Очередной этап проекта был успешно завершен и инженеры, готовя очередные, очень подробные, пакеты информации со всеми нюансами атомного проекта, мимоходом гнали на ту сторону цветные фильмы. В первую очередь были переданы "Белое солнце пустыни" и "Неуловимые мстители". В том мире новые фильмы были встречены непрекращающимся аншлагом. А уж, какая давка была на демонстрацию "Алых парусов" по Грину. "Три мушкетера" с Боярским вызвали резкий интерес детворы к холодному оружию. Дворовые банды пацанов самозабвенно фехтовали на палках. "Свой среди чужих, чужой среди своих" вызвал шок, как среди интеллигенции, так и среди кинематографистов. Так тогда снимать еще не умели. На очереди стояли "Гардемарины вперед" и "Аленький цветочек", " Баллада о доблестном рыцаре Айвенго" и "Город мастеров", и еще много старых хороших фильмов.
Молотов, после возвращения из Америки, утверждал, что главным аргументом, положительно повлиявшим на исход переговоров, были цветные "Патриот" с Мелом Гибсоном и "В джазе только девушки" с Мэрилин Монро. Эти фильмы и пара послевоенных полнометражных диснеевских мультиков были первыми переданы на ту сторону, как только там был налажен выпуск цветной пленки, специально для подарка американскому народу от Советского Союза. Эффект от демонстрации этих фильмов превзошел все ожидания. Общественное мнение Соединенных штатов повернулось к СССР лицом. Эксперты, задействованные конгрессом для оценки предлагаемых образцов вооружений, выдали вполне справедливое мнение о соответствии заявленных ТТХ. Первый Судетский кризис так же однозначно подтолкнул конгресс. Споры разгорелись на закрытом заседании как всегда из-за цен. Но, когда представители Советской делегации пообещали добавить к довольно приличному количеству золота в общий пакет еще очень хороший по тем временам транспортно-пассажирский самолет (Дуглас DC-4, разработка которого в нашем мире началась только в 39-м), конгресс "сломался" и договор был подписан. Тем более что, когда уже другие по специальности эксперты посмотрели чертежи затребованных Советским Союзом станков, то их оценка по вкладу в потенциал инструментального производства соединенных штатов перешла всякие мыслимые границы.
Коган прилетел в Санкт-Петербург первым утренним рейсом. Директор проекта решил лично встретить его. Правда, пришлось ждать куратора в машине на стоянке в аэропорту. Еще месяц назад сверху спустили приказ о повышении бдительности и готовности сотрудников проекта к любым неожиданностям, так как был замечен интерес иностранных спецслужб к "Шмелю". Увы, несколько неаккуратно сработал один из хакеров во время экстренного потрошения американских источников военно-технической информации времен второй мировой войны. Викентьев немедленно вооружил всех работников личным оружием. Не умеющих стрелять научили. В подвале главного здания НИИ организовали тир и теперь оттуда довольно часто были слышны глухие, благодаря хорошей звукоизоляции, выстрелы тренирующихся. Вот и сейчас Викентьев, что бы не светить табельную Гюрзу и документы перед охраной аэропорта, предпочел подождать в машине. Полковник быстро нашел не особо бросающуюся в глаза серую Ауди-6 директора проекта и, поздоровавшись, устроился на правом сиденье.
- Ну, рассказывай, - поприветствовав куратора, тут же спросил подполковник, - Наш подарочек наверняка каждый день эксплуатируешь? Каждый вечер Сталина третируешь?
Подарочком была малогабаритная установка пробоя и связи, с диском ДиВиДи, на котором были все необходимые программы, с заложенными в них параметрами всех разведанных на сегодня географических точек той Земли. Установку можно было подключать к любому компьютеру и работать.
- Потретируешь тут! - весело хмыкнул Коган, немедленно прикуривая сигарету, в самолете курить было запрещено, - Внуком загрузили на всю неделю. Только когда этот неугомонный сорванец вырубится, набегавшись целый день, загоняв и заспрашивав деда по самое не могу, только тогда мог сесть за компьютер. Не в управление же мне было установку тащить. Да и то, информация у меня очень отрывочная. Это у тебя целый отдел наблюдателей круглые сутки посменно сидит.
- Подожди, - удивился Викентьев, - ты же говорил, что не женат?
- Правильно, - опять улыбнулся полковник, - жены нет, а дочка, увы, не мною воспитанная, и два малолетних бандита, семи и четырех лет, в наличии! Жизнь, Юра, штука сложная. Была у меня в молодости одна история... Как-нибудь потом расскажу. Так что сначала ты новости выкладывай.
- Новости, говоришь? - директор задумался, - Я, Пал Ефимыч, честно говоря, уже боятся начал. Ну, не может все так гладко идти! Трудности, конечно, на той стороне есть, но решаемые. Сталин теперь каждый вечер раскладывает на своем столе те страницы из рапортов и докладов, где, как он считает, требуется наша техническая помощь. Еще и красным карандашом нужные места подчеркивает! Твоя идея?
Коган улыбнулся, скромно кивнул и подполковник продолжил:
- Наблюдатели наши навострились немедленно все сканировать. Тут же инженеры садятся за компьютеры и решают вопросы.
- Так это что получается? - полковник захохотал, - Иосиф у тебя секретарем по техническим вопросам работает?
Теперь уже и директор улыбнулся.
- А нет у него другого выхода, - отсмеявшись и аккуратно загасив сигарету в пепельнице, сказал Коган, - иначе засветит прямой контакт со мной. А этого он себе позволить никак не может. Официально ведь все технические вопросы решает наше Управление Стратегических Исследований?
Теперь кивнул Юрий Александрович.
- А на счет того, что все слишком гладко идет... - полковник посмотрел на директора, уверенно ведущего машину, - Понимаешь, Юра, мы даже сами не представляем всей фантастической ценности нашей информации для того мира. Пользуясь ею и нашим послезнанием, в том числе, они там за какой-то год сумели немного поднять уровень жизни и, главное, у большинства населения появляется все больше надежды на завтрашний день, появляются перспективы, у многих на глазах исполняются затаенные желания. Помнишь, две недели назад их статистику смотрели? Реформам всего полтора года, а какой резкий рост рождаемости в последние месяцы. А это об очень многом говорит. Ну, и еще одно. Мы с Иосифом договорились до начала большой войны максимально возможно придерживаться истории нашего мира во внешней политике. То есть, если где-то СССР рванул вперед, благодаря нашему послезнанию, то в чем-то другом придется сыграть в поддавки. И, как только военно-экономическая мощь державы начнет расти, скрывать это всеми возможными способами. Более того, может быть даже, придется показать Советский Союз более слабым, чем он был в то время у нас.
- Ну, и зачем все это надо? - спросил директор.
- Понимаешь, пока все идет хотя бы близко к нашей истории, мы можем более или менее уверенно, но планировать ближайшее будущее того мира. А если вдруг Мюнхенского сговора не будет? И Союзу придется воевать уже сейчас? Маленькой недообученной армией без нормальной военной техники, которая только готовится к выпуску? Старая уже снята с производства, а новой еще нет. А если англичане с французами договорятся с немцами и вместе нападут на СССР? Ведь вероятность такого была и в нашей истории. И этих вариантов может быть очень много. Вот потому и приняли мы с Иосифом такое решение. Удержаться надо всего несколько лет.
Они помолчали, обдумывая сказанное и глядя на серую ленту шоссе.
- Ладно, как там наш Синельников? - спросил куратор.
- Отлично! - оживился Викентьев, - при переаттестации майора* получил. Переведен в свежесозданную комиссию спецконтроля. Тоже, наверняка, твоя идея.
* Соответствует старому званию старшего лейтенанта ГБ.
Куратор опять улыбнулся, но промолчал.
- Мотается по командировкам, трясет командиров частей за мельчайшее утаивание информации и с военпредами на заводах ругается, борется за качество военной и не только техники. Два раза самому Сталину докладывал, комиссия-то лично ему подчинена, хоть и числится в СГБ. Три благодарности за хорошую работу и два взыскания за баб. Ну, никак не может без них! Стал чуть аккуратнее. Почти не светится. Кстати, занял первое место на внутреннем чемпионате Госбезопасности по боевому многоборью. На соревнованиях по стрельбе тоже первый.
Коган вгляделся в зеркало на откинутом противосолнечном козырьке и сказал:
- Юра, сбрось-ка немного скорость. По-моему, за нами хвост.
Подполковник тут же отреагировал и пощелкал кнопками под экраном на торпеде машины. Картинка GPS-навигатора сменилась на список контактов сотового телефона. Из динамиков музыкальной системы послышались гудки. Через пару секунд раздался голос Логинова:
- Слушаю вас, Юрий Александрович.
- Сан Саныч, а посмотри-ка, кто за моей машиной прицепился, со спутника, - директор, переключив изображение обратно на GPS-навигатор, продиктовал свои координаты.
Несколько минут они ехали в тишине, молча затягиваясь сигаретами. Затем, наконец-то, раздался звук вызова.
- Товарищ подполковник, за вами следует серая тоета-корола, - немедленно стал докладывать капитан, - Номеров не видно, ракурс неудачный. Километров через восемнадцать вы будете проезжать мимо воинской части. Туда уже отдан приказ немедленно, по тревоге, развернуть ВАИшный КПП на трассе, остановить и тщательно проверить эту тоету. Задержат ее до приезда дознавателей из управления ФСБ. А наряд из нашей охраны уже выезжают вам навстречу.
- Понял. Молодец. Оперативно работаешь, - ответил Викентьев и отключил связь.
Через десять минут они проехали мимо подъездной дороги к воинской части. Из раскрытых ворот с большими красными звездами выруливал БТР, а на обочине шоссе стояли запыхавшиеся два солдата с автоматами и офицер.
Почти сразу, после того, как ауди миновала плавный поворот трассы, и подъездная дорога скрылась из вида зеркал машины, опять запищал вызов сотового телефона.
- Юрь Саныч, - зачастил голос Логинова, - там такое творится! Тоета не остановилась на требование солдат и резко увеличила скорость. Вояки, похоже, открыли огонь по колесам. Машина перескочила через кювет и вмазала в дерево. В том месте все полыхает. Засветка на картинке очень большая. Плохо видно.
- Ладно, капитан, - вмешался в разговор Коган, - твое дело рапорт написать. А с инцидентом пусть следаки из управления разбираются.
Полковник посмотрел на Викентьева и, после отключения телефона, добавил:
- Надо будет проследить, чтобы на солдатиков взыскание не наложили. Действовали строго по уставу. За такое поощрение положено. А у нас иногда такое творится...
Куратор задумался, а потом продолжил свои мысли вслух:
- Что-то мне вообще последнее время обстановка вокруг проекта не нравится. А не подстраховаться ли нам?
- Что ты, Пал Ефимович имеешь ввиду? - не понял директор.
- А подготовь-ка ты, Юра, информационный пакет по всем самым последним достижениям современной науки, по всем высокотехнологичным продуктам нашего времени. Сжато, коротко и емко.
- Товарищ полковник, - жалобно протянул Викентьев, сразу понявший идею куратора, - это же какой объем работы, за год не справится.
- А я тебе допуск к закрытым сетевым фондам конторы организую, - усмехнулся Коган, - оттуда из отчетов аналитиков по Штатам и Европе за неделю все нужное скомпилируешь. Да и чертежи всех наших последних образцов военной техники присутствуют. Включишь в пакет заодно всю, слышишь, всю научно-техническую информацию о проекте со всеми коэффициентами и спрячешь так, чтобы даже я не знал!
- Вопреки приказу? - спросил подполковник.
Куратор пристально посмотрел на Викентьева. Тот плавно притормозил машину и заглушил ее на обочине. Они оба знали, о чем идет речь. Сразу после того, как появилась реальная возможность десантирования, директору под подпись дали ознакомится с приказом президента и визой премьер-министра о категорическом запрете передачи на "ту сторону" теоретической и технической информации по "Шмелю" и использовании в качестве доноров лиц, к этой информации допущенных.
- Надо, Юра, надо. Это может оказаться единственно возможной страховкой от давления на нас с любой стороны.
Они почти одновременно закурили и просидели несколько минут в тишине, прерываемой изредка проносящимися по трассе машинами. Потом Викентьев завел двигатель и сказал:
- Понял, Павел Ефимович, сделаю.
****
- Ну, молодцы! Ну, прохиндеи! - куратор просматривал свежий отчет наблюдателей и радовался, как ребенок, - Провернуть операцию так, что даже мы подготовку к ней не заметили.
- Да, что там такое? - отвлекся от своего компьютера Викентьев.
- Подожди, - отмахнулся Коган, не отрываясь от ноутбука - дай дочитаю. Нет, ну как грамотно все подготовили.
Заинтригованный директор тут же вывел на экран своего компьютера так заинтересовавший полковника отчет. Как оказалось, Сталин, получивший информацию об атомной бомбе, немедленно инициировал подготовку сверхсекретной операции Иностранного отдела НКВД. Тогда еще он так назывался. Первый этап операции был очень тяжелым. В Германии через третьи руки за большие деньги были выкуплены из концлагерей две женщины и кружным путем вывезены в Советский Союз. Второй был несколько проще. Наши ученые в ведущих научных журналах планеты одновременно опубликовали несколько работ, в первую очередь по математике и физике, показавший громадный прорыв вперед Советской науки. Доказательство Великой теоремы Ферма переполошило весь научный мир. Сразу после этого много крупных ученых получили очень хорошие предложения работать в Советском Союзе. Сам Альберт Эйнштейн, получив сначала от Советского представителя письма своих сестер, Берты Дрейфус и Лины, вытащенных из Терезинштадта и Освенцима, выехал со всей семьей в Москву немедленно. Список согласившихся на переезд в Советский Союз ученых впечатлял: Джон фон Нейман и Роберт Джулиус Оппенхеймер, Айзек Исидор Раби и Лео Силард, Эдвард Теллер и Ричард Филлипс Фейнман, Отто Роберт Фриш и Лиза Мейтнер. Большинство из них только недавно эмигрировали из Европы подальше от Гитлера. Энрико Ферми, уже собравшийся бежать из фашисткой Италии в Америку, быстро поменял адрес назначения и тоже приехал в Москву. Долго пришлось уговаривать Нильса Бора, но и он, в конце концов, согласился. Даже Норберт Винер, бросив кафедру в Массачусетском институте, пожелал вернуться на родину предков. В общей сложности более полусотни светил мировой науки получили прописку в столице Советского Союза.
- Слушай, а что за Оппенхеймер и Силард? - спросил директор.
- У нас их привыкли называть Оппенгеймер и Сциллард, - ответил Коган.
- Получается, в Америке бомбу делали одни евреи? - удивился Викентьев.
- Нет, конечно, но без нас там точно не обошлось, - с усмешкой ответил полковник.
- Это что же получается? - тоже развеселился Викентьев, - Научный руководитель создания атомной бомбы в штатах Роберт Оппенхеймер ныне проживает в Москве? "Папа" их водородной бомбы Эдвард Теллер рядышком? И знаменитый создатель лженауки кибернетики Норберт Винер тоже в соседях? А возглавляет всю эту научную братию сам Альберт Эйнштейн! Действительно круто!
- А главное здесь то, что за ближайшие несколько лет они, эти гиганты мысли, освоят все современные знания и начнут двигать науку дальше! - высказал свое мнение куратор, - И новые знания оттуда потекут в нашу Россию!
Мечтательные улыбки появились сразу у обоих. Коган вытащил из кармана свои неизменные "Лайки страйк" и прикурил сигарету. В дверь постучали, и в кабинет директора ввалился запыхавшийся Логинов, вернувшийся с места происшествия.
- Машина почти дотла сгорела, - доложил капитан, - в ней два трупа, пистолеты, укороченный "калаш" и несколько гранат. Две сдетонировали. Жуткое зрелище.
- На, - директор достал из стоящего рядом холодильника пластмассовую бутылочку и вместе с пустым стаканом пододвинул к своему заместителю, - водички попей и отдышись. А там пусть следователи разбираются. У нас своей работы хватает.
Дверь приоткрылась, и в нее просунулось лицо Зосницкой. Увидев Когана, Катя обрадовалась и втянула в кабинет подругу.
- Здрасте, Пал Ефимыч. Не обманули, значит, мальчики на вахте, что вы приехали.
Полковник поздоровался и улыбнулся. Мальчиками на внутреннем посту стояли дюжие спецназовцы в полном боевом снаряжении. Екатерина хозяйским взглядом оглядела директорский кабинет и, подойдя к холодильнику и бухнув на него подмышечную кобуру с пистолетом, начала ревизию бездонного агрегата. Ольга занялась чайником. Молодые гении явились вслед за девушками и, поздоровавшись, дружно ринулись на помощь Зосницкой. Одновременно началось бурное обсуждение последнего отчета наблюдателей. Молодежь сразу ухватила последствия наплыва маститых ученых в Советский Союз как возможность резкого ускорения научного прогресса в том мире. Основная программа "Шмеля" работала. Немного настораживал Когана тот факт, что вся подготовка к такой крупной операции НКВД, прошла мимо наблюдателей. Но, с другой стороны, Сталин не был бы самим собой, если бы не скрывал что-то даже от самых близких своих соратников. Обсудили также и предыдущий, недельной давности, отчет. Хотя для того мира прошел почти месяц. Посмеялись над развенчанным Лысенко, которого отправили на теплое, в прямом смысле, местечко в Крыму, руководить отделением института агрономии ВАСХНИЛ. Посудачили о любовных победах Берии, который умудрился получить за это втык от Иосифа Виссарионовича, но тут же был реабилитирован за отличную организацию работ по запуску в производство новых вооружений. Испытания на полигоне кассетных ОДАБ* поразили даже самых консервативных военных.
* ОДАБ - объемно детонирующая авиа бомба.
Со старых танков, использованных в качестве мишеней, срывало башни. Доты, специально построенные для испытаний, разрывало изнутри на куски. Большой эффект произвели пуски ракет, предназначенных для установки "Град", подготовка к производству которой шла на только что построенном автозаводе в Миассе. Очень удивил военных специалистов 38-го года пуск крылатой ракеты, предназначенной для морского базирования. Производство ракетных катеров проектов 205У и 206МР еще только налаживалось на Балтийском заводе в Ленинграде, а производство ракет было уже запущено в Курске. Все программы строительства крупнотоннажных военных кораблей в СССР были заморожены из-за отказа от финансирования. Строились только эсминцы, ракетные катера и подводные лодки большими сериями. А также несколько десятков скоростных десантных кораблей. В тоже время уже имеющийся флот форсировано переоснащался ракетным оружием и локаторами обнаружения и подсветки целей для самонаводящихся ракет.
- А почему не стали финансировать крупнотоннажное строительство? - спросила Ольга.
- Да просто потому, что в ближайшее время новые крейсера и линкоры Советскому Союзу не особо нужны, - ответил своей девушке Логинов, - а то, что уже заложено на тридцать восьмой год, с учетом нашей информации безнадежно устарело. А военно-морской флот, это очень дорогое удовольствие. Вероятно, Сталин сделал правильный вывод и направил финансирование на более важные направления.
Полковник с Викентьевым переглянулись и, незамеченные остальными, занятыми разговором, обменялись понимающими улыбками.