Мужчины пожали друг другу руки, и Гумилёв оставил Дагласа одного. Дарк снова сел за стол и доел завтрак, абсолютно не чувствуя вкуса. Ещё несколько раз он попытался дозвониться до Джорджа, потому что телефон Джулиуса вообще оказался вне зоны покрытия сети. Маленькие засранцы!
Эксперимент был назначен на два часа пополудни. Даглас, наконец, позвонил консьержу близнецов, и тот сообщил, что братья при параде покинули дом три часа назад. Какого чёрта, куда они тогда запропастились? Неужели в лабораторию?
По спине у Дарка пробежал холодок. Он немедленно связался с лабораторией.
- Да, они уже здесь, больше двух часов уже, - доложил охранник. - Нет, никого больше. Уик-энд, сэр, вы не забыли?
Да, он забыл. Когда ты руководишь сумасшедшими гениями, выходных у тебя не бывает.
Даглас расплатился, и пошёл на выход, постепенно набирая скорость. Через холл отеля он почти уже бежал.
Дорога пролегала рядом с аэропортом, пару раз громко бабахнуло - видимо, самолёты преодолевали звуковой барьер. Однако когда Дарк свернул с хайвэя на Мидлроуд, он начал сомневаться, что слышал именно самолёты. В небо над лабораторией поднимались столбы чёрного дыма.
Даглас не стал останавливаться у лужайки с мёртвыми птицами, а сразу поехал к лаборатории.
От неё практически ничего не осталось. На месте стоял только железный каркас. Бетонные перекрытия полностью или частично разрушились, крупная стеклянная крошка равномерно покрывала всё вокруг, вся растительность, окружавшая здание, походила на рубленый шпинат. Какое счастье, что никого не было рядом!
Словно в ответ на мысли Дагласа, зеваки зашептались:
- Несут! Несут!
- Вы кто? - спросил офицер, когда Даглас, растолкав зевак, попытался прорваться через ограждение и посмотреть, кого там несут.
Несли охранника, всего окровавленного, но живого.
- Я Даглас… Дарк, руководитель лаборатории! Что случилось?
- Я надеюсь, это вы мне объясните, мистер Дарк, - ответил коп, изучив документы Дагласа. - Что у вас здесь происходит в выходной день? Могли погибнуть люди! Вот, полюбуйтесь!
- Эксперимент запланирован на понедельник! Впустите меня, там мои люди в лаборатории.
- Вам не кажется, что вы тут у себя бардак развели? - с вызовом спросил коп.
- Если произошёл взрыв, сейчас тут должна быть запредельная радиация, выводите людей! - заорал на офицера Даглас и побежал по осколкам в руины.
Слово "радиация" обладает магическим воздействием. Толпа рассосалась в мгновение ока, остались только служебные автомобили. Конечно, у пожарных имеется счётчик Гейгера, они наверняка знают, что фон нормальный, но эти бравые ребята тоже страдают от излишка зрителей.
Когда Даглас вошёл в то, что раньше называлось лабораторией… лучше бы он этого не делал. Это была Хиросима после падения Малыша. Единственное, что уцелело - это установка стоимостью почти полтора миллиона. Верней, её основа - "вход" и "выход" передающего канала, которые близнецы называли "линзами". Остальное - вернее, всё то, что не испарилось в результате выброса энергии - взрывом разметало, раздавило и расколотило вдребезги и всмятку. Посреди этой американской красоты, пошатываясь из стороны в стороны, ходили мутанты. По крайней мере, так представил офицеру братьев Кругловых Даглас, надеясь, что в приступе паники офицер застрелит уродов на месте.
- Она взорвалась, Даглас! - радостно возвестил Джулиус. - Честное слово! Какой грохот!
Джордж, до сей поры растерянно озирающийся по сторонам, после этих слов изменился в лице и залепил брату такую оплеуху, что у Джулиуса даже зубы клацнули.
Вопреки ожиданиям, Джулиус сдачи не дал. Он только оправдывался:
- Но ведь получилось же, получилось! Даглас! Получилось!
- Что получилось, что?! - едва не рыдал Джордж. - Данные где? Никаких результатов не осталось! Всё же коту под хвост.
Из противоречивых объяснений Дарк понял, что Джулиус опять в последний момент изменил ход эксперимента, в свойственной ему творческой манере "все кругом дураки и ничего не понимают, и только я тут в белом пальто стою, красивый, умный, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил". Сославшись на интуицию, Джулиус полностью поменял все схемы отвода лишней энергии, и, как оказалось в итоге, опять был прав. Братья явно повздорили, потому что носы у обоих были расквашены. Видимо, интуиция, которую представлял Джулиус, оказалась сильнее здравого смысла, которым обычно заведовал Джордж: братья запустили устройство сами, не дожидаясь понедельника и всей команды. И полученный результат настолько превысил все ожидания, что, если бы близнецы не сидели у "выхода" канала, скрытые, помимо спецкостюма, изоляцией "линзы", их бы тоже разорвало в клочья. Остатки выброса ушли в молниеотвод.
- Снаружи всё в порядке? - спросил Джордж.
- Э… А что должно быть снаружи? - напрягся Даглас.
- Шаговое напряжение, - сказал Джулиус.
Даглас вспомнил лужайку с сотнями мёртвых воробьёв, чаек, дроздов и голубей. Вот что их убило. Через дорогу был гипермаркет, с утра прошёл дождь, стоянка автотранспорта перед магазином ещё не успела просохнуть…
- Если бы мы не изменили схему, мощность разряда была бы много больше, и те, кто на улице, могли погибнуть, - попытался объясниться Джордж, но Джулиус перебил его.
- Но мы видели! Всё получилось, канал держится, Даглас! В следующий раз мы повторим, чтобы уже ничего не…
Даглас не слушал, он оценивал убытки. Лаборатория восстановлению не подлежала. Разговор с руководством предстоял не просто тяжёлый, а невыносимый. Решено, он принимает предложение Гумилёва, если, конечно, после такого грандиозного фиаско тот не откажется от своих слов. Если откажется, Даглас уйдёт из корпорации, и будет работать где угодно, но с одним условием - никаких близнецов. Он готов заниматься чем угодно, хоть туалеты мыть, лишь бы рядом не было русских и близнецов. К чёрту строящийся ЦЕРН, к чёрту такую науку.
- Я разберусь, - сказал он тихо. - А вы собираете свою задницу в горсть и убираетесь отсюда, куда угодно, только чтобы я даже эха вашего не слышал.
- Но…
- Живо!
Кругловы заткнулись и начали выбираться из руин.
- Стоять! - приказал им Даглас.
Коп, который, онемев, стоял и слушал препирательства яйцеголовых, тоже очнулся. Дарк обратился к нему:
- Офицер, будьте добры, отведите этих двоих к медикам, это очень важно. Боюсь, они всё же облучились.
Братьев увели. Смотреть на них и вправду было страшно - красная кожа кое-где свисала лоскутами, брови и волосы выгорели. Но ничего, выживут. Такие всегда выживают.
Зазвонил мобильный. Всё, начинается вынос мозга.
- Слушаю. Я. Сожалею, сэр, всё очень плохо. Ничего, сэр. Вообще ничего. Жертв, по счастью, нет, если не считать птиц на газоне. Как всегда, сэр. Отправил в лазарет. В лазарет, говорю, отправил. Отвечу, сэр. Всего доброго, сэр.
Эпизод 3
Барбара пристрастилась к покеру давно, ещё при Союзе. На деньги она никогда не играла, покер её интересовал скорее как спорт, или как искусство. Азарт - ненадёжный партнёр, госпожа Кравец (так за глаза звали Барбару клиенты и коллеги) предпочитала мастерство и психологию.
Удрав из страны победившего капитализма, Барбара какое-то время путешествовала по Средиземноморью. Однако через год пресытилась, и решила открыть для себя Новый свет. И поводом стал ежегодный чемпионат мира по покеру в Лас-Вегасе.
Госпожа Кравец оказалась серьёзным игроком, и дважды доходила до четвертьфинала, потом дважды - до полуфинала. Никто не сомневался, что на этот год она может и в финал попасть, хотя чемпионский титул, возможно, нынче ей и не достанется. Однако сама госпожа Кравец думала иначе.
Карты спутал молодой человек, который годился ей в сыновья.
Томас Майор Брайдер, бесшабашный стареющий юноша с бородкой, плотный, невысокий, отрекомендовался "расхитителем гробниц".
- Я не мумия, я просто так выгляжу, - сказала Барбара, когда он подошёл к ней в баре.
Он даже внимания не обратил на эту шутку, и даже наоборот - начал бить к ней клинья. Она и впрямь была ещё ничего себе, поди, узнай, что она ещё отца народов помнит.
Конечно, для Брайдера это было всего лишь приключение, и для неё это тоже была игра - мужчина явно подшофе, вряд ли осознаёт, что творит, но слово за слово, и у них обозначилась общая тема - клады. Если Брайдер не врал, то он довольно успешный кладоискатель.
Информация на специализированных форумах подтверждала: в прошлом - банковский служащий, потом воевал в горячих точках, потом занялся "разграблением гробниц", на счету несколько серьёзных находок, idea fix - найти сокровища понапе в Микронезии, чему Брайдер посвятил несколько экспедиций, пока безрезультатно. Раньше работал в команде, пока не взорвалась его яхта, теперь работает один. Почётный член обществ и братств.
Барбара думала - это на один вечер. Но в течение недели Томас неотступно следовал за ней, делал вычурные комплименты, приглашал в рестораны и обсуждал текущие игры (он тоже приехал на чемпионат, но играл в другой группе). Брайдер не просыхал: Барбара никогда не видела, как он пьёт, но Майор передвигался всюду той расслабленной, чуть раскачивающейся походкой, которая так присуща всем слегка нетрезвым людям. Создавалось впечатление, что он живёт под лёгким наркозом. Двигаясь, как пароход в тумане, Брайдер и играл, и общался будто адекватно, но у собеседника создавалось твёрдое впечатление, что разговаривает Майор с кем-то другим - милым, добрым и доверчивым существом.
Барбару это не напрягало. Ну, подумаешь, видит в ней Брайдер кого-то другого. Пить-есть не просит, наоборот - сам угощает, в общении мил и обходителен, шутит деликатно. Джентльмен!
Когда Барбара выиграла полуфинал, они здорово загудели. Они не спали всю ночь, несмотря на то, что Томасу в следующий вечер предстояла такая же игра. Брайдер прямо сказал, что его не интересует победа, он приехал расслабиться и покутить, как всякий уважающий себя пират. Поэтому они и кутили, и танцевали, и пели караоке, и играли на рулетке, и в блэк-джек, и в маджонг, и снова на рулетке, и всё время выигрывали, купили где-то карту клада понапе, договорились отправиться в плаванье вместе, а напоследок поженились.
Барбара всё утро не могла понять, откуда у неё кольцо на пальце, а когда увидела свадебные фото - испугалась неимоверно. Не хватало связать себя узами брака на старости лет! С кем - с мальчишкой! Кошмар и ужас!
Полдня она отмокала в ванной, вызвала в номер массажистку, специалистку по макияжу и мастера по ногтям - они вчера, оказывается, накупили билетов мгновенной лотереи и стирали защитный слой ногтями (более половины были выигрышными, не джек-пот, конечно, но всё равно - не в убытке). К вечеру, обретя себя, Барбара вышла из номера - и в ресторане вновь столкнулась с Томасом.
- Привет, Барби! - закричал он, едва завидев в дверях. - Я сегодня играю, придёшь смотреть?
- Привет, Майор, - сказала Барбара, едва приблизившись. - Послушай, вчера…
- Мы славно оттянулись, согласен. Сегодня я проиграю, потом мы дождёмся твоей победы - и махнём на Понпеи.
- Куда?
- Детка, ты меня удивляешь! Карта у меня в кармане, мы отправляемся, как только ты обуваешь всех этих напыщенных засранцев.
- Майор, может, нам не стоит торопиться. В конце концов, я уже немолода.
- Я тоже не юноша, что с того? Тебе не у шеста плясать, там землю копать надо.
- Землекоп из меня, боюсь, тоже аховый.
- Детка, не расстраивай меня, а то я, чего доброго, разозлюсь, а когда я злюсь - я трезвею. Мне ещё играть сегодня.
- Я хотела поговорить по поводу вчерашнего…
- Мы же вчера классно оттянулись, правда? - насторожился Брайдер.
Похоже, пока не протрезвеет, смысла говорить серьёзно не было. Барбара решила не торопить события. Майор протрезвеет, увидит, с кем он на самом деле крутил роман, испугается и сбежит. Ну, поженились они. Майор не помнит, а ей это, если подумать, тоже неважно, так что можно расслабиться и получить удовольствие, как любят говорить в Америке.
И она расслабилась. Они снова дали жару, и остановились только когда у Брайдера зазвонил мобильный, и его агент, писая кипятком, потребовал сию минуту явиться в зал, потому что через полчаса начнётся игра.
- Том, да ты пьян в сосиску! - выругался агент, когда Барбара с Майором шустрым кабанчиком метнулись в зал "Пасадена" отеля "Бонавентура", в котором и проходила игра.
- Генри, я всегда пьян в сосиску, поцелуй меня в брюки, - ответил Брайдер. - Детка, жди меня, я быстро.
И вышел к столу, где его ждали противники, трезвые, злые, и твёрдо настроенные на победу.
Всю игру Томас улыбался, заказывал невообразимое количество взяток и брал их все, без переборов. Соперники сначала нервничали, потом оказались абсолютно деморализованы, несколько раз переигрывали, потому что им казалось, что где-то здесь обман, а когда Томас завершил игру бесподобным флэш-роялем, один из соперников даже расплакался.
- Сукин сын, - только и выдохнула Барбара, когда Брайдер выиграл полмиллиона. Надо было спешно покидать зал, пока Томас не выдал их маленький секрет.
Как назло, вокруг стало ужасно тесно, не протолкнёшься. С одной стороны, вроде, и хорошо - в толпе пойди, найди человека. Но, с другой, - Майор в этом своём полусне всё видит, всё слышит, и не ошибается.
Вот и сейчас:
- Барби! Иди сюда!
Несколько минут позора перед телекамерами. Фотосессия под пристальными и недобрыми взглядами агентов - её и Тома. Бокал шампанского, который добил, наконец, Томаса, и его отнесли в номер.
Барбаре пришлось отдуваться за двоих.
- Госпожа Кравец, не торопитесь, - попросил Льюис, её агент.
- Я вся внимание.
- Вам тут что - игры, мэм? Развлечения?! - спросил Генри резче, чем следовало.
- Сэр, мне тут именно что игры и развлечения, - холодно ответила Барбара. - И потише, кругом люди.
Льюис взял коллегу за локоть и легонько сжал - не торопись. Генри остыл.
- Мэм, вы понимаете, что ситуация возникла неловкая. Никто не ожидал, что Том сегодня будет так играть. Его хотели дисквалифицировать, но алкоголь допингом не считается, даже наоборот - притупляет реакцию. Признаюсь, я сам не ожидал, что Том выиграет, это неприятный сюрприз.
- Поздравляю вас, - Барбара улыбнулась агенту Брайдера. - К чему было шуметь?
- Да я…
- Спокойно, Генри, сейчас мы всё разрулим. Госпожа Кравец, - Льюис сделался крайне жёстким, - вы понимаете, чем чревата ваша идиотская выходка с браком. Конечно, вы не знали, что так всё обернётся, но в правилах ясно сказано: родственники и лица, состоящие друг с другом в браке, играть не могут, ни в отборочных играх, ни, тем более, в финале.
- Я сожалею.
- Тут не надо сожалеть. Тут надо разводиться, причём громко и со скандалом. Иначе нас дисквалифицируют, обоих.
- Но Томас, насколько я знаю, даже не собирается играть.
- Чёрта с два он не собирается! У него контракт, как и у вас! - опять вспылил Генри.
- Во-первых - контракт: играть до последнего. Не забывайте, что мы работаем на вас за комиссионные, и в наших интересах, чтобы наши клиенты играли и выигрывали. На кону - два миллиона долларов, из них пять процентов будут принадлежать или Генри, или мне. Сто тысяч долларов, согласитесь, больше, чем двадцать пять, а мы всерьёз надеемся получить эту сумму.
- А во-вторых?
- А во-вторых, все букмекерские конторы стоят на ушах: кто станет нынешним победителем. На вас и на Тома ставят невероятные суммы, причём на Тома куда выше, потому что у вас этот раз уже пятый, а у него - первый, он - тёмная лошадка.
- Я вам что - лошадь скаковая?
- Госпожа Кравец, вы не лошадь, но это Вегас, здесь ставят всё и на всех. Вам надо развестись…
- Может, мне ещё подыграть ему за столом?
- Я вас об этом не просил.
- Но подумали?
- Госпожа Кравец, я знаю, что вы хотите победить. Но скажу откровенно - этот год не ваш. Год за годом вы показываете всё более значимые результаты, но пока вам стоит подождать. Я бы вообще на вашем месте взял тайм-аут годиков на пять, а потом вернулся и с триумфом занял первое место.
- Посмотрите на меня, через пять лет я могу склеить ласты.
- Ну что вы, вы ещё всех нас переживёте. Не торопитесь, это большая игра, тут надо либо всё и сразу, либо издалека и неторопливо. Ждите нас завтра в номере у Тома, мы приедем с репортёрами. Вы ведь знаете, где он живёт?
- Знаю.
- Вот и ладушки. Поверьте - так будет лучше для всех.
Хрена с два, решила для себя Барбара. Нашли девочку, так она и испугалась. Этот мерзавец Льюис наверняка ставку на Тома сделать хочет, вон как елозит. Что и говорить, выиграл Майор красиво, будто песню под караоке исполнил.
Барбара вспомнила, как Том исполнял "La bamba". Там и смысл-то простой до идиотизма: чтобы танцевать бамбу, нужно немного грации, для тебя и для меня, детка. Я весь для тебя, я не матрос, я капитан, детка!
Ты не капитан, ты Майор, пошутила вчера Барбара. Я Майор, согласился Том. Но пел он бесподобно, будто родился с этой песней на устах.
И играл тоже, пусть даже и под градусом. Отчего-то во время игры в ушах у Барбары звучала именно эта песня. Будто Майор и играл не для себя, не для своего агента, а для неё.
Я весь для тебя, детка.
Барбара вдруг поймала себя на том, что думает о Майоре без кавычек и с большой буквы.
Но она приехала сюда не романы крутить, а выигрывать. Не для кого-то, не для денег даже, а для себя самой. От денег она решила отказаться с самого начала - отдаст на благотворительные цели, и всё тут. Тут дело принципа, и Майор здесь вовсе ни при чём. Всё равно он ей в сыновья годится.
План сложился в голове сразу, и поэтому, пока агенты со своими репортёрами ещё не приехали, она решила сама напрячь "мужа".
Оказывается, у Майора были свои планы на сегодня. Она застала его удирающим.
- Куда-то собрался, милый? - спросила Барбара, глядя на бледного, с мокрыми после душа волосами, мужа.
- Вы кто? - спросил Том.
Надо же, и впрямь на трезвую голову не узнаёт. Хотя во взгляде что-то похожее на узнавание читается.
- Читай по губам: я… твоя… жена…
- Бабушка, Господь с вами, я вам во внуки гожусь, - надо отдать должное Брайдеру - за словом в карман он не лез, хотя на трезвую голову у него получалось немного грубо. Даже не немного, а совсем грубо.
- За такие слова я могу потребовать развода, - сказала Барбара. - Вернись в апартаменты, милый, не будем смущать горничных.
- Я полицию вызову!
- Я уже вызвала, не беспокойся. И пожарных, и неотложку, так что давай быстрее.
Она грубо втолкнула его в номер и захлопнула дверь.
- Э… Барби? Барби, ведь правильно? - спросил Том.
- Угадал.
- Мэм, я надеюсь, не успел сделать с вами ничего предосудительного.
- Майор, хватит мямлить, мы одни, говори начистоту.
- Окей, мэм, я перебрал, простите меня, готов дать развод.
- Развод? Вот ещё. В кои-то веки меня взяли замуж, не целованную практически девушку, и я упущу своё счастье? Нет, Майор, теперь вместе в болезни и здравии… ты должен помнить.
- За что вы так со мной, мэм? Я был невежлив?
- Я не с тобой, мне ты и нафиг не нужен. Меня здорово взбесил мой агент.
- А я здесь при чём?