Я только и мог представить ее испуганное лицо, когда на пороге дома дяди Миши возникнет строгий милиционер, который попросит Татьяну пройти в машину, проехать в непонятный кабинет и только потом объяснит, по какому поводу ее вызвали.
Неожиданно в кабинет вернулся Юрий Тихонович.
- Слушай, ну ты юморист, твою Татьяну уже нашли давно.
- В смысле, она сама, что ли, пришла?
- Да как тебе сказать, и да и нет. Она тебе говорила, где работает?
- Ну да, говорила - в библиотеке.
- Ну да, правильно, а в какой?
- Не знаю, не успела сказать.
- Ну так вот, Анатолий, Татьяна твоя - библиотекарь специального отдела нашего родного комитета Сухумского отделения.
У меня отвисла челюсть. Ничего себе, подумал я, ну и расклады. Я, видимо, как магнит притягиваю к себе сотрудников госбезопасности.
- Ну и новость!
- Кстати, у меня есть подозрение, что она к тебе неравнодушна.
- А почему ты так думаешь?
- Да все просто, каждый сотрудник органов при приеме на работу подписывает специальный документ, в котором обязуется о подобных случаях сообщать руководству. Татьяна этого не сделала, мотивировав этот свой поступок какими-то странными доводами.
- А если не секрет, что она сказала?
- Буквально, она решила, что эта ситуация не является важной для безопасности страны. Хотя в инструкциях все очень точно прописано. Я думаю, что только сильное чувство могло помешать принятию правильного решения. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я.
- Я бы хотел с ней поговорить. Это возможно?
- Совершенно запросто. Давай мы закончим наш разговор и пойдем на телефонный узел.
- Да, собственно, я почти все и рассказал.
- Да, но как ты в психушке-то оказался?
- У дяди Миши я занимался сбором винограда вместе с двумя узбеками. Один из них подслушал наш с Татьяной разговор. В нем я рассказывал про будущее устройство нашего государства.
- Понятно, по всей вероятности, они решили, что у тебя крыша поехала…
- Ну типа того, к тому же я стал свидетелем того, как мои узбеки нетрадиционно развлекались друг с другом. Может быть, они боялись, что я заложу их. Насколько я понимаю, у вас здесь с однополой любовью очень строго.
- Ха-ха, они что, гомосексуалистами, что ли, оказались?
- Ну да.
- Тогда действительно, они могли тебя банально сдать, чтобы себя обезопасить. У нас пока с этими ребятами жестко поступают.
- Кстати, а как процесс реформ идет?
- Ну ты, батенька, даешь, это же, можно сказать, важнейшее достижение в твоей жизни.
- Не спорю, но все время приходилось думать о чем-то другом.
- Сейчас наша страна только готовится к переменам. Но они уже задекларированы, и обратной дороги нет. Наше руководство поступает очень мудро. Чтобы избежать шока, ну то есть того, что с твоим обществом произошло, все будет происходить постепенно и взвешенно. Я думаю, первые указы, в лучшем случае, появятся через несколько месяцев. Потому, когда ты появишься дома, в своем времени, ты сразу насладишься результатами нашего труда.
- Будем надеяться.
- Так, ну что, давай на телефонный пункт пойдем?
- Да… - взволнованно ответил я.
- Пошли, но вначале я хочу спросить тебя об одной вещи. Ты отдаешь себе отчет, что можешь разбить сердце этой девушки? Через неделю ты будешь уже дома, в 2008 году, а она останется здесь одна.
Я, конечно, все это понимал. Вместе с тем моя душа просто жаждала высказать ей все, что я чувствовал. Хотелось говорить нежные, ласковые слова. Говорить их бесконечно.
- Да, я буду очень сдержан, я все это понимаю.
- Ну хорошо, тогда пошли звонить.
Глава 23
Мы спустились на первый этаж и прошли по небольшому коридорчику, в котором стояли несколько телефонных аппаратов.
- Так, набирай вот этот номер, - Юрий Тихонович дал мне небольшую бумажку.
Я взял телефонную трубку.
Диск телефона медленно вращался. Вся вселенная наполнилась треском его движения.
Наконец в трубке что-то щелкнуло, пошли длинные нежные гудки, от которых повеяло морем и виноградником.
- Алло, - сказал женский голос.
- Тань, это я.
- Толя! Ты жив?! Где ты? Что ты? Я так за тебя переживала!
- Тань, Тань, ты только не волнуйся. У меня все хорошо, я жив здоров. Я снова в том НИИ, про который тебе рассказывал.
На том конце трубки раздался вздох.
- Так, значит, ты скоро домой?
- Ну вполне может… Таня молчала.
- А ты-то! Как ты? Танюша! Я всю голову сломал, представляя, как ты волновалась, когда я исчез.
- Толя, да у нас там целый скандал из-за этого был.
- А что случилось?
- Да утром того дня, как тебя увезли, я пришла в общагу к вам, чтобы тебе кое-что сказать. Бац, смотрю, - а тебя нет. Я к узбекам - куда, мол, Толя провалился?
Ну Улугбек мне и говорит:
- Да заболел Толя, "скорая" за ним ночью приезжала, увезла в больницу. Я его спрашиваю, что с тобой случилось? Чем заболел? Почему дядя мой не в курсе? А он говорит, что ты кричал сильно. Вот они врача и вызвали. У меня, Толенька, и в мыслях не было, что ты в сумасшедший дом угодил.
- Ну дела! - вымолвил я.
- Я, как все узнала, такую им головомойку устроила, вмиг они из дядиного дома улетучились.
- Ясно, Танюш, ну что сделаешь… это уже сделано. Тань, а Тань…
- Что, Толя?
- Я не знаю, но я чувствую, что соскучился по тебе.
Таня опять вздохнула.
- И я по тебе соскучилась. Все время тебя вспоминаю наши разговоры. Но ты ведь исчезнешь скоро, улетишь к себе обратно.
- Вот такая у нас с тобой судьба. Конечно, можно успокаивать себя тем, что в 2008 году мы снова с тобой встретимся.
- Но ты же понимаешь, что вся соль останется здесь, в 77-м.
- Да все хорошо будет. Я даже в этом не сомневаюсь. Ты такая милая, замечательная и красивая девушка. И у тебя все впереди.
- Наверное…
- А с работой твоей смешно получилось, я и не подозревал, что ты в КГБ работаешь.
- Да ты как-то не спрашивал, а у меня привычка о моем месте работы особенно не распространяться.
- Наверное, это правильная привычка.
- Да, Толя. Ну что, сокол ты мой, давай, что ли, прощаться будем.
У меня защемило в сердце.
- Таня, мне было с тобой очень интересно и очень хорошо. Ты мне очень-очень понравилась, но мы не можем быть вместе. Я желаю тебе счастья. Пускай в твоей жизни все сложится хорошо и радостно! Таня, не забывай меня. Ладно?
- Толя, милый мой, солнышко… Мне очень тяжело, давай побыстрее закончим этот разговор. Я буду тебя помнить…
- Ну что, тогда пока, Танюша.
- Пока, Толя.
- До встречи, любимая.
Как только я сказал последнее слово, в трубке зазвучали гудки. Я не знаю, услышала ли Таня мои последние слова.
Я опустился на стул, который стоял рядом с телефоном. На душе скребли кошки.
Подошел Юрий Тихонович.
- Ну что? Как поговорили?
- Да поговорили…
- Хорошо поговорили?
- Хорошо, только сердце опять заболело.
- Понятно. Значит, сейчас немедленно отдыхать. Я сейчас к тебе врачей пришлю. Может, тебе надо будет лекарства какие-то дать.
Я вернулся в комнату, лег на кровать и задумался.
А зачем, собственно говоря, мне возвращаться в будущее? Ведь там меня ожидает совершенно другая страна. С другим общественно-политическим строем, воспитанием у людей, вообще со всем другим.
Вернувшись назад, я не найду ни фирмы, в которой я работал, ни людей, которых знал. Весь мой мир, который существовал до прыжка в прошлое, исчез! Растворился! А какой, собственно говоря, смысл тогда возвращаться?
Интересно, как там Миша акклиматизировался?
А здесь, в этом 1977 году, у меня уже появились новые знакомые и, по всей вероятности, любимый человек, который относится ко мне так же хорошо и нежно, как и я к нему.
Так, может, не стоит тогда лететь назад? Что меня может там ждать, кроме очередной неизвестности?
Пришел врач и измерил мне давление.
- Ну что же, молодой человек. А вы идете на поправку. Думаю, что через пару дней вы полностью восстановите свои силы и будете готовы к перемещению во времени.
- А как это все происходить будет?
- Вот чего не знаю, того не знаю. Я думаю, что лучше этот вопрос задать нашим специалистам.
Вопрос действительно был интересный. Я вышел из комнаты и поднялся наверх к кабинету Юрия Тихоновича.
- Можно к вам?
- Да, Толя, заходи. Ну что тебе врач сказал?
- Сказал, что все нормально! Жить буду, и через несколько дней я буду готов к прыжку.
- Ну что же, это отрадно слышать.
- Юрий Тихонович, я хотел с вами поговорить о предстоящей операции, то есть узнать, как это все выглядеть будет.
- Резонный интерес, пойдем я тебе все покажу.
Мы вышли из кабинета, прошли к лифтам и спустились в подвал.
Глава 24
Из открывшихся дверей в лифт просочился запах старой краски, сырости и перегоревших электрических кабелей.
- Сейчас, Толя, мы с тобой в нашу лабораторию идем, - пояснил Юрий Тихонович, - здесь, собственно говоря, и случится твой перелет.
Мы зашли в комнату, стены и потолок которой были белого цвета. В ней находилось огромное количество каких-то приборов. У стены, словно гигантский магнитофон, жужжал катушками огромный прибор с знакомой надписью ЭBM.
- Ух ты, это ваш компьютер, что ли?
- Да, это наша гордость, даже у американских военных не у всех есть эта разработка. Самая что ни на есть новинка! Представляешь, жесткий диск на 10 мегабайт, скорость вычисления - 2 мггц в секунду!
- Ну знаешь, скажем честно, я видел технику и покруче.
- А, ну да… конечно.
Посередине комнаты стоял большой пластмассовый стол. В его центре была установлена моя старенькая мобила. К ней было подключено огромное количество проводов, которые уходили вглубь неизвестного мне аппарата.
- Наши ученые, честь им и хвала, смогли понять, из-за чего все, собственно говоря, произошло, - сказал Юрий Тихонович.
- Так, может быть, и вы со мной тогда махнете? - попытался пошутить я.
- Да что тут говорить! Я бы с радостью. Но видишь ли, какая штука… Мне ведь все время рядом с тобой придется находиться. Энергетическое поле, которое осуществляет перенос, образуется только вокруг твоего тела.
- Понятно, ну ничего страшного. Будем как близнецы-братья!
Юрий Тихонович рассмеялся:
- Хорошо же мы выглядеть с тобой будем.
В этот момент на столе зазвонил черный телефон. На его корпусе замигала красная лампочка.
Юрий Тихонович, быстро подошел к нему и взял трубку.
- Да, слушаю, да, мы в лаборатории, я показываю Толе оборудование, да, конечно, я сейчас дам ему трубку.
Немного побледнев, он произнес:
- Толя, тебя к телефону.
Я взял трубку и вопросительно посмотрел на Юрия Тихоновича.
- С тобой Генеральный секретарь хочет поговорить.
Я опешил, взял трубку и произнес:
- Алло!
- Это Анатолий? - спросил Брежнев.
- Да, это я.
- Леонид Ильич на проводе.
- Внимательно вас слушаю.
- Ну и шухер ты устроил со своим исчезновением. Сейчас в порядке все?
- Да, было дело. Я сам перенервничал. Но хорошо то, что хорошо кончается.
- Это верно. - С тобой там хорошо обращаются?
- Просто отлично, Леонид Ильич.
- Ну славно. Мне тут сказали, что тебя скоро обратно отправят, а мне с тобой с глазу на глаз поговорить нужно. Ну ты помнишь нашу последнюю беседу?
- Конечно.
- Договорились, жду тебя завтра на даче, приезжай в Барвиху, к 12 дня. У меня там минут 10–15 между делегациями будет, вот и переговорим. А своим скажи, что завтра ты ко мне едешь. Машину я за тобой пришлю, пускай там народ не беспокоится. Жду.
В трубке раздались гудки.
- Ну что там? - нетерпеливо спросил Юрий Тихонович.
- Да вот, на встречу завтра приглашает, к 12 часам, и машину за мной пришлет.
- Ага, ну это ничего, не страшно.
- А что страшно?
- А этого, Толя, тебе лучше не знать. Так, если тебе у него к 12 надо быть, то, учитывая расстояние… кстати, а куда тебя приглашают?
- В Барвиху.
- Ага, учитывая расстояние и скорость передвижения, выехать тебе надо будет, скорее всего, в районе 9 утра. А транспорт приедет в 8.30. Ну это еще нормально. Так коли у нас завтра ранний подъем, то я на отдых, наверное, пойду, только ты мне расскажи более подробно, как этот аппарат работает.
- Да, возвращаемся к нашей замечательной беседе.
Мы снова подошли к столу, на котором находился мой телефон.
- Значит, алгоритм работы очень простой. К тебе подключаем вот эти электроды, на пульте выставят время, в которое тебе нужно попасть. Вот так, - Юрий Тихонович пробежался по кнопкам аппарата. На мониторе, который стоял рядом, замелькали цифры. - Затем нажимаем вот эту большую красную кнопку - и ты оказываешься уже на месте. Все, как видишь, не особо сложно.
- Да, но я представляю, сколько труда было вложено в создание этой технологии.
- Это правда, наши сотрудники ночами не спали, пытаясь понять, как вызвать нужное излучение, чтобы ты смог перенестись в будущее.
- Я бы с удовольствием их всех поблагодарил.
- Уверяю тебя, в день отбытия ты увидишь их всех здесь. Вот и поздравишь их.
Мы вышли из лаборатории и вернулись наверх.
- Я пойду к себе в комнату, буду набираться сил перед завтрашним разговором.
- Да, давай. Завтра мы тебя разбудим в семь.
Я ушел к себе в комнату и лег на кровать. Интересно, зачем я Брежневу еще раз понадобился? Я проматывал в памяти нашу последнюю встречу, но никакой зацепки не возникало. С другой стороны, беседа могла быть связана и с совершенно иной темой. Я ведь, как ни крути, личность исторического масштаба. А одной исторической личности всегда есть что сказать другой исторической личности.
Глава 25
В этих приятных размышлениях я спокойно заснул. Через какое-то время в дверь постучали. Казалось, ночь пролетела за несколько мгновений.
- Толя, пора вставать, завтракать…
- Мама, я сейчас, - пробурчал я с спросонья, и тут же вскочил, вспомнив, что под утро мне приснились родители. Через полчаса, когда я трясся на заднем сиденье черной "Волги", я понял, что не съездил к ним. Конечно, шанс на то, что меня отпустили бы к родителям, был небольшой. Но позволить понаблюдать за ними в бинокль… Почему бы и нет?
Было утро, наша машина въехала в Москву, не спеша пробираясь через центр города в сторону Рублевского шоссе. Я наблюдал за людьми, которые спешили по своим делам. Интересно, какие заботы окружали их? Крайне странно было осознавать, что каждый человек, из тех, кто сейчас шел по улице, в 2008 году уже находится в преклонном возрасте.
Интересно все-таки, что я увижу в будущем? Может, вообще ничего не изменится и все будет по-прежнему?
Ровно в 11.45 наша машина въехала на территорию дачи Генерального секретаря.
Я вышел из машины и потянулся, за время, проведенное в дороге, я немного устал.
Ко мне подошел человек в темном костюме.
- Добрый день! Вы Анатолий Петров?
- Да, это я.
- Меня зовут Сергей Иванович, я занимаюсь организацией встреч. Очень вовремя вы приехали. Пойдемте, я вас провожу.
Мы зашли в здание и пошли к металлоискателям.
- Я понимаю, что вы наш почетный гость, но безопасность превыше всего.
- Да, я понимаю, что поделаешь.
- Ну хорошо, здорово, что вы не обиделись. А то у нас по-разному люди реагируют.
Наконец мы прошли в комнату.
- Чаю, кофе хотите? - спросил Серей Иванович.
- Спасибо, от кофе не откажусь.
- Хорошо, все сейчас принесут. Леонид Ильич будет через пять минут.
Я огляделся, комната выглядела очень симпатично. Сразу было видно, что над убранством дома поработал опытный дизайнер. Я сел в одно из кресел, которые стояли в комнате.
В дверь постучали, и служащая вкатила в комнату столик на колесиках, на котором стоял кофейник, сахарница и вазочка с печеньем.
- Спасибо - сказал я.
- Да не за что, угощайтесь на здоровье.
Я налили себе кофе и уставился в окно.
На ветках деревьев виднелся первый снег…
Я привстал, чтобы лучше разглядеть парк, который окружал особняк, и тут в комнату вошел Брежнев.
- Ну что, мил-человек, и снова здравствуйте?
- Леонид Ильич, доброе утро!
- Как добрался?
- Все хорошо.
- Ну и отлично! Я слышал, что тебя в самое ближайшее время отправят домой?
- Да вот, поговаривают.
- Доволен этой новостью?
- Ну как сказать, практически да.
- Хм… Не слышу энтузиазма в голосе.
- Леонид Ильич, когда я прилечу обратно, то, по всей вероятности, окажусь в совершенно другом обществе. Оно, я надеюсь, будет гораздо лучше, чем то, которое я покидал. Но тем не менее…
- Понимаю тебя. Да… но это же твой выбор. Я что тебя пригласил, как ни крути, а ты очень здорово послужил нашей стране. Поэтому мы решили тебя отблагодарить. По прибытии в 2008 год у тебя будет все, что надо для жизни: квартира, машина, дача и, конечно, интересная работа.
- Ух ты! Вот здорово как!
- Но это еще не все. Тебя ждет государственная награда - мы даем тебе Звезду Героя Советского Союза. Ну, как тебе эти новости?
Я опешил. Изнутри меня распирало ощущение счастья.
- У меня нет слов. Спасибо вам большое, Леонид Ильич.
- Да не за что. Еще один момент. Перед тем как покинуть 1977 год, тебе дадут подписать ряд документов о неразглашении государственной тайны.
- Конечно, я все понимаю.
- А то могут возникнуть всякие разные, не нужные никому проблемы. И еще. Одну бумагу тебе придется подписать прямо сейчас. Она будет храниться в моем личном архиве.
Я взял и начал читать:
"Я, Анатолий Сидорович Петров, 1972 года рождения, подтверждаю факт неразглашения даты смерти Генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева Л. И. во время своего нахождения в прошлом, в 1977 году. Информация, переданная Генеральному секретарю во время совещания,… октября 1977 года в Кремле, была озвучена один раз, путем передачи записки лично в руки. Копия записки прилагается".
- А ручка есть?
- На, держи.
Я взял ручку и расписался.
- Ну вот, готово.
- Молодец. Ну что же. От лица всего Политбюро я желаю тебе удачно добраться до своего времени.