А между тем шла битва у Режущих Утесов. Стороны сражались, пока имели хоть какие-то силы. Нападающим не пришлось оглашать мир победными криками, рогатые не испили горечи поражения. И те и другие обессилели. Остатки армий тихо-тихо расползлись в противоположные стороны. Враги ушли на северо и юго-запад, нападающие окружили себя земляными валами и лесными засеками, чтобы защитить израненный и полуистребленный народ от внешних нападений.
Придет время, и они покинут границы, которые сами себе и установили, и займут все лесистые равнины западной части нашего крупнейшего на Земле континента.
А пока воины Германа заселяют западные пределы материка, чтобы быть как можно дальше от наших братьев, единственных, кто не бежал с поля боя. При одном упоминании о воинах, которые сражались и остались жить у Режущих Утесов, враги готовы убежать на Западный континент, но не могут пока переплыть Разделительный океан. Поэтому расселяются вдоль побережий, от самого северного до южного.
Думаю, что при крике: "Идут воины из-за Режущих Утесов!" - бросятся они в океаны, да там и потонут. Поэтому и строят сейчас корабли, изучают судостроение и навигацию, чтобы не кидаться в волны вплавь по-собачьи и не грузиться на наспех сбитые плоты. А мы уже двадцать пятый век живем на этой земле, ставшей нашей Родиной. Живем в лесу и прозываемся лесичами. Изредка самые сильные вещуны при благоприятных погодных условиях могут услышать вещунов ушедших на запад братьев. Оттуда до нас долетают вести, что бойцы одной с нами веры, обретенной в сражениях на общей стороне, уже и сейчас совершают вылазки за пределы валов и засек.
Когда-нибудь выйдут они навсегда из добровольного заточения и пойдут на север и юг, запад и восток. И появятся народы с разными именами, и обзаведутся государствами, названными в их честь. Но - так рассказывал мне дедуля Пих - прежде должна развалиться наша держава, и многие лесичи при этом погибнут. Одни от неразберихи, отсутствия подвоза пищи, потому что дороги затянет тайга. Другие протянут еще лет триста, но их изведет неразумная власть, заставляя выполнять бессмысленную работу. Но третьи уйдут к нашим западным братьям, оживят их и оживут сами. И пророчество это начнет исполняться через сто с хвостиком лет.
- Да откуда же тебе, Лес, знать, что случится в отдаленном будущем? - спросил Кам, удобно развалясь у костра.
Нов вскинул глаза, и они полезли на лоб: Рой не просто вольготно устроился, он ВИСЕЛ в воздухе.
Правильно я догадался, что он маг, подумал отрок и захотел сам так же привольно раскинуться в воздухе. Теоретически это было несложно: туесок с мазью на корнях тирлича лежал в котомке, хотя и без крышки, потерянной во время побега от засады. Лес тут же передумал, решил, что не стоит позориться в попытках переплюнуть пришельца: чародей не маг, как ни пыжься. Плавный взлет у него не получится, а взмывать в небеси на заранее неведомую высоту на середине слова неприлично. Что про него подумает гость? Невежа, чародей-недоучка, других слов не подобрать.
- Откуда знаю? - переспросил Нов. - Я же внук ведуна. Что дед рассказывал, а что и сам на чистой воде видел.
- А ближайшее будущее? Что случится не через век, а через час? Что будет с тобою и со мной?
Лес воспользовался своими задатками ясновидца. На расстоянии года он ничего не увидел, в голове стоял ровный, ничего не значащий гул. Не увидел себя и через полгода. Получалось, что и через месяц не будет такого человека - Леса Нова. И через неделю. И завтра. Батюшки, да что же это делается?..
Медленно стал он продвигаться из будущего в настоящее, но нигде не находил своих следов. Оказалось, что жить ему осталось лишь пять минут, считая с этого мига. Появилась картинка: тело отрока, пробитое стрелой, рушится в траву, заливая зелень красною струйкой… Батюшки! Не успел заговорить рубашку!..
Лес вскочил на ноги, надеясь избежать того страшного будущего, которое напророчил ему дар ясновидца. Но было поздно.
- Стоять! - прозвучало из темноты, и на свет костра выехала тройка патрулей. Тетива луков в их руках была взведена, а стрелы направлены на него и Кам Роя.
- Руки за голову! - грозно командовал ют.
Пришлось подчиниться. Было невозможно шевельнуть пальцем, но мозгами-то шевелить никто не мешал. Поэтому Нов прикинул, сколько же врагов окружают их на лесной поляне. Вещун-слухом он распознал семь лесичей: два прямо перед ним, два чуть позади, укрывающихся в черноте ночи со взведенными стрелами, и три с противоположной стороны поляны. Причем один из этой тройки - вещун. Он-то, оказывается, и вывел патрулей сюда, на берега Трубы. Обе невидимые во тьме тройки (тройника-юта Лес слышать не мог) спешились, каждый лесич встал на колено, а лук упер в землю (ютанты, видимо, навели громобои). Прорываться ни в одну, ни в другую сторону поляны не стоило. Стражники - профессионалы, такие не промахнутся. Еще опаснее громобои, режущие огненным лучом.
Убьют меня не в спину и не из громобоя, вспомнил картинку будущего Лес Нов. Опасаться нужно тех, что спереди… Эх, рубашку не успел заговорить!
Дед и отец учили, что нет предопределения, будущее можно изменить, если сопротивляться неизбежному. Стоит попытаться, иначе - верная смерть. Бежать нужно не вдоль поляны, выходы перекрыты патрулями, а поперек. И бросаться им с Камом Роем в разные стороны, надеясь, что стрелки растеряются. Хоть какой-то шанс. Ему, Лесу, удобнее кидаться к реке и искать укрытие среди кустов и валунов русла. Спрыгнуть с невысокого обрывчика… Рою нужно бежать в глубь леса, там сразу же за невысоким ерником начинается извилистый овраг (его Нов видел сверху перед приземлением), на коне в овраг не спустишься. И патрули, кстати, станут прекрасной мишенью для сидящего на его дне, потому что будут видны на фоне светлого от луны неба…
Отрок попытался установить вещун-связь с магом, и попытка легко удалась. Они обменялись планами побега. Кам согласился с мыслью Леса прыгнуть в Трубу, мол, попытка не пытка, и заявил, что берется прикрывать себя и юного чародея с тыла. Лесу предстояло отвести глаза ближайшей парочке стражников, Рой брал на себя юта.
Ученик чародея справился со своей задачей с перевыполнением. Лесичи из ближней и дальних троек уснули в седлах и на траве - кто где был - и видели сейчас не ночную тайгу и арест, а что-то совсем другое, приятное. Лес и Кам Рой прыгнули одновременно. В воздухе пропели три стрелы. Маг легко ускользнул от выстрелов, а Лес не сумел. Стрела прорвала зеленую рубашку, вошла в тело пониже соска и вышла из-под лопатки.
- Нужно было не людей, а коней заговорить, - прошептал он. Изо рта его вытекла струйка крови, а потом вечная тьма затопила сознание.
Развилка I. Сколоты
Миг спустя из луков вырвались семь стрел, просвистели песню смерти, но вспыхнули и сгорели, не коснувшись тела мага. Глядя на изумленные лица стражников, Кам протянул правую руку к браслету, и мир исчез….и вновь возник, но не ночной, а солнечный, ясный. Комаров стоял на стартовой площадке МВ-платфор-мы. Прошлое, которое он только что пережил, существовало теперь лишь в виде воспоминания и электронных импульсов в цепях записывающей аппаратуры. Для прошлого историк перестал существовать, да никогда там и не был с точки зрения аборигенов.
Комаров подвел невеселые итоги. Первая попытка прорыва не удалась. Он сумел продержаться не больше трех часов.
А пацан-то был славный, подумал он. Как он мне историю великого переселения афро-евразийских народов нарисовал. И какие причины переселения рассказал! Спасать нужно парнишку.
Историк понимал, что спасти Леса можно только в альтернативном потоке истории. Не исключено, что Рой и есть причина гибели отрока: присутствие человека из будущего искажает истину. А изучать альтернативную историю не имеет смысла. Наполеон, выигравший битву при Ватерлоо, Пугачев, взявший Москву, интересны и полезны на семинарах для тренировки аналитических способностей студентов. А ученому на кой ляд знать подробности неслучившегося?
Спасти же человека в головном потоке истории невозможно, потому что это вызвало бы развилку и возникли две параллельные Вселенные. Но существует закон МВ-перехода и исключает парадоксы.
Останки ранних поселений жителей Лесного княжества обнаружили археологи XX века. До нашей эры дошли могильники с черепками да ржавыми наконечниками копий и стрел. Археологи назвали найденную культуру афанасьевской по могильнику у горы Афанасьевской в Южной Сибири на территории Хакасии.
Ничего интересного археологи не обнаружили, потому что за пятьдесят веков пергаментные свитки сгнили и смешались с землей, оружие изъела ржавчина, а деревянные терема рассыпались в прах. Остались остродонные горшки с так называемым "елочным" орнаментом (если опоясывающий посуду узор развернуть в прямую линию, то получится цепочка из значков, напоминающих математические больше-меньше). Остались зерно, кости коров, овец и лошадей, крестовидные ножи, кольца и браслеты из меди. Черепа, найденные в захоронении третьего тысячелетия до Рождества Христова (это по самым осторожным датировкам: предметы были куда древней и под землей оказались во времена, не столь удаленные от сотворения мира по Библии, - но никому из ученых не хотелось прослыть фантазером), принадлежали монголоидам и, в незначительном количестве, европеидам.
У горы Афанасьевской захоронена незначительная часть тех, кто прорвал кольцо гор и пал в сражениях на Среднесибирском плоскогорье.
Другие могильники археологи отнесли к III–V векам до нашей эры. Были обнаружены останки поселений и рудников, а также несколько тысяч курганов вокруг озера Тагарского в Минусинской котловине. Культура получила название тагарской. Причем кости, найденные в захоронениях, принадлежали людям европейского типа. Китайцы поддерживали с ними торговые связи и называли динлинами (лесными людьми). Многие китайцы тех далеких времен вполне серьезно верили, что динлины - это люди-лошади, кентавры. Лесичи были настолько хорошими наездниками, что пришельцам с юга казались сросшимися с конями. В древнекитайском свитке "Каталог гор и морей" писалось, что у динлинов ноги ниже колен поросли шерстью (вероятно, так была воспринята зимняя обувь типа унтаек). А кентаврами они показались, когда в походе за шелками стремительно атаковали китайскую столицу и с лету взяли ее. Ватага авантюристов и не подумала возвращаться. (Следы пребывания динлинов разбросаны по обширным просторам Китая. Скажем, в провинции Хэбэй, в Хуайлае, расположенном в пятидесяти километрах от Пекина, археологами обнаружены "изображения барса, свернувшегося в клубок, лошади с подвернутыми ногами и типично скифского оленя"…)
Самое большое захоронение было обнаружено в Салбыкском урочище. Салбыкский курган - это грандиозное сооружение, сибирская пирамида. Плиты широкой ограды весом до тридцати тонн завозились из каменоломен за семьдесят километров.
Заносчивый правитель из княжеского рода, выродок без подбородка и с огромными надбровными дугами, извел последние силы лесичей на это бессмысленное мегалитическое сооружение.
За века, прошедшие после исхода ютантов и закрытия прохода между мирами, динлины, оставшиеся в пределах своей державы, выродились, утеряли знания предков, даже грамоту позабыли. Вместо книг, превратившихся в прах, историкам остались только писаницы - наскальные рисунки в верховьях Енисея и реки Маны.
Археологи XX века не обнаружили связи между афанасьевской культурой - периодом появления наших ностратических предков на земле сибирской, временем до становления государства динлинов, - и культурой тагарской - послезакатными временами державы лесичей. Посуда и украшения, попавшие в руки историков, лишенные чар кудесниц, магических дизайнеров, превратились в безобразные кривобокие горшки и плохо обработанные бронзовые безделушки.
Салбыкский курган достался археологам уже разграбленным, но и в других могильниках никаких драгоценностей не было обнаружено. Дело в том, что самая активная часть населения Лесного княжества снялась с места и лавиной двинулась на запад вскоре после удачного похода в Китай. Услыхавши, как хорошо там, где нас нет, они и отправились на поиски удачи и приключений. С собой они прихватили почти все золото. Активисты и есть активисты!
Примерно через тридцать веков точно так же повели себя комсомольцы. После октябрьского переворота они первыми кинулись грабить церкви и помещичьи усадьбы, где частенько селились, ничего не делая, проедая-пропивая чужие запасы. При этом они называли себя коммунарами. Во времена перестройки, случившейся во второй половине восьмидесятых годов XX века, они разграбили запасы, созданные неактивной частью молодежи, членов ВЛКСМ, и, обгоняя партийную верхушку, ринулись в коммерцию.
Если пойти пешком и делать в день не более десяти километров, то за пятьсот дней (какая-то роковая для нас цифра!) - за полтора года - можно пройти пять тысяч километров. Примерно такое расстояние разделяет берега Енисея и Днепра. А западные границы державы динлинов проходили по Иртышу. И это намного ближе к Днепру, чем красные берега на стрелке Качи и Енисея.
Первые следы самых длинноногих и непоседливых динлинов на Днепре обнаружились в X–VIII веках до нашей эры. Путешествие заняло больше десяти лет. Получается, что в среднем за сутки они преодолевали километр-полтора. Но двигались-то со всем скарбом, скотами и домочадцами. Даже домовых везли на телегах - в корытах да на кочерге. А на зиму обычно останавливались. Кое у кого рождались дети, и родители оставались осваивать эти земли.
В первой дошедшей до потомков письменной истории Геродот включил пришельцев-сибиряков в число скифов. Описывая Скифию V века до Рождества Христова, он очертил в Восточной Европе квадрат семьсот на семьсот километров: западная сторона - среднее течение Припяти, восточная - Оскол, южная - побережье Понта (Черного моря) от устья Дуная до Керченского пролива, а северная - где-то в низовьях Припяти. Как бы предостерегая будущих археологов, Геродот четко отделил собственно скифов-скотоводов (ираноязычных) от других народов, которые могли иметь скифские черты в культуре, но скифами не являлись.
Внутри "скифского квадрата" выступали две совершенно различные системы хозяйства: степное кочевое скотоводство и лесостепное земледелие. "Отец истории" строго оговорил, что настоящие скифы - кочевники, степняки, не имеющие ни пашен, ни городов, ни поселений. Люди со своим языком. К земледельцам ученый грек применял собирательное имя скифов (раз живут в Скифии), но оговаривал его условность, уточняя: "скифы-пахари", "скифы-землепашцы" или по месту проживания на Днепре - "борисфениты".
Скифы-скотоводы располагались в южных приморских степях, а пахари - в среднеднепровском лесостепном районе. Культура скифского типа (триада: оружие, конское снаряжение, звериный стиль) распространялась и на земледельческую лесостепь, будучи воспринята знатью местных (в том числе и праславянских) племен. Степняки не имели поселений и жили в кибитках, а оседлые пахари построили мощные крепости и жили в поселках. Крепости служили защитой от набегов киммерийцев - диких горцев с Северного Кавказа. Со степняками отношения были союзническими. Не совсем ясно, кто кого грабил и кто кому дань платил. Часто действовали сообща.
Сами себя скифы-земледельцы, как пишет "отец истории", называли сколотами. То есть считались сколотыми, осколками неизвестной державы. По свидетельству Геродота, земледельцы подчеркивали, что они здесь младшие из народов и появились на берегах Понта позднее других. До историка не дошло преданий о стране, откуда они пришли. Память о том потеряна, считал Геродот, хотя и оговаривался, что, по дошедшим до него слухам, явились они из Азии.
Сколоты делились на три племени: авхаты (избы они называли хатами: "А в хате у меня.:.") занимались земледелием, катиары и траопии (траспии), кроме того, были охотниками-звероловами, знатоками лесных троп, а паралаты (в другой транскрипции - парадаты) считались царским племенем.
Ох и славно же умел считать ученый грек: сколот-ская триада в его перечислении состоит почему-то из четырех племен!
Парадаты, племя, каждый ребенок которого обладал паранормальными способностями (имел лешачий ген), не могло не подчинить остальных. Да и как было не признать власть людей, окрику которых нельзя не подчиниться? Людей, умеющих летать на помеле и превращаться в зверей: кабанов или волков. Либо того хуже: тронешь парадата, а он один обернется дюжиной и любой толпе морду начистит - больно только первому, а остальным хоть кол на голове теши.
У парадатов было много способов разделаться с обидчиками. Ты ему учинишь пакость, а на тебя серый бросится или самого в свинью обратят, после чего и прирежут. И не колдуны проклятые, они рук марать не станут, а свои же близкие, не признавшие родственника со свиным рылом.
О нравах и обычаях сколотов "отец истории" сообщает, что у скифов были толпы кудесников, гадателей и чародеев. Еще он писал, поверив Аристею, что на севере за скифскими землями живут аримаспы (одноглазые люди), за ними - грифы, а еще севернее - гипербореи. Все это - досужие выдумки. Кудесников не было потому, что таковых просто не существовало в природе (были женщины-кудесницы), а чародеи и ведуны исчезли еще до Исхода из Азии.
Парадаты - это племя обычных колдунов и ведьм. Но обычными они были только для динлинов, а для племен, населявших в те времена Приднепровье, они, как и все скифы из Скифии, казались грозными и необоримыми. Их боялись даже северные варвары: роксоланы и даки, не говоря уже о финнах. Последние как раз и жили в местах пребывания мифических гипербореев. Счастливыми гипербореями посчитать финнов мог только легковерный Геродот, если полагал, что счастье состоит в отсутствии желаний. Финны жили в такой дикости, что не имели ничего. Ели что придется, спали, где ночь застанет. Могли от дождя сплести шалаш, но и этим было лень заниматься. Считали, что дождик вымочит, а солнышко высушит. А от холода защита - шкуры да костер…
Среди этих и прочих народов ходили были-небылицы о неслухах, превращенных царскими парадатами в волков. Невольные оборотни, рассказывали ге-лоны дакам или роксоланы аланам, не рыскают по чащобам, а кружат вблизи родного поселения, страшась охотников и жалобно воя. Печально заглядывают они в глаза встречным женщинам и детям. Бросишь этому оборотню кусок мяса, он от угощения отворачивается, а из глаз катятся горючие слезы. Но на кусок хлеба такой волк набрасывается, жадно урча и подвывая от благодарности. И ходить человеку в зверином облике, пока лыковый пояс, пропитанный соком тайной травы, растущей далеко-далеко на востоке, не изотрется и не лопнет. Только тогда падут чары, и волк вновь обернется человеком, но придется ему заново учиться ходить на своих двоих и разговаривать по-человечьи.
Сколотские племена с запада на восток размещались так. Траспии на реке Тирасе (Днестре), катиары - на верхнем Буге (мифический царь двух народов Арпо-ксай, "царь водных глубин"), авхаты - на Гипанисе (реки Синюха - Буг) и Выси. Их Мифический главарь - Липо-ксай, "Гора-царь". Парадаты, "первенствующие", жили на Борисфене (Днепре). Их Кола-ксай, "Солнце-царь", возглавлял не только царское племя, но и прочие племена сколотов. А Липо и Арпо были, гласят предания, его сыновьями.