Если тебе не нужно оружие, тогда пройди сюда - здесь вообще тишина, деньги шума не любят, а златокузнецы не каждого покупателя и заметят. Хотя и здесь можно найти товар на любой кошелёк. Кому-то нужна тяжёлая золотая цепь, а другой будет рад небольшому серебряному браслету, который украсит запястье его лады.
Ну да, ну да, не до жиру, быть бы живу. Тогда сюда - рожь, просо, горох и прочие дары полей, полученные трудом пахарей. Здесь можно купить не только куль зерна, или сколько там тебе надо в дорогу, но и разные овощи и фрукты. Ах надо мяса, тогда иди туда и выбирай. Хочешь, бери свежего, вон охотники оленя добыли и привезли на продажу, а там, в стороне - уже всякие копчёности и солёности, хоть сейчас забирай и можешь отправляться на самый край света, мясо будет в целости и сохранности.
Всё можно найти на такой ярмарке, есть товар на любой вкус и цвет. Богат город Рус, ох и богат!
Острог Волок, тысячник Шемяка
Вот отсюда мы и начнём строить волок на Волгу. Дорогу разметили, места для острогов определены, так что можно приступать. Ладьи решили перевозить на специальных телегах, так будет проще, чем разгружать, а потом загружать корабль. В специальном месте его вытащат из воды, поставят на колеса (телегу), и быки потащат её к Волге, там обратно спустят на воду. На всём пути дорога будет охраняться, для этого построим несколько острогов, в которых сядут воины, готовые встретить нападающих.
Дополнительно вдоль всего волока с двух сторон вкопаем в несколько рядов столбы высотой не менее полуметра, расстояние между ними будет небольшим, чтобы лошадь с всадником не могла свободно проходить между ними. А для дополнительной защиты место между столбами засыплем чесноком, так что там не то что лошадь, человек не пройдёт. И получится у нас защищённый коридор, по которому можно безопасно перетащить ладьи из Дона в Волгу.
А на берегу Волги поставим ещё один острог, так что вся река будет под нашим контролем. Хорошо получится, тогда из Русского моря в Хвалисское можно будет добраться без всяких затруднений. Но это дело уже купеческое, нам надо обеспечить им свободный проход, а уж с кем и как торговать, они решат сами.
Город Рада, корабельщик Ермил
- Здоровья и удачи, тебе, корабельщик Ермил.
- И тебе не хворать, пусть будут успешными все твои дела, купец Велигур, - ответил корабельщик. - Догадываюсь, что не просто так ты ко мне пришёл.
- Тут и догадываться не надо, к кому ещё мне обращаться за новыми ладьями, как не к лучшему мастеру-корабельщику земли русской.
- Ладно, не будем друг друга хвалить, мы уже давно не отроки, давай сразу о делах. Сколько ладей тебе нужно и в какие места будешь их отправлять? Почему спрашиваю, так в разных местах могут потребоваться разные ладьи. Чтобы дорога была легче, постараюсь помочь тебе с выбором, уж не взыщи, но только в меру своего понимания. Конечно, если нет какого секрета в твоих купеческих делах, если это тайна, то просто говори, каких и сколько ладей тебе надо.
- Да нет тут никаких секретов, все и так знают, куда мои ладьи ходят. Твоему совету буду рад, ты побывал в разных местах и поможешь сделать лучший выбор. Я торгую с ромеями, и мои ладьи часто ходят по морю до Константинополя, но хотелось бы пройти дальше, говорят, там тоже отличная торговля. Ты бывал в тех местах, Ермил?
- Бывал, про торговлю ничего сказать не могу, но корабли тамошние видел.
- Вот я и думаю, что подскажешь, какие ладьи нужны для плавания там.
- Ладно, это я понял.
- Ходят мои ладьи и по Волге, а потом через Хвалисское море к арабам. Товар оттуда я везу или к балтам, или в Богемию. Сейчас начал для проверки отправлять ладьи вверх по Волге, говорят, там есть путь к славянским племенам. Пробовал ходить вверх по Каме, но тоже пока без большого успеха. Ты, говорят, везде побывал, может и подскажешь что нужное.
- Мне понятны твои заботы, Велигур. Не знаю, насколько мои советы тебе будут полезны, но расскажу всё, что знаю. Негоже уносить знания с собой в могилу. Так вот, для каждого из твоих торговых маршрутов нужны разные корабли. Ладья, хорошо идущая по морю, не сможет так же плыть по реке. Такие корабли должны доходить, например до Сурожа, Днепровска или Руса, и там товар надо перегружать на речные ладьи.
Корабли для моря нужны большие, они ходят далеко, берут много товара и глубоко сидят. На реке им не хватит глубины на перекатах и гребцов, чтобы идти против течения. Для морских караванов подойдут ладьи длиной метров двадцать или даже больше, груза они возьмут много, да и приспособлены лучше для движения по морю, формы у них, как у кораблей ромеев. Но на реке им будет далеко не пройти.
Для этих целей лучше подойдёт струг, его длина не должна быть больше пятнадцати, ну может быть восемнадцати метров, дно плоское, весел должно быть не менее 14 штук. Такой струг пройдёт почти везде, во всяком случае, по крупным рекам, да и через волок его протащить проще, чем ладью, особенно если с собой брать специальную телегу или подставки.
А для движения по неизвестным местам лучше всего подойдёт стружок, у него длина десять-двенадцать метров, сидит неглубоко и может пройти там, где есть хотя бы полметра воды. Для движения ему хватает десяти весёл, груза, правда, возьмёт не слишком много, но для местной торговли и разведки дороги вполне достаточно.
Ещё скажу, правда не знаю, насколько это может пригодиться, сам не пробовал, но оружейники дали мне на проверку новые стреломёты, из них можно стрелять горящими стрелами, там есть специальный наконечник, поджигаешь его, и когда стрела попадёт в чужой корабль, он сразу загорается. Мне кажется, это будет полезно на ладьях и стругах. А можно вместо стрел использовать специальные горшки, их тоже поджигают и мечут в противника.
- Да, не обрадовал ты меня, Ермил. Это что же получается, мне надо все свои корабли сжечь и заказывать новые?
- Ну зачем же так. Они ведь сейчас ходят по твоим торговым маршрутам и обеспечивают тебе хорошую торговлю. Вот пусть и дальше ходят. А вот для новых задач, особенно при торговле с дальними странами, нужны другие корабли. Я тебе даже на ладьи и струги в дорогу дам своих учеников, пусть они оценят их поведение в пути.
- Я согласен с твоим предложением, Ермил. Только дай мне время, надо обдумать, сколько и каких кораблей я буду заказывать.
- Конечно, Велигур, я буду ждать тебя в любое удобное для тебя время.
Заволжские степи, тысячник Зван
Всё началось самым обычным образом. Три дня назад в город Рус прискакал гонец от хана булгар. Он сообщил, что на них идёт орда мадьяр в двадцать тысяч человек. Её обнаружили разведчики на дальних подступах к землям булгар и сумели предупредить хана. Тот начал собирать свои войска и попросил помощи у нас.
В обычных условиях я бы ничего не сумел сделать, но так получилось, что недавно от государя было письмо, в котором он указывал относиться с заботой к булгарам, приложить силы к привлечению их на нашу сторону и оказывать им по мере возможностей помощь и поддержку. Так что, следуя указаниям государя, я с двумя тысячами пехоты, тремя кавалерии и двумя десятками единиц артиллерии отправился на помощь булгарам.
Надо отметить, что за те почти сто лет, что они живут рядом с нами, мы привыкли уважительно относиться друг к другу. Как говорят записи о первых встречах с ними, булгары пытались нас напугать, подмять под себя и сделать своими данниками. Но получив отпор, и достаточно чувствительный, потеряв до десяти тысяч воинов только проданных в рабство (только тех, что попали в плен, не считая мёртвых), успокоились и поняли, где их место. Народу в племени немного, и такие потери для него оказались очень болезненными.
Дальше в течение долгого периода времени мы жили мирно, булгары начали осваивать земледелие и научились некоторым ремёслам. С тех пор у нас не было недостатка в зерне, они оказались хорошими пахарями, да и земля щедро одаривала за труд. Их ремесленники исправно снабжали нас и всех в окрестностях изделиями своего изготовления. В общем, соседями они оказались вполне добропорядочными, за таких было и не грех заступиться.
Однако решив оказать помощь, я не собирался подчиняться приказам хана Ильбека. Я знал его главную беду - хотя они и смогли за короткое время набрать пятнадцать тысяч воинов, ни у кого, в том числе у большинства командиров, не было боевого опыта. По сути дела, всё его войско представляло собой обычное конное ополчение, пусть и привычное с малолетства к коню и имеющее представление, с какой стороны держаться за лук и метко стреляющее, но для настоящей войны этого было мало.
Я сразу потребовал, чтобы в бою войска подчинялись мне. Всё остальное время каждый пусть командует своими отрядами, но в сражении такое не допустимо. Скрипя зубами, Ильбек согласился на моё требование, видимо его самого страшило предстоящее сражение. Разведка постаралась и отследила путь наступающей орды, так что мы смогли выбрать подходящее место для её встречи. Это оказалась небольшая долина, по сторонам которой располагались невысокие, но с крутыми склонами, холмы. Один из них перекрывал из неё выход, вот вокруг него и встали пешцы, защищая разместившуюся на холме артиллерию.
По бокам, справа и слева, располагалось по пять тысяч конницы булгар. Оставшиеся восемь тысяч были выведены в засаду, причём три тысячи наших, опытных стрелков, должны были стать передовым отрядом, а ещё пять тысяч булгар - основной ударной силой. По моему требованию командовать отрядами булгар должны были старые, опытные воины, способные не поддаться азарту схватки и удержать молодых от безрассудных атак.
На расстоянии двухсот метров перед пехотой на всю возможную ширину в несколько рядов были установлены переносные заграждения, представляющие собой обычные треноги с уложенными на них жердями. Свободное пространство между ними и перед заграждением было усеяно чесноком. Так что обычную тактику кочевников, устраивающих карусель перед противником и провоцирующих его на атаку, здесь применить не было никакой возможности.
Вести стрельбу можно было только далеко от заграждения, откуда стрелы степняков не доставали до противника, тогда как самострелы пехоты и артиллерия вполне могли накрыть врага. По бокам, между холмами, ограничивающими долину, и заграждением оставили неширокие проходы, через которые можно было обойти препятствие, установленное на пути атакующих.
Каждый из обороняющихся знал, что ему надо делать. Пешцы прикрывали артиллерию и отстреливали противника на дальних расстояниях; кавалерии требовалось ударить в тот момент, когда враг попытается обойти заграждение и окажется в узком месте, где его необходимо задержать как можно дольше, не давая ему возможности оттуда вырваться. Засадный отряд должен был оказаться позади всей орды и атаковать в нужное время.
Угры продвигались вперёд осторожно, их разведка заблаговременно обнаружила наше войско. Вся орда встала на расстоянии, превышающем дальность нашей стрельбы, а командиры занялись оценкой противостоящего им противника. Честно говоря, наши выстроенные войска производили жалкое впечатление. Такого я и хотел добиться, чтобы у противника сложилось мнение о его полном превосходстве.
На виду стояла жидкая линия пехоты, которая, казалось бы, должна была побежать при одном виде атакующей конницы, и две толпы конных всадников, судя по всему, ничего не умеющих. Вот только на самом деле пехота сама могла положить всю эту орду, а если ещё ей помогут свои конные стрелки, то живым отсюда никто не уйдёт.
Так что командиры угров, не зная истинных сил, совещались недолго. Правда, надо отдать им должное, разведку на холмы послали и местность вокруг осмотрели, но ничего угрожающего для себя не нашли. Можно сказать, что атака началась сходу, в неё отправились десять тысяч всадников, вот только она тут же и закончилась. Атакующая масса конницы вынуждена была остановиться перед заграждением, попав на чеснок, и этим воспользовались пехота и артиллерия, засыпав их стрелами и камнями.
А ответную стрельбу кочевники вести не могли, слишком далеко. Однако угры быстро разобрались в происходящем и отправили несколько всадников проверить проходы вдоль холмов. Обнаружив, что там нет препятствий, вся масса конницы разделилась на две части и попыталась пройти через обнаруженный проход.
В итоге значительная часть конницы сгрудилась на небольшом пятачке, по которому сразу же начали стрелять все, кто только мог. Артиллерия и пехота делали это со своего места, а кавалерия выдвинулась вперёд и засыпала противника стрелами. А вот он не мог вести ответный огонь, в образовавшейся сутолоке этого было просто невозможно сделать. К тому же, когда большая часть всадников сумела преодолеть проход, артиллерия ударила огненными горшками, и позади прошедших проход взметнулось пламя, отрезая их от остальных воинов.
В результате через проход с каждой стороны долины сумело пройти около трех тысяч воинов, и они оказались перед пятитысячным отрядом противника. И в этот момент по оставшимся сзади уграм ударили три тысячи русских конных стрелков. Они сами закрутили карусель не хуже кочевников, ни на мгновение не прекращая стрельбу. Когда большая часть угров бросилась на них в атаку, стрелки, не ввязываясь в бой, отступили, не прекращая стрельбу.
И таким образом завели преследователей под удар ещё пяти тысяч лучников. Так что наступающую орду разделили на части и каждую уничтожили. Да будет мир и покой на русской земле.
Глава 12
Русское царство, 830 год
Столица земли Русской - город Румон, как и все окрестные, да и не только окрестные поселения, гулял. Это было не обычное празднество, которое порой происходит по всей земле, когда вспоминаются старые, казалось бы забытые боги предков и обряды. Нет, у этого праздника был совсем другой повод - по сложившейся со времён ещё царя Славена традиции, русские цари брали себе жену из простых, не родовитых и богатых, славян.
Это был своеобразный ритуал, клятва на верность своему народу. Она подтверждала, что цари помнят и защищают его, и никогда чужая кровь со стороны, никакие блага, которые стоят за этим, не разорвут сложившееся единство. Хотя за многие годы даже память о каком-то разделении народа на различные племена исчезла, только всеведущие старцы, да сказители легенд помнят об этом. Но тем не менее, порядок, установленный предками, соблюдался всегда - царской невестой могла стать только девушка из славян, насчитывающая и помнившая не одно поколение своих предков.
И пусть это был несколько языческий подход, но церковь его одобряла. Да и как она могла протестовать, когда сама являлась своеобразным сплавом языческих обрядов с христианской верой. Да, другой такой церкви не было, да, она не подчинялась никому, хотя можно сказать, что её содержал весь народ земли русской, и она помогала, объединяла самых разных людей своей страны в стремлении к Богу.
Но вера - это отдельный и длительный разговор, для кого-то интересный, для кого-то поучительный, а для других - спор ни о чём. А сейчас народ всей земли русской гулял и праздновал свадьбу будущего царя русского Славна и простой девушки славянского племени, Вереи. И встреча этих двух сердец была как будто предопределена небесами, эту историю, ставшую уже легендой, в который раз рассказывали гусляры.
А начиналась она в недалёком прошлом, и ещё живы были свидетели всего произошедшего, и они не раз подтверждали правдивость всей истории. Отрок Славн, вместе со своим дядькой-воспитателем и парой воинов тогда отправился к новому месту учёбы. Желая сократить дорогу, путники пошли напрямую через непроходимый лес, куда и опытные лесовики опасаются заходить.
И там, пробираясь через бурелом, Славн то ли наколол ногу сучком, то ли его укусила какая-то змея, а может просто подхватил хворь, насланную на него лесной нечистью, но во всяком случае, когда маленький отряд вышел к селищу, царевич уже еле стоял на ногах. К счастью, там проездом оказалась ученица известной лекарки-травницы, проживающая далеко от этих мест. Её, ученицу, звали Верея, и она, не смотря на свой достаточно юный возраст, оказалось опытной травницей.
Верея сумела вылечить заболевшего царевича, хотя это оказалось очень непростым делом. Когда Славн уезжал, он подарил ей свою фибулу, а она, благословив его, сказала:
- Сейчас тебе повезло, царевич, но будь осторожен. Меня может не оказаться рядом в следующий раз.
На этом они расстались. Славн путешествовал, воевал, учился править людьми, войсками, осваивал воинское мастерство, а Верея лечила людей везде, где требовалась её помощь, зачастую выезжая в самые глухие места. И вот глухой зимней порой, когда уже начинают играть синие сумерки, а тени на снегу разрастаются, собираясь в единый покров, готовый укрыть землю мраком и холодом, Славн с десятков воев, возвращающийся из проверки очередного острога, на дороге застал такую картину.
Старая, обессилевшая лошадь, да к тому же повредившая ногу, обреченно стояла на дороге, вокруг саней собралась стая волков, а в санях стоит какая-то человеческая фигура, размахивающая палкой-посохом, видимо в надежде напугать стаю. Для десятка воев не составило труда справиться с волками, и когда Славн подъехал к саням, на него глянули знакомые синие глаза. Проводив травницу до ближайшего селища, купив ей новую лошадь и оставив пару воев сопроводить свою спасительницу до её дома, он при расставании сказал:
- Сейчас тебе повезло, травница, но будь осторожна. Меня может не оказаться рядом в следующий раз.
Люди говорят, две встречи без третьей не бывают. Произошла и она, на этот раз в ночь на Ивана Купалу, и как говорят гусляры, а все знают, что это самые правдивые люди, никто больше не произносил слов о том, что другого может не оказаться рядом. И вот теперь весь русский народ в очередной раз принимал клятву верности от своих царей, доверяя им защиту родной земли и отдавая в залог лучшую из своих дочерей. Так велели предки, и Бог подтвердил это своими обрядами и словами Его служителей.