– Уничтожу… – Ставинне тоже шипит, тоже, как и его нитки-низки. – Ты… ты все равно не сможешь заменить… меня… Ты всего лишь… мальчишка…
Рик не отвечает.
– Ты…
Молчание. Шипение превращается в вой. По полу мечутся пыльные смерчи. Алтарь странно блестит… так, что глаза режет. Блестит? Или у меня просто в ушах шумит. Нет. Колдуна я ведь слышу.
– Что ты делаешь!
Что происходит?! Какой странный гул… Как давит что-то на мою бедную ушибленную спину – придавливает, как плитой.
– Ты не посмеешь… – уже хрипит Ставинне. – Как ты… ты…
– Так.
Это короткое слово словно взрывает зал. Пол идет волнами, трескается, мусор рассыпается, пыль, крошево… Кто-то кричит, как от боли, Рик падает на колени… Я цепляюсь за какой-то обломок с вделанным в него железным кольцом, хоть и не верю, что это меня удержит…
Над алтарем раскручивается смерч. Он втягивает в себя пыль, пепел, мусор, черные обрывки, сдирает с меня черный кокон и все втягивает в гудящую темно-желтую, жуткую воронку. По воздуху мимо меня пролетают змеи, куча сплетенных из низок сетей, с истошным воплем проносится жуткая зубастая зверюга. При виде меня ее красные глаза на миг оживляются, из кошмарной пасти "выстреливает язык", пытаясь зацапать добычу, но ветер дергает ее сильнее, и зверюга влетает в смерч вместе с какими-то лохматыми орехами.
– Нет! Не-е-е-е-ет! – Ставинне хлопает себя по рукам, по плечам, ловит ускользающие нитки, пытается их удержать. А они выскальзывают из-под рук, рассыпаются в пыль, проходят между пальцев. А черный маг… вы видели то страшненькое выступление на Евровидении, где девушка на глазах превращалась в старуху? Вот сейчас такое было с ним, с этим черным колдуном. Стариком.
Алтарю надоело дарить силу. Теперь он отбирал ее обратно. Вместе со всем, на что ее потратили.
С заколдованными зверями, с молодостью, с жизнью. Я не знаю, как именно кормят алтарь, и не хочу знать. Никогда не захочу. "Собой", – сказал когда-то Рик. И теперь это было видно. Ставинне старел. Волосы седели на глазах, морщины бежали по лицу, углубляясь с каждой секундой. Он не мог постареть так сам собой, он же моложе Гаэли. Но сейчас, когда он на дрожащих ногах торопился к алтарю, он выглядел, как отец Гаэли… нет, дед. Старый, слабый…
– Стойте! Хонне, нельзя! – Кто-то из ковена, уже освобожденный, попробовал остановить его – то ли пожалел, то ли маги спасают любого, до кого могут дотянуться. Но тот как не услышал. Шагнул вперед, положил руки на камень… и исчез в этой бурлящей каше из черных низок, пыли, комков темной паутины, которые несло и засасывало в алтарь. Исчез вместе с ними. Насовсем.
Спустя минуту в темном камне скрылись последние нитки. Втянулись внутрь и пропали. Стихло шипение, унялся ветер. И стал алтарь пустой, гладкий и чистый. Почти обыкновенный на вид каменный стол с полированной мозаичной крышкой. Разве что большой. Все кончилось. Можно разжать лапы, намертво вцепившиеся в железное кольцо, можно перестать бояться… можно наконец заплакать.
Все кончилось.
В зале несколько секунд стояла тишина. Пока с потолка не посыпалась новая порция людей.
– Наконец-то!
– К вам было не пробиться, – виновато развел руками один из новеньких. – Хатаресса просто исключила этот участок, представьте! Мы даже не видели ничего. Уже были опасения, что… Что здесь произошло, мастер Хванне?
Маги подтянулись поближе. Кто-то остановился у бывшего алтаря, человек пятнадцать разбежались в разные стороны, кто-то подхватил меня. Осторожно потрогал, приподнял, положил на мягкое, уговаривая потерпеть, "пока не стихнет резонанс". Пока, мол, невозможно лечить – кругом темные отголоски. Но я вслушивалась через силу – все внимание было в сторону, где несколько человек присели возле Рика.
– Жив… – проговорил с облегчением один, и мне показалось, что с сердца слез тяжеленный зверь. Дракон или крокодил с острыми когтями.
– О предки… Что с ним стало… – выдохнул второй, и я снова забыла дышать – до следующего высказывания.
– Да уж. Ставинне – наглядная иллюстрация по последствиям общения с Нижней сферой.
Так они про психованного мага говорили? Вот это: "что с ним стало"? Я дернулась спросить, но тут парень, что хотел меня лечить, потрогал мою спину, и вопрос превратился просто в писк. Твою косметичку фирмы "Алые паруса", больно же…
– Слишком далеко все зашло, – буркнул Хванне, осторожно приложив ладони к груди шамана. – Он много отдал. Я и не думал.
– Неужели он сам не видел, что происходит?
– Наверное, нет. Судя по всему, Хонне принес довольно много жертв. Взамен нижники дарили силу и энергию. Неудивительно, что он не чувствовал ущерба, пока не лишился привычной подпитки. А вот когда они отняли свой "подарок", оказалось, что от него почти ничего не осталось…
– А как же мастер Рикке?
– А к мастеру Рикке у меня есть определенные вопросы! – отрезал Хванне. – Разумеется, когда он придет в сознание.
– А что с ним такое? – спросил маг помоложе.
– Спросите что полегче. Каким-то образом он сам перехватил управление этими… низками. А потом разрезал сопряжение. Даже не разрезал, судя по тому, что мы видели, а как-то убедил отозвать дары и уйти… Непостижимо.
– Но алтарь еще жив? – Маг-ботан из универа смотрел на алтарь, как мама – на пиявки лечебные. Противно, мол, но интересно же!
– К сожалению. Кстати, а что это за шум?
Все подняли головы. Шум действительно был странный. Знакомый почему-то, но странный… Словно…
– Это не резонанс. Это… я не знаю, что это такое!
А я вот, кажется, знаю. Хотя услышать его здесь и сейчас было уж чересчур круто. Хотя по-любому не круче живых алтарей. Неужели?.. Неожиданный звук стал сильней. Он вот-вот покажется.
Вертолет появился из-за холма. Папа… это же должен быть папа, да? Папочка… Но того, что случилось дальше, я не ожидала. Следом за вертолетом из-за холма вынырнул… дракон! Взрослый, серебристый. Причем они не старались друг друга сбить, а вполне спокойно летели рядом и вроде как даже… не знаю, может, у меня таки глюки, но мне показалось, что они переговаривались. Вертолет качнулся и полетел прямо к нам.
– Что это? Коллеги, что это такое?
– Что бы это ни было, оно с драконом. Любопытно…
– Повесить полог?
– Пожалуй, не стоит. И к тому же резонанс. Подождите.
Вертолет завис над нами.
– Александра! – заорал рупор. – Есть тут Александра Морозова?!
– Александра эддо Мэйток! – присоединился дракон. Не может быть! Папа?! В смысле приемный папа, драконий. Как он… вместе с папой… в смысле с настоящим папой… Ни-че-го не понимаю!
– Александра! – напомнил о себе дуэт.
Мастер Хванне приложил руки ко рту:
– Почтенный Дебрэ эддо Мэйток, вас приветствует ковен! Кто с вами?
– Иномирец Игорь Морозов, мой собрат. Где наша дочь?
После Рика – укротителя черного алтаря – в папу, который драконий брат, поверилось влегкую. В самом деле, почему бы нет. Сейчас вот еще мама появится под ручку с лягушастой Радиликкой и устроит прием в честь свадьбы Листика с какой-нибудь лианой. Запросто. Бррр, ну и бред. Маги, кажись, тоже так думали. В то, что мышь может быть дочкой дракона – еще, может, и поверят, но когда в ее родичах объявляется непонятное ревущее и блестящее…
– Александра здесь?
– Папа! – пискнула я, но он, ясное дело, не услышал. Переорать вертолет даже у магов с трудом получается.
– Да! Сейчас подготовим посадку…
Первым приземлился дракон. Распахнул крылья, дохнул огнем, выжигая лишний мусор. Затем на расчищенную площадку осторожно приземлился вертолет. Дверь откинулась, и первым на еще теплую землю спрыгнул не парень с автоматом, а… папа. В легкой куртке, в кроссовках, очень непривычный и все-таки мой, родной… папочка…
– Леди Александра, не вздумайте прыгать! Ваши кости еще не настолько срослись, чтобы подвергать их такой нагрузке.
– Но…
– Без но! Я же объяснил вам все про лекарскую подушку, вам нужно пролежать на ней еще ровно одну нить-полоску! Вы в состоянии провести на ней это ничтожное количество времени? Вам еще нужны ваши ноги в конце концов?
– Э-э… да.
– Так лежите спокойно! – Мастер Хванне иногда удивительно напоминал Гаэли своей манерой вечно меня пилить. Но огрызаться я не стала…
Папа двинулся к нам. Второй папа, дракон, просто наклонил шею пониже.
– Александра. Где Александра? Саша!
– Сюда! – махнул рукой седой маг. – Сюда, достопочтенные! Александра здесь.
– Где? – дружно вопросили папы.
– Вот. – Подушка вместе со мной чуть приподнялась. – Это она.
Дебрэ и папа недоверчиво опустили головы. Повисло молчание. Нехорошее такое. Мне вдруг захотелось, чтоб папы прилетели чуток попозже.
– Привет! – Я помахала отцам лапкой (той, которая меньше пострадала), стараясь выглядеть более-менее радостной. – Привет, пап…
Молчание. Мастер Хванне чего-то сказал про чары и что это ненадолго, но оба глянули на него так, что у него, кажется, язык примерз.
– Тенрек? – наконец проговорил папа (довольно придушенным голосом).
– Мышь?! – эхом рыкнул папа Дебрэ. И, переглянувшись, оба на редкость дружно рявкнули:
– Александра!!!
Глава 25
Глава, в которой все всем всё объясняют. Если им, конечно, не мешают паникующие кусты, нервные охранники и жадные алтари…
Меня чуть с подушки не сдуло, и вариант отвлечь отцов радостным визжанием и скаканием-обниманием тихо увял. Да и с моими когтями сейчас только по кому-то прыгать! Разве что по драконам. Или по кому-то нехорошему.
– Сашка!
– Александра эддо Мэйток!
Ну все, понеслось… Задав всего два-три дежурных вопроса типа "Ты цела?" или "Все в порядке?", они нависли надо мной с двух сторон, и вот тут я поняла, что значит выражение "пожирать глазами". Но ненадолго. В следующую секунду папы набросились на меня, как стилист на беззащитную модель перед показом.
– Александра! Что за вид? Это недостойно истинного дракона – так стремиться к мышиному облику!
– Вот именно!
– Я скрепя сердце дал разрешение на твое участие в боевых действиях при условиях строжайшего…
– Ах, ты еще и в боевых действиях участвовала?! Замечательно… вот новости… всю жизнь мечтал быть отцом боевого дракона!
– Мы понимаем и разделяем твое желание помочь, это справедливо и достойно дракона семьи Южных Скал, вообще любого разумного существа…
– Дракона… слышала бы мама…
– Но твои методы заслуживают, мягко говоря, упрека в неразумии. Это безответственно, в конце концов – исчезнуть вот так, без предупреждения…
– Даже без записки! – вставляет папа с Земли. – Взять и растаять прямо посреди улицы!
– И никак не подать о себе весточки. В конце концов, тебя ведь специально предупреждали.
– Хоть сказать-то могла что-нибудь на прощанье? Неужели мы с матерью даже "до свидания" не заслужили?
– А самое главное, после всех наших уроков – и снова мышь! Александра!
Я даже не пыталась рта раскрыть. Без пользы. Ну против одного отца я бы, может, что-то и сказала, но когда их двое и оба на нервах… нет, без шансов. Пусть сначала выскажутся. Пар спустят. Тоже, видать, понервничали.
Когда папы наконец выдохлись, вокруг нас уже собрались все незанятые маги. Штук пять, остальным было не до того. И стало слышно, что они тоже что-то говорят.
– Почтенные, не волнуйтесь так, девушка практически не пострадала.
При слове "девушка" папа Игорь мрачно глянул на мои иголки и покачал головой. Ну да, девушка из меня сейчас, как из Сергея Зверева боксер.
– И действие смолы мы скоро снимем…
– Все обошлось.
– Почтенный Игорре, все закончилось!
Чего это они, а? Это ж и ежу ясно, что все уже более-менее в норме. Чего все растолковывать? Да еще такими заботливыми голосами – ну просто добрые дяди-психоаналитики.
– Закончилось… – Папа вдруг посмотрел на меня, словно первый раз увидел, шагнул вперед и схватил на руки. Я еле-еле успела иголки уложить и когти втянуть, потому что он прижал меня к себе, почти притиснул, это почти больно было… И зашептал: – Закончилось. Сашка, Сашка, негодяйка ты все-таки. Я же чуть с ума не сошел. Сашурка…
Всхлип. Пап, ну я же не хотела. Я тоже скучала. Папочка…
Через секунду нас обоих накрывает громадное крыло. Тихо шуршат чешуйки, мягко блестят в тени крыла огромные глаза.
– Прости, Александра. Мы слишком волновались за тебя. Боюсь, в данном случае это мы ведем себя не слишком достойно… Прости, девочка.
Я не буду реветь. Я взрослый человек. Я дракон из достойной семьи (мышь – это так, временно). Я… всхлип. Все, поздно…
– Почтенный Дебрэ! – рядом кто-то вежливо покашлял. – Почтенный Дебрэ, разрешите вас побеспокоить?
Ой. Я поспешно смигнула слезы и постаралась взять себя в лапки-когти. Нет, ну нашла когда изображать фонтан! Тут с Риком неясно, что творится, папы прилетели, а я вон… рубашку поливаю.
– Разумеется, – уверенно шевельнул крылом дракон. – Нужна помощь?
– Да. – Седой маг в изрядно перепачканной рубашке одной рукой пытался удержать Листика (тому пытались сложить-полечить веточку, а зеленый малыш нервно шелестел и вострил корешки в сторону), а другую приложил к груди. – Во-первых, посмотрите нашего молодого коллегу. Он попал под действие темных проводников, и мы хотим спросить вашего мнения и, если можно, тервейса.
– Э-э… – Дебрэ задумчиво склонил голову и присмотрелся к кустику. – Прошу прощения, почтенный Хванне, но вы уверены, что это существо – ваш собрат? Я, конечно, могу дохнуть, но сомневаюсь…
Закончить дракону не удалось – Листик, которого до сих пор кое-как удавалось удерживать, в ужасе подпрыгнул, заверещал и рванулся из рук так, что бедный маг еле удержался на ногах. Да вдобавок еще и вопил, как младенец, у которого отобрали котенка:
– Спасите! Вик! Викке! Меня зажар-рить хотят!
Папа круглыми глазами проводил паникующий кустик. К драконам и моему пушистому имиджу он вроде притерпелся, а теперь вот, нате вам, тут уже кусты бегают и разговаривают.
Да и вообще, если поосмотреться вокруг свежим взглядом… ага, вот именно.
Сумасшедший дом. Или детский сад. Или то и другое вместе.
Штук семь чародеев словно играют в детский хороводик – ходят вокруг алтаря по кругу, то направо, то налево, пол чем-то посыпают. А это рассыпанное поднимается в воздух – примерно на уровне коленей – и складывается в узорчик…
Еще двое ловят Листика. Тот накручивает петли вокруг троицы, которая лечит Рика, и зовет на помощь. С отловом явные проблемы, потому что набрасываться с сетью или хватать малыша за хрупкие ветки ловцы не хотят, а уговорить его остановиться не получается.
Один маг стоит чуть дальше и, задрав голову к ночному небу, кричит, что ему нужны одеяла, приготовленный мешок с едой и травосбор "семьсил", именно "семерка", не перепутай, мол. Вот кто должен не перепутать? Это я знаю, что где-то там, в универе или где поближе, нас слушают через новую хатарессу какие-то другие чародеи, которые на подхвате. А если про это не знать?
Добавьте ко всему еще одну группу, которая ни с того ни с сего решила упаковаться в… не знаю, как это назвать. Представьте себе цепочки, которые сшиты-сцеплены между собой в такое редкое мини-платьице, причем с капюшоном. Наверное, это что-то типа кольчуги от чар, цепочки что-то очень уж знакомые – точно такими моих магов сковывали, когда магию отобрать хотели. Но смотрится так потешно!
Для полноты ощущений (вдруг вам мало?) гляньте чуть в сторонку, там рядом с драконьим хвостом… ага, вертолет. И пилот крестится каждый раз, как посмотрит на дракона, летающую сетку или меня…
А посреди всего этого дурдома на каком-то коврике сидит, скрестив ноги, седой мастер Хванне и общается с камнями. Камушки перед ним разложены в три ряда, будто кнопки на клавиатуре, только разноцветные и говорящие. Нет-нет, здесь никто не псих, они правда говорящие. Что говорят? Да вот, слушайте:
– Верхний подвальный этаж обследован. Дети не найдены.
– Переходим на средний. Заряда на защитках пока хватает.
– Боги, у него тут сплошные решетки. Долго провозимся.
– Главное – осторожно.
– Первая группа, к вам высылается подкрепление.
Ну понятно, о чем говорят, правда? Я так понимаю, что это про поисковые команды, которые сейчас подвальные этажи шерстят. Все правильно, спасать – так уж всех по полной. Принц ведь тоже должен быть где-то тут…
Рядом объясняются дракон с чародеем. Извиняясь друг перед другом, выясняют, кто именно виноват в "плачевном недопонимании" и испорченных Листиковых нервах… Весело, да? Такими темпами они до Рика как раз к утру доберутся.
– Папа! Пап! Давай лучше лечить!
– А? – откликнулись оба. Один (дракон) вздрогнул, второй меня чуть не уронил.
– Саш, ты чего?
– Девочка права. – Дебрэ изогнул шею, и его голова зависла над Риком. – Надо сначала выполнить просьбу.
А я… а мне очень захотелось оказаться там. Рядом…
– Пап, ты меня не отпустишь? Мне тут надо поговорить.
Или хоть рядышком постоять. Хоть убедиться, что все и правда будет хорошо. Посмотреть. Ну имею я право? Я хоть одним глазком… а?
– Поговорить… – папа вздохнул. – Ну пойдем.
– Игорь Петрович! – Несчастный папин охранник, всеми забытый, затравленно оглядывался. – Вы собираетесь идти туда?!
– Ага. И ты тоже.
– Но… там же…
– Николай, ты когда-нибудь пробовал убедить торнадо свернуть?
– А? – Охранник расширенными глазами таращился на драконью лапу и бегающий кустик. Похоже, зал с магами казался парню самым страшным местом на свете. – Нет.
– Если моя дочь хочет поговорить, ее не остановишь, – хмыкнул папа. – Так что пошли. Но учти, Саш, потом тебе придется много чего мне рассказать!
– Конечно. Ты только это… на подушку меня посади. А то я за свои когти не отвечаю.
– Темного влияния я не вижу. Разве что… он почти не чувствуется как маг. – Дебрэ, прищурившись, рассматривал неподвижного Рика. Тот словно спал – если можно спать вот так, когда один колдун быстро обмазывает тебя каким-то желтоватым соком, а второй вытаскивает из коробочки тонкие иголки, окунает их в пахучую темную смесь и осторожно втыкает под кожу.
Меня вдруг кольнуло странное чувство – будто не было всех этих месяцев, будто снова мы в том замке, старом, и у Рика снова выплеск… а я опять мышь. И все, что было с нами за эти полгода, мне приснилось. Все ведь будет хорошо? А?
– Что значит – не чувствуется как маг? – Чародеи заметно встревожились.
– Очень мало сил. И магических, и жизненных. Словно… не знаю… Его пламень – дар по-вашему, – я уже смотрел однажды. Тогда тоже было плохо, но сейчас хуже. Словно яблоко, из которого соки вытянули.
Что? Маги переглянулись:
– Алтарь?