На мой взгляд, подобная услуга с лихвой оправдывает деньги, потраченные на оплату поездки. Но Менеджер уже два года предупреждает нас, что система себя не окупает - или пользуйтесь ею чаще, или платите больше за каждую поездку, иначе оборудование демонтируют, а освободившееся место сдадут внаем. Надеюсь, они найдут компромиссное решение - многим такая услуга очень нужна.
(О да, я знаю, теория Лаффера всегда дает два возможных решения проблем такого рода: максимальное и минимальное, за исключением тех гипотетических случаев, когда оба решения одинаковы… и мнимы! Мой случай был как раз из этого разряда - скутерный транспорт слишком дорог для космических поселений на данном этапе их технической оснащенности).
Дойти пешком от скутера до отсека Гвен было достаточно просто: спуститься по лестнице к уровню притяжения семь десятых, пройти "вперед" еще пятьдесят метров и оказаться на месте.
Ее дверь ответила: "Это записанный на пленку голос Гвен Новак. Я уже в постели и, надеюсь, сладко сплю. Если ваш визит вызван действительно важными причинами, ассигнуйте сто крон на вашей кредитной карточке. Если я решу, что проснулась не напрасно, деньги будут вам возвращены, в противном случае - о смех, о радость, о веселье! - потрачу ваши денежки на джин, а вас все равно не впущу! А если ваше посещение не очень срочно, оставьте, пожалуйста, звуковое послание после моего вскрика".
Это обращение закончилось высоким воплем, как если бы несчастную женщину постиг смертельный удар.
А что, у меня была такая уж срочная необходимость? И стоила ли она ста крон? Я посчитал, что нет, не стоила, и посему оставил следующее обращение:
"Милая Гвен, говорит искренне преданный вам обожатель Ричард. Наши дорожки где-то заплутали. Но поутру мы их снова выпрямим. Не звякнете ли вы в мою нору, когда пробудитесь от сладкого сна? Примите любовь и поцелуи Ричарда Львиное Сердце".
Я постарался придать голосу оттенок беззаботности, скрывая раздражение и беспокойство. У меня было ощущение, что меня провели, но одновременно в подсознании теплилась надежда, что Гвен не могла меня обидеть… надежда, почти близкая к уверенности, хотя смысл произошедшего оставался загадкой.
Я отправился домой: "вуф! бинг! бам!" - "бам! бинг! вуф!"
Моя квартира считается "люксом", потому что имеет отдельную спальню. Я набрал код на двери, вошел, проверил, нет ли в памяти терминала сообщений - таковых не оказалось - и переключил дверь и терминал на дежурный режим. Потом повесил трость и вошел в спальню.
В моей постели спала Гвен.
Она выглядела упоительно мирно. Я осторожно отступил, стараясь раздеться бесшумно, и вошел в "освежитель", плотно прикрыв звуконепроницаемую дверь. (Как я уже отметил, моя квартира считалась "роскошной").
Тем не менее, я и за этой дверью старался не шуметь, поскольку "звуконепроницаемость" двери была скорее благим намерением, нежели реальностью.
Когда я стал гигиеничен и лишен любых запахов, насколько сие возможно для самца безволосой человекоподобной обезьяны, готового к хирургической операции, я тихонько проник в спальню и осторожно юркнул в собственную постель. Гвен шевельнулась, но продолжала спать.
Если я бодрствовал среди ночи, то выключал сигнал-будильник, так как, даже нечаянно заснув, я всегда мог проснуться в нужное время, точно так, как если бы этот пустомеля молол свою побудку. Но теперь я снова встал и поставил сигнал на нужное мне дневное время. Завернувшись в покрывало, я неслышно прошел в гостиную и открыл шкафчик-холодильник, служащий кладовкой. Там обитал особый "дух", ведавший моими завтраками.
Смежную дверь между комнатами я оставил открытой, чтобы краем глаза следить за Гвен. Думаю, ее разбудил аромат кофе.
Увидев, что она открыла глаза, я сказал:
- Доброе утро, красавица! Вставайте и почистите зубки. Завтрак готов!
- Я почистила зубы полчаса назад. Так что забирайтесь обратно в постель!
- Нимфоманка! Вам апельсинового сока или черную вишню, а может, и то и другое?
- О… то и другое. Не заговаривайте мне зубы. Идите сюда и встречайте судьбу, как положено мужчине!
- Вначале еда.
- Трусишка! Ричард-неженка, Ричард-девчонка!
- Исключительный трусишка. Так сколько вафель способны вы съесть?
- Ох… вот проблема. А вы бы не могли размораживать их по одной?
- Они не заморожены. Всего минуту назад были живы и чирикали. Я сам их придушил и освежевал. Говорите же или я все съем сам!
- Стыд и жалость! Бедные вафли! Ничего не остается, как идти в монастырь… Две штуки!
- Три. Вы имели в виду женский монастырь?
- Я сама знаю, что имела в виду!
Она встала и, очень быстро управившись в освежителе, накинула один из моих халатов. Прелестные вещицы Гвен были разбросаны по спальне тут и там. Я вручил ей стакан сока, она молча дважды глотнула и только после этого заговорила:
- Бульк, бульк! Это так здорово! Ричард, когда мы поженимся, вы будете подавать мне завтраки каждое утро?
- В этом вопросе - прикладное условие, неприемлемое для меня…
- После того, как я доверилась и отдала вам все?
- Но безо всяких условий! Я готов допустить, что буду с таким же удовольствием, как и себе самому, подавать завтраки двоим. Но почему вы решили, что я собираюсь на вас жениться? К чему вы меня склоняете?.. Так вы готовы к приему вафель?
- Воля ваша, мистер! Не все же мужчины одержимы идеей женитьбы на бабушках… Я всего лишь предложила. Да, я готова к приему вафель!
- Так возьмите вашу тарелку, - усмехнулся я. - "Бабушка" - это моя увечная нога. Впрочем, если вы зачали своего первого ребенка, едва достигнув половой зрелости, то и ребенок мог оказаться столь же проворен и наградить вас внуками!
- Ричард, я пытаюсь прояснить две вещи. Нет, пожалуй, три. Во-первых, я всерьез хочу стать вашей женой, если вы, конечно, не против. Но если вы этого не хотите, я все равно буду холить вас как любимого и готовить вам завтраки. Во-вторых, я и вправду бабушка. В-третьих, если, несмотря на мой преклонный возраст, вы захотите иметь ребенка, то чудеса современной микробиологии сделают меня способной к деторождению, так же как избавили от морщин и других возрастных признаков.
- Я мог бы себя заставить… Кленовый сироп в том бокале, голубичный - в этом… Но, может, это наша единственная ночь?
- Неполный день, во всяком случае. Но что бы вы сказали, если бы я произнесла: предлагаю знатное вознаграждение.
- Кончайте балагурить и доедайте вафлю. Уже готова следующая.
- Вы чудовищный садист. К тому же - деформированный.
- Не деформированный! - запротестовал я. - Моя нога ампутирована, я не родился таким! Просто моя иммунная система не приемлет пересадок трансплантата. Это одна из причин, заставляющих меня жить на уровнях пониженной гравитации.
Гвен вдруг посерьезнела.
- Мой самый дорогой! Я совсем не имела в виду вашу ногу. О небо! Да нога - вовсе не та причина… Мне следовало быть поосторожнее, чтобы не обидеть вас ненароком!
- Извините и вы меня. Давайте повернем назад. Так что вы подразумевали под "деформированным"?
Она моментально обрела свою обычную жизнерадостность.
- Вы должны бы и сами это понимать! Если вы меня отталкиваете и не желаете быть нормальным мужчиной. Да еще не хотите на мне жениться. А ну, быстро в постель!
- Давайте покончим с завтраком и внесем ясность. Имейте совесть - я же вовсе не сказал, что не хочу на вас жениться, и уж никак не отталкивал вас!
- О, вот это уж наглая ложь!.. Не передадите ли вы мне масло? Скорее всего, вы деформированы в другом. Насколько велик тот отросток с "косточкой" внутри? Сантиметров двадцать пять? А в окружности? Если бы знать, то я бы никогда не рискнула.
- О, ерунда! Он не достигает и двадцати. К тому же, я вовсе не отталкиваю вас. У меня самые средние габариты. Но вам бы надо поглядеть на моего дядюшку Джока… Еще кофе?
- Да, спасибо. Но вы и вправду меня оттолкнули. Ох… а у вашего дядюшки Джока еще большие габариты?
- Намного.
- О-о, а где же он живет?
- Доедайте свою вафлю. Вы и в самом деле хотели бы вернуть меня в постель? А может, вам захотелось моего дядюшку Джока?
- Но почему бы мне не иметь обоих?.. Да, немного еще бекона, спасибо. Ричард, вы прекрасный повар. Но я вовсе не хочу замуж за дядюшку Джока, мне просто любопытно.
- Но не вздумайте просить его показать, если не имеете в виду действия, поскольку у него всегда это на уме. Он совратил жену своего вожатого в отряде скаутов, когда ему было всего двенадцать. И сбежал с нею. В Южной Айове много толковали об этом, поскольку она не желала с ним расставаться. Это произошло более ста лет назад, тогда еще такие вещи воспринимались всерьез, в Айове, во всяком случае.
- Ричард, вы что же, хотите сказать, что дядюшке Джоку больше ста лет и он все еще активен и жизнеспособен?
- Ему сто шестнадцать, и он еще кувыркается с женами своих приятелей, с их дочерьми, мамашами, с их скотиной… И три собственные его жены находятся под покровительством сожительствующих с ними знатных граждан Айовы. Одна из них - моя тетя Сисси - еще учится в школе.
- Ричард, я иногда сильно подозреваю, что вы… не вполне правдивы. Легкая склонность к преувеличениям!
- Женщина, так не говорят со своим будущим мужем! За вами находится терминал. Наберите на нем адрес: Гриннелл, Айова. Дядюшка Джок живет немного на отшибе. Давайте-ка вызовем его. Вы поговорите с ним по-хорошему, и он покажет вам свою гордость и радость. Хорошо, дорогая?
- Вы попросту пытаетесь отвлечь меня от постели!
- Еще вафлю?
- Да еще пробуете меня подкупить! Пожалуй, половину. Поделимся?
- Нет. По целой каждому.
- Привет, Цезарь! Вы подаете мне дурной пример, к которому меня всегда влекло. Если мы поженимся, я начну толстеть.
- Я рад это слышать. Колебался, стоит ли говорить об этом, но должен признать, что вы пока что кожа да кости! Можно набить синяки, если не будет прокладки.
Я опускаю то, что изрекла в ответ Гвен: нечто колоритно-лирическое, но, с моей точки зрения, не очень женственное. И это не было ее сутью, поэтому мы и не станем приводить здесь ее слова.
Я отпарировал:
- Впрочем, это несущественно. Я восхищен вашей интеллигентностью. И вашим ангельским нравом. Вашей прекрасной душой. И давайте не входить в физические отношения! (Тут вновь требуются цензурные купюры).
- Ну что ж. В конце концов, вы сами этого добиваетесь. Вернемся в постель и будем думать о вещах физических. Я выключаю вафельницу…
Спустя некоторое время я спросил ее:
- Ты хочешь венчаться в церкви?
- Еще чего! И в белом платье? Ричард, а ты прихожанин церкви?
- Нет.
- И я нет. Да я и не думала, что ты верующий.
- Ладно, подтверждаю, что нет. Но все же, как ты думаешь осуществить женитьбу? Насколько я понимаю, на "Золотом правиле" нет другого способа сочетаться браком. И в Менеджерском центре тоже. Гражданская регистрация здесь не практикуется.
- Но, Ричард, ведь очень многие женятся здесь!
- А каким образом, милая? Я знаю, что это так, но не понимаю, как еще, если не в церкви? У меня не было случая установить это. Может, они отправляются в Луна-Сити? Или на Землю? Как?
- Они делают, как им заблагорассудится. Захотят - нанимают большой зал, рассылают приглашения нескольким важным персонам, чтобы они мелькали в толпе гостей, играет музыка и подается угощение; или делают это дома, приглашая нескольких близких друзей. Или празднуют вдвоем. Сделаем, как тебе захочется, Ричард!
- Ох, только не как мне, а как тебе захочется! Я просто буду согласен на все. Что до меня, так я считаю - женщина лучше всего тогда, когда она не вполне уверена в собственном статусе. И поэтому стоит на цыпочках… Ты не согласна? Эй, эй! Перестань!
- Сам перестань меня дразнить! Если не хочешь запеть дискантом на собственной свадьбе!
- Если ты будешь делать так, то никакой свадьбы не будет. Ну, хватит, милая, так какую же ты хочешь свадьбу?
- Ричард, не нужна мне никакая брачная церемония, не надо никаких свидетелей. Я просто хочу дать тебе тот обет, который должна давать жена.
- Так ты уверена в этом, Гвен? А не поспешила ли ты?
(Честно говоря, я подумал, что обеты, даваемые женщиной в постели, вещь не слишком-то надежная!)
- Я не поспешила. Я решила выйти за тебя больше года назад.
- Ах, ты решила? Н-да, а я… Эй, мы же познакомились меньше года назад! На балу в "День Армстронга". Двадцатого июня. Я же помню!
- Правильно.
- Ну и что?
- Что "ну и что", милый? Я решила выйти за тебя еще до нашей встречи. Тебе это кажется невозможным? Мне - нет. И никогда не было таким.
- Ну что ж. Мне лучше кое о чем рассказать тебе. В моем прошлом были эпизоды, которыми хвастаться не приходится. Они не то чтобы бесчестны, но несколько сомнительны. И фамилия Эймс не та, что была дана мне при рождении.
- Ричард, я буду горда называться миссис Эймс или… миссис Кэмпбелл. Колин…
Я, не комментируя, просто спросил:
- Что еще ты знаешь?
Она выдержала мой взгляд без улыбки.
- Все, что мне нужно, знаю. Полковник Колин Кэмпбелл, известный как "Ликвидатор Кэмпбелл" в своих отрядах и… в официальных посланиях. А еще - ангел-хранитель для студентов в Академии Персиваля Лоуэлла. Ричард или Колин, моя дочь была среди тех студентов.
- Я был навечно проклят там.
- Сомневаюсь.
- И ты из-за этого решила выйти за меня?
- Нет, мой дорогой. Та история могла бы произвести впечатление много лет назад. Но теперь я в течение многих месяцев открываю человека, скрытого за личиной легендарного героя. И… хоть я и поторопилась с постелью, но ни один из нас не стал бы жениться из-за этого. А не хотел бы ты узнать о моем прошлом? Я расскажу тебе.
- Нет, не надо!
Я посмотрел ей в глаза, взял в руки ее ладони и спросил:
- Гвендолин, я хочу взять тебя в жены. Хочешь ли ты взять меня в мужья?
- Да, хочу!
- Я, Колин Ричард, беру тебя, Гвендолин, в жены, чтобы владеть тобой и содержать, хранить и лелеять и любить так долго, как ты будешь владеть мной.
- Я, Сэди Гвендолин, беру тебя, Колин Ричард, в мужья, чтобы хранить, любить и лелеять всю оставшуюся мне жизнь.
- Ф-фу! Полагаю, это то, что надо?
- Да, а теперь поцелуй меня.
Я поцеловал и спросил:
- Так когда же возникла "Сэди"?
- Сэди Липшиц, так меня звали с самого начала. Мне имя не нравилось, и я сменила его. Ричард, единственное, что нам осталось, это объявить о нашем браке, то есть скрепить его. И я хочу это сделать, пока ты еще покладист!
- Прекрасно. Но как ты объявишь об этом?
- Я могу воспользоваться твоим терминалом?
- Нашим терминалом. Ты не должна спрашивать разрешения.
- Нашим терминалом. Спасибо, милый!
Она вызвала справочную и попросила соединить с общественной редакцией "Золотое правило Геральд".
Когда подключили, она сказала:
- Пожалуйста, запишите: "Доктор Ричард Эймс и миссис Гвендолин Новак имеют удовольствие объявить о своем браке, состоявшемся сегодня. Никаких подарков и цветов". Пожалуйста, подтвердите получение.
Гвен вздохнула:
- Ричард, я заставила тебя поторопиться, но сделать это была должна: теперь я не смогу давать показаний против тебя ни в каком суде. Я хочу помочь тебе чем только смогу. Так почему же ты убил его, милый? И как?
2
Когда идешь на тигра, бери длинную палку.
Мао Цзэдун (1893–1976)
Я задумчиво поглядел на мою новобрачную.
- Ты очень благодушна, любовь моя, и я благодарен тебе за то, что ты не будешь свидетельствовать против меня. Но побаиваюсь, что законные основания, приведенные тобой, не годятся для нашего случая.
- Но ведь это одно из основных правил юстиции, Ричард! Жену нельзя принудить показывать против мужа. Это знает каждый.
- Вопрос только в том: знает ли об этом Менеджер? Компания утверждает, что у данного поселения только один закон - закон "Золотого правила" и что инструкции Менеджера - лишь практическое истолкование этого закона, то есть подзаконные акты, меняющиеся в строго определенных рамках, к тому же, только по указанию самого Менеджера. Гвен, я не знаю! Окружение Менеджера вполне может решить, что ты главная свидетельница Компании!
- Я не желаю этого! Не желаю!
- Спасибо, любовь моя! Но давай подумаем: если потребуются показания, то каковы они должны быть? Итак, предположим: меня ошибочно обвиняют в смерти мистера… скажем, мистера Икс. Этот мистер Икс - незнакомец, подошедший к нашему столику в тот момент, когда ты вышла в дамскую комнату. Так что же ты видела?
- Ричард, я видела, как ты его убил! Я видела это!
- Но следователь будет спрашивать во всех подробностях. Видела ли ты, как он подошел к нашему столику?
- Нет. Я его не видела, пока не вышла из дамской комнаты и собралась подойти к нашему столику, но заметила, что на моем месте кто-то сидит. Я даже испугалась немного!
- Прекрасно, вернемся немного назад и снова повторим, что ты видела.
- Ну… я вышла из женского туалета и повернула налево, в сторону нашего столика. Ты сидел ко мне спиной, так? Ты же помнишь это?
- Неважно, что помню я. Говори лишь о том, что помнишь сама. На каком ты находилась расстоянии?
- Я не знаю… Возможно, в десяти метрах. Я бы могла отправиться туда и измерить. Разве это имеет значение?
- Если будет иметь, то измеришь! Итак, ты видела меня с расстояния в десять метров. Что я делал? Стоял? Сидел? Двигался?
- Ты сидел спиной ко мне.
- Ты видела спину, освещенную очень ярко. Но почему ты думаешь, что это был именно я?
- Ричард, ты что, нарочно все осложняешь?
- Да, поскольку и следователи тоже нарочно все осложняют. Так как же ты меня узнала?
- Но ведь это был ты, Ричард! Я знаю твой затылок так же, как твое лицо! К тому же, когда ты встал и подошел к нему, я увидела твое лицо!
- Ну ладно, ты вышла и увидела мою спину. Так что же я сделал потом? Встал?
- Нет, нет. Я увидела тебя за нашим столиком и кого-то напротив, на моем стуле. Я просто остановилась и стала смотреть.
- Этот человек был тебе знаком?
- Нет, я его никогда раньше не видела.
- Опиши его.
- Но я не смогу… точно.
- Маленький? Высокий? Возраст? Борода? Раса? Одежда?
- Я же не видела его стоящим. Но он ни юноша, ни старик. По-моему, бороды не было.
- А усов?
- Не знаю.
(Я-то знал: усов не было. Возраст - около тридцати.)
- Раса?
- Белая. Светлая кожа, но не блондин шведского типа. Ричард, не было времени на разглядывание всех деталей. Он угрожал тебе каким-то оружием, а ты выстрелил в него и вскочил, когда подбежал официант. Я повернула назад и дождалась, пока его унесли.
- Куда они его унесли?
- Я не знаю точно, так как была в дамской комнате и дверь за мной захлопнулась. Они могли его занести в мужской туалет на другой стороне холла. Но там есть и другая дверь с надписью: "Только для персонала".
- Ты видела, что он угрожал мне оружием?
- Да. И ты тогда выстрелил в него, вскочил, схватил его оружие и спрятал в карман как раз в тот момент, когда официант подбежал к нему с другой стороны.