- Ты можешь вернуться, Михаил. Вернуться в тот день и в то место, где мы расстались на лесной дороге. И попытаться пройти свой жизненный путь заново, избегая ошибок, которые совершил. Один раз ты можешь это сделать, если захочешь.
- Да, я хочу этого!!! Прямо сейчас!!!
- Нет, сейчас не получится. Должно пройти не менее сорока лет с того дня, как ты получил оберег. Ты должен набраться мудрости, Михаил и не поддаваться чувствам. Гнев – плохой советчик.
- Хорошо! Я выжду сорок лет и вернусь. Но как я вернусь? Ведь все поймут, что я – это не я? Ведь мне будет больше шестидесяти лет!
- Тебе будет по-прежнему двадцать два года и никто ничего не заметит. А как ты воспользуешься этим, зависит только от тебя.
- Могу я взять что-нибудь с собой из будущего?
- Ишь, какой ты шустрый… Знал, что об этом спросишь… Хорошо, возьми мою сумку. Все, что положишь в нее, сможешь забрать с собой. Но не больше…
Михель вынул из сейфа большую кожаную сумку и расправил ее. Со дня их второй встречи у него возник план, как попытаться не допустить то, что постигло Россию и ее народ. Он приложит к этому все силы. Дай бог, чтобы ему их хватило…
Для экономии места начал с самых крупногабаритных вещей. Отсоединил магазин от автомата и положил его в сумку. Все снаряженные магазины сложил вместе, скрепил изолентой и отправил следом за автоматом. Затем настала очередь его офицерского "Вальтера" и старого "Парабеллума", который верой и правдой служил ему всю германскую и гражданскую войну, а также во время его китайских приключений. Следом отправились запасные пистолетные магазины с тремя пачками патронов. Такое оружие т а м очень пригодится. Затем пришла очередь небольшого "Вальтера ППК", который он частенько брал при выходах на берег в качестве запасного пистолета. В городе пошаливало не только французское Сопротивление, но и обычные уголовники. Жаль, что не удастся захватить пулемет MG-34. Такое оружие в русской армии очень бы пригодилось… Покончив с оружием, Михель продолжил сборы. Четыре коробки, полные проявленных фотопленок. Пачка фотографий – и старых и снятых недавно. Фотоаппарат. Шкатулка с бриллиантами, результат жизни в Китае. Оба свои кортика – и старый русский и новый немецкий. Старые награды Российской Империи и новые – Третьего Рейха. Что ни говори, но он их заслужил честно. Положил коробку со всеми своими документами. Пригодятся… Место в сумке еще оставалось. Сгреб с полок в каюте все чертежи лодки, какие были. Немного свободного места еще есть. Больше брать с собой было нечего. Усмехнувшись, Михель затолкал свою форму и придавил все сверху командирской фуражкой. А потом добавил серебряные стаканчики, часы и секундомер. Вот теперь действительно все… Прощай, "малышка". Спасибо тебе, что не подвела… Прощайте, камрады… Дай бог нам больше никогда не встречаться. А если и встречаться, то как друзья, а не враги…
Михель перебросил через плечо ремень значительно потяжелевшей сумки, закрыл глаза, положил руку на медальон и начал читать древнее заклинание, данное ему отцом Серафимом и выученное наизусть. Яркий свет залил все вокруг, проникнув даже сквозь закрытые веки. Прохладный ветерок дунул в лицо и запах металла, солярки и еще бог знает чего, сменился запахом осеннего леса…
Глава 3
Первые трудности
Михель открыл глаза. Совсем рядом шумел лес, и он стоял один на лесной дороге. Сначала он даже не понял. Не приснилось ли ему все?! Лямки рюкзака чувствовались очень ощутимо. На одном плече висело ружье, а на втором – тяжелая кожаная сумка. Сбросив сумку, Михель открыл ее и увидел сверху свою командирскую фуражку. Значит, получилось!!! У него все получилось!!! Проведя ладонью по лицу, он не нашел многодневной щетины, которую так и не успел сбрить. И он больше не фрегаттен-капитан Михель Корф, герой Третьего Рейха, кавалер Рыцарского креста, командир подводной лодки. Он снова никому не известный Михаил Рудольфович Корф, молодой штурман торгового флота, которому до настоящего морского волка еще ой как далеко. Просунув руку под куртку, убедился, что медальон на месте. Ну и слава богу… Спасибо тебе, отец Серафим…
Раздалось конское фырканье, и послышался скрип колес. По лесной дороге катила бричка, запряженная двумя лошадьми. Возница увидел человека на дороге и придержал лошадей.
- Ты откуда, мил человек? Заблудился, что ли?
- Да, заблудился. Вот, на дорогу вышел, а куда идти, не знаю.
- Ну садись, подвезу, вдвоем веселее. Я как раз на станцию еду. Тебе куда вообще надобно?
- Да теперь в Петербург.
- Садись, поехали. До станции тебя довезу, а дальше по чугунке доберешься. Как звать то тебя?
- Михаил.
- Ну, а меня Степаном кличут. Мельник я здешний. Вот, собрался по делам съездить, да задержался сильно. Повезло тебе, а то я бы уже давно это место проехал. А все из-за чего?! Из-за дуры бабы!
- О-о-о, бабы – это да!!! Тут все, что угодно, ожидать можно!!!
Сев в бричку, Михаил с удовольствием поддержал словоохотливого Степана в том, что все бабы, в общем-то, дуры. Да вот без них, увы, никуда! Что же будешь с этим делать! И весь путь до станции был занят разговором на эту вечную тему, прерывавшимся иногда смехом. История России начала потихоньку изменяться…
Когда Михаил все же добрался до Санкт-Петербурга, день клонился к вечеру. На вокзале взял извозчика и велел особо не торопиться. Проезжая по проспектам и улицам российской столицы, он все никак не мог поверить, что вернулся в свою прошлую жизнь. Русская речь на улицах, от которой он уже отвык за много лет, звучала музыкой. Когда наконец-то добрались до дома, уже начинало темнеть. Расплатившись с извозчиком, Михаил смотрел на свой дом и боялся войти за ограду. Неужели, сейчас он увидит живыми своих родителей, сестер, жену и детей? Но тут же одернул себя. Какая жена?! Ей еще четырнадцать лет и они даже не знакомы. А дети еще не родились…
Войдя за ограду и направляясь к входной двери, он думал, что говорить родителям. Сестрам ничего говорить нельзя, тут и думать нечего. А вот с родителями поговорить надо. Поверят ли они, это другой вопрос. Правда, на этот счет он кое-что предусмотрел. Ладно, что забегать вперед… На звонок открыла горничная Полина.
- Ой, здравствуйте, Михаил Рудольфович! А мы вас так рано не ждали.
- Здравствуй, Полина. Погода испортилась, решил раньше вернуться. Как дома?
- Все хорошо, маменька только ваша очень волнуется. Ужинать сейчас будете, или позже?
- Сейчас, только умоюсь и переоденусь с дороги…
Пройдя в дом, Михаил нос к носу столкнулся с младшей сестрой Маргаритой, которая тут же взяла быка за рога.
- О-о-о, мама, а вот и наш великий охотник вернулся! И где обещанный глухарь?
- Здравствуй, Маргаритка. В лесу глухарь…
- Ну, так я и говорила! Мишка-врунишка! Хоть бы на рынке купил!
Михаил с улыбкой смотрел на младшую сестренку. Живую. Теперь он окончательно поверил, что вернулся домой…
- А ну не дразни брата, егоза! На себя бы посмотрела!
Из комнат вышла мать, а сестра показала ему язык и убежала. Михаил сбросил сумку, рюкзак, ружье и порывисто обнял мать.
- Здравствуй, мама… Вот я и вернулся…
- Здравствуй, сынок, что это с тобой? Ты сам на себя не похож. Что случилось?
Михаил понял, что эмоции надо держать в руках. Раскрывать свою тайну еще рано. Неизвестно, как родители это воспримут. А то еще решат, что у сына с головой не все в порядке.
- О, охотник вернулся! Здравствуй, Миша! Где обещанные глухари? А то Марковна уже ждет жаркое готовить!
Рядом появился отец и с ироничной улыбкой поглядывал на сына. То, что из затеи с глухарями не выйдет ничего путного, он предупреждал с самого начала. Ну, ничего! Глухари еще будут!
- Здравствуй, папа. Извини, но у нас с глухарями оказались разные мнения по вопросам кулинарии. Убедить их не удалось.
- Ясно. Ничего, не переживай. Глухарь – птица осторожная. Через недельку вдвоем съездим, покажу тебе, что к чему. К глухарю особый подход требуется, его уважать надо! Это тебе не по воронам стрелять… О, а что это у тебя за баул? Когда уезжал, его не было. Нашел, что ли?
- Папа… Это долгая история. Нам надо серьезно поговорить.
- Вот как? Надеюсь, там ничего противозаконного нет?
- Нет.
- Вот и ладно. Давай, переодевайся, мойся, и за стол. За ужином и поговорим.
Михаил отнес вещи в свою комнату, переоделся и зашел к отцу перед ужином. Он не хотел говорить при свидетелях.
- Папа, мне надо с вами поговорить. С тобой и с матерью.
- Так сейчас и поговорим. Сынок, ты меня пугаешь. Что случилось?
- За ужином не получится, дело очень серьезное. Я не хочу, чтобы это слышали Агнесса с Маргаритой. У них не язык, а помело.
- Вот как? Ладно. Агнессы сейчас дома нет – уехала к подруге в Гатчину. Хорошо, после ужина поговорим. Сынок… Ты случайно в политику, или в уголовщину не вляпался?
- Нет, упаси бог.
- Ну, а остальное не смертельно. Не волнуйся, мать я предупрежу…
Ужин прошел в непринужденной обстановке. Их кухарка Марковна расстаралась. Как оказалось, отец ее сразу предупредил, что рассчитывать на глухаря особо не стоит. Поэтому, запасной вариант со свиными отбивными был очень даже кстати. Маргарита при каждом удобном случае вздыхала о том, какой вкусной может быть дичь, но увы, добыть ее надо уметь. Не всякому это дано. Но Михаил, против обыкновения, совершенно не реагировал на подобные эскапады, чем приводил младшую сестренку в недоумение. Причем настолько, что совсем сбил ее с толку. Она даже поинтересовалась, не заболел ли он. Получив отрицательный ответ, с интересом стала присматриваться к брату. Михаил понял, что Маргарита что-то заподозрила. Несмотря на свой "ядовитый" язык, дурой она не была. Ничего, пускай привыкает. Сейчас многое будет по-другому. Мать, предупрежденная отцом, не касалась серьезных тем, только внимательно поглядывала на сына. Впрочем, Михаил догадывался, о чем она думает. Скорее всего, как бы его женить. Думает, что об этом и будет серьезный разговор.
После ужина Михаил ушел в свою комнату и попросил родителей прийти к нему. Таскать по дому лишний раз при всех сумку с вещами из будущего он не хотел. Когда родители зашли к нему и сели за стол, он был готов. Оба смотрели на него с интересом, но не торопили события.
- Итак, сынок. Мы слушаем. Что ты хотел нам сказать?
- Папа, мама, мне нужно сообщить вам очень важные вещи. Поверьте, я не сумасшедший. И объяснить то, что произошло со мной, я не могу.
- Сынок, ты нас пугаешь. Давай, обойдемся без предварительной подготовки.
- Хорошо. Тогда, смотрите…
Михаил открыл сумку и начал извлекать из нее то, что положил совсем недавно. Когда еще находился в каюте своей субмарины. Поначалу на родителей это особого впечатления не произвело, и они молча наблюдали, как на стол легли непонятная форма, какие-то коробки и чертежи. Но когда рядом со всем этим появилось оружие, мать испугалась.
- Миша, что это?! Откуда ты это взял?
- Вы мне не поверите. Я сам сначала во все это не знал, как поверить. Но это было. Вот, смотрите…
Михаил достал пачку фотографий, рассортировал их и протянул первую карточку. Отец и мать взглянули с интересом, но пока ничего не понимали.
- Миша, а кто эта девушка? И почему она рядом с тобой в подвенечном платье?
- Это фото сделано на моей свадьбе. И это моя жена.
- Миша, когда ты успел?! Почему мы ничего не знаем?!
- Посмотрите на дату на обороте.
- Миша, но почему здесь 1907 год? Это что, ошибка? И где твоя жена?
- Нет, не ошибка. А моя жена еще гимназистка.
- Так ты что, совратил несовершеннолетнюю?!
- Нет. Она еще ничего не знает обо мне. Посмотрите остальные снимки. Думаю, у вас возникнет много вопросов…
Родители с интересом начали рассматривать фотографии. Недоумение у них накапливалось, но они решили набраться терпения и досмотреть до конца. Пересмотрев все снимки по несколько раз, отец отложил их в сторону и с удивлением уставился на сына.
- Миша, ничего не понимаю. Что это за снимки? На старых ты выглядишь молодо, а на новых значительно старше, чем ты есть. Если не сказать больше. И почему на старых снимках ты в форме офицера русского военного флота? А на новых вообще непонятно в какой форме, но явно морской? И что это за корабли на фотографиях? И что это за женщина, с которой ты сфотографирован? Она совершенно не похожа на ту, что в подвенечном платье.
- Эта женщина – моя знакомая. Софи Жермен из французского города Лорьян.
- Так она сейчас во Франции?
- Нет. Она еще не родилась.
- Миша! Может быть, ты перестанешь говорить загадками?
Вместо ответа Михаил достал свое офицерское удостоверение и положил на стол. Отец открыл его и с удивлением стал переводить взгляд с документа на сына и обратно.
- Миша, ничего не понимаю… Ведь это, несомненно, ты… Только почему-то намного старше. И почему написано на немецком, да еще и таким шрифтом? Какой корветтен-капитан Михель Корф?! А это что?!
Отец положил удостоверение на стол и ткнул пальцем в дату выдачи документа. Михаил грустно улыбнулся.
- Да, папа. Это не фальшивка. Это подлинный документ, который был мне выдан в штабе второй флотилии подводных лодок "Зальцведель" немецкого военно-морского флота в 1942 году…
Михаил говорил очень долго. Лица родителей вытянулись, и они молча слушали его монолог, почти не перебивая. Он рассказал все. Начиная от самого первого дня, когда встретился с отцом Серафимом сорок лет назад. В заключение привел последний аргумент, чтобы подтвердить правоту своих слов.
- Понимаю, что во все, что я рассказал, поверить невозможно. Это выходит за рамки человеческого понимания. Предвидя такое, я и зашел в книжный магазин Софи. То, что наши отношения получили дальнейшее развитие, это уже другая история. Она владела большим книжным магазином, в том числе и с хорошим букинистическим отделом. У нее были сохранены подшивки всех французских газет с 1890 года. И я сделал фотоснимки статей за пятнадцать лет с наиболее интересными событиями, которые, несомненно, должны были попасть и в русские газеты. Начиная с октября 1902 года. Я распечатаю их, и вы сможете читать новости, которые произойдут через несколько дней, неделю, месяц и больше. Согласитесь, что я не могу предвидеть подобное и оказывать влияние на события. Во всяком случае, пока.
Мать с ужасом смотрела на сына. А отец взял в руки автомат и начал его внимательно рассматривать.
- Я тебе верю, Миша… Невозможно за пару дней придумать такое… И раздобыть такие вещи… Ты же знаешь, я хорошо разбираюсь в оружии. И я не видел до сих пор ничего подобного… Так говоришь, он может стрелять, как пулемет?
- А это, фактически, и есть небольшой пулемет, сконструированный под пистолетный патрон. Модель МР-40 ERMA. Сокращенная аббревиатура с немецкого "машинен пистоле".
- А эти пистолеты? Когда они появились? Вернее, появятся?
- Вот этот – самый старый. "Парабеллум", или П-08. Будет выпускаться также под названием "Люгер" по имени создателя пистолета Георга Люгера. Эта модель будет принята на вооружение германской армией в 1908 году. Но другие модификации этого пистолета уже созданы. Он хорошо послужил мне во время Великой войны 1914–1918 года, как ее потом назвали. А после этого в гражданскую войну и во время моих китайских похождений. Вот этот маленький – "Вальтер ППК". Название говорит само за себя. ППК – "полицай пистоле криминаль" на немецком. Пистолет создан в 1931 году немецкой фирмой "Вальтер" для криминальной полиции, но применялся и в армии. Носил его с собой в качестве запасного пистолета скрытого ношения. В оккупированной Франции хватало не только партизан, но и уголовного отребья. А последний – "Вальтер П-38". Создан в 1938 году, как офицерское оружие на замену "Парабеллуму".
- Интересно… Очень интересно… Миша, я тебе верю без всяких газет… Мать, поверь мне, такого оружия еще не придумали… Но как получилось, что ты – офицер русского флота, пошел на службу к недавним врагам?
- У меня не было выбора. Только там я мог осуществить то, что задумал. Хотя, от меня отвернулись все друзья, когда узнали, что я пошел на службу к немцам.
- А что же ты задумал?
- Папа, я ведь вернулся не для того, чтобы просто предупредить вас о том, что ждет Россию и нас всех, если не попытаться все изменить. В моих руках сейчас находится средство, с помощью которого мы сможем выиграть войну с японцами, которая начнется через год и четыре месяца. А именно поражение в этой войне и привело к цепи потрясений в России, которые завершились в 1917 году сначала отречением государя от престола, а потом большевистским переворотом, сделанным на немецкие деньги. Большевики пришли к власти и заключили сепаратный мир с немцами, подарив им всю западную часть страны. Правда, Германии это не очень помогло, и вскоре она проиграла войну, а кайзер Вильгельм потерял власть. И вскоре на территории Европы возникли два таких диктаторских режима, по сравнению с которыми правление Ивана Грозного и Петра Великого – это детские забавы. И в 1941 году эти режимы сцепились друг с другом. Причем, большевики очень быстро снова потеряли огромную территорию. Не знаю, как пошли бы дела дальше, но в 1942 году немецкая армия уже продвигалась к Волге. Были захвачены вся Прибалтика, Малая Россия, Крым и часть Кавказа. Вы хотите повторения т_а_к_о_й истории?
- Нет… А что это за средство?