Разминулись на контркурсах с группой ударных кораблей. Раскрашены так, что и не сразу определишь кто перед тобой и какого он размера. В училище нам говорили об этих свойствах человеческого зрения, но только когда сам это видишь, начинаешь явственно понимать и чувствовать, как несовершенны наши глаза.
Интересно, их цели на берегу, уже начали приходить в себя после нашей атаки? Вот корабельная артиллерия открыла огонь. Стреляют они по линии фортов Сан-Джиованни. Смотрю в сторону берега. Хорошо стреляют, после первых же залпов почти сразу следует накрытие цели. Видимо корректировщик грамотно работает с дирижабля, ответного огня из фортов не видно.
Ха!.. Это наши корабли находятся на дистанции недоступной для артиллерии фортов. Возможно что в этом причина отсутствия ответа, а возможно, что после победы над итальянцами, никто не ожидал сегодняшнего нашего визита! Снаряды перемешивают линию фортов с землёй, вот на одном из них знатно полыхнуло. Похоже, попадание в погреб. Стрельбу задробили. Нет видимости. Береговую линию фортов заволокло тучей пыли и дыма.
Ещё через четверть часа показалась туша нашего заправщика, из-за неё мы не сразу увидели корабли второй волны десанта. Это снова морпехи Черняева, но уже с тяжёлым оружием. Эльпидифоры не идут на вход в бухту, их стая разделилась и движется прямо к побережью и мысу Верудела. Форт на мысу уже не существует, но из-за неутихающего пожара лучше держаться от его стен подальше.
Начали дозаправку. Часть катеров берёт топливо с "Каракатицы", а часть пришвартовалась у борта судна заправщика и загружается там. Надо бы организовать "заправку" и экипажам. Уровень, этого, подзабыл слово. В училище нам доктор говорил,…вспомнил. АДРЕНОЛИНА. Сейчас он должен начать приходить в норму. Люди после ночного перехода и атаки устали, а впереди, похоже, предстоит аналогичная операция в Триесте. Что-то начальство нам придумает….
(Фрагменты дневника ВК Владимира Александровича)
После грандиозного успеха наших катерников, разгром базы в Поле ни у кого уже не вызывал никаких сомнений. Опустошительный обстрел фортов, буквально разоружил австрийцев. Когда же высадившиеся с берега морпехи генерала Черняева полностью захватили порт и начали выдвигаться в город, то над башней военно-морской обсерватории заполоскал белый флаг.
Штурм успешно завершён, но по сообщениям от десантников на улицах города ещё иногда слышна стрельба. Впрочем, скоро выяснилось, что это коренные жители Далмации, так отмечают своё освобождение от Австрийцев. Алексей Иванович Бутаков, принимает многочисленные рапорты. Его оперативный штаб фиксирует всё и вся. Захвачено несколько "призов-торгашей". Что с ними делать? Идёт поток пленных. Куда их определить? Прибыла группа добровольцев, просятся в ополчение. Куда как не просто, навести порядок в столь эмоциональной ситуации. Но мой брат считает, что лучше Алексея Ивановича врядли кто-то справиться. Никсе виднее, он старший.
Следующие сутки прошли в сумасшедшем темпе. Перво-наперво, ещё накануне ночью сброшенный с дирижаблей десант, перерезал все телеграфные линии, связывавшие Полу с империей. Их, правда, оказалось всего две. Одна, местная шла на Триест, а вторая на Вену.
После прекращения огня повторился большой базар точь, в точь, как на острове Лисс. Представители, выборные и просто любители покричать агитировали всех собравшихся примкнуть к их группам и группировкам с тем, чтобы освободить первых от вторых или вторых от первых, там уже трудно было понять. Главное, что всех их удалось разоружить и развести по разным городским кварталам. С учётом приобретённого опыта, организовали ночное патрулирование города, и утром не пришлось устраивать экзекуции.
С нашей стороны только один человек не совсем доволен ситуацией. Это молодой Барановский Владимир Степанович. Он рвался в команду к Черняеву, чтобы самому увидать в деле свои десантные пушки. Всё решилось без их применения. С одной стороны я его понимаю, а с другого бока, дай Бог, что всё так удачно пока складывается. Моё чутьё подсказывает, что и новым скорострельным десантным орудиям найдётся скоро применение.
Зато поутру мне пришлось "отбиваться", сразу от всех руководителей политических группировок. Как интересно брат это смог предвидеть? Действуя по написанному им кондуиту, я только к концу дня смог "разгрести" и успокоить это море эмоций.
Проще всего, оказалось, работать с немцами и австрийцами. Они хотя и дулись друг на друга, но соблюдали порядок, дисциплину и чистоту в местах расквартирования. Офицерам было оставлено холодное оружие и этого оказалось вполне достаточно.
"Славянский легион", пополнил ряды морпехов Михаила Григорьевича Черняева, их "размазали" повзводно и за это формирование я спокоен. Там, даже почти нет языкового барьера. Три десятка слов команд уже разучили, а жесты они без слов понятны.
Мадьяры рвутся пополнить "Легион Клапки", хотя в официальных документах его называют "Венгерский легион". Служба безопасности нашей группировки уже связывалась с Питером по этому поводу. Пришёл ответ надо ждать. Мне это понятно, а мадьярам похоже, нет.
Выручил Черняев. На своём буланом жеребце, говорят, он на нём ещё в Туркестане воевал, врезался в толпу мадьяр, собрал вокруг себя самых сообразительных и развернул перед ними карту Австрийской империи. На каком языке он с ними общался, не знаю. После этого общения слова Михаила Григорьевича были доведены до остальных кандидатов в "Венгерский легион" и они успокоились. Порядок был восстановлен, все согласились, что надо несколько дней подождать. Позже я как - то поинтересовался у Черняева.
- Михаил Григорьевич, как вам тогда в Поле удалось так быстро с мадьярами договориться?
- Ваше Императорское Высочество, я их офицерам трофейную карту показал с дислокацией Австрийских войск.
- И этого хватило?
- Инстинкт самосохранения сработал. А у кого не сработал, то им офицеры объяснили. Что в плену у Австрийцев их, скорее всего, просто повесят. Желающих не нашлось. Все согласились лучше подождать.
Штаб нашего формирования разместился в здании военно-морской обсерватории Полы. Связисты уже проложили туда свои линии, а специальная служба заканчивает монтировать на верхушке главной башни "громоотвод". Связь с Петербургом пока только через станции "Дмитрия Донского", используем его как ретранслятор. На брата я отправил наш ворох новостей, ответ был весьма благожелателен, с поздравлениями, но достаточно краткий. Получили команду, организовать оборону базы, в пределах досягаемости орудий главного калибра линейных крейсеров. Приступить, к восстановлению необходимых хозяйственных объектов, а дальше следовало жёсткое указание. Затаиться, укрепиться и ждать.
Е.И.В. виднее, команду выполним с удовольствием, люди устали им надо дать отдохнуть. Не известно, как обернуться наши дела в самом ближайшем будущем. Пока совершенствуем оборону и обучаем хорватское пополнение. Инженерный батальон восстанавливает портовые сооружения. Жизнь в городке понемногу восстанавливается. Ждём дальнейшего приказа!
- Ваше Императорское Высочество, вам личная депеша.
- Хорошо, давай её сюда, почитаем.
Это не так просто, на полученный текст надо наложить специальную маску, только тогда проявится истинное её содержание, сообщение приобретёт нужный смысл.
Читаю послание:
"Сильные разливы рек после дождей не позволяют Прусским войскам развивать наступление и действовать по согласованному с Мольтке плану. Будь крайне осторожен. Сдерживай наступательные порывы Бутаковых и особенно Черняева. Помни, что у тебя пятнадцать тысяч человек, а в битве при Кустоцце, у Альфреда Габсбургского было около семидесяти тысяч штыков. Оборону организовать исключительно в границах досягаемости корабельных орудий, это будет твоим единственным преимуществом. Жди Старчевича и Кватерника для организации ополчения".
= Николай =
Брат, как в воду смотрел. Через день нашего "сидения" Михаил Григорьевич Черняев, высказался за экспедицию в Триест. Григорий Иванович его конечно поддержал. Благодаря "шифровке" Е.И.В., я был готов к такому обороту дела. Потому весь воинственный пыл военноначальников направил на рассосредоточение наших катеров и их плавбаз.
На юго-востоке в десятке километров от Полы находится рыбацкая деревушка Медулин. Поселение стоит на берегу одноимённого залива. Глубины там до двух с половиной метров, броненосец не зайдёт, а катерам раздолье. Вот пусть они туда и перебираются. Цель создание передового поста обнаружения противника. На несколько дней это задание позволит всех держать при деле!
Фамилии Старчевича и Кватерника большинству прочитавших эти строки ничего не скажут. Старший брат меня не идеализировал, поэтому снабдил подробной информацией по этим людям и инструкциями на тему дельнейших действий. С хорватскими лидерами, Анте Старчевичем и Эвгеном Кватерником я должен был беседовать в благожелательных, но жёстких тонах. Надо отдать им должное, после встреч с нашими безопасниками иллюзий по поводу будущего Далмации, у них не осталось.
К чему приведёт захват Хорватии Турцией или Италией, а возможно Сикхами и Гуркхами, - солдатами просвещённой Британии, моим собеседникам было понятно. Приобретение острова Лисс. Заключение долгосрочной аренды, на базу в Поле и кораблестроительных верфей в Триесте это была цена нашего участие в обеспечении долговременного нежелания кого-либо соваться в этот регион. Как сказал бывший адвокат, Кватерник, заседание закончено, Хорватия - хорватам, базы, гавани и верфи флоту, в обмен, ваши чудесные корабли надолго отобьют охоту пробовать нашу независимость на прочность.
Надо сказать, после этих встреч я почти почивал на "лаврах", как вдруг срочная радиограмма, от Е.И.В., да ещё зашифрованная личным шифром императора пришедшая на моё имя, низвергла меня долу. Ничтоже не сумняшесь, что речь идёт об очередных награждениях участников экспедиции, я приступил к чтению депеши.
"Общее командование оставить за Бутаковым, наземные операции за Черняевым. Достигнутые договорённости по Далмации подтверждаю. Срочно, сразу по получении, стартуешь на "Дмитрии Донском" на Одессу, там полная заправка блау-газом и максимально возможной скоростью в Гатчину".
= Николай =
Похоже, произошло что-то действительно чрезвычайное, но об этом я раздумывал уже в полёте…….
Тетрадь сороковая Дневник Тринадцатого императора
(Тяжёлый и полный неожиданностей 1871 год).
Историческая справка
Афганские племена.
На своем собственном языке они называют себя паштунами, а в Индии это название переделано в патан.
По наречиям они разделяются на две группы, на восточную (гильжих) и западную (дурани). Большинство собственно афганов принадлежит к иранскому племени в обширном значении этого слова, но в восточной части страны заметна сильная примесь индусского элемента.
Язык афганов, называемый пушту или пухту (по двум главным его наречиям, восточному и западному), происходит от индийского корня, хотя в грамматическом и лексикологическом отношениях в нем содержится очень много иранской примеси.
Хайберы, именуемые так по известному ущелью, суть самые худшие и опасные разбойники во всем Афганистане, привыкшие действовать ружьем, саблей и копьем. Бабуры, племя цивилизованное, занимаются торговлей.
Двести двадцать четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго
(Эпохальное открытие Ний Илеаса)
От сотрясения воздуха и породы, лежавшие спокойно много сотен лет два огромных фрагмента скалы шевельнулись, закачались и все, ускоряя своё движение, ринулись вниз. За этими двумя гигантами падали их сателлиты. Грохот обвала уже давно затмил жалкий хлопок взрыва от человеческих припасов. Обломки вдоль берега на дистанции не менее ста метров почти перегородили Кунар. Ничего, эта река сумеет с ними справиться…..
*******
Любой обвал сам по себе страшен. Обвал в горном ущелье, когда с одной стороны скальная стена, с другой стороны стремнина реки, страшен вдвойне. Только опытный путешественник и то, если ему повезет, имеет небольшой шанс остаться в живых после этого грозного явления.
Человек лежавший под присыпкой из осколков щебня шевельнулся, чуть приподнял голову и попытался осмотреться. Откуда-то пробивается слабый свет. Над головой массивный каменный свод. Правая рука действует, левая сильно ушиблена, болит, но переломов, кажется, нет. Теперь ноги. Разворошив щебень, который покрывал его почти полностью Ний Илеас попробовал подтянуть ногу и повернуться. Сколько он здесь пролежал без сознания? Судя по сильной жажде и другим ощущениям должно было пройти уже немало часов с того момента. Попробуем повернуться. Поворот головы дался с огромным трудом, а вслед за этим всё вокруг начало вращаться уже само по себе. С протяжным стоном он уронил голову на обломки камней и вновь потерял сознание.
Второй раз Илеас пришёл в себя, когда в дальнем углу образовавшейся пещеры появилось слабенькое световое пятнышко. Оно то становилось ярче, то снова почти исчезало. Восстанавливающийся слух позволил разобрать несколько звуков, которые показались знакомыми. Кажется это человеческая речь. Захотелось крикнуть, позвать на помощь, но вместо призыва раздался лишь глухой стон, и всё снова поглотила темнота….
Третье ощущение британского разведчика было самым приятным. Кто-то лил ему на голову холодную воду. Большая часть воды попадала на лицо, но видимо несколько капель оросили высохшее горло. Он закашлялся.
- Лей осторожно, иначе может задохнуться.
- Я так и делаю. Смотри, открыл глаза.
Эти слова, произнесённые на пухту, говорили о том, что его возможные спасители афганцы, принадлежащие к восточной группе гильжих. Интересно, к какой племенной группе они принадлежат? Если это Хайберы, жестокие разбойники, от этой мысли сразу стало жарко, то жить ему осталось очень не долго. Господь Бог сделай так, чтобы это были Бабуры. Такое напряжённое мысленное усилие не прошло даром, Илеас снова потерял сознание.
Очередное пробуждение произошло уже за пределами каменного саркофага. Видимо его вытащили из-под завала наружу. Почему тогда так темно? Только какие-то отсветы. Немного скосив глаза, и увидев затухающий рядом костёр, раненый, понял, что сейчас ещё ночь. Точнее её последняя четверть. Будем ждать утра, тогда всё и решиться.
Разбудили его звуки утренней молитвы. Потом, позже стали доноситься звуки собирающегося в дорогу торгового каравана. Кажется, Бог услышал меня. Если это торговцы значит, я попал к Бабурам. Очень осторожно, чтобы опять не испытать ужасного головокружения Илеас постарался приподняться. Увиденное подтвердило его предположения, несколько поредевший караван собирался в путь. Караван баши, скорее всего, принял решение продолжать движение, задерживаться в этих местах опасно. Надо постараться договориться с ним, чтобы поскорее добраться в Пешавар.
Договорились на удивление легко. В караване после гибели людей оказались свободные ездовые животные, на одного из которых и посадили мнимого торговца. О его принадлежности к другой специальности, благодаря знанию языка и обычаев сомнений ни у кого не возникло. Как хорошо, что для этой экспедиции я выбрал наряд торговца, похвалил сам себя, талантливый разведчик.
Не смотря на неразговорчивость своих спутников за время пути до Пешавара, удалось выяснить, что их обогнал караван туркменов и странных гяуров, которые ушли вперёд пять дней назад. Интересно, кто это был, но задавать вопросы напрямую было бы слишком странно для раненного торговца. Оставив этот вопрос на потом Ний Илеас погрузился в своё обычное состояние полудрёмы. Это было очень кстати, раненого зря не беспокоили, ему не задавали вопросов, а он мог слышать все разговоры, размышлять и делать выводы.
Выводы были весьма неутешительными. Похоже, что именно с русскими казаками его гуркхи и вступили в перестрелку. Их отсутствие говорило о том, что все они погребены под завалом, и те что погибли в перестрелке, и те которых накрыло скальным вывалом. Значит, его экспедиция потерпела полный провал. Перехватить Ранбир Сингха не удалось. Интересно, а присутствовал ли махараджа из Кашмира в этом отряде? Этого никто не знает наверняка. Пусть тогда это так и останется тайной.
Способен ли он для себя дать более определённый ответ? Пожалуй, нет. Туманная неопределённость, на поставленный вопрос будет предпочтительней. Сформулируем её так. Туркмены, точнее их караваны ходят в Кашмир. Это происходит уже не один десяток лет. Возможно, что среди товаров попадается и оружие, пути торговли неисповедимы. Максимум прибыли, - для караванщиков, это единственный критерий, который не вызывает сомнения. Наверняка такая информация всех устроит.
Когда караван доберётся до Пешавара, надо найти Патрика и с его помощью связаться с Чарльзом Макгрегором. Пусть донесение О'Коннора, предварит его появление в Дели. Пока он будет лечиться после ранения, он успеет расспросить всех торговцев этого вонючего городка и детально выяснить, кто, чем торгует, а главное с кем и в каком объёме. Если продано десяток ружей это одно, ели продано полсотни это почти то же самое, а вот, если продана тысяча, другая винтовок, это уже совершенно другое. Удастся найти такого продавца, тогда и надо будет бить тревогу. Нет таких партий оружия на рынке, значит, все опасения беспочвенны!…
Минул почти месяц после полученного ранения, когда Ний Илеас почувствовал, что силы возвратились к нему. Мало того, ещё и Удача не оставила её ярого приверженца и почитателя. Среди торговцев ему встретился человек, который несколько раз ходил через перевал Памира.
Он, несомненно, обладал талантом художника, несколько картин, местного пейзажиста, привлекли внимание британца. Собственно с них с этих изображений всё и началось. Увидев необычные рисунки, изображавшие снежные вершины с маленькими точками не вьючных животных, а навьюченных людей внизу, заинтересовали Илеаса. За разговорами о путешествиях, а рассказать ему было что, талантливый разведчик определил, что перевал через Памир есть, НО….
Большое НО! Доступен этот путь два, месяца в году и доступен только для специально подготовленных скалолазов. Большой вооруженный отряд, не говоря уже об армии, там не пройдут. Эта информация, конечно, нуждалась в тщательной проверке, но она стоила очень дорого. Простыми словами, угрозы Британской Индии со стороны Российской империи, с Севера не существовало. Единственный реальный путь был только через Афганистан! Путь этот британцам был хорошо известен. Тридцать лет назад они его уже проходили. Сейчас уже не так важно чем закончился тот поход. Необходимо готовить сразу три хорошо вооружённых формирования, тремя колоннами войти в страну и заставить эмира Шер-Али-хана превратить Афганистан в неприступную зону для России.