади было неожиданно много, все суетились, что-то переносили, кого-то вели под руки. Но стоило нам заехать, многие отвлеклись, и смотрели на нас с интересом.

Не мудрствуя лукаво, стал посреди площади, Антоха приткнул Газон рядом. Я вылез на свежий воздух, разминая затекшие ноги. Следом вышел сержант, осматриваясь, за нами неуверенно полезли остальные. Знакомых лиц я пока не видел, и с полминуты мы все просто стояли переминаясь с ноги на ногу, даже не зная к кому тут обращаться.

- Алекс, братишка! - услышал я сбоку вопль, и через мгновенье уже обнимался с Гешей, у которого была улыбка от ушей. Обнялись, похлопали друг друга по спине, и Геша только открыл рот, но сказать ничего не успел, я уже очутился в медвежьих объятьях Толстого, который тоже что-то проорал. Через несколько секунд раздался радостный визг, и я уже целовался в щечку то ли с Алиной, то ли с Наташей, так и не запомнил, как ее зовут, потом на шее повисла тезка проводница. А приятно! Как родные уже стали собратья по несчастью. Меня только начали засыпать вопросами, как степенно подошли Леха, Алексей Николаич который уже, и Док. После здоровалась со мной куча народа, из которого я знал только Колю и молодого паренька, помогавшему доктору. У остальных лица знакомые, а как кого зовут, не знаю. Мелькнули и туристочки две, утепленные уже, и мужик тот самый, которого я первого в вагоне после катастрофы увидел.

Назад Дальше