Ну, может быть не все вампиры такие же монстры, я всё равно долго не решался нанести визит нескольким известным мне господам, явно знатным кровососам, хотя и не лордам крови. В конце концов, выпив для храбрости бутылку армянского коньяка, спиртное на меня теперь действовало гораздо слабее и просто бодрило, я отправился на дело. Мой первый клиент жил в высотке на Котельнической набережной, а работал в министерстве внешней торговли. Кем именно, я точно не знал, но возили его на "Чайке". В подъезд я вошел без особых проблем, поднялся в лифте на девятнадцатый этаж и довольно легко открыл дверь отмычкой. Замок оказался довольно простым, хотя и внушительным на вид, импортным. Оказавшись в квартире, я сразу же понял, что попал туда, куда нужно. Вампиры большие любители роскоши, антиквариата и драгоценностей, а этого добра в той квартире оказалось предостаточно. Между тем хозяин квартиры не побеспокоился о такой мере предосторожности, как сигнализация. Впрочем, не думаю, что советский вор отважился бы обворовать квартиру в этом доме, но я собирался сделать в том числе и это. Главным образом для того, чтобы дать вампиру застукать меня и тем самым заставить его проявить себя.
В квартиру я проник в половине четвёртого дня и первым делом внимательно осмотрелся в этом маленьком филиале Эрмитажа. Мне сразу же бросилось в глаза две вещи - отсутствие в квартире действительно древних ценностей, все золотые и серебряные изделия, мебель и фарфор датировались максимум восемнадцатым веком, и одна фотография в дорогой, изящной рамке в стиле модерн. На ней я увидел страшную сцену - двое обнаженных мужчин, с прибитыми большими гвоздями к их плечам царскими погонами, были распяты на бревенчатой стене, а их животы вспороты и кишки вывалились им под ноги. Между ними стоял в позе Наполеона, сложив руки на груди, пожилой мужчина в комиссарской кожанке. На его некрасивом, одутловатом лице, смуглом, с густыми, сросшимися чёрными бровями и мефистофельской бородкой, сверкало пенсне. Мне почему-то сразу же стало ясно, что это прижизненный снимок того вампира, в квартиру которого я пробрался, и, почему-то, захотелось точно так же приколотить его к стене и вспороть брюхо. Немного подумав, я отказался от этой мысли, так как мне нельзя шуметь, ведь это не лес, а квартира в одном из самых элитных домов Москвы.
Поджидая хозяина, я нашел две большие, кожаные сумки и принялся складывать в них самые ценные вещи, тщательно обматывая их туалетной бумагой. За этим занятием меня и застал хозяин квартиры, плотный, широкоплечий мужчина пониже меня ростом, черноволосый, явно не русский на вид, хотя его фамилия и была Леонов. Он, как ему казалось, бесшумно вошел в зал, где я трудился в поте лица, и тихим, вкрадчивым голосом спросил:
- Так-так, кто же это пожаловал к нам на ужин? - Я выпрямился, стремительно повернулся, с хищным оскалом глянул на господина Леонова и выхватил финку, а тот прошипел - Замри и не шевелись, гадёныш. Ты явился вовремя, мои друзья голодны. Брось свою финку, она тебе уже не понадобится.
Как меня попросил об этом вампир, я послушно замер и финка с глухим стуком упала на персидский ковёр, а вампир, уверенный в своих силах, шагнул в комнату, посмотрел мне в глаза, приоткрыл рот и даже высунул кончик языка, из которого сразу же показался кончик иглы, толщиной с карандаш. Вампир приблизился ко мне, положил руку мне на плечо и даже зашипел, видимо от радости. Чтобы не выглядеть полным идиотом, я ухмыльнулся и, с вызовом в голосе, сказал господину Леонову:
- Ты прав, финка мне не понадобится.
Едва войдя в квартиру, я сразу же снял с себя одежду и остался в спортивном трико и майке, обув на ноги шикарные хозяйские тапочки, чтобы не перепачкать, в случае чего, вампирской кровью свою одежду. Ответив вампиру, я тут же с силой вонзил правую руку, из пальцев которой стремительно вырастали когти, в верхнюю часть живота, проткнул мускулистые мышцы, схватил его сердце, находящееся в жестком коконе, и резко дёрнул вниз, одновременно хватая левой когтистой лапищей за горло. Я не хотел давать вампиру ни одного шанса затеять борьбу, оттолкнуть меня и выпрыгнуть в окно. Тем не менее вампир не отбросил копыта немедленно. Он чудовищно напряг не только свои мышцы но и внутренности. Зажав мою правую руку мышцами пресса и чуть ли не окаменевшими внутренними органами, он ухватил меня руками, на которых тоже выросли когти, за шею и принялся колотить ногами. Правда, я вырастил на коленках длинные, острые шипы и не только успешно отбивался, но и потащил хрипящего вампира в ванную комнату, оторвав его от пола. Он оказался не таким уж и тяжелым.
Там я с огромной силой сжал правую руку и его окаменевшее сердце треснуло, как гнилой орех, но он не помер и после этого, а продолжил отчаянно. Затащив вампира в ванную, я дал ему побарахтаться ещё минут десять сопротивляться, чтобы он почувствовал приближение смерти. Эта хрипящая сволочь даже и не собиралась подыхать. Когти вампира царапали мою бронированную шкуру не в пример лучше, чем финка, но все порезы на ней мгновенно стягивались и даже не кровоточили. Отпусти я этого гада и он моментально удрал бы, но я держал его мёртвой хваткой. Хотя этот юный вампир и прожил в вампирском обличье гораздо дольше меня, он не мог равняться со мной в силе. Пироны мобилизовались и образовали внутри моего тела, а также во внешней броне, мощнейший силовой каркас и он делался всё прочнее и прочнее. Окончательно убедившись, что мне по силам порвать этого вампира, я превратил левую руку в клешню, обезглавил его и тут же принялся обыскивать карманы и выбрасывать в коридор их содержимое. Бумажник, толстую записную книжку, визитки в черепаховой визитнице и прочие мелочи.
Пока я шмонал обезглавленного вампира, тело его ещё продолжало жить, да, и голова, валявшаяся в ванне, глядела на меня с ненавистью, но помалкивала. Последним в коридор полетел трёхсантиметровой длины египетский крест с бриллиантами, то есть самый маленький. Вырвав вампирское сердце, я бросил трепыхающийся труп в большую ванну, швырнул туда же сплющенное сердце, смыл кровь над раковиной, вытер руки полотенцем и вооружился ультрафиолетовым прожектором, принесённым в ванную комнату заранее. Вскоре от трупа вампира, а также моего изодранного трико и майки, в ванне осталась лишь куча золы. Я прошелся по пути своего следования в ванную и прижег ультрафиолетом все капли вампирской крови на полу и стенах. Она вспыхивала, как магний. Покончив с этим делом, я оделся и продолжил собирать самые ценные вещи в сумку, после чего, дожидаясь глубокой ночи, долго ужинал, треская деликатесы, и выпил целых три бутылки отличного французского коньяка.
В половине третьего ночи я открыл настежь окно и встал на подоконнике с двумя тяжеленными дорожными сумками в руках и третьей за спиной. Мне очень понравился тот коньяк, который пил господин Леонов, а он затарился им весьма основательно, так почему бы не воспользоваться этим? Любой воин, победивший своего злейшего врага, имеет право на трофеи, это раз. Полагаю, что после второго убийства вампира, отягощённого ограблением его жилища, все остальные вампиры невольно задумаются, это два. Поэтому я не испытывал никаких угрызений совести. Когда речь заходит о вампирах, о совести можно смело забыть. В борьбе с ними любые средства хороши. Между прочим, вернувшись в Москву с вампирской дачи, я первым делом освободил его рабов, изготавливавших кресты и не стал применять к ним никаких санкций, хотя они и работали на вампира. Вот этого от меня потребовала как раз именно моя совесть, пусть и не человеческая.
Поэтому в ту ночь, стоя на подоконнике и внимательно вглядываясь вниз, я радовался, что ликвидация вампира прошла так хорошо и совесть меня совершенно не беспокоила. Как только я убедился, что меня никто не увидит, то сразу же мощно оттолкнулся от подоконника и по пологой траектории быстро полетел вниз, прямо к своему "Жигулёнку". Через пять минут я уже ехал домой. Поставив машину неподалёку от дома, я не пошел с сумками к подъезду, а с хода запрыгнул на крышу и уже с неё влетел в заранее открытое настежь окно. Вернувшись домой, я сел на кухне с бутылкой коньяка, парой плиток швейцарского шоколада, также позаимствованного у господина Леонидова, и принялся рассматривать содержимое карманов покойного вампира. В его бумажнике я обнаружил две с половиной тысячи рублей и тридцать четыре тысячи долларов пятисотдолларовыми купюрами, а также банковские карточки "Америкэн Экспресс", совершенно бесполезные, как мне тогда показалось.
В записной книжке я обнаружил множество записей, в основном номера телефонов и имена, некоторые явно вампирские, вычурные и звучавшие весьма необычно. Ещё я нашел пять паспортов, два советских, зелёный внутренний и синий, дипломатический, на имя Константина Леонидовича Леонова, грека по национальности, а также французский, немецкий и американский паспорта на разные имена, но с его холёной физиономией. Куда интереснее оказалось содержимое черепаховой визитницы, в ней я нашел двадцать одну визитную карточку и все они оказались вампирскими, это я определил по именам и званиям, три принадлежали лордам крови, а все остальные кавалерам крови четырёх разных рангов. Все с телефонами и домашними адресами. Эту находку я счёл самой ценной. Теперь у меня появилась возможность отправить в ад минимум двадцать одного вампира, если я, конечно, стану действовать аккуратно и осмотрительно, не жалея времени и сил на подготовку операций.
Уверовав в свои силы, а эта ликвидация показала, что с мелкой вампирской сволочью я смогу справиться без особых проблем, меня тут же начали обуревать наполеоновские планы. Однако, уже начав вынашивать замысел нападения на один из вампирских вертепов, к слову сказать самый маленький, в который никогда не приезжало больше десятка вампиров, я всё же решил сначала найти себе надёжное убежище, где меня никто не смог бы застать врасплох. Ещё мальчишкой, вместе с друзьями, жившими по соседству, я несколько раз забирался вглубь большого лесного массива Лосиный Остров. Дворник нашего дома, старый татарин Рифат, однажды рассказал нам, что где-то там, под развалинами старого монастыря, находится подземная сокровищница царя Ивана Грозного и что от неё в Москву, прямо в Кремль, проложен подземный ход, по которому в старину могло проехать сразу три телеги в ряд. Мол там царь хранил сокровища, вывезенные из Казани и Астрахани. Мы целых три лета подряд, чуть ли не каждую неделю, отправлялись туда.
На невысоком холме, поросшем елями, мы действительно в первое же лето наши даже не развалины, а остатки фундамента монастыря и принялись его исследовать. Мы изрыли чуть ли не весь этот холм и только на третье лето, уже в августе, вырыв особенно глубокую яму, наткнулись на большую гранитную плиту, причём совершенно плоскую и ровную, с явно обработанной вручную поверхностью. На следующий год я пошел работать на завод и навсегда забыл о наших детских археологических изысканиях, а теперь вспомнил и мне захотелось проверить, что же находится под той плитой. Через пару дней, вооружившись сапёрной лопаткой, прочной, стальной кирочкой с победитовой напайкой на длинном, узком жале, взяв с собой сумку с продуктами, я сел на мотоцикл и отправился на поиски того холма, который мы раскапывали в детстве. Его я нашел быстро, но последние несколько километров мне пришлось буквально тащить на себе мотоцикл, такая там выросла чащоба.
Затащив мотоцикл на холм, густо заросший высокими елями, я вскоре нашел под еловым пологом старый раскоп и через несколько часов, вырыв глубокую яму, добрался до гранитной плиты, расширил раскоп и тут же принялся проделывать в плите дыру. Как и тогда, в детстве, меня охватил азарт, только в те времена, выкопав яму четырёхметровой глубины и постучав молотком по зубилу по паре часов каждый, мы вскоре поняли всю бессмысленность нашей затеи и стали уговаривать друг друга, говоря, что это просто огромный валун со стёсанной верхушкой. Так мы готовили себя к мысли об отступлении. На этот раз я не собирался отступать. Настойчивости мне было не занимать, а силу, благодаря пиронам, я обрёл такую, что смог бы продолбить насквозь и гранитный валун, но уже через семнадцать часов работы, утром следующего дня, мне удалось продолбить дырку размером метр на метр в гранитной плите, толщиной сантиметров в семьдесят. Да, работал я тогда с бешеной интенсивностью.
Пирамидальной формы кусок гранита провалился в чёрную, квадратную дыру и мне в лицо пахнуло затхлым запахом, я заглянул в пролом и увидел внизу пол, мощёный каменными плитами. Не долго думая я спрыгнул вниз с пятнадцатиметровой высоты и увидел, что оказался почти в самой середине здоровенного квадратного подвала размером метров двадцать пять на двадцать пять, с парусным сводом, перекрытым в самом центре квадратной гранитной плитой метров пяти в поперечнике. Подвал этот оказался совершенно пустым и с одной стороны из него действительно в юго-западном направлении, как раз в сторону Москвы, вёл подземный ход, причём это была лестница шириной в четыре метра. Не знаю, располагалась ли здесь в древности сокровищница или нет, но судя по груде ржавчины, подвал этот когда-то запирался железными дверями. Радуясь своей находке, я спустился по длинной лестнице почти на восьмидесятиметровую глубину и увидел, что к Москве действительно ведёт просто роскошный, широкий и прямой подземный ход.
Вёл он и в противоположную от Москвы сторону, но примерно в трёх километрах оканчивался завалом. Однако, метрах в пятидесяти от главной лестницы, находилась вторая. Она вела в тот древний монастырь, который когда-то стоял на холме, а может быть это был и не монастырь, а какая-то крепость. Во всяком случае эта лестница почти до низу тоже оказалась завалена землёй вперемешку с камнями и её я не стал раскапывать, как и никогда и не раскопал завал в подземном ходе по той причине, что через него я и так смог прекрасно доехать до самой Москвы на мотоцикле, почти до самого центра. Выход на поверхность находился где-то на территории Андроникового монастыря, но был заложен древней каменной кладкой. Не думаю, что этот подземный ход имел хоть какое-то отношение к династии Романовых. Скорое всего его построили всё-таки монахи даже не той, а куда более ранней эпохи, иначе зачем тогда в нём нужно было устраивать под землёй кельи и подземную церковь? Во всяком случае вампиры моего подземного убежища так никогда и не нашли, а они очень старались и это говорит о том, что им о нём не было ничего известно и в те далёкие времена, но я не стал делать из этого никаких выводов.
Первым делом я провёл изыскания расчёты и нашел в Москве дома, стоящие точно над подземным ходом, причём выбрал из пяти такой, из квартиры на первом этаже которого, я смог бы беспрепятственно спокойно выкопать шахту и когда эта большая трёхкомнатная квартира в доме сталинской постройки стала моей, приступил к работе. Через четыре с лишним месяца, с помощью целой бригады шабашников, потом забывшей о том, где они работали, пробив шахту глубиной сорок три метра, основательно укрепив стены и даже смонтировав в ней грузовой лифт, я смог перетащить в подземелья все свои сокровища, а их к тому времени прибавилось, ведь мне удалось убить и ограбить ещё троих вампиров, на этот раз уже более матёрых. После пятого убийства, когда я грохнул лорда крови, вампиры переполошились и превратили свои городские квартиры в самые настоящие крепости. Кровососам очень не понравилось, что кто-то стал убивать их прямо в своих квартирах, а потом ещё и выносить из них всё самое ценное. В Москве тотчас появились отряды вампирской полиции и прочих спецслужб кровососов. К тому времени я уже выяснил, что в моём родном городе окопалось всего тридцать тысяч вампиров, объединённых в пять фратрий. Гораздо меньше, чем во многих других крупнейших городах и столицах остального мира.
Меньше вампиров, в процентном отношении, жило только в Северной Корее и Китае. Оно и понятно. Вампиры остались недовольны результатами своего собственного социального эксперимента с коммунистическими идеями. В первую очередь потому, что они очень любят развлечения, играть в казино, ходить на бега и наблюдать за прочими массовыми зрелищами, а с этим в Советском Союзе и других странах ортодоксального коммунизма, было туго. Помимо этого, начиная с восемнадцатого века, вампиры начали печься о чистоте своего стада и объявили настающую охоту на маргиналов, но при этом делали всё возможное, чтобы их с каждым годом становилось всё больше и больше. С той поры они стали прививать человеческому обществу наркотики, а также пропагандировать всяческие извращения. Всё это я узнал, читая дневники вампиров, а также три весьма занимательные книги, посвящённые тому, как вампиры управляли стадом. Честно говоря, с этого момента я стал ненавидеть кровососов намного сильнее и потому ликвидировал ещё семерых, не смотря на то, что по всей Москве шныряли вампиры-ищейки.
После этого мне пришлось залечь на дно. Нет, не в том смысле, что я спрятался от них в своём подземелье, а просто перестать их убивать и отошел от этого дела на целых три года. Зато вампиры времени зря не теряли и перестройка закончилась путчем, после которого тогдашнего президента Горбачёва отстранили от власти и начался развал страны, которую я долгое время считал великой. Увы, но это было не так. На нашей планете нет ни одной великой страны только потому, что политику каждого государства, даже самого маленького, выстраивают вампиры. Ну, а раз так, то о каком величии может идти речь вообще? Если бы вампиры того захотели, то в те времена они за каких-то пять, десять лет сделали великой державой любую страну точно так же, как однажды породили Чингисхана и тот, направляемый ими, сколотил великую империю. На политическом поле вампиры не играют ни в какие игры. Они чётко, планомерно и очень скоординировано проводят в жизнь свою собственную политику, направленную на то, чтобы стадо росло и прибавляло в весе, да, при этом ещё и создавало материальные ценности, но я немного отвлёкся от своего повествования.
За те три года, что я сидел тихо и не трогал вампиров, они малость успокоились, хотя и создали в Москве нечто вроде своего полицейского участка. Его я обнаружил едва ли не сразу же, как он появился под видом кооперативного охранного агентства и немедленно взял на карандаш. Меня очень заинтересовало, чем они вооружены и имеется ли у них на вооружении какие-то технические средства, которыми можно отбить паморки у вампира. Чтобы приблизиться к этому охранному агентству, я нашел парочку крайне неприятных и жадных типов, которым и сам с удовольствием свернул бы головы, ловко подчинил их своей воле, ссудил деньгами и надоумил создать ещё в начале восемьдесят девятого года строительный кооператив. В него-то я и устроился на работу коммерческим директором, чтобы иметь возможность заявиться в вампирское охранное агентство и заключить с ним договор об охране строительных объектов. Вампир, с которым я завёл разговор на эту тему, сначала не понял меня и спросил:
- Извините, Сергей, зачем это вам нужно? Мы охранное агентство и предоставляем персональных телохранителей тем, кто может за это хорошо заплатить.
Улыбнувшись, я принялся заискивающим тоном объяснять: