В следующую секунду все мое тело пронзила испепеляющая боль.
Опять стало трудно дышать. Перед глазами поплыли круги. Я опять провалился в какую то яму.
Вдруг откуда-то сверху послышалась голоса:
- Well as it? Not strongly you have struck it? If This person, it is real about what speaks our source. And we it Have broken, to us with you strongly will not carry.
- And when there will be a corridor to Turkey?
- We promised to send transport tomorrow. We need to overstay in this hole 10 hours.
Я застонал, боль, таившаяся у меня в груди, нашла выход через рот.
Опять послышались голоса:
- It seems to me that he has regained consciousness.
Я открыл глаза и увидел стену. Руки и ноги были связаны. Я лежал, уткнувшись лицом в стену.
Чьи-то сильные руки взяли меня за плечи и перевернули. Боль мощной волной опять прошла по моему телу.
- Кто вы такие? - простонал я.
Из темноты появилась человеческая фигура, она подошла поближе, и я смог разглядеть своего похитителя.
- Ну что же, давайте знакомиться, - сказал он по-русски с довольно сильным английским акцентом, - но для начала прошу прощения за столь грубую встречу. Мой помощник явно не рассчитал свои силы. Меня зовут Скай Миногер, я сотрудник ЦРУ.
- Очень приятно, а я Анатолий, что вы со мной сделали? Зачем избили, где Юрий Тихонович? Где Георгий? Что вообще происходит?
- Я понимаю, у вас много вопросов, и я, несомненно, отвечу на них. Но я сразу хочу сказать, что все произошедшее - ради вашего блага и развития мира.
- Ну коли так, то развяжите меня. А то мне очень больно.
- Развяжем, но вначале выслушайте меня. Нашей организации стало известно, что в СССР каким-то образом появился человек из будущего. То есть вы. Собственно говоря, насколько мы поняли, те глобальные изменения, которые начали происходить в стране, связаны с какой-то секретной информацией, которую вы передали советскому руководству.
Наш агент, который работает в НИИ, в который вас доставили, сообщил нам, что в самое ближайшее время вас готовили к физическому устранению.
Наша организация поняла, что единственная возможность сохранить вашу жизнь для науки, это выкрасть вас. Понимаете?
- Хм… Не скрою, у меня тоже были подобные мысли, что меня ждет такой конец. Но скажите, а зачем тогда было меня избивать и оглушать. Вы даже не представляете, как мне было больно.
- Да, были перегибы, это точно. Мой помощник, который, собственно, и проводил операцию по вашей доставке сюда, явно, как это по-русски… а, вот, вспомнил - переборщил.
- Интересно было бы взглянуть на вашего помощника, а еще лучше, надавать ему по рогам.
- Да, мы накажем его.
- А где мы находимся?
- Мы находимся в Грузии, недалеко от Сухуми, на конспиративной квартире нашей разведки.
- Понятно.
- Ну что, вы мне верите?
Я задумался. Действительно, мысли о том, что КГБ хочет меня устранить, порой проскальзывали у меня в голове. Хотя, с другой стороны, что мешало им это сделать ранее? Зачем вывозить меня на отдых? Тратить деньги на самолет, машины охраны? Может, у моих гэбистов резко поменялись планы? Может, тот эксперимент, о котором мне говорили в последнее время, с треском провалился?
Ну хорошо, пускай он закончился неудачей и меня действительно решили устранить. Зачем в таком случае американцы меня так жестко выкрали? Избивать-то зачем? И вообще, зачем я им понадобился?
- Скажите, Миногер, а какие у вас дальнейшие планы?
- После того как мы прибудем в Штаты, мировая общественность будет оповещена о вас как о первом путешественнике во времени. К тому же у наших ученых есть огромное количество вопросов к вам.
- Хм… Но ведь если у вас есть свой агент в институте, то у вас должна быть копия того отчета, который я готовил для советского руководства?
- Этот отчет, конечно, есть, но в любом случае вопросов очень много.
- Ну не знаю, смогу ли я вам как-то еще помочь. Я рассказал все, что знал. Без утайки. И в конечном итоге вы меня развяжете или так в Штаты и повезете?
- Конечно развяжем, - лейтенант взял нож и парой точных движений разрезал веревки. - Вы верите мне?
Я в очередной раз задумался. То, что версия с моим убийством вполне могла быть, в этом я даже не сомневался. Вместе с тем сам характер похищения говорил мне о том, что что-то здесь сильно не так. Вместе с этим, если я скажу своему похитителю, что не верю, - меня наверняка опять свяжут. И что дальше? Откуда ждать помощи? Правильно, неоткуда. Оптимально в моем случае - это сидеть на попе ровно и наблюдать за развитием событий.
- Практически верю, - ответил я.
- Вы, наверное, есть хотите? - полюбопытствовал Миногер.
- Не отказался бы.
- Сейчас я что-нибудь приготовлю.
Миногер вышел в другую комнату и начал греметь там посудой.
А ведь меня наверняка ищут, я ведь действительно, чего греха таить, ценный кадр. И можно только представить, какой скандал может разразиться, если я выступлю на Западе. Стоп, стоп, стоп, а что, если все произошедшее - это специальная операция западных спец служб по дискредитации СССР? Бежать?
Я подошел к плотно закрытому окну и попытался открыть его. Петлицы натужно заскрипели. В ту же секунду Миногер очутился в комнате.
- Пойдемте завтракать, - подозрительно посмотрев, сказал он.
Мы прошли на кухню и начали пить чай с бутербродами.
В этот момент в дверь постучали.
- Ага, - сказал американец, - сейчас, Анатолий, у вас будет шанс познакомиться с человеком, который вас оглушил. Смею вас уверить, что он уже наказан, и сильно.
- Вы его лишили 13-й зарплаты? - попытался пошутить я.
- Ну типа того.
Миногер вышел из кухни в прихожую и вернулся с молодым грузином, которого я где-то уже видел.
Через секунду в памяти всплыл эпизод нашего прибытия в Тбилиси. Это был один из офицеров, который нас встречал на аэродроме.
- Я смотрю, вы меня узнали, - начал он. - Давайте еще раз познакомимся. Меня зовут Михаил, я младший лейтенант КГБ Грузии, по совместительству сотрудник ЦРУ, позывной Сакшвил.
- Очень приятно, а я Анатолий, которого вы чуть не убили.
Михаил смутился:
- Да, я не рассчитал. Извините.
Миногер подошел к Мише-Сакшвилу и строго сказал на английском языке:
- Я не думаю, что нашему гостю нужно знать наши позывные. Умей держать язык за зубами.
Михаил несколько опешил, но продолжал.
- Я хотел бы рассказать о деталях предстоящей операции. У меня все готово, в районе 10–11 вечера можно будет выдвигаться.
- А какая в органах КГБ обстановка в связи с исчезновением Анатолия? - спросил Миногер.
- Все на редкость тихо. Все дело в том, что его появление окутано большой тайной. Возможно, что какие-то действия предпринимаются, но они настолько малы, что не играют существенной роли. Сейчас я расскажу детали плана по нашему переходу границы. В 10 вечера в территориальные воды СССР со стороны Турции зайдет подводная лодка. Она сможет приблизиться на расстояние 3 км от берега. К этому моменту мы на моторной лодке должны будем прибыть в условное место.
- Уходить мы будем все втроем.
- Как, и я тоже? - спросил Михаил.
- Да по нашим данным, сотрудники КГБ явно что то нащупали в грузинском филиале. Я думаю, что сейчас, в связи с исчезновением Анатолия, ситуация станет еще хуже. Если они выйдут на тебя, то арест неминуем. Ты слишком много сделал для Америки, чтобы мы так просто тебя отдали Советам.
- Общая ситуация понятна. В таком случае мне действительно надо уходить вместе с вами.
- У кого какие вопросы есть? - спросил Миногер.
- У меня есть.
- Да, Анатолий.
- А как мы доберемся до берега? Я думаю, что в связи с моим исчезновением весь город наверняка наводнен агентами КГБ.
- Резонно, но, во-первых, как ты слышал от Михаила, КГБ явно медлит с твоими поисками. Возможно, твое исчезновение вообще постараются списать на несчастный случай. В любом случае мы обязательно будем соблюдать осторожность. Сегодня вечером, перед тем как выходить, мы тебя несколько загримируем. Поэтому узнать тебя будет достаточно сложно. А доберемся до берега мы на автомобиле.
- Ну понятно тогда. Сейчас чем мне заниматься?
- Сейчас свободное время, обед будет через четыре часа. А в районе семи начнем готовиться к выходу.
Я лежал на кровати и думал о событиях, которые со мной произошли. Неужели действительно готовили мое убийство? И если такие планы были, то почему их не привели в исполнение? И почему меня не ищут? Кругом были какие-то загадки. Я вспоминал свою прошлую жизнь: ненавистную работу, идиота-начальника, любимого сына, ощущения от жизни в большом и стремительном городе. Все это казалось таким далеким и навсегда потерянным…
Скорее всего, советским ученым не удалось сделать то, о чем мне говорили, или, наоборот, все получилось. И надобность во мне отпала.
Это значит, что я прочно застрял в 1977 году. То есть, в 2008 год я доберусь, но своим ходом, если доживу, конечно.
Да, я ведь совсем забыл, что в этом времени существуют два меня. Я в 36 лет и я в 5 лет. Может быть, нужно как-то вырваться и предупредить моих родителей, которые тоже есть в этом времени? Но что это даст? Я, скорее всего, просто напугаю людей, которые живут тихой жизнью.
Ну хорошо, допустим, я окажусь в Америке, они предъявят меня общественности.
В этом случае информация об этом наверняка дойдет и до СССР. Особенно с учетом того, что теперь политика страны выглядит несколько по-другому…
Насколько проще все было вчера. Все было ясно, логично и понятно. Теперь же все карты были спутаны.
Может быть, жизнь закончилась? Все, что надо было сделать, я сделал, и теперь пора туда, где уже находятся мои бабушка и дедушка?
Потолок, в который я смотрел, был омерзительно белым. По нему взад вперед ползала большая жирная муха. Вот и я, как это муха, брожу туда-сюда.
В комнату заглянул Миногер.
- Ну как настроение, Анатолий?
- Да так, лежу, размышляю о смысле жизни.
- Ну и как оно? Есть в ней смысл?
- Не могу понять.
- А на мой взгляд, все достаточно просто. В жизни есть только две вещи, ради которых стоит жить, - это деньги и женщины. Все остальное не имеет никакого значения.
- А как же дети? Как же радость любимой работы?
- Дети вырастут, забудут, что ты для них делал, и в конечном итоге бросят. А любимая работа, она только тогда любимая, когда приносит ощутимый доход.
- Ну с такой психологией я уже не раз сталкивался, но вот скажи мне, Миногер, судя по всему, у тебя ведь нет детей?
- Откровенно говоря, есть, но я не знаю точное их количество. Ты сам пойми - работа у меня сложная, все время в разъездах. Практически в каждой стране, где я бываю, у меня есть женщина.
- А знаешь, мне тебя немного жалко. Ты даже не представляешь, какое это счастье - обнять собственного ребенка, слышать, как он смеется, смотрит на тебя. Спрашивает о чем-то. Это просто замечательно.
Глава 11
Через два часа Миногер буквально влетел в комнату.
- Анатолий, срочно одевайся! - прокричал он.
- Что, уже пора?
- Абсолютно точно. У нас несколько поменялись планы. Все делаем на три часа раньше.
- То есть уже пора выходить? А как же грим?
- Не то слово, пора! Мы уже должны быть на подъезде к морю.
- А что, собственно говоря, случилось? С чем связана эта спешка?
- Да какие-то проблемы на границе, подводной лодке пришлось раньше прийти. Хорошо, что хоть сообщить успели. Одевайся, Михаил нас в машине ждет внизу.
Я быстро набросил одежду, которую мне выдал Миногер. Мы вышли из квартиры, спустились по темной лестнице и вышли во двор.
Был теплый, осенний вечер. Окна мягко светились, из-за занавесок плыла тихая и спокойная музыка. Пел то ли Лещенко, то ли Кобзон.
Через 20 минут мы подъехали к морю и пересели в легкую моторную лодку.
- Куда дальше? - спросил я.
- Теперь держим курс в открытое море. По идее, если мы не собьемся с курса, через 10 километров мы встретим нашу лодку, которая повезет нас в Турцию.
- Понятно, главное в этой темноте не заблудиться.
- Ничего страшного, не должны. Я очень хорошо ориентируюсь в море.
Море было темным и на редкость спокойным. Звук нашей моторки разлетался на большое расстояние. Неужели наша лодка ни у кого не вызывает подозрения? Конечно, можно предположить, что в СССР катание на моторных лодках по ночам - это народное увлечение.
- Как тихо, - сказал я.
- Это Михаилу скажи спасибо, он коридор организовывал.
- Как это у вас получилось, - обратился я к нему, - если, конечно, это не секрет?
- Все очень просто - я координирую погранвойска, в том числе пересменку команд катеров. Путем нехитрых вычислений можно сделать так называемый проход в границе. Главное, правильно развести корабли охраны, и тогда все получится.
- Вот как, интересно.
Мы плыли уже полчаса, море казалось холодным и бесконечно глубоким. Складывалось ощущение, что мы находимся в океане.
Нашу лодку немного покачивало, Михаил и Миногер напряженно молчали, постоянно сверяя наше местоположение с картой и какими-то приборами.
- По-моему, - сказал Михаил, - нас должны встретить здесь.
- Да, похоже на то, - ответил Миногер.
- А сколько нам здесь еще болтаться, когда придет подводная лодка? - cпросил я.
- По всей вероятности, через 10–15 минут, если, конечно, ничего сверхординарного не случится.
- А что, такой вариант присутствует?
- В нашей работе все может быть, давайте наблюдать за морем. Наша подводная лодка, когда подойдет к этому месту, должна будет подняться на глубину два метра и просигналить огнями. Так что, уважаемые джентльмены, будьте внимательны.
Мы перевесились через борт и начали наблюдать.
- Скажите, Миногер, пока у нас есть еще немного времени, я помню, что вы говорили о том, что у вас в институте был свой человек, который смог передать отчет, который я готовил для советского правительства.
- Ну да, было такое дело, помню.
- То есть он занимает достаточно большую должность?
- Ну, в общем, немаленькую. Это один из самых лучших наших агентов.
- А я его знаю?
- Возможно, что ты не только его видел, но и общался. Но скажу сразу, что называть имена я не буду. У нас в разведке это совершенно не принято.
- Понятно, а можешь сказать, когда у вас появилась информация о том, что меня хотят устранить?
- Насколько я знаю, около двух недель назад.
- А была ли у вас информация о моей встрече с Брежневым?
- Конечно, но, насколько я знаю, ее исход ничего не изменил в этом решении.
- Понятно, то есть историю про машину времени, основанную на мобильном телефоне, вы тоже знаете?
- Ты имеешь в виду тот аппарат, который был при тебе?
- Да, его.
- Ну конечно, очень забавная штука, в будущем я обязательно куплю его.
В этот момент тень сомнения в моем сознании выросла. Интересно, а почему он не упомянул про ту возможность, которую открывает мой аппарат?
Может быть, американцы про это не знают, следовательно, они не знают подробностей моего разговора с членами Политбюро. Может быть, все не так, как мне сейчас представляется?
В этот момент Михаил, который стоял на носу лодки, произнес:
- Вот она, смотрите!
Все обернулись туда, куда он показывал.
Зрелище было удивительным и одновременно пугающим.
На расстоянии 100 метров, где-то совсем неглубоко, мигающие огоньки прорисовывали нечто исполинских размеров.
- Вот она, наша лодочка, я вас поздравляю, господа, - обрадовался Миногер. - Теперь, мы почти у цели.
- Да, мы почти у цели, - ответил я.
И в этот же момент, совершенно точно осознал, что все сказанное Миногером - ложь, и американскому правительству я понадобился как очередной источник информации и никто, в общем, даже не собирался представлять меня мировому сообществу.
Что ждало меня там? Я думаю, что точно такая же судьба, как и в СССР.
Я посмотрел на Михаила, на Миногера. Они радостно улыбались, явно понимая, что трудное задание, которое на них было возложено, выполнено.
Или сейчас или, уже никогда, мелькнуло у меня в голове.
Я немного отодвинулся от Михаила, незаметным движением снял полуботинки и прыгнул за борт.
Глава 12
Вначале никто ничего не cообразил. Я понимал, что через две-три секунды они очухаются и бросятся меня догонять. Вода полностью поглотила меня, ее температура, была от силы градусов 15. Под водой я сбросил куртку и мощными движениями рук начал удаляться от лодки.
Воздуха в легких хватило, чтобы отплыть на 10–15 метров. Я всплыл и тут же попал в луч прожектора, который шел от моторной лодки.
- Вон он, - закричал Михаил, - давай, жми за ним.
Они включили мотор Я набрал воздуха и нырнул. Под водой было очень холодно и совсем ничего не видно.
Справа от меня маячила огнями подводная лодка. Здесь, под водой, она казалась огромным китом.
Мне пришлось опять всплыть. Сделал я это очень аккуратно, спрятавшись за кормой моторной лодки, откуда услышал ругань на английском языке.
- Вот, черт, куда он подевался? Мне в Вашингтоне за это поотрывают все. А тебе, Михаил, пенсию подрежут. Ведь это же надо, какую оплошность мы совершили, ни за что бы не подумал, что этот тюфяк сможет от меня сбежать.
- Он не мог далеко уйти, он же не рыба, следовательно, долго плавать под водой не может. Смотри в оба, он где то здесь.
Я опять нырнул и поплыл в сторону от лодки. Мысль о том, что я плыву не к берегу, а в открытое море, мне даже в голову не пришла.
Мне удалось отплыть от лодки метров на 100. Подводный корабль уже к этому времени всплыл на поверхность и мерно покачивался на волнах.
Было слышно, как американцы переругиваются друг с другом.
В голове пробежала радостная мысль - а ведь у меня получилось от них сбежать. Теперь надо было держать курс к берегу. Но только вот где он? Покрутив головой в разные стороны, я решил, что берег находится у меня за спиной. Прикинув свою скорость и расстояние, я подсчитал, что с перерывами, но часа за два с половиной-три я должен буду добраться до цели.
Я плыл, раздумывая над тем, что мне делать дальше. Плана у меня не было. Но какие-то вещи для меня становились совершенно понятыми.
Во-первых, нужно было продолжать жить, во-вторых, нужно было как-то аккуратно узнать о планах КГБ относительно меня. И, самое главное, нужно было понять - получился эксперимент по перемещению во времени, или нет.