- То есть, принимаем решение - свернуть? Если, конечно, на Дороге нам встретится место для поворота.
- Ущелье у старого дуба, верно? - с типично детской радостью оттого, что и он тоже знает, предположил Сережка.
- Верно, - подтвердил Мирон. Удивляться было нечему - совершенно понятно, что, не совпадая в сюжете, все сны были абсолютно одинаковы в том, что касалось инструкций, по дальнейшему поведению.
Глава 2
В которой происходит несколько удивительных встреч.
Есть за горами, за лесами маленькая страна
Там звери с добрыми глазами,
Там жизнь любви полна,
Там чудо-озеро искрится, там зла и горя нет,
Там во дворце живёт жар-птица
И людям дарит свет.
Н.Королёва
- Я думаю, что в его нынешнем виде господину Зуратели будет трудно подать на нас жалобу, - примирительно сказал Наромарт, показывая рукой на окаменевшего скульптора, но Ястреб хмуро покачал головой.
- Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас, предупреждаю. Ежели эта статуя - господин Цураб Зуратели, то, боюсь, прибавится еще одно обвинение - в убийстве. Причем, согласно законам Риттерберга, использование боевой магии является отягчающим вину обстоятельством.
Наромарт развел руками.
- Простите, у меня нет опыта общения со слугами закона. Мне вы тоже предлагаете покинуть город?
Стражники переглянулись, Ястреб печально покачал головой.
- Нет, доктор. Убийство - слишком серьезное преступление. Мы не можем вас так вот отпустить.
- Вообще-то я его не убивал, - начал было темный эльф, но его прервала пришедшая наконец-то в себя мадемуазель Виолетта.
- Погодите, погодите. Если будет установлено, что господин Зуратели в своём доме совершал преступления, то наши действия будут расценены как…
И, не окончив фразы, вопросительно посмотрела на Рыбачку.
- Ну, как не особенно умная попытка помощи Страже, я полагаю. Только нужны доказательства.
- Доказательства ожидают нас во внутреннем дворе, - хмуро сообщил Наромарт. - Там превращенные в камень дети, которых Зуратели обманом вытащил из других миров, чтобы превратить здесь в статуи пороков.
Лицо Рыбачки исказила гримаса.
- Знаете, доктор, после таких слов очень хочется нанести физический ущерб при задержании. Либо тому, кто делает такие вещи, либо тому, кто так гнусно клевещет.
- Что ж, надо найти в этой комнате артефакт, позволяющий превратить статуи в детей - и свидетельств у вас будет достаточно.
Ястреб хотел что-то сказать, но тут у дверей застонал и закопошился Джин.
- Так, всем молчать! - потребовала Рыбачка и довольно грубо подняла карлика.
- Ну, что здесь происходит?
- Госпожа, это не я, - забормотал Белью. - Я ни в чем не виноват. Я пальцем до детей не дотрагивался.
- Почему-то у меня на этот счет имеется иное мнение, - задумчиво протянула Рыбачка. - Впрочем, в нашем городе все решает суд, и только суд. Но обвинения в твой адрес очень серьезны, поэтому решения суда тебе придется подождать в городской тюрьме.
- Не хочу! Не хочу в тюрьму! Я ни в чем не виноват! Это все Зуратели! Это он вытягивал детей из иных миров и превращал их в статуи пороков. Я ведь всего лишь слуга, а не маг. Подумайте сами, как я мог участвовать в его экспериментах! Не надо меня в тюрьму, пожалуйста! - близость наказания повергла Джина в настоящую истерику.
- Если хочешь этого избежать, то ты должен помочь следствию. Понял?
Джин часто-часто закивал.
- Понял, конечно, понял. А как я могу помочь?
- Ну, во-первых, дать подробные показания о том, как господин Цураб Шем Зуратели доставал детей для своих… творений. А во-вторых, быстро давай сюда артефакт, который разрушит магию.
- Конечно-конечно, госпожа, - засуетился карлик. - Я все экспонаты знаю, что есть что. Вот, извольте.
Он направился к одной из этажерок и взял с полочки длинный серебряный жезл. Примерно треть его составляла отполированная рукоятка, затем он делился на четыре переплетающихся жгута, ближе к концу жгуты расходились, обвивали прозрачный кристалл, а потом снова сходились, образуя острие.
- Мадемуазель Виолетта, возьмите жезл, - попросил Ястреб.
- Пусть лучше его возьмет доктор Бользен, - ответила волшебница. - Превращения в камень не проходят бесследно. Дети могут испытать шок, я должна быть готова применить магию исцеления. Нар, ты ведь сможешь активировать жезл?
- Думаю, что да. Вроде бы, ничего сложного в этом нет.
- Отлично. Пройдемте во двор.
Сопровождаемые светящимися шариками Наромарта, они вышли из комнаты. Впереди шла Рыбачка, за ней семенил услужливый карлик, далее мадемуазель Виолетта и волшебник, замыкал шествие Ястреб.
Когда они спустились во внутренний дворик, Наромарт вдруг почувствовал всей своей вампирьей природой приближение полночи - времени наибольшей активности инфернальной магии. Это сказалось не только на нем: хоровод каменных фигур стремительно наливался Силой.
- Стойте.
Все остановились.
- Там опасно. Я посмотрю.
Наромарт осторожно вошел в круг фигур. Почти физически почувствовал Силу, потоки которой пронизывали всё его существо. А затем рядом с этим миром возник второй. Стоя во дворе дома Зуратели, эльф одновременно находился в парке какого-то города. Этот второй мир был виден смутно, всего на несколько десятков ярдов вокруг. С одной стороны парк вроде примыкал к реке, одетой в гранитную набережную. В том мире был день, и падал легкий зимний снег.
А еще в парке стояли статуи - еще более уродливые, чем творения господина Шема. Полукольцом, а не кругом. Не каменные, а отлитые из тусклого серого металла. А в центре полукруга - еще две статуи из металла золотистого - устремлённые навстречу друг другу маленькие мальчик и девочка с завязанными глазами.
Стоя в профиль к Наромарту и не замечая его, статуи рассматривали мужчина и женщина. Она - среднего роста, в теплых меховых одежах, он - высокий, немного сутулый, в клепаном кожаном доспехе странного покроя, но почему-то при этом без оружия, да еще и в шерстяном колпаке на голове. Нелепый вид этой парочки дополнялся тем, что на обоих были окуляры престранной конструкции.
- Ну что, Лешка, - услышал Наромарт женщину, - а это та самая Царевна Лягушка?
- Она, она, Лидия Владимировна, - кивнул мужчина. - По авторскому замыслу - аллегория Проституции.
Видимо, он продолжал говорить, но видение вдруг стало стремительно меркнуть и, через несколько мгновений, полностью исчезло. Остался только дворик, статуи детей и недоумевающая группа людей неподалеку. Начинающий маг еще раз прислушался к своим ощущениям - потоки Силы пропали.
- Похоже, что это не только памятник, а еще и недостроенный портал.
- Портал? - мадмуазель Виолетта торопливо принялась творить заклятья, стражники покрепче сжали в руках оружие. - Действительно, что-то связанное с перемещениями между гранями и планами здесь присутствует. Но, если это и портал, то он ещё явно не завершен.
- Что ж, этому можно только порадоваться. С кого начнем?
Волшебница подошла к ближайшей скульптуре. Наромарт сосредоточился. Магический посыл, взмах палочкой и…
Одетая в лохмотья девочка обвела двор широко раскрытыми глазами, оттопырила нижнюю губу и растеряно произнесла:
- Я ничего не понимаю…
А через несколько минут двор гудел на разные ребячьи голоса, к которым примешивались слезы бившийся в истерике на груди у мадемуазель Валентины птичницы Гертруды и проклятья гончара Клауса, избранных господином Шемом Зуратели на роль пострадальцев от детских пороков. Растерялись даже невозмутимые законники Рыбачка и Ястреб: хоть и бывалые люди, но такого им видеть ещё не доводилось.
Наромарт тоже не знал, что делать дальше, но тут его отвлекло настойчивое подергивание за плащ. Внимания к себе добивалась одна из оживленных статуэток - так сказать, девочка с собакой. Точнее, с рисунком собаки.
- Что такое? - удивленно спросил эльф. - Что случилось?
- Господин волшебник, - на вид, насколько Наромарт разбирался в людях, девчонке было не больше десяти лет - еще младше Женьки, но её голос, хоть и подрагивал от волнения, но был не по годам серьезен и рассудителен, - а Вы только нас расколдовали или и других можете?
- Других? Кого других?
- Там, где меня заколдовывали, была статуя волшебника.
- Точно, - вмешался стоящий рядом Женька, наконец-то пришедший в себя от потрясения. - Такой бородатый дядька из темного мрамора в остроконечной шляпе.
А ведь и правда, стояла такая в мастерской. Статуя как статуя, ничем особенным из остальных не выделялась. Неужели, тоже жертва? А почему бы и нет? Жаль, Дранго уже не спросить…
- Пожалуй, Вы правы, - Наромарт бросил взгляд на пытающегося навести порядок во дворе Ястреба и заспешил к двери. Женька и девчонка - за ним. В голову пришла, было, мысль пригласить мадемуазель Виолетту, но потом эльф решил, что Гертруде целительница нужнее.
В мастерской Наромарт сначала тщательно осмотрел статую. Судя по тонкости работы и впрямь творение не Зуратели, а Лонгхарда. Что ж, злое дело надо исправлять. Повернувшись в пол оборота к скульптуре, он активировал жезл. В следующее мгновение на месте камня стоял крупный человек в темных одеждах. А еще через миг кристалл на жезле в руке эльфа звонко лопнул, и мастерскую Зуратели осветила ослепительно яркая вспышка.
- Он просто не успел остановить то заклинание, которое хотел произнести перед тем, как его превратили в камень. Вот так я и приобрел свое увечье, - закончил свой рассказ Наромарт.
- А что было потом? - это, конечно, не утерпел любопытный Серёжка.
- Мадемуазель Виолетта сумела меня вылечить, но шрамы остались… А когда я почувствовал себя лучше, то стал искать возможность вернуться на свою Грань. Маги Риттерберга помогли нам попасть на Дорогу, а дальше, как я уже говорил, в ближайшем городе мы должны были найти себе проводника.
- А Женьку и Анну-Селену Вы хотели завести в их миры?
Наромарт промолчал. Врать он не любил и не умел, но и объяснять, что маленькие вампиры не могут вернуться в свою прежнюю жизнь, он тоже не собирался. Во всяком случае, пока. Он не сомневался, что его новые спутники свыклись с мыслью о том, что путешествуют в обществе эльфа, но доверие между ними пока было явно ниже того уровня, когда известие о том, что среди членов отряда имеются два вампира, не приводит к немедленному развалу отряда.
- Что же получается, мы вас задерживаем на дороге домой? - не унимался Серёжка, воспринявший молчание Наромарта, как подтверждение своей догадки.
- Почему это вы задерживаете? - не согласилась Анна-Селена. - Вообще-то решение принимали мы все, и меня никто ни к чему не принуждал.
- Ну, все равно… Если бы я мог вернуться к родителям…
Мальчишка не договорил.
- А где твои родители? - спросила девочка.
- У меня их теперь нет, - глухо ответил Сережка после небольшой паузы.
- Извини, я не знала…
- Ладно…
- Я вот книжку одну читал, - вступил в разговор Женька, - про ребят, которых инопланетяне похищали. Так вот, для них специальный полигон придумали. Вроде как острова в океане. Сорок островов, каждый из которых соединен с двумя-тремя другими разводными мостами. Днем их сводят, ночью - разводят.
- И что? - довольно вяло поинтересовался Сашка.
- И то, что раздали ребятам оружие и сказали: те, кто захватит все сорок островов - вернутся к родителям. А остальные - погибнут. И ребята начали воевать друг с другом - чтобы вернуться.
- И убивать? - ужаснулась Анна-Селена.
- И убивать, - безжалостно ответил Женька.
- Ну и зря, - спокойно заметил Сашка. - Не друг с другом надо было воевать, а с теми, кто их похитил.
- А как с ними воевать, если они абсолютно непобедимы?
- Абсолютно непобедимых не бывает, - так же спокойно ответил Сашка. - Если идет борьба, значит, у каждого есть своя слабость. Главное - найти ее. Кстати, чем книжка кончилась?
- Герой вернулся домой, - без особой охоты сообщил Женька.
- Что перебил всех и захватил сорок островов? - не унимался казачонок.
- Нет, нашел слабость у тех, кто их захватил.
- Вот видишь, я же с самого начала сказал…
- Что видишь? - рассердился Женька. - Это же книга. В книгах всегда так бывает: сначала героя загоняют в безвыходное положение, а потом он чудом спасается и всех побеждает. А в жизни все по-другому. В жизни чудес не бывает.
- Это как посмотреть, - возразил Наромарт. - Взять хоть нашу историю. С одной стороны, нашу победу над Зуратели можно считать и чудом, а с другой - все закономерно. Рано или поздно, но его тайна все равно была бы раскрыта, и возмездие бы его настигло.
- Ага, рано или поздно… Для того, кому поздно, от этого не легче…
- А кому, вообще говоря, поздно? Для превращенных в камень время останавливается, Анна-Селена может подтвердить.
- Могу, - охотно откликнулась девочка. - Сначала я рисовала в мастерской, потом вдруг что-то случилось - и я уже во дворе. А между этим как будто ничего и не было. Я даже испугаться не успела.
- Это хорошо, что Зуратели был псих и только превращал людей в камень. А если бы он их убивал? - не сдавался Женька.
- Убрать все зло из мира - не в моей власти, - вздохнул Наромарт. - И не в твоей. И ни в чьей из нас. И я не верю тем, кто громко обещает сделать жизнь каждого счастливо и беззаботной. Но это и не нужно…
- А что же нужно? - поинтересовался Балис. Лезть в спор детей ему казалось не солидным, но последние слова эльфа затронули старую рану в его душе.
- Нужно всего лишь стараться жить так, чтобы вокруг себя было меньше зла и больше добра. Не кидаться устроить жизнь тех, кто обитает где-то далеко и о ком ты почти ничего не знаешь, а помогать тем, кто рядом: родным, друзьям, знакомым.
- И всё?
- А разве этого мало? Ведь каждый - чей-то родственник или знакомый. И если в его беде помогут близкие, то зачем ему нужна помощь героя, пришедшего откуда-то издалека…
- И для полного соответствия своим словам тебе надо было отказаться от борьбы с Зуратели. Ты же не житель Риттерберга, - усмехнулся Женька.
- Во-первых, я не закон издаю, а даю совет, к тому же очень общий. Я не герой и приключений на свою голову не ищу, но уж если они меня находят, то я от них не прячусь. Во-вторых, неправильно говорить, что Зуратели победил я. Один бы я с ним никогда не справился: Зуко, мадемуазель Виолетта, Евсей Доксеев, ты - все поучаствовали.
- Ага, особенно этот предатель, - настроение у Женьки окончательно испортилось, когда Наромарт упомянул его в одном ряду с русийским магом.
- А, по-моему, он как раз делал то же самое, что и эти твои ребята с островов. Велика ли разница, как убить - своими руками или руками другого человека?
- Ребята с островов друг друга не знали. А к Евсею мы в гости пришли, как к другу. Чай вместе пили, все рассказали… Если он так Зуратели боялся - мог бы сразу отказаться нам помогать. А то сначала помог, а потом предал. Тоже мне, Рыцарь Крапивы. Если они все такие предатели, то правильно их повсюду не любят!
- Ребята с островов знали, что против них - не враги, а такие же, как и они - которых заставили. Это же не враги, я бы их убивать не стал, - улучил возможность высказаться Сережка.
- Это вот так здесь говорить хорошо, когда для тебя это все сказки. А когда в лицо тебе направлен меч, и если ты не поднимешь в ответ свой, то умрешь, все сразу становится по-другому, - Женька старался придать своему голосу уверенность, но ему не очень-то это удавалось. Ведь меча ему пока что держать в руках не приходилось - разве что изредка деревянный муляж-бокен, когда на тренировках в секции айкидо отрабатывались приемы самообороны против вооруженного мечом противника. Тогда ему эти занятия казались не очень умными и наивными - трудно себе представить, чтобы в начале третьего тысячелетия кто-то бегал по Киеву с настоящим мечом и желанием убить. Все нормальные убийцы (если только убийцу можно назвать нормальным) давно перешли либо на ножи, либо на огнестрельное оружие. Однако, оказавшись в Риттерберге, свое отношение к тем тренировкам он изменил - теперь полученные знания могли пригодиться в любой момент. Жаль только, что знаний этих оказалось совсем немного, но здесь исправить уже ничего было нельзя.
- Надеюсь, ребята, вам не придется решать эти проблемы на практике, - попробовал подвести итог Мирон. Женька хотел что-то ответить, но не успел: с передка донесся голос правившего фургоном Сашки:
- Эгей, похоже, это наш дуб.
Женька, Сережка и Балис живо соскочили с повозки, Анна-Селена, сидевшая ближе к Сашке, выбралась на передок, Наромарт неуклюже замешкался. Мирон помог ему выбраться из фургона, и теперь все путешественники смотрели на открывшийся впереди вид.
В этом месте ущелье расширялось, стены его становились более пологими, между камней то тут, то там мелькали зеленые пятна травы. Левую стену рассекала узкая щель, куда уходила тонкая лента ответвляющейся дороги. А у самой развилки рос непонятно как здесь очутившийся дуб. Не очень высокий, зато толщиной, наверное, в четыре обхвата, раскинувший во все стороны могучие узловатые ветви, покрытые густой зеленой листвой. Совсем молодой, светло-зеленой листвой, словно сейчас только вступала в свои права весна.
- Думаю, это то место, о котором нам говорилось во снах, без всяких сомнений, - нарушил молчание Наромарт. - Саша, в ущелье точка перехода?
Казачонок прислушался к собственным ощущениям.
- Да, и очень близко.
- Что ж, как и предполагалось… Ну что, поворачиваем?
- Вроде, все уже решили, - недовольно проворчал Женька.
- Тогда, вперед.
Эльф хотел забраться в повозку, но Гаяускас остановил его.
- На два слова, Наромарт.
- Пожалуйста.
Когда они отошли на несколько шагов, чтобы остальные не могли слышать разговора, Балис сказал:
- Сегодня утром Вы сильно помогли мне. После того, как я рассказал Вам о сне, мне стало намного легче.
- Мы договорились, что еще вернемся к нашему разговору, - напомнил темный эльф.
- Верно. И мы обязательно к нему вернемся. Но сейчас разговор не обо мне, а о Вас. Может, Вам тоже стоит более активно бороться со своими страхами?
- Что именно Вы предлагаете?
- Мы сейчас попадем в новый мир. Мир, которого не знаем мы, и который не знает нас. Может, Вам стоит войти в него с открытым лицом?
С минуту Наромарт раздумывал, затем произнес:
- Пусть так!
И, решительно откинув капюшон, вернулся к повозке.